ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ЗАВОДЫ НА МЕТАЛЛОЛОМ
Девяностые годы Русский народ назвал «проклЯтыми» или Адовыми! Коротко и ясно. Но есть часть людей России из породы бессовестных хищников и их подручных из лакейской интеллигенции, которые называют эти годы их самыми лучшими годами своей жизни. Это проклЯтые, адовые девяностые годы позволили им баснословно обогатиться за счет грабежа бывшей Советской собственности и ублажения новых сильных мира России, так называемых, новорусских и жить припеваючи в свое удовольствие. На страну, которые они растаскивали и разворовывали им было наплевать.
Первое, что сделали новые власти в девяностые годы, это приватизировали все промышленное производство страны, то есть, сделали его частным и лишили государственного финансирования. И Советские заводы, работавшие по государственным планам производства и потому завязанные в жесткую внутригосударственную кооперацию, оказались брошенные на произвол судьбы и стали останавливаться один за другим. Зарплату людям на заводах перестали платить и народ побежал. Куда? Куда угодно, лишь бы суметь заработать на кусок хлеба себе и семье.
Мой ЛГ по имени Андрей, тридцатипятилетний инженер энергетик, был именно таким работником. В Советские времена он работал на крупном оборонном заводе в Подмосковье начальником лаборатории и писал свою диссертацию по проблемной очень важной для завода тематике. Завод в те годы закрылся из-за отсутствия государственных заказов и тоже встал. Андрей заметался, ища возможность хоть как-то заработать. И кем он только тогда не работал. Но чаще всего грузчиком в новых торговых центрах Москвы, называемых теперь супермаркетами. Технические специалисты в России в одночасье стали ненужными.
Москва тех времен перестала производит товары и вовсю начала торговать. Причем, торговать не своим чем-нибудь отечественным, а обязательно, импортным, приобретаемым в «загранице». Отечественным было лишь сырье. которое везли за рубеж. За рубеж везли металл в виде металлолома, лес, уголь, нефть и газ. А за рубежом покупали в основном продовольственные товары, одежду, парфюмерию, бытовую электротехнику и сантехнику. Причем, брали за рубежом все подряд, самое низкосортное, немодное и давно уже вышедшее из употребления, Подчистили и подгребли все товарные помойки Европы.
Главным принципом новоявленных российских торгашей в то время стало везти из Европы в Россию товары побыстрее, попроще и подешевле. Все то, что не подходит для избалованных европейцев, для родных земляков - сойдет. Не дворяне, не баре – проглотят и это! Да еще и спасибо скажут, А так как свое собственное производство подобных товаров было в стране уже совсем практически было свернуто, то объемы закупок за рубежом росли невероятно. И фирм посреднических для организации подобных закупок требовалось все больше и больше. И каждой подобной фирме, естественно, требовались площади под офисы, под складские помещения. И не просто офисы, а офисы сделанные по Европейским стандартам.
Вот тогда-то и появились у ПО «Рубин», выпускающего при СССР хорошие телевизоры, хорошую бытовую и военную электронику, новые хозяева, которым это производство стало совершенно не нужным. Но завод обладал тем, что им, новым их хозяевам, понадобилось наисрочнейше. Завод обладал великолепными многоэтажными корпусами Советского приборостроительного производства, вполне конкурентного с зарубежными аналогами. Причем, корпусами современными, отапливаемыми, светлыми и просторными. Ну, как из него не сотворить такие же современные офисы и складские помещения для товаров народного потребления?
И они начали быстренько створять из былого производственного великолепия нынешние офисные и складские великолепия. Надо только постараться освободить побыстрее эти корпуса от старого исторического хлама «Рубина» – ненужного теперь никому своего технологического и производственного своего оборудования. А потом чуточку переоборудовать освободившиеся площади и… все! И пожинай потом плоды, балдей на лаврах, греби с арендаторов плату за помещения! Не жизнь наступает, а – сплошная малина. Ничего не делаешь – а деньги гребешь лопатой! Ура-а-а!
И здесь Андрею, моему ЛГ, наконец-то повезло в его бесконечной гонке за работой. Он устроился по знакомству менеджером в какую-то странную брокерскую фирму, которая занималась «черт знает чем», а точнее – продавала за рубеж все, что можно было продать под маркой СССР. Успешнее всего шла продажа металлолома. Где его можно было брать? Да где угодно! В одном Подмосковье стояло полу работающими или совсем неработающим сотни и сотни заводов и предприятий. Если не больше. Кто их тогда считал?
И на всех заводах – тысячи единиц бездействующего оборудования. Никому не нужного. И самого-самого разнообразнейшего. И нынешние владельцы этих предприятий, если только подобных людей можно было бы еще назвать владельцами, было согласно их продать или просто уступить за бесценок кому угодно. Лишь бы хоть что-то еще суметь сорвать со своей бездействующей и вконец умирающей недвижимости и положить в собственный карман. Но продать за «наличку». Так было проще. Проще для всех. И для фирмы, и для хозяев предприятий. Им, «новым хозяевам», так было гораздо проще прятать концы. Когда наличка, да еще из рук в руки, то потом уже не страшны ни налоговики, ни милиция, ни никакие новомодные современные аудиты, а по старому – просто ревизоры.
Командовали фирмой два брата близнеца Николай и Павел, два крепких, широкоплечих и коротконогих молодых человека, крутолобых и бритоголовых, с насмешливым прищуром светло-серых, совершенно ничего не выражающих и каких-то пустых, словно бы искусственных, нечеловеческих глаз. Оба – москвичи, бывшие инженеры, закончили в свое время СТАНКИН и работали оба на «Красном пролетарии» в цехах старшими мастерами.
Их отец работал в одном из Министерств Союза, занимавшемся электронной промышленностью. Как раз той самой, что рухнула в середине 90-х в одночасье . И это несмотря на то, что уровень выпускаемой в стране электронной техники, включая бытовые телевизоры, от международного уровня мало отличался. Но здесь было другое – любой ценой остановить работающие в стране промышленные предприятия. И громадные корпуса знаменитого Московского объединения ПО «Рубин» оказались никому не нужными, и были проданы с молотка за унизительно мизерную цену, практически за даром.
Новые хозяева этой недвижности были людьми практичными и быстренько организовали демонтаж всего существующего в корпусах технологического оборудования, чтобы сдавать освободившиеся площади под офисы различным торговым, посредническим и представительским фирмам, которых расплодилось в те годы в Москве жуткое количество, просто «видимо - не видимо». Естественно, что сдавались под офисы и склады только лишь рабочие площади помещений в бывших производственных корпусах , то есть, стены и воздух в стенах, а ремонт и благоустройство этих помещений оставался уже за самими арендаторами. Поэтому воздух Москвы для арендаторов стоил очень и очень дорого. При этом, чем ближе к историческому, географическому и политическому центрам столицы – тем дороже и дороже. А корпуса бывшего ПО «Рубин» находились в очень выгодном районе Москвы. Пусть не в самом центре, но очень близко от него. И подъездные пути удобны. Как раз то, что именно и нужно для торговых и представительских офисов новых властителей России.
А так как свое собственное производство подобных товаров было в стране уже практически совсем свернуто, то объемы закупок за рубежом продовольствия и товаров народного потребления росли невероятно. И фирм посреднических для организации подобных закупок требовалось все больше и больше. И каждой подобной фирме, естественно, требовались площади под офисы, под складские помещения. Вот тут-то и выплыли вперед новые хозяева ПО «Рубин» со своими великолепными многоэтажными корпусами бывшего Советского производства бытовых телевизоров и оборонной электроники.
Москва тех времен перестала производит товары и вовсю начала торговать. При-чем, торговать не своим чем-нибудь отечественны, а обязательно – импортным. За рубеж везли сырье: металл в виде металлолома, лес, уголь, нефть и газ. А за рубежом покупали в основном продовольственные товары, одежду, парфюмерию, бытовую электро- и сантехнику. Причем, брали за рубежом все подряд, самое низкосортное и давно уже вышедшее из употребления, Подчистили и подгребли все товарные помойки Европы.
Для этой цели на бывшем ПО «Рубин» была создана специализированная фирма со штатом свыше сотни работников, которые-то и должны были порезать на определенные мерные куски все металлическое в бывших заводских корпусах, предназначенное когда-то для производства Советской электроники. Рассортировать, упаковать, погрузить в вагоны и отправить за рубеж в качестве металлолома. Объем предстоящей работы – колоссальнейший. Одного черного металла было запихано в эти заводские корпуса – несколько тысяч тонн.. А тут еще «цветнина»! Медь там, алюминий, титан, нержавейка, «спецсплавы».
Конвейеры, конвейеры, целые километры конвейеров по всем этажам; многометровые трубчатые термические печи и тоже с конвейерами, различного рода магазинные питатели, вакуумные установки неизвестно какого назначения, километры воздуховодов и электрокабелей и бог б знает еще чем, не слишком уж понятным для непосвященного человека, были напичканы эти многоэтажные громады заводских корпусов. Плоды напряженного когда-то труда тысяч советских инженеров и рабочих, а теперь – никому вот не нужное. А потому – под нож, под лом, под газовый и плазменный резаки.
Ничего не поделаешь - смена эпох! Ломай, круши – революция пришла! А революция, пусть даже и бархатная, не кровавая – всегда рушит. Всегда! Но не всегда успевает научиться строить и восстанавливать. Потому что строить и создавать – гораздо труднее, чем ломать и вовсе не так эффектно.
Отец устроил обеих своих сыновей в эту фирму в качестве прорабов. Они -то и руководили всеми этими работами по очитки бывших рабочих производственных корпусов от всех видов их прежней, полезной стране производственной деятельности. И, надо сказать, что справились они с этой, не так уж и простой работой, не плохо. Не плохо. Даже – больше. Они оказались не просто руководителями среднего звена, добросовестно, выполняющими поставленную перед ними задачу. Не-ет, они оказались по настоящему мыслящими руководителями. И сделали из всего происшедшего с ними очень даже далеко идущие выводы. Для себя, конечно же. А выводы были просты до гениальности. Зачем работать на какого-то чужого дядю, когда можно работать на себя. Действительно - зачем?!..
С помощью отца они организовали свою фирму, закрытое акционерное общество с ограниченной ответственностью под названием ЗАО «Промметалл» и заключили ряд контрактов на производство демонтажных работ по изъем бездействующего оборудования на ряде объектов Москвы. Благо, что спрос на подобные работы в Москве был огромный и постоянно увеличивался . И как только закончилась зачистка корпусов на «Рубине», они переехали с рабочими на новый объект. И – пошло, поехало. Фронт работы фирмы непрерывно рос, пока не перекинулся на Подмосковье и далее – на Европейскую часть России. Фирма богатела и расширялась.
Методика работы ребят с клиентурой особым таким многообразием не отличалась. Они приезжали на завод, договорившись заранее с руководством, чаще всего с Генеральным директором, о встрече, и предлагали ему некоторую н кругленькую сумму за вывоз с территории его собственного предприятия бездействующего у него оборудования. Быстренько составлялся перечень этого оборудования, заверялся актами о его списании и… работа начиналась.
Очень даже часто эту бумажно-канительную работу по составлению списков и оформлению актов списания оборудования руководство предприятий само не выполняло, а доверяло самой же фирме, производящей вывоз этого списанного оборудование оборудования. То есть, самим близняшками братьям. Почему? Да потому, что руководство существующих фирм было так несказанно обрадовано неожиданно свалившимися на их голову дармовыми деньгами за продажу ненужного им оборудования, что совершенно не касалось их деятельности на своей территории.
Что ребятам было и надо. Имея в арсенале «наличку», они, не стесняясь, делали на предоставленных им производственных площадях все, что хотели, что считали для себя нужным и необходимым. Поэтому объемы вывозимого ими с предприятий металлолома обычно на много превышал разрешенные. Но это уже никого особенно и не интересовало. Все – были довольны. Все – были рады. Металл за рубеж тек рекой. И деньги на счета фирмы – тоже.
Особенно прибыльной для фирмы была их работа на бывших «химзаводах» страны. Здесь шла речь о «нержавейке» и цветных металла. А они за рубежом ценились очень даже здорово! И здесь братья не считались ни с чем. Шли на все, чтобы обанкротить еще теплящиеся предприятия и потом просто-напросто их купить. А став их юридическим собственником, закрывали производство и увольняли еще оставшихся рабочих. Власти смотрели на все происходящее равнодушно и спокойно. Что поделать – рыночная экономика.! А рынку всегда сопутствует постоянный передел собственности. Этим рынок и живет. Правда, они, эти представители власти, не знали или не хотели знать, что в цивилизованных странах передел собственности никогда не происходит хаотично, и идет всегда при жесточайшем контроле государства. И никогда не противоречит интересам самого этого государства.
Но…есть же народная мудрость, говорящая о том, что нет на свете более глухого человека, чем тот, который не хочет слышать. Так и здесь. Власть ничего не хотела видеть там, где ее представителям выгодно было ничего не видеть. Так братья остановили Реутовский, Доргомиловский, Рязанский и целый ряд других крупных химических производств Центральной России. Но не получилось у них ничего с Воскресенскими и Новомосковским химическими заводами. Зато они приобрели мощнейший Архангельский химический и Архангельский целлюлозно-бумажный комбинаты. Сколько они оттуда вывезли металла – сам Бог, наверное, не знает. Но – много, много! мОчень много! Пароходами вывозили. И страшно подумать – сколько вывезли! Потому что на обеих этих комбинатах работало в Советское время свыше 50-ти тысяч человек! Таковы это были громады!
А потом они через министерского папу узнали о предстоящем закрытии по требованию НАТО громадного подземного хранилища и ракетного топлива и ядерных боеголовок для баллистических ракет под Костромой. Немного подсуетились и почти за так приобрели его.
Хранилище это даже не стали взрывать. Точнее – взорвали основной и запас-ной железно-дорожные въезды. Взорвали так, чтобы НАТО- всякие спутники с зарегистрировали взрывы. Но аварийный въезд – остался! И даже осталась аварийная автономная электростанция этого объекта!
Для братьев это была сумасшедшая удача - несколько тысяч тонн специальной нержавеющей стали, алюминия, меди, титана, никеля в виде трубопроводов и емкостей! Не считая обыкновенной «черняшки», то есть, обычной стали, и множества десятков километров «электрокабелей»! Такое бывает раз в жизни! Упустить подобный шанс – для этого надо быть круглым идиотом! Если – не хуже!. А они идиотами не были никогда.
Вот тогда-то и попал к ним Олег. Случайно. Знакомый еще по старым Подлипкам один коллега инженер туда устроился после закрытия их цеха, экспериментального цеха. Знакомый имел обычную рабочую специальность «газоэлектросварщика» и занимался резкой металла при демонтажных работах. Резал всем, чем придется. И газом, и сваркой, и «плазмой». И даже специальным кислородным копьем, если бетон надо было располосовать Работа была тяжелая, достаточно грязная и вредная, но заработок был по тем временам даже очень неплохой. И он был доволен. И рекомендовал туда Олега.
А время для Олега тогда было очень трудное. С новой работой никак ничего стоящего не получалось. Перебивался случайными заработками. Даже грузчиком приходилось в магазинах подрабатывать.. Ведь есть-то хотелось почему-то каждый день. Жена, с которой он связал свою жизнь давно, еще со студенческих лет, махнула на все рукой и пошла к подруге на рынок.
За товаром ездили сначала в Польшу, затем – в Турцию. С отчаяния Олег кинулся в экономический институт. Ведь рыночная система по идее – это же экономика, экономика и еще раз экономика .Во всяком случае, ему, бывшему совку, тогда так оно казалось С налета он сдал вступительные экзамены на одни отлично и был зачислен. И от жутчайшего душевного смятения, от страшной тоски, от элементарного ничего неделания и наличия жутчайшего количества свободного времени, он рванул общий курс досрочно, аж за три года вместо положенных по закону пяти.
Вот тогда-то он и встретил этого бывшего своего помощника по Подлипкам, которого когда-то учил писать НИР-овские отчеты и заявки на предварительные изобретения. Тот и предложил Олегу пойти к ним на фирму. Олег, не раздумывая, дал согласие. Ему больше ничего и не оставалось. Выбора-то у него не было никакого. Альтернатива полностью отсутствовала Хорошо хоть сюда, если, конечно, возьмут.
С Олегом побеседовали. Сначала Главный инженер фирмы, потом прораб, руководящий работами на «Красном пролетарии», родном когда-то заводе братьев. Что ж, видно, дошла очередь и до этого завода. Он уже с полгода, как стоял. Пару месяцев Олег проработал в стоящих цехах завода з «Красного пролетария», руководил бригадой рабочих, занимающихся де-монтажом и вывозкой оборудования с территории завода. Работа была не трудная, с ней Олег спокойно справлялся. Ведь он когда-то, еще в Советские времена, после института поработал в Подлипках и мастером цеха, и старшим мастером и даже начальником экспериментального участка. С людьми он ладить умел. При необходимости мог спокойно и обматерить и заставить делать любого именно то, что необходимо было в данный момент сделать. Лодырничать на работе, сачковать или же садиться себе на шею никому никогда не позволял. Работой и ходом событий в своем коллективе управлял спокойно.
Наверное, обо все этом наверх доложили . И его вызвали в офис фирмы. Один из братьев. Павел долго беседовал с ним. И затем направил Олега под Кострому на подземное ракетно топливное хранилище начальником объекта.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
Продолжение здесь:
http://www.proza.ru/2015/06/07/700