Посвящается…
200-летию победы России в военной кампании 1812 года;
15-летию памяти Почетного гражданина г. Калуги Булата Шаловича Окуджавы
(1924, Москва, Россия – 1997, Париж, Франция)
Иллюстрация: Художница Селиванова С.Н.. картина «Опочинин велел для последней репетиции накрывать большой овальный стол. Всё должно быть так, как на этом скором сытном недолгом последнем обеде… «Как же рассадить гостей?» - говорил сам с собою Опочинин…». Картина находится в фонде художественной галереи Некоммерческого партнерства «Калужский областной исследовательский и культурно-просветительский центр «ГАРАЛЬ».
Француз отправился к своим….
Всё складывалось великолепно….
Опочинин стоял в большом зале, опираясь на свою палку «Арина, – сказал он строго, как мог, – не забудь завтра на кухне сказать, чтобы коровьего масла было вволю. Чтобы французам всё только на коровьем, поняла? – Гляди у меня, не забудь. Ступай…».
Он сам тщательно составил список главных торжественных блюд, предназначенных для угощения Наполеона и его близких генералов. С военной дороги, предполагал Опочинин, с измора, вдоволь напробовавшись лимонной, полынной или самой обыкновенной, выцеженной по капле из чистой пшенички, водки, гении блистательных побед и творцы исторических викторий заслужили достойную трапезу в его доме, хоть и недолгую….
В списке гостеприимного хозяина значилось:
1. Стерлядь разварная оранжевая в сердцевине с лёгким жирком под цвет мяса. Её подают горячую….
2. Кислые первозданные щи, хороший глоток которых должен ополоснуть обожженное нутро. Молодая говядина средней жирности, именно рёбрышки, сваренные с любовью и украшенные кружками моркови и кольцами репчатого лука. Щи сварены вчерашним вечером, истомились в печи и только ждут, когда их подадут к обеду!…
3. Оленина, приготовленная по рецепту пленного турка, взятого под Измаилом. Оленина свежая – только вчера привезли молодого оленя с ветвистыми рогами, ещё не познавшими отметин от единоборства, заваленного в Мещерском уезде. Этот удобный и нехитрый способ приготовления оленины заключался в том, что вырезались лучшие куски мяса и насаживались вперемежку с колечками лука на боевые шпаги, которые, поливаемые виноградным вином, вращались над раскалёнными углями. Дымящаяся под коричневой корочкой мягкая плоть, не потерявшая природного вкуса, будет подана на тарелке с мочёной брусникой, чтобы не заглушить истинного вкуса оленины.
4. Гречневая каша, затомлённая в чугуне. Зёрна рассыпчатые, мягкие, горячие, переполненные соком и паром. Привкус грецкого ореха ощущается в этих зернах. Гречка!…
Стол в столовой был уже накрыт. Кузьма [преданный лакей] прислуживал. «Где же Арина?» – спросил Опочинин. «Арина Семёновна велели сказать, сей же час будут. – Ответил Кузьма и продолжил. - Так что, сказывают, дён через пару гости ту точки будут».
Вошла Арина, одетая в барское платье. Опочинин встал и лёгким поклоном дал ей понять, что игра всерьёз. С благородным блеском в глазах она сказала: «Бонжур, месьё», протягивая Опочинину руку в перчатке, которую тот поцеловал! На ней было голубое платье, коса убрана под кружевной чепец. Её прекрасное лицо было несколько утомлено, о чём свидетельствовали серые тени под глазами. Она намазала масло на хлеб, чайную чашечку взяла двумя пальцами, деликатно откусывает, медленно отхлёбывает…. «Прекрасно, прекрасно, замечательно. - Подумал Опочинин, глядя на Арину, спросил, - Что же у тебя лицо усталое такое?». «Да я ведь ночь-то не спала, – промолвила она, оправдываясь, – мылась, гладила, туфельки подбирала, перчаточки вот, чулочки». Кузьма стоял, окаменев от такой дерзости простой дворовой девки. «Ну-ка, пройдись ещё раз, посмотрю», – оценивающе глядя на неё, сказал Опочинин. Она обернулась к замершему Кузьме. «Ступай, Кузьма, – сказала она повелительно, – я позову, когда будешь нужен!» После этого она пошла в круг стола. И как пошла…. Рабыня чертова!...
Опочинин велел для последней репетиции накрывать большой овальный стол. Всё должно быть так, как на этом скором сытном недолгом последнем обеде. Кузьма командует, Арина в белом одеянии должна прохаживаться по залитой солнцем аллее, вздымая зонт над головой; в белых атласных туфельках, в белых же перчатках, с диадемой на голове. Овальный стол уже был покрыт белой крахмальной скатертью. Двенадцать приборов.…
«Как же рассадить гостей? – говорил сам с собою Опочинин. - На этом краю спиной к окнам буду сидеть я. По левую руку от меня – Арина. На противоположном краю – император Бонапарт, его лицо будет освещено заходящим августовским солнцем. Рядом с Аришей посадим Мюрата – пусть ей будет лестно соседство неаполитанского короля. За Мюратом по порядку маршал Макдональд, затем маршал Удино, а уж за ним, рядом с императором, маршал Ней, сын безвестных ремесленников. С противоположной стороны, рядом со мной, то есть по правую от меня руку, мой противник под Диренштейном маршал Мортье, следом за ним Вандамм, затем Монбрен и Бесьер и, наконец, по левую руку от императора маршал Бертье…. Посуда уже выставлена. Хрусталь играет. Перед каждым гостем лежит маленький сувенир от меня лично на долгую память – кисет из телячьей кожи, наполненный сухой горькой калужской землицей…». Опочинин посмотрел на Арину Семёновну и сказал: «Боюсь, Арина, как бы Мюрату из-за тебя не пришлось с легкой радостью позабыть свой неаполитанский девичник!»
Опочинин кивнул напрягшемуся Федьке [руководитель барского оркестра], и торжественная «Жимолость» Холборна заполнила залу. Ливрейные холопы замерли вокруг стола. На Опочинине надет его генеральский мундир, эполеты сияют, все регалии как напоказ, шейный платок свеж и благоухающ. Ариша глядит на него с недетским интересом, даже с восхищением.…
Опочинин поднимает пустой бокал и произносит речь, заготовленную для начала обеда: «Господа! Позвольте мне в моём доме восславить ваш военный гений. Я, господа, нынче для военных упражнений уже не гожусь. Но раньше, когда вы, ваше величество, начинали поражать мир батальным искусством, я был вашим старательным и восхищённым учеником!
Покуда многие злословили о скором вашем падении, покуда политиканы искажали ваши достижения и глумились над вашими обычными человеческими слабостями, свойственными даже великим, я запоминал каждую вашу удачу, каждую вашу победу, потому что меня ослепляло сочетание риска, дерзновенности и холодного расчёта, запоминал и думал: погодите, придёт время, когда перед нами предстанет ожившее и ещё более совершенное искусство Аннибала, Александра, Цезаря.
Как школьник, я заучивал ваши живые лекции, и мои военные совершенства становились зрелыми, мой мозг обогащался, рука крепла, а дух мой приобретал силу и значительность. Настал, наконец, тот самый день, пришла пора держать экзамен, и господин маршал Мортье, досточтимый герцог тревизский, если вы помните, ваша светлость, внезапно остановился под Диренштейном и даже принуждён был отступать, с большим умением, но отступать! Если вы, конечно, можете вспомнить подобную мелочь, то это я с моим полком ударил не в лоб, как это было ранее общепринято, а нацелясь на дальний, слабо защищённый фланг, где не предполагалась опасность, и я отбил у вас двенадцать орудий и двинулся за вами!… Ваши пленные рассказывали, что у вас в штабе предположили даже, будто это целый резервный корпус совершил удар…. Нет, ваша светлость, это был не резервный корпус, а все лишь мой полк! Правда, успех наш был непродолжителен, но это был успех, рождённый из ваших уроков, господа. Мы учились медленно, трудно, но прилежно. Мой друг Багратион, отбиваясь в Альпах от наседавшего Массены, учился тоже. Кстати, где же маршал Массена, герцог Риволи, князь эсслингенский? Я был бы рад увидеть и его в своем доме….
Ваше величество, господа, войны будут всегда, и всякий раз, склоняясь над военными картами, полководцы не преминут обращаться к вашим великим теням, ибо, хотя Добро и Зло переплетены в военной фортуне, по прошествии времени для посвящённых остаётся лишь чистое искусство. Не мне нынешнему, пристрастному и отставному, выносить свои приговоры, но только восхищение и признательность за суровые ваши уроки!…»
Ариша царствовала. Федька машет руками на хорах, и визгливые звуки флейты пикколо господствуют в поднебесье. Опочининские лакеи, ничего не понимая, глядели с почтением и страхом. Пустой бокал мелко дрожал в его руке. Он отставил его, но пальцы продолжали трястись. Кузьма, выйдя из оцепенения, подал Опочинину стакан с валерья новой настойкой…. И сквозь слезы, навернувшиеся на глаза отставного генерала, сквозь эту откровенную дымку прощания и ужаса перед предстоящим он представил расплывшееся тучное тело господина Лобанова…. «Как вездесущи эти калужские патриоты, собирающие обозы в дальние восточные края!» - подумал Опочинин, возвращаясь в реальность.
Ранние сумерки возникают за окнами. Последние блики света упали на стол. Оркестр умолк. Мягкая горячая рука Ариши в белой перчатке легла на его трясущуюся руку….
«Ну что, Арина Семёновна, – проговорил генерал, – как будто все идёт хорошо?»
Она улыбается мне и гладит мою руку….
Трапеза медленно будет двигаться к своему финалу…. Император, слегка посоловев, откинется на высокую спинку стула. Его большие карие глаза потеряются в сумраке.
«Свечи!…» – распорядится Опочинин, что будет сигналом для Кузьмы вывести незаметно из дома всю лишнюю прислугу и поваров к прибрежным зарослям Протвы, где будут ждать подготовленные повозки….
Зажигаются свечи, хрусталь на столе засияет, переливаясь загадочным пламенем. Мы все, поблескивая орденами и эполетами, с помертвевшими от сытости и славы лицами изготовимся к долгому маршу по небесным просторам…. Поднимая последний бокал, рука генерала должна быть твёрдой, а его заключительная речь в конце обеда - спокойна и холодна.
«Ваше величество, господа! Имея счастливую возможность размышлять на досуге о своей прожитой жизни, я понял, что в недрах самого унизительного поражения на поле брани зарождается самая почетнейшая из побед, уже несущая в себе зачатки будущего поражения. И так всегда. Наша жизнь, господа, короче честолюбивых надежд, и потому мы забываем о возмездии…» - закончив свою прощальную речь, Опочинин кивком дал команду Федьке, и туже наступившую тишину помещение пронзает звук одинокого гобоя, затем к нему присоединяются три других, затем душераздирающие голоса кларнетов и тяжелые глухие удары большого барабана. Хор гобоев и траурные выкрики валторн усиливаются. Бокал выпал из рук Опочинина….
«Ах, – кричит Ариша. – Да что с вами, Николай Петрович, родименький!»
В общем, сцена удалась: всё сказано, бокал разбит, рабыня плачет и руки целует своему господину….
«Концовка будет уже несложная, - подвёл итог Опочинин.- Я скажу, что у хозяйки, мол, разболелась голова и что я, мол, должен её проводить, покуда гостям будет подаваться десерт. Обещая господам тотчас же вернусь для испития прощальной рюмки на посошок, я с Аришей выхожу из комнаты…. Ты, Кузьма, должен будешь ждать с приготовленной бричкой, заберёшь Аришу и отъедешь до развилки дорог откуда не видны Липеньки, и будешь ждать меня в зарослях у Протвы. Остальное – просто: фитиль к бочонку и всё…».
План Опочинина был продуман до мелочей [12, 21]….
Игорь Горолевич,
директор НП «Калужский областной исследовательский и
культурно-просветительский центр «ГАРАЛЬ»,
Член-корреспондент Петровской академии наук и искусств (СПб).
Для тех, кто хочет прочитать остальные главы книги зайти на:
От Автора. План генерала Н. П. Опочинина о войне 1812 года
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/04/316
Глава I. Начало военной кампании 1812 года
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/04/786
Глава II. Генерал-майор Н.П. Опочинин
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/04/847
Глава III. Приезд племянника Тимофея Игнатьева
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/04/1262
Глава IV. Визит помещика-соседа Лобанова
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/05/892
Глава V. Прощание с Тимофеем
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/05/903
Глава VI. Проработка Опочининым плана спасения Отечества
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/05/926
Глава VII. Посещение Опочинина генералом П.И. Багратионом
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/11/1486
Глава VIII. Пленный француз
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/12/1127
Глава X. Превратности судьбы
Адрес размещения произведения: http://www.proza.ru/2013/01/12/1358