Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602
Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2014/06/24/1838
Внутри автономблока присутствие Бога казалось равновеликим отсутствию каких бы то ни было предметов. Однажды Ида откусила ноготь, бросила вон. Что тут началось! «Тряпка» засуетилась, конвульсивно сжалась, скрутилась воронкой, делала так, пока ни удалила появившийся предмет. Блаженны нищие духом, подумала Ида, сравнив творение с изделием. За время пребывания вкачестве клиента индивидуального средства защиты Ида не испытала ни одного серьёзного стресса, кроме события в лесу. Даже эксперимент прошёл без внутреннего возмущения. Чернобрюхие смущали, но вера в промысел, предназначение человеку жить, сколько отмерено, легко убирала страх. Стоило сказать: «да будет воля Твоя», и воля изъявлялась ощущением мира .Было невероятно трудно. Иной раз напряжение доходило до крайнего предела. Тогда начинался звон во всём теле, кончики пальцев заходились болью. Такие состояния кончались полной отключкой, выпадением в длительный сон, и Кину приходилось уносить ставшее непрозрачным яйцо куда-нибудь с глаз долой. Сказать, жизнь в абешке мука, было нельзя. Внештатная работа, пожалуй, не более того. Плакать случалось, но утешение наступало быстро. Кин поражался и говорил:
«Как ты умеешь!»
Она же задавала вопрос, что такое Кин, что им движет. Если бы охотник был недалёк, болен, одержим новомодной идеей, ясно. А вот как наделённый громадным интеллектуальным потенциалом, способный не дать засохнуть ханскому гарему самец признал женой пластиковую колбаску, без надежды выяснить, есть ли внутри женщина, и без намерения изменять, было непостижимо. Какая там вера, и вера ли? Спросить можно, только сумеет ли Нокк с Излучины ответить. История их отношений была похожа на чудовищный «развод», с её стороны, по крайней мере. Подобной сказки Ида не знала. Про женщину нерпу, царевну лягушку, пожалуй, но Кин вряд ли спалил бы кожу. Довольствоваться данностью родоначальник племени Синих Камней умел и довольствовался на всю катушку: одновременно ласкал женщину и учился читать. Что доставляло большую радость, Кин не мог бы сказать, пил восхитительное время, не считал минут, пока знакомый по первому пребыванию в «тряпке» щелчок ни вывел из состояния невозможного. Откос, будь он неладен, светился проблесками известняков. Две услужливо выделенные фигуры двигались вниз. Первая вскочила на ноги, бросилась к плавно скатывающейся, именуемой Синими Камнями поверхности. Она, как шла, так и пошла, не задержалась. Другая тоже пошла, но провалилась. Ида высвободилась из рук мужа, села, сосредоточилась на картинке. Человек вырисовался у края гранитного склона, остался лежать.
« апоплексия, ничего не сделаешь».
Женщина указала на бегущие под изображением знаки. Кин глядел, как Лайп приняли проплывающие люди, слышал слова. Охотник почему-то не ощущал ничего, кроме поднимающегося волной глухого раздражения. Чувство добра не обещало. Родоначальник племени Синих Камней отвернулся от монитора, затёр ладонью лицо жены и пробормотал:
«Ну всё уже теперь! Уже сами пусть разбираются».
\
«Отключить?»
«Что?»
Слежение за этой на случай попытки самоубийства».
«Погоди, пусть будет».
Нечто случилось в верховьях, или на Белом Острие, только вал у места нового рождения Великой Реки взметнулся выше, слизнул тело.
« Что такое апоплексия?»
Спросил Кин.
«Разрыв сердца, так говорят».
«Зачем Эти бежали?»
«Засохни, охотник, пробежали все».
Кин засох, ибо только того и хотел.
«если я правильно догадываюсь, стойбище там?»
Мейс поставил женщину на ноги, понял, сама не дойдёт.
«Там. Оставьте меня, поднимайтесь».
Спаситель Лайп скорее оставил бы лодки, но двужильная сила Генк поднял опустошённое сооружение на перевес. Груз бросили у бровки. Лайп указала свой круг. Огонь горел тихо и жарко. Сына не было.
«Принесите постели».
Велел Мейс. Можно было не говорить, мальчики нырнули в темноту и начали перетаскивать всё, что могло намокнуть под внезапно хлынувшим дождём. Атт пошла, было, с младшими. Муж остановил.
«Ты куда, женщина?»
Хочу поискать отца».
«Ночью?»
Конечно».
«Сядь и не суетись».
«Почему?»
«Я сказал. Круги завязаны. Люди спят. Нет нужды поднимать шум».
«Ты не понимаешь, да!»
Не понимаю».
В глазах Мейса задвигались огни.
«Я пойду, и ты ничего не сделаешь, охотник!»
Метнувшись тенью, Мейс схватил жену за шиворот, близко глянул в лицо.
«Заразилась, да? Сейчас вылечу».
Атт рванулась, вскрикнула, но не протест был причиной. Глаза Пойста смотрели в упор. Выражение неконтролируемого страдания обожгло душу.
«Погоди, Мейс! Я не хотела! Не хотела делать так!»
Боль от горла до подложечки пролегла огненной дорогой. Атт вцепилась в руку мужа, начала быстро-быстро гладить желобки запястья.
«Мейс, я хотела, помнишь, как на дереве! Ты не понял! Я не буду больше»».
Сжимавшие ворот пальцы распрямились, скользнули по спине, вернулись, проникли под волосы в крохотную ямочку. Атт плакала на груди мужа, Лайп разглядывала то, чего никогда не видела.
«Деревья тоже не следует раскачивать, женщина».
Подытожил Мейс, уложил жену, велел спать. Зверей взяли в круг. Черта людского жилья считалась запретной для несущих лапу. У Синих Камней не знали ручных хищников. Была опасность конфликта. Животные поняли, определили для себя место, дальше которого не следует ходить. Лайп глядела, не взвешивала, но впитывала происходящее.
«Звери охраняют нас и охотятся, - объяснил Генк, - пусть полежат до утра, пока здешние насельники о них ни узнают.
Лайп положила руку на голову оказавшейся ближе других к огню крупной самки.
«Ты скоро станешь матерью, я не прогоню твоих детей».
Звериная мамаша оценила прикосновение.
«Ты, женщина, сможешь взять себе маленького зверёныша, - сказал Генк, - хищник привыкнет и станет охранять твой круг».
Лайп заплакала. Но расторопный Вилл мгновенно высушил слёзы.
«Твои мешки, я считаю, нужно бросить в огонь, подстилки тоже».
Сделано было незамедлительно. Женщина и глазом моргнуть не успела, как на месте ветхой постели появился новый мешок из шкуры неведомого зверя.
«Моя посуда тебе тоже не нравится, хозяин?»
Спросила Лайп.
«Почему же? Ототру, и тебе понравится».
Лайп ничего не могла предложить нежданным гостям. Принесённые Донни лепёшки сын проглотил по дороге к Синим Камням. Но есть ни кто не хотел. Утомлённые трудным путём люди могли только спать. Выловленная в реке женщина вздрагивала от каждого шуршания войлока. Генк бодрствовал по привычке часа стражи, сел рядом, положил руку на сморщенный лоб.
«Твоего сна ни что не потревожит».
Сказал охотник, и, не убирая ладони, сидел до тех пор, пока веки Лайп не сомкнулись.
Атт проснулась на рассвете. Дождь перестал, мир вне круга полнился птичьим гамом. Женщина хотела выйти за водой, но посуда была полна. Донни с вечера натаскал. Лайп наблюдала, как Приносящая Радость движется в круге, поражалась больше и больше. Живущей своим мирком дочери Пайти не доводилось видеть таких женщин.
«Чем ты обидела этого?»
Атт взмахнула ресницами.
«Я коснулась того, что болит. В любую игру можно заиграться».
Лайп даже в детстве ни во что не играла, не знала, как такое бывает.
\
Данн вышла за водой и замерла у черты. По тропе поднималась старшая дочь. Охотник, который был бы виден из сотни, шёл следом, положив руку на крестец жены. Единственная мать рода Излучины выронила скатившийся под ноги людей кувшин. Охотник наклонился, поднял. Что подумать, Данн не знала. Женщина властелина Реки была счастлива в супружестве. Два дня назад приложила к груди осиротевшего ребёнка, встретила взгляд Вейта и поняла, близость двоих расцветает с новой силой. Но внезапно появившаяся у порога дочь была счастливее. Данн видела, там, где лежала рука мужа, заканчиваются выросшие за плечами крылья. Очаг разожжён не был, и Атт шагнула за черту. Женщина поняла, почему Мейс накануне запретил выходить из круга. Возвращаться к костру отца новопринятая Эйи не собиралась, а костра мужа просто не было. Вейт сидел на постели.
«Мы пришли, чтобы поставить круги, где ты скажешь, охотник».
Мейс придержал готовую броситься навстречу отцу жену.
«Сколько ваших кругов?»
Ошеломлённый Вейт выполнял правило.
«Видимо пять».
«Почему видимо?»
Со мной четверо могущих стать хозяевами родичей».
Лайп доедала похлёбку, когда вернулся Мейс. Атт взялась принести матери воды, мальчики Генка и Вилл убежали поглядеть стойбище.
«Надо идти к большому костру».
Сказал Мейс и увидел, Лайп вздрогнула, уронила каплю изо рта. Хозяйка боится оставаться одна, решил охотник и спросил:
«Позволишь ли сидеть здесь нашим зверям? При них никто не посмеет тебя обидеть.
«Твои звери не спасут меня».
Сбиваясь и несколько раз повторяя одно и то же, Лайп рассказала всё, от первых шагов среди Пайти до событий последней ночи.
«Куда этот делся, я не знаю. Дождь смыл следы».
« Смыл, да, но можно попробовать. Вот мешок этого?»
Мейс поднял рыжего самца, подставил к носу вещи пропавшего человека. Зверь взял след. Поддерживаемая охотниками Эйи хозяйка круга пошла путём ужаса и утраты. Мейс с самого начала на реке увидел в глазах женщины муку своей матери. Именно она заставила поверить, что Лайп не призрак. Атт действительно не представляла, в какую точку бьёт, заигрывая. Теперь сын Пойста понимал, нарушение закона продолжения рода, независимо от форм проявления, ломает всех одинаково. След кончился у Синих Камней и ни где не возник снова. Зверь сел над водой, жалобно завыл. Мейс принёс женщину в круг, усадил на постели.
«Если мой очаг не погаснет, - сказал изгнанник Эйи, - отныне ты, Лайп, будешь всегда лежать возле. Ни человек, ни зверь, даже тот, кто возможно вернётся, не посмеет обидеть тебя, я сказал».
Сын вождя Эйи почувствовал, как голова того, кто возможно вернётся, отрывается от шеи под умеющими ласкать руками. А двое в капсуле много-много дней не слышали предупредительных щелчков, радуясь, что с мамашей Лайп всё в порядке.
У красного клёна листвяный прикид,
И ветер ему ни по чём.
Стоят перед будущим старики,
Полмира подняв на плечо.
И каждый не знает, кому же вперёд
Уйти, а кому стоять.
И каждому хочется хоть на йоту
Тихо вернуться вспять.
Внизу мельтешат и спешат, и грешат,
И тянется вверх молодняк.
Но если ступить и пройти один шаг,
Поймёшь, что прожил не так.
А солнышко правит листвяный бал,
И птиц неумолчен звон,
И всё неизменно. Да ветер взял
И выдернул красный клён.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2014/06/29/114