Это так, набросок, мысли вслух, поэтому не ищите в них целостности и стройности. Это только пища для размышления «о судьбах Родины», как выражался Тургенев.
Я думаю, корни российского дурдома несколько глубже, чем это кажется пишущей братии http://www.proza.ru/2013/12/29/1239 Не в Путине, Сталине и прочих роковых для страны фигурах. Они вторичны, а первично нечто более могучее и страшное, что разлито в каждом из нас. А "сон разума рождает чудовищ", как на картине Гойи. Есть нечто, что заставляет засыпать наш разум и делает нас рабами!
Еще Александр Власьевич Терещенко в своей книге «Быт русского народа», вышедшей в 1848 году, предупреждал, что длительное непрерывное повальное пьянство русского народа перерастет не только в наследственный алкоголизм, но и в наследственную белую горячку, которая, в свою очередь, из индивидуальной станет массовой. В 1917 году эти опасения подтвердились. А с времен Терещенко мы стали пить впятеро больше: он сокрушался по поводу выпития на душу населения 9 литров водки в год, а нынче выпивается по 18 литров в переводе на чистый спирт, - что соответствует 45 литрам водки!
Все мы при рождении наследуем делириум, даже те, кто не пьют и имеет черный пояс по вранью. От пороков предыдущих поколений спрятаться нельзя. И именно в этом корень нынешней гибели России. Анклав всеобщего кислобздейства (один из синонимов белой горячки) цепляется за феодальную архаику, в том числе и за самодержавие, потому, что НИКТО не способен взять ответственность за свою жизнь на себя. Путин будет править до мавзолея. Пациентам этого огромного психдиспансера менять его на другого придет в голову только в случае обострения болезни, но сейчас, по-моему, болезнь в последней стадии, когда пациенты уже на обострения не способны, нет сил, они просто тихо умирают.
И этим объясняется всё, что происходит сейчас с нами и нашей страной. Русские не «утратили нравственные ориентиры», и не «забиты, запуганы, затерроризированы», - они, то-бишь, мы, - спились. И как-то повлиять на ситуацию, попытаться предотвратить неминуемую гибель, не может никто. Даже если все 142 миллиона волшебным образом враз откажутся от возлияний, - ничего не изменится, потому что генетические мутации необратимы.
Более того, даже если, паче чаяния, наука вдруг найдет способ их обращать, мутантов слишком много, и перекрестное скрещивание неизбежно снивелирует все результаты. При столь чудовищных масштабах катастрофы выхода нет.
С Путиным или с Чёртом Ивановичем мы всё равно погибнем. Надо было думать о последствиях раньше, лет тысячу назад.
Мне удивительно одно: почему иные народы не стали жертвой наследственного делириума? Неужели всё дело в слабоалкогольных винах, что пьют они? Похоже так. Почему мы спились, а они нет, несмотря на то, что и у них «горячие» по терминологии А.В. Терещенко вина не запрещены и доступны любому? Они стоят в Европе и США в каждом магазине! Почему так роковым образом для нас сложились национальные предпочтения?
Но, увы, итог есть итог: они это дьявольское испытание переживут, а мы нет. Природа экспериментирует, но биологическая масса, подвергшаяся неудачному эксперименту, уничтожается.
Если вдуматься, у эволюции был большой резон поиграть с алкоголизацией, а выражаясь в терминах генетики, с генной модификацией посредством высокотоксичного вещества, нашего вида homo sapiens: ведь человек с наследственным делирием в случае гениальности несравненно более результативен, потому что у него бОльшая степень абстракции мышления. И действительно, еще совсем недавно, до «криминальной революции», русские регистрировали изобретений больше, чем США.
Никто не понимал в чем тут дело. В прикладном плане, в политике и экономике – средневековье, а в изобретениях и открытиях – «страна не дураков, а гениев», как пел Тальков.
У нас были несравненно бОльшие успехи в теоретических науках, в литературе и искусстве. До сих пор ни в одной другой стране нет и близко похожего по таланту на Пушкина или Эйзенштейна, Ахматову или Яковлева, Булгакова, Высоцкого... Говорят, что они, западные нации, дескать, более практичные, приземленные как бы. А мы как на картинах Шагала, в мыслях свободны как птицы.
Если бы закрепились только эти признаки, эволюция получила бы колоссальный импет развития. Так что её понять можно.
Любая биологическая система стремится к оптимизации, а после Рождества Христова и начавшейся эры варварского одичания система явно чувствовала кризис. И именно тогда начался этот Великий эксперимент с будущей русской нацией, которая вдруг обрела любовь именно к тяжелому алкоголю.
Но негативные признаки, порожденные массовой тяжелой или по Терещенко «горячей» алкоголизацией, оказались, к глубокому сожалению, несовместимыми с жизнью.
Однако, у эволюции цейтнота не бывает, для нее 2000 лет – один миг, и потеря одной ветви человечества для нее не трагедия, - она еще найдет способ ускориться, подберет реактив, не дающий таких убийственных побочных эффектов.
Валентин Спицин.