Сборник очерков «Если будете в ненависти жить».
***
Иллюстрация: Штурм Владимира татаро-монголами. 1238г. Реконструкция.
Картина Н.К. Рериха «Богатыри проснулись». 1940 г.
***
«Усобица княземъ на поганыя погыбе, рекоста бо братъ брату: «Се мое, а то мое же». И начаша князи про малое «се великое» млъвити, а сами на себе крамолу ковати, а погани съ всехъ странъ прихождаху съ победами на землю Русскую. … Тоска разлияся по Руской земли, печаль жирна тече средь земли Рускыи. А князи сами на себе крамолу коваху, а погании сами, победами нарищуще на Русскую землю…»
Слово о полку Игореве.
В 1236 году князь Ярослав Всеволодович, сын Всеволода Большое Гнездо, с помощью новгородцев, оставив им князем сына Александра, захватил стол в Киеве, за который боролись между собой черниговские и смоленские князья. Поскольку его старший брат Юрий сидел на столе во Владимире, то получается, что братья-Всеволодовичи объединили часть земель Южной и Восточной Руси. И им было хорошо известно, что новые степные орды в это время уже хозяйничали на Волге…
Увы, к сожалению, настоящего единения русских земель даже в условиях приближающейся серьезной военной угрозы не произошло, и все братья смотрели в разные стороны, когда зимой 1237-1238 годов Русь испытала сокрушительный набег полчищ хана Батыя. Зимой воевать удобно, застывшие реки становятся прямой гладкой дорогой в трудно-доступные лесные районы, по ним проходит конница, по ним везут стенобитные и метательные машины, пороки и возграды…
Кочевые племена, объединенные в огромное войско, принято называть общим словом татаро-монголы. Правда, говорят, никаких татар не было, были только монголы – татары будто бы название европейское, происходит от слово «тартар», то есть ад… татары – воины ада…
Первой под ударом закованных в броню вместе со своими конями свирепых пришельцев пала брошенная на произвол судьбы Владимиро-Суздальскими князьями Рязань, а затем уже русское войско из Владимира и Ростова оказалось уничтожено возле реки Сити… их били поодиночке…
Слово о погибели Русской земли горестно гласит: «О, светло светлая и прекрасно украшенная земля Русская! Многими красотами прославлена ты… И в те дни… обрушилась беда на христиан… В год 6745. … Пришел на Русскую землю безбожный царь Батый со множеством воинов татарских… И было все то за грехи наши. … Кто не всплачется о такой погибели, кто не возрыдает о стольких людях народа православного, кто не пожалеет стольких убитых великих государей, кто не застонет от такого пленения?»
Тут было много и мужества, и трусости, и гордости, и стыда… были послы во Владимир из Рязани с просьбой о помощи – тщетной просьбой… «Князь великий Георгий Всеволодович Владимеръской сам не пошел и на помощь не послал»…
была молодая княгиня Евпраксия, бросившаяся из окна терема с сыном на руках, чтобы не достаться завоевателю… «ринуся из превысокого храма своего с сыном своим со князем Иваномъ на среду земли, и заразися до смерти»…
был и рязанский воевода Евпатий Коловрат, мстивший до тех пор, пока не погиб сам смертью героя… «Сии бо люди крылатыи, и не имеющи смерти»…
и великий князь Юрий Всеволодович, проигравший битву на Сити, согласно одному преданию, найденный среди мертвецов на поле брани обезглавленным, согласно другому – бежавший и убитый где-то в окрестных лесах, безвестно, бесславно… «Бог же весть, како скончался; много бо глаголют о нём инии»…
и Ростовский князь Василько, попавший в плен раненым и казненный страшной казнью… «И много мучивше его, смерти предаша, повергоша его в лесу Шернском»…
и была та соборная церковь в Рязани, залитая кровью беззащитных женщин, после падения города искавших спасения за ее стенами и зарезанных татарами… «Князь Ингварь Ингоревич, разбирая трупиа мертвых, и наиде тело матери своей великия княгини Агрепены Ростиславны, и позна снохи своя… а великая церковь внутрь погоре и почернеша»…
и была церковь Успения во Владимире, где татары, не найдя второпях лестницы на хоры, чтобы добраться до укрывшейся там княжеской семьи, разложили на полу огромный костер и удушили всех дымом… и сколько еще было таких церквей…
и были поля битв, устеленные телами павших, которых некому было хоронить… «Лежали они все на земле опустошенной, на траве ковыле, снегом и льдом померзнувшие, никем не блюдомые. Звери тела их поели, и множество птиц их растерзало. Все лежали, все вместе умерли, единую чашу испили смертную»…
Последний трофей победоносного похода для Батыя стал неожиданно очень горек… маленький Козельск, пограничный городок Волынского княжества, - татары осаждали его около двух месяцев и взяли только после того, как потеряли 4 тысячи воинов и пригнали на помощь большое войско… все защитники Козельска погибли, удельного княжича Василия не нашли среди убитых, об этом говорили, что мальчик захлебнулся в пролитой крови… «злой город»…
За три месяца Батый разгромил всю Северо-Восточную Русь, взял и сжег великие города, оборона которых строилась на трех кольцах неприступных стен и на силе многочисленных войск, а два месяца не мог взять какой-то городишко, полностью отчаявшийся, не надеявшийся на спасение ни одной минуты… на основании этого факта делают предположение, что военные силы Батыя только казались неистощимыми, что если бы русские сумели сплотиться, они могли бы победить… не сумели… Странно, что в южно-русских летописях оборона и гибель Козельска описаны очень подробно, как будто не все участники событий вопреки сообщениям погибли – ведь кто-то должен был уцелеть, чтобы рассказать обо всем.
О татаро-монголах и их нашествии на Русь говорят теперь разное, вплоть до того, что не было никакого нашествия, а была своя русская междоусобица, и что никакого ига тоже не было… вот только как же быть с документальными свидетельствами, дошедшими до наших дней из глубокой старины? И ладно уж свои летописи, якобы сфальсифицированные, переделанные – но если имеются также зарубежные источники, если есть доклады папского посла, которого посылали с разведывательными и дипломатическими целями в самый монгольский Каракорум? Папский посол тоже был выдуман? И Венгрию татары тоже не разоряли?
Вот отрывки из летописного и эпистолярного наследия старины, а там уж судите сами:
1235 год, «История завоевателя мира» Джувейни: «Когда каан (великий хан Угедей, сын Чингиз-хана) во второй раз устроил большой курултай и назначил совещание относительно уничтожения и истребления остальных непокорных, то состоялось решение завладеть странами Булгара, асов и Руси, которые находились по соседству становища Бату, не были еще окончательно покорены и гордились своей многочисленностью. Поэтому в помощь и подкрепление Бату он назначил царевичей… Весной (1236 года) выступили из своих местоприбываний… От множества войска земля стонала и гудела, а от многочисленности и шума полчищ столбенели дикие звери и хищные животные…»
1236 год, русская летопись: «Той же осенью пришли от восточной страны в Болгарскую землю безбожные татары, и взяли славный Великий город Болгарский, и перебили оружием от старца и до юного и до сущего младенца, и взяли товара множество, а город их пожгли огнем и всю землю их полонили…»
1237 год, венгерский монах-доминиканец Юлиан, в донесении папскому легату епископу Перуджи: «ныне же, находясь на границах Руси, мы близко узнали действительную правду о том, что все войско, идущее в страны запада, разделено на четыре части. Одна часть у реки Этиль (Волга) на границах Руси подступила к Суздалю. Другая же часть в южном направлении уже нападала на границы Рязани, другого русского княжества. Третья часть остановилась против реки Дона, близ замка Ovcheruch (плохо идентифицируется, пишут про Воронеж), также княжества русских. Они, как передавали нам сами русские, венгры и булгары, бежавшие перед ними, ждут того, чтобы земля, реки и болота с наступлением ближайшей зимы замерзли, после чего всему множеству татар легко будет разграбить всю Русь… татары днем и ночью совещаются, как бы прийти и захватить королевство венгров-христиан. Ибо у них, говорят, есть намерение идти на завоевание Рима и дальнейшего».
Под 1237 годом русские летописи подробно рассказывают о завоевании русских княжеств татарами, о многочисленных жертвах: «Расправились татары со всеми, убивая одних, а других уводя босых и раздетых, умирающих от холода, в страны свои. И было видеть страшно… И нет ни одного места, и мало таких деревень и сел, где бы ни воевали они на Суздальской земле. Взяли они, в один месяц февраль, четырнадцать городов, не считая слобод и погостов… все изобнажено и поругано, горькою и бедною смертью предали души свои Господу… секли людей всех, словно траву, (не дойдя) 100 верст до Новгорода…»
По горькой иронии судьбы, разорены оказались те земли, где люди меньше всего страдали от княжеских междоусобиц и жили хорошо. Богатая процветающая Суздальщина, роскошный Ростов Великий, великолепный Владимир на Клязьме… большие многолюдные зажиточные села…
Историк пишет о том, что русские были сломлены, что на долгие годы в сердцах людей поселился страх перед татарами, парализуя волю к сопротивлению, и приводит слова летописи: «За умножение грехов наших смирил нас Господь Бог перед врагами нашими: да если явится где один татарин, то многие наши не смеют противиться ему; если же двое или трое, то многие русские, бросая жен и детей, обращаются в бегство…»
1242-1243 годы, очевидец завоевания монголами Венгрии и Хорватии архидиакон Фома Сплитский: « татары в своей неслыханной жестокости, нисколько не заботясь о военной добыче, ни во что не ставя награбленное ценное добро, стремились только к уничтожению людей… как дикие звери, жаждали человеческой крови. Тогда все дороги, все тропинки были завалены трупами… Более того, татарские женщины, вооруженные на мужской манер, как мужчины, отважно бросались в бой, причем с особой жестокостью издевались над пленными женщинами». Священник рассказывает о том, как татарки убивали красавиц и увечили остальных женщин, как учили своих детей убивать детей, захваченных в плен, нанося им дубинками удары по головам…
Плано Карпини, посланник папы римского Иннокентия IV, о своем путешествии в Каракорум, 1246 год: «В этой земле, а также в Комании мы нашли многочисленные головы и кости мертвых людей, лежащие на земле подобно навозу…» Именно Карпини описывает пребывание в Каракоруме великого князя Ярослава Всеволодовича и его кончину от яда после приема у правительницы-ханши.
Киракос Гандзакези, вторая половина XIII века, о татарах: «Вид их был адский и наводил ужас. У них не было бороды, а только несколько волос на губах и на подбородке. Глаза узкие и быстрые, голос тонкий и острый. Они сложены прочно и долговечно. Когда имеют что поесть, то едят часто и пьют с жадностью; в противном случае легко переносят голод. Едят безразлично всех животных – чистых и нечистых, но всему предпочитают конину… они берут столько жен, сколько хотят».
Гильом Рубрук: « Мне прямо представилось, что я вырвался из рук демонов».
Так было, и забывать этого нельзя.
Но было и другое - память о богатырях русских, что землю свою хранили и врага всякий раз сокрушали и мужеством, и ратным трудом, что подвигу равен вовеки. А еще были надежда и вера, не скудеющие не смотря ни на какие испытания.
Помимо летописного «Слова о погибели Русской земли», изустный народный фольклор сохранил для нас две былины, сложенные по мотивам горестных событий татарского разорения – «Камское побоище» и «Авдотья Рязаночка».
Исследователи дружно отмечают, что Слово о погибели Русской земли при всей своей трагичности не оставляет у читателя чувства безнадежности. Это настоящий гимн во славу своей прекрасной могучей – и непобедимой несмотря ни на что – Родины. Потому что поражение – это еще не конец, если душа народа не была сломлена, если остались силы для продолжения борьбы. В русском народе эти силы остались.
Былина о Камском побоище рассказывает как раз об этом – богатыри, боровшиеся с врагами Руси и, казалось бы, побежденные ими, не погибли – они только уснули. Придет час – они проснутся. И тогда уже победа будет за ними.
А былина об Авдотье Рязаночке повествует, как героиня из своего разоренного во время вражеского нашествия края явилась к самому «старому королю Бахмет турецкому» и убедила его отпустить с нею на волю пленников. Приведя своих спасенных родственников на родину, Авдотья вместе с ними построила новый город – Казань. По сути это удивительная былина, она убеждает сохранять веру в лучшие человеческие качества, который могут возобладать даже в обросшем шерстью сердце. Страшный иноплеменный завоеватель и русская женщина Авдотья сумели понять друг друга! Это пролог ко многому – к возможности договориться и жить в мире самым разным людям и народам, несмотря на разделяющие их прошлые обиды и беды, - жить в мире не на основе силы и подавления одного другим, но на основе взаимопонимания и взаимоуважения.
Однако заснувшие богатыри проснулись не сразу, и еще много времени прошло до того часа, когда сбылись надежды, выраженные народными сказителями.
И град Китеж сделался невидим… ушел под землю, был залит водами озера…
(2012 г.)
*********
Продолжение: http://www.proza.ru/2014/09/15/1305
Содержание сборника: http://www.proza.ru/2014/06/17/1550