Выходя из дому и прогуливаясь по центральным улицам, я невольно рассматриваю прохожих. Как изменился Homo sapiens в нашем городе! Я замечаю некоторые подвиды, которых раньше не встречал – например, подвид менеджеров - коротко подстриженных молодых людей в приталенных пиджачках, подвид охранников - суровых парней с бычьими загривками, подвид рабочих - строителей из пригородов, праздная молодежь. Пожилых интеллигентных людей на улицах все меньше. Я пристально вглядываюсь в одиночные лица в надежде узнать кого-либо из знакомых. Но нет, их давно уже нет. Изменился вид, изменилась среда. Грустно, но факт.
В экологии есть важное понятие «сукцессии», которое объясняет поэтапную изменчивость биологического вида и среду обитания. Об этом хорошо пишет Уильям Каттон в своем классическом труде «Конец техноутопии» [1]. Чтобы понять принцип сукцессии в человеческом обществе полезно вначале рассмотреть природную сукцессию.
Каттон дает ей такое определение: «[Природная] cукцессия – упорядоченный и однонаправленный процесс изменения биологического сообщества, приводящий к модификации среды обитания и заканчивающийся максимально стабильной экосистемой («климаксом») по отношению к характеристикам среды». То есть, наиболее устойчивым типом экосистемы является дикая природа. (Пример - восстановление среды после аварии на Чернобыльской станции)
За свою историю, человеческие существа научились противодействовать природной сукцессии прежде всего за счет сельского хозяйства, что позволило им увеличить свою численность от миллионов до миллиардов. Ферма – это искусственная экосистема. Она представляет собой сильно упрощенное сообщество растений (животных). В терминах сукцессии она находится на самых низших ее стадиях и поэтому внутренне неустойчива. Будучи заброшенной, ферма будет испытывать природную сукцессию и двигаться к предельно неухоженному состоянию, к своего рода дикой природе. Сельское хозяйство в экологическом отношении, это постоянная борьба с сукцессией.
В чем заключается эта борьба? Прежде всего в захвате территории и безжалостном уничтожении растений и животных. Сегодня выживание миллионов зависит от успешного «захвата» и преобразования «наивысшего» состояния среды (с минимальной для человека, но постоянной несущей способностью) в менее зрелую серийную среду (со значительно увеличенной для человека, но неустойчивой несущей способностью). Обладая наивысшей устойчивостью, дикая природа не может прокормить большое число людей, поскольку значительная часть ее органического производства потребляется другими биологическими видами.
Что способствовало до сих пор повышению несущей способности населения? Захват территорий и извлечение ресурсов, прежде всего, полезных ископаемых. Но, как показал Каттон и другие, этот процесс временный, и заканчивается с утратой ресурсов.
Со своей стороны в процессе жизнедеятельности организмы также влияют на окружающую среду (Клементс). Среда становится все менее приспособленной для спокойной, уравновешенной жизни. Темпы жизни и стресс возрастают. Пожилые люди не выдерживают и уходят. Им на смену приходят молодые, которые легче адаптируются к новой среде и новому образу жизни.
Прямая сукцессия возникает также от пришельцев, вытесняющих аборигенов. Помню, как заблудившись однажды в Лондоне, пытался найти нужную улицу, спрашивая прохожих. Мне попадались одни арабы или индусы, качающие головой или отвечавшие на невразумительном языке.
Возвращаясь к своему «родному» городу, я понимаю, что город, в котором провел всю жизнь, стал неузнаваем. Изменение состава населения за счет приезжих и ухода коренных жителей, создает совершенно иную среду обитания. И не только физическую, но культурную. То есть, культурная сукцессия не ограничивается изменением профиля улиц, количеством машин и масштабами строительства. Можно ли применить к культуре понятие сукцессии? Думаю, что да. Для культуры также необходима «экологическая устойчивость». Можно предположить, что, так же как в дикой природе, ей необходима минимальная, но постоянная несущая способность.
(Напомню классическое определение «несущей способности», приведенное Каттоном: Максимально возможная численность популяции данного биологического вида, которую может неопределенно долго поддерживать данная среда обитания (в случае людей - с применением определенной технологии)[1]
Что понимается под "несущей способностью культуры" ? Прежде всего, достаточные и возобновляемые ресурсы для удовлетворения жизненных и эстетических потребностей. Рассчитывать на то, что в перенаселенном мире всем хватит всего, не приходится (Хардин, [2]). Далее темпы жизни должны быть не слишком велики, чтобы у поколения хватало времени на ознакомление с достоянием прошлого. В-третьих, определенная степень свободы творчества (что достигается только при выполнении первого условия).
Если культурная сукцессия происходит слишком быстро (например в результате революций), нарушается преемственность времен, люди не успевают усвоить культурное наследие прошлого и переработать его в новые формы. Так же как при уничтожении дикой природы и замене ее монокультурами, культура вырождается, беднеет, пошлеет, и становится достоянием масс. В то же время, «численность популяции» культурных людей снижается, на их место приходят малообразованные люди.
Устойчива ли такая среда? Очевидно нет, поскольку низкая культура при повышенной плотности населения чревата агрессией и внутренними противоречиями. Вступают в силу законы Дарвина. Это в конце концов может привести к самовырождению, войнам, и падению популяции. Поэтому одна надежда на то, что природная сукцессия обновит культуру без широкомасштабного насилия.
Как помочь природной сукцессии?
Во-первых, не сопротивляться и действовать в согласии с ней. Это значит отказаться от человеческой спеси и самомнения. Понимать, что цивилизация разрушает основы жизни, ее чудесную матрицу. К счастью, появляются встречные течения: в сельском хозяйстве - пермакультура; в общественной культуре - медленная жизнь, простая жизнь; в философии - глубинная экология; в зеленом движении - экотаж. Оживают принципы древней философии у-вэй и нашего великого Толстого. Они-то и должны помочь цивилизации поскорее заржаветь.
Со своего окна я вижу горькую траву -
она расположилась узкой полоской между людьми и прибоем.
Каждую зиму океан подмывает землю,
каждое лето
солнце высушивает и разрушает.
Упрямая трава–пожиратель камней, не замечая звёзд,
изменяет цвет от серо-голубого до бледно-зеленого,
смеется над людьми и скоро возьмет вверх:
её семена впитают артерии и покроют лица.
- Робинсон Джефферс
__________________________________
[1] Уильям Р.Каттон, мл. Конец техноутопии (Киев: ЭкоПраво 2007)
William R. Catton, Jr. Overshoot, (University of Illinois Press, 1982) http://www.proza.ru/2007/12/29/417
[2] Гаррет Хардин. Несущая способность человеческой культуры http://www.proza.ru/2013/04/28/974