(предыдущая глава http://www.proza.ru/2014/11/11/1405)
Пока Сигизмунд не слышит, должен рассказать немного об его отце. Зачем травмировать парня, и так часто думающего об этом.
Легкий был человек – папа Сигизмунда. В смысле, и весил немного. Маленький, худой. И жилось ему просто. Помните Леонида Утесова в комедии «Веселые ребята»? «Легко на сердце от песни веселой». Папа так же шагал по жизни, только сзади не коровы плелись, тщательно пережевывая растительность. Сзади оставались разбитые сердца. То там, то тут.
Вот и мама Сигизмунда, до сих пор любящая этого весельчака. И сам Сигизмунд. Об остальных случаях мы можем только догадываться.
Работал папа нашего героя организатором. Широкого профиля. Он мог возглавить профсоюзный комитет, швейную мастерскую, Дом культуры, концертную бригаду, взвод саперов, родильное отделение и даже женскую баню. Если бы подвернулись в пути. Ну, когда он шел, напевая.
Как оказалось, задолго до побега из дома папа писал по всему Советскому Союзу, предлагая свои услуги различным организациям. В этих письмах он представал незаменимым номенклатурным работником, который может, несмотря на пол, и в избу, и коня.
Получив несколько положительных ответов, папа и собрался в дорогу. Почему же, спросите вы, мама ничего не знала об этой бурной переписке?
Все просто. Обратный адрес, указанный на конвертах, принадлежал другой бабушке Сигизмунда, то есть папиной маме.
Вот теперь, когда Сигизмунд вернулся из школы, зайдем вместе с ним ненадолго к ней.
Другая бабушка Сигизмунда жила со своим вторым мужем в половине частного дома на берегу реки. Южного Буга, если кого интересует.
Внук редко навещал другую бабушку. Очевидно, по обоюдному желанию обеих сторон. А тут оказия – у нее день рождения.
Мама попросила сына сходить к свекрови, поздравить. И подарок передала, книжку кулинарную. Что в то время было огромным дефицитом.
Ну, Сигизмунд и пошел. Правда, бабушка первая выразила сомнение в необходимости поздравлять родственников этого идиота. Тем более, тратить на них деньги. Можно было бы ограничиться поцелуем. Но мама шепнула бабушке что-то очень личное, и та замолчала.
Другая бабушка всегда была приветлива с внуком, как приветливы пожилые женщины с маленькими посторонними детьми.
Книжка ей очень понравилась, по крайней мере, взглянув на цену, она одобрительно кивнула супругу, отдыхающему в спальне после обеда.
На просьбу бабушки встать на стул и прочитать стишок, Сигизмунд ответил, что уже вырос и мог бы прочесть стишок, стоя на полу. Если бы помнил хоть один.
Тогда бабушка оставила внука одного и пошла делать ему чай с белым хлебом и маслом, потому что обед они уже съели, а ужин еще не готовили. Сигизмунд пожалел, что отказался от обеда у первой бабушки в расчете на вторую. Но согревала мысль, что уж дома точно что-нибудь вкусненькое ждет его в кастрюльке.
Сигизмунд от нечего делать взял какую-то книжку, лежащую на столе, и раскрыл ее. Вместо закладки лежал конверт. На конверте был адрес папы Сигизмунда. И штемпель стоял совсем свежий.
Мальчик несколько раз повторил про себя эти несколько цифр и слов, запомнив их намертво, и вернул книжку на место.
Быстро попив чаю и не доев хлеб, поцеловав на прощанье другую бабушку и тихо пройдя мимо отдыхающего неродного дедушки, Сигизмунд побежал домой. Он мог бы проехать четыре остановки на трамвае, но боялся забыть папин адрес.
Это сейчас было важнее всего. Да и навыки бега с препятствиями позволили преодолеть это смешное расстояние без проблем.
– Мама! – ворвавшись домой, воскликнул Сигизмунд.
Тут же с кухни влетела бабушка. Никто и не спорил, что она тоже мама.
– Я знаю папин адрес! – торжественно объявил мальчик. – Скорее записывай.
Мама дрожащими руками достала чистую тетрадку в косую линейку, лежащую в шкафу, и простой карандаш.
Записав адрес мужа, она минуту расширенными глазами смотрела на него, будто на столе лежал сам папа Сигизмунда. Бабушке, видно, почудилось то же самое, потому что она сухой слюной плюнула в тетрадку и пошла на кухню. Доваривать картошку.
Сигизмунд безропотно ждал маминого решения.
Мама тоже не знала, что теперь делать с этим знанием.
– Пусть ребенок напишет этому извергу, – буркнула бабушка, просунув лицо в дверь комнаты. – И тогда будет видно.
На том и порешили.
Сигизмунд тут же начал выполнять задание семьи. Он рассказал о своих успехах в спорте и учебе. О том, что они очень скучают. О том, что мама часто болеет. Снова о школе и друзьях. И в конце главное – когда ты приедешь?
Дал почитать маме, которая заставила переписать, выкинув слова о плохом ее самочувствии.
– Зачем я ему больная, – тихо сказала мама.
Через несколько минут Сигизмунд, подписав конверт, побежал на центральную почту. Чтобы письмо успело уйти прямо сегодня.
***
Школа, футбол в спортзале, хоккей во дворе, друзья, какая-то еда, сон и снова по кругу.
Так в ожидании письма прошло две недели. И не зря!
Они читали его втроем, сев вокруг круглого стола посреди комнаты. То есть читал Сигизмунд, а женщины слушали. Потому что на конверте было ясно написано – «Мандельблюму Сигизмунду».
Как оказалось, папа работал заведующим цехом какой-то сельской обувной фабрики. Его цех специализировался на изготовлении подошв для кирзовых сапог. Работы было много. Папа очень уставал. Зарплата у него была маленькая. Зато через год ему обещали жилье. А пока он устроился в общежитии. В комнате было тепло, хотя на улице уже мороз. Папа передавал привет всем, не уточняя конкретно, кому.
Бабушка и мама уставились на Сигизмунда, ожидая продолжения.
– Все, – сказал мальчик.
Ни про приеду, ни про деньги – ничего!
Вот тут мама и произнесла те слова, которые Сигизмунд не забудет никогда:
– Сынок, через неделю у тебя каникулы. Мы поедем к папе в гости.
– Я ему напишу об этом? – спросил парень.
– Ни в коем случае! – воскликнула мама.
А бабушка уточнила:
– Ты же не хочешь, внучек, ездить за папой по всей стране?
– Нет, – честно признался Сигизмунд.
– Это будет ему новогодний сюрприз, – добавила бабушка. – И возможно, еще кому-то.
– Кому? – переспросил Сигизмунд.
– Бабушка шутит, – вмешалась мама. – Все, завтра иду за билетами на поезд.
***
Да уж. Это, конечно, не поездка в Сибирь к декабристам, но тоже не подарок. С Украины на самую границу с Финляндией! Во, занесло-то мужика!
На следующий день весь двор знал о намеченной поездке. Мамы Алика, Вовки и Сигизмунда заперлись в комнате у Еременко и бурно обсуждали, как нужно себя вести там, на севере страны.
Алик, Вовка и Сигизмунд тоже обсуждали этот вопрос в комнате у нашего героя.
Но если главный вопрос на женском совещании звучал «как заманить папу Сигизмунда обратно», то мальчишки решали, что Сигизмунд может привезти из поездки.
Женщины так ничего и не придумали, ограничившись криками: «Ты с ним там построже! Пригрози, что в партийную организацию пожалуешься!»
Папа Сигизмунда был идейным коммунистом. Это сейчас вы кривите лица. А тогда!
Приятели же наказали Сигизмунду привезти почему-то кедровых шишек и апельсинов или мандаринов, побольше.
Алик даже по такому поводу расколол свою копилку с юбилейными рублями. Это Аликин папа дарил сыну монеты в дни освобождений. Накопилось штук семь.
Все жители в этом городе почему-то думали, что цитрусовые на территории Советского Союза растут только в Ленинграде и Москве. А Сигизмунд и его мама должны были делать пересадку как раз в Ленинграде.
И бабушка Сигизмунда подтвердила:
– Я тоже слышала. Как выйдете из поезда на конечной, сразу слева всегда торгуют апельсинами. Тетя Песя в прошлом году там брала по два рубля за кило.
Хотя сама бабушка дальше колхозного рынка никогда не отъезжала.
В этот раз Сигизмунд с особым нетерпением ждал зимних каникул. Он даже не очень радовался Новому году. Билеты были куплены на пятое января.
(продолжение http://www.proza.ru/2014/11/13/924)