1
Путь луны
http://www.proza.ru/2013/02/13/1235
Сколько времени утекло, сколько раз луна сменяла солнце, сколько веков пробежало друг за другом – кто знает. Одно скажу: много. Засыпали пески древний город, поглотили с жадностью оазис. Тишина. Лишь гонит ветер волны барханов, да любопытная ящерка высунется и тут же юркнет в развалины дворца падишаха.
А когда-то здесь жили люди. Торговый город рос и богател, со всех концов пустыни шли к нему караваны. Воинственные соседи начали кидать алчные взоры на владения падишаха. И призвал он тогда смелых и отважных батыров. Не только из города и ближайших селений, но и из племён кочевников.
В одном из таких племён провожали родители к падишаху единственного сына. Юноша мыслями был уже в пути, но воспитанный в уважении к старшим, слушал наставления отца.
- Сынок. Луна светила, когда криком ты известил мир о своём появлении. Не зря ты носишь имя Айнур, что означает «лунный свет». Но есть то, о чём ты не знаешь. Прошло немного времени, и мы поняли, что ты слеп. Чёрные, как ночное небо глаза не видели ничего. Тогда в одну из ночей полной луны мы вышли с тобой из шатра. И стали просить Луну стать твоей покровительницей, дать ясность взора и возможность видеть. И спустилась по лунному пути прекрасная женщина, ласково провела по твоему лицу. Потом сказала: «Я буду помогать вашему сыну, станет он лучшим батыром из лучших. Но будет так, пока он идёт путём луны. Пусть Айнур будет смел, милосерден, щедр, справедлив, почитает родителей и выполняет обещания. Но если свернёт с этого пути, отвращу я свой лик от него». Сынок, это и есть мой наказ: не сворачивай с пути луны.
- И ещё, сыночек, - добавила мать. – Помни мудрость наших стариков: лучшие невесты из бедного шалаша. Я знаю, ты дал слово Хане вернуться за ней. Она славная девушка, не забудь своего обещания.
Родители долго смотрели вслед отъезжающему сыну. Гордость переполняла сердца: их мальчик превратился в настоящего батыра, как он держится на коне, как величественна его осанка!
Когда Айнур подъезжал к городу, он услышал зов карнаев – медных труб. Народ созывали на площадь. Что-то случилось. Айнур тоже поспешил на тревожный зов. Оказалось, прибыл гонец, сообщивший, что враг выступил с войной и находится в расстоянии одного перехода от города. Собиралось войско. Лучшие батыры, и в их числе Айнур, выступили навстречу противнику, защищая родной край.
Сын падишаха повёл войско. Великой была битва. И бежал враг, не выдержав напора смелых и сильных воинов. Героями вернулись батыры в город. Но больше всех народ чествовал Айнура, который не только отважно бился, но и спас жизнь сыну падишаха. Правитель возвысил воина, назначив Айнура одним из визирей. А главный визирь пообещал в жёны свою дочь.
Сын кочевников достиг немалых высот. Он жил, окружённый роскошью, слуги готовы были выполнить любой приказ. Незаметно для себя самого Айнур начал меняться. Не свет солнца и луны, не красота окружающего мира привлекали теперь его взгляд, а блеск золота и сверкание драгоценных камней. Всё реже вспоминал батыр родителей. И гнал прочь мысли о бывшей невесте. Зачем ему, визирю падишаха, бедная девушка? То ли дело гордая красавица, чьи нежные руки не знали никакого труда.
Айнур готовился к свадьбе с дочерью главного визиря. Он заказал караванщикам привезти ожерелье и браслеты из розового жемчуга. Неимоверно дорогую диковинку. Но его невеста была достойна такого подарка. Визирь ждал вестей о прибытии каравана, но получил другое сообщение. Прибежавший сын караван-баши сказал, что родители Айнура остановились в караван-сарае и спрашивают у сына дозволения навестить его.
Визирь поморщился, он стыдился родителей, ведь они были простыми кочевниками. Какой позор будет, если они попадут на глаза падишаху или, что ещё хуже, родне невесты. Айнур принял решение. Он сам пошёл в караван-сарай следом за мальчишкой. Сердце визиря немного оттаяло, когда отец и мать обняли его. Но длилось это не долго. До того момента, как после обмена приветствиями заговорил отец.
- Сынок, беда постигла наше племя и заставила обратиться к тебе за помощью. Перед тем, как перейти на новое место стоянки десять батыров отправились разбивать лагерь. Разбойники напали на них. Двоих убили, остальных угнали на невольничий рынок. Одному удалось бежать. Он-то и принёс эту весть. Наш шейх и мы все не богаты. Даже отдав последнее, наберём денег только на одного. Помоги, сынок.
Первым порывом Айнура было выполнить просьбу родителей. Но змеёй заползла мысль, что тогда он не сможет купить ожерелье. Визирь достал несколько монет.
- Это всё, что я могу дать. Батыры сами виноваты – надо было лучше биться за свою свободу.
Айнур собрался уходить, когда раздался тихий голос матери:
- Сынок, Хана ждёт тебя. Трём достойным женихам отказала.
- Передай, пусть выходит замуж, я не вернусь, - сказал Айнур и вышел.
Родители сидели и боялись посмотреть друг на друга. В комнату зашёл караван-баши.
- Я слышал о беде, постигшей вас. Пойдёмте со мной.
Они вышли на площадь. Караванщик зачем-то взял поднос.
- Люди! Вспомните, когда нашему городу грозила опасность, кочевники прислали лучших своих сыновей. Сейчас же их самих постигла беда. Разбойники захватили и отправили на невольничий рынок мужчин племени. Давайте поможем собрать выкуп, - и караван-баши высыпал на поднос монеты.
Люди подходили и клали на поднос деньги. Женщины снимали украшения, старик нищий отдал собранное подаяние. Когда поднос наполнился, стало ясно – не хватит немного. И тут подошла богато одетая женщина и, сняв с рук перстни с сапфирами и алмазами, опустила на поднос.
- Теперь хватит, - улыбнулась она и быстро ушла.
- Это младшая жена падишаха, да продлит Аллах её дни, - прошептал караванщик.
Айнур же в это время расплачивался с купцом, любуясь дивным жемчугом. А накануне свадьбы визирь ослеп – Луна отвратила свой лик от него. Невеста отказалась от несчастного. Падишах отправил прочь – зачем нужен слепой визирь. Лишь младшая жена владыки сжалилась и заплатила купцам, чей караван проходил мимо шатров кочевников, чтобы доставили Айнура к родителям.
Темнота не отпускала батыра. Как он мечтал увидеть небо, луну и даже бесконечные пески. Купцы выполнили обещание и довезли слепца до кочевников.
- Сыночек, ты вернулся, - голос отца.
- Ты устал с дороги, сейчас отдохнёшь, - голос матери.
- Всё будет хорошо, мой возлюбленный, - это Хана.
Ни в одном голосе не прозвучал упрёк. Горькие слёзы раскаяния полились из глаз Айнура, омывая лицо. Он вытерся рукавом, и зрение вернулось к нему. Больше Айнур не покидал своего племени. И вскоре возглавил его. Не было у кочевников шейха, мудрее и милосерднее Айнура, ибо он шёл путём луны.
2
Лень-матушка
http://www.proza.ru/2013/02/13/1208
В деревне одной семья жила. Муж с женой, да деток пятеро. Хорошо жили, никакой работы не чурались. Четыре девчоночки пошли в родителей: и собой ладные и любое дело в руках спорилось. А вот младший сынок Ванечка поздний да слабенький получился. Всей семьёй пестовали, выхаживали. Баловали, а как без того – последыш. Отец с матерью говаривали, мол, дочки как птички из отчего дома разлетятся, а сынок опорой им в старости станет. Но это когда ещё будет, а пока сыночек маленький, успеет, наработается.
Вот так и вырос Ваня до шестнадцати годков. И сёстры уж замуж вышли, своими детками обзавелись, а он для родителей всё дитё неразумное. Мужья сестёр коситься начали – они тестю с тёщей помогают, а обалдуй здоровенный палец о палец не ударит. Тут сказать надобно, что Ваня хоть и родился мал, а вырос – кровь с молоком. Ни дать, ни взять богатырь. Высокий, широкоплечий, кудри русые, глаза, как озёра синие, усы уж пробиваться начали. Да вот только ленив, шаг лишний не сделает. По малости-то он стремился тятеньке с маменькой помочь – те отмахивались, мол, сами, детонька, справимся. Вот детонька и привык. Попросит отец:
- Почисти снег, Ванятка.
А тот скажет: «Сейчас, тятенька», а сам лежит на печи да семечки лузгает. Отец подождёт, да и во двор отправляется – снег откидывать. Попросит мать:
- Сходи за водой, сыночек.
А Ваня ей: «Неохота, маманя», да на другой бок поворотится.
Кто знает, как дальше бы дело повернулось, да пришлось родителям собираться в дальнюю деревню к старшей дочери. Родила дочь двойню раньше срока. Не успел её муж новый дом достроить. Вот и отправились помогать – отец – дом достраивать, а мать – нянчиться. Перед отъездом и говорит мать Ване:
- Сыночек, сердце болит тебя одного оставлять, ну, да ладно. Тётушка утром и вечером коровку доить будет, а сестрицы хлеб будут тебе по очереди печь. Кашу сам сваришь, а на обед сходишь к кому. Хлев раз или два почистишь, да в избе подметёшь, как замусорится. Коровку со свинками покормишь. Курочек да уточек мы пока дочкам раздали. Не пропадёшь.
Проводил Ваня отца с матерью, да спать завалился. Вечером его тётушка разбудила. Ругается, а Ваня спросонья понять ничего не может. Оказалось, забыл он корову домой запустить, когда пастух стадо в деревню пригнал. Хорошо, что Бурёнка дом знала – около ворот осталась, дальше не пошла.
Кашу варить лень стало, хлебом с молоком поужинал. Следующие дни о корове не забывал. Обедать к сёстрам по разу сходил, дальше неловко стало. У тех и так деток мал-мала-меньше, ещё он в обузу. Неделя прошла. Если бы тётка Ваню не гоняла скотину кормить, свинки с голоду подохли бы. Глядит как-то Ваня – в избе пол, как земля, паутина по углам. Прибрать бы, да неохота. Кашу что ли сварить? За водой идти надо, да чугунок с ухватом найти. Тоже неохота. Потянулся Ваня, зевнул сладко и сказал:
- И-их, лень-матушка.
Тут что-то в носу засвербило и парень громко чихнул. Да чуть не подпрыгнул, когда голос раздался:
- Будь здоров, Ванюша.
Обернулся, сидит на скамье старушка, кругленькая, румяная, улыбается.
- Ты кто, бабушка, как в избе-то у меня оказалась?- спросил Ваня.
- Сам позвал. Лень-матушка я. Раньше-то в избу путь заказан был. Больно все трудолюбивые. А тут ты остался, да ещё в гости пригласил. Поживу, пока твои тятенька с маменькой не вернутся, - старушка смотрела на Ваню умильно, да ласково. Ваня не нашёл ничего другого, как сказать:
- Поживи.
Тут старушку как подменили. Взгляд стал властным, спина распрямилась.
- Теперь я в этой избе лениться буду. Что ж ты меня в такую грязь в гости пригласил? А ну-ка прибери избу-то, - сказала, сама же на печь забралась.
Лежит, семечки лузгает. И хотел Ваня ослушаться, а не смог. Ноги сами в угол пошли, где веник лежал, да ведро с тряпкой стояло. Паутину смёл, пол отмыл - три раза в ведре воду менял, только тогда остановился. Устал, хотел на скамью присесть. Не тут-то было.
- А теперь чистой водицы принеси, каши сваришь, меня угощать будешь. Да завтра к сестрицам сходи, разузнай, как щи варятся. Я в еде разнообразие люблю, - распорядилась Лень-матушка.
И началась у Вани не жизнь, а сказка. Та, которая про Золушку, первая часть. Все приказы вредной старушонки выполнял, словно силой кто заставлял. А рассказать кому не мог – язык как отнимался. Заметил Ваня, что Лень-матушка тётю его вроде как побаивается. Бойка была тётушка, да на язык остра. Хотел зазвать погостить, да старушка Лень словно мысли прочитала.
- Только попробуй, - говорит, - будешь тогда чугунки со сковородками до зеркального блеска отчищать.
Знала, чем припугнуть, карга старая. Вставал теперь Ваня с первыми петухами. Корову его тётушка доить научила, сам справлялся. Когда щи да каши готовить пытался, столько продуктов зря перевёл – не счесть. Но худо-бедно приспособился. Первые дни еле голову до подушки доносил, на ходу засыпал. От усталости плакать хотелось. А руки-ноги остановиться не могли, пока урок, Ленью-матушкой заданный не исполнят.
Но скоро привык. Силу свою расходовать с умом начал. Уже без подсказок видел, где и что по хозяйству поправить. И заметил Ваня: старушка к нему подобрела.
Как-то раз пришёл парень со двора, где дрова рубил. Чугунок с кашей из печи достал. Присел на скамью, да и сказал задумчиво:
- А ведь тятенька с маменькой каждый день так управлялись. Я вон устаю, а им-то каково?
Только проговорил, как Лень-матушка с печки соскочила, да к двери направилась:
- Что-то я у тебя загостилась. Пойду к Егорке-бобылю. Давно не навещала.
Ваня старушку проводил, да прощаясь, поклон земной отвесил:
- Спасибо тебе, Лень-матушка, за науку.
Вскоре и родители приехали. На сыночка не нарадуются. Изба чистотой сияет, двор метён, хлев вычищен, скотина сытая. А в печи щи да каша томятся к обеду сваренные. А Ваня и говорит:
- Простите, тятенька с маменькой, что раньше не помогал.
А отец с матерью слёзы украдкой утёрли. Вырос их сыночек, вырос маленький.