Рассказ
Послеполуденным сентябрьским днем пришел он ко мне в магазин. До-
статочно было взглянуть на этого господина, чтобы понять, что он ничего
не купит. Уж что-что, а глаз у меня наметен. Даже делая скидку на небрежность в современной моде, нельзя было сказать, что он одет хорошо.
Да, наверное, ему было плевать на все это. А ведь мои клиенты не жа-
луют людей такого сорта. Я приготовился было тут же выпроводить его,
но наши взгляды встретились. И вдруг мне показалось, что он не тот,
за кого я принял его всего мгновение тому назад.
, - У вас много прекрасных вещей… - чуть слышно промолвил посетитель.
I .
Я вслушался в его речь, но ничего вульгарного не заметил. Четкая
дикция, пpавильная интонация, приятный тембр голоса. Теперь я с полной уверенностью мог бы сказать, что этот человек не так прост, как кажется.
- … личных, - закончил он.
-
Мне его комплимент пришелся явно по душе. Ведь я продавал предметы искусства, npинадлежавшие частным лицам.
Незнакомец осторожно взял с маленького столика заводную игрушку.
- Детская игрушка Гюнтерманна. Ах, какая литография.
После того, как он завел механизм, кукла, восседавшая на троне, издала
несколько звуков.
- Право' же очень красиво.
Положив игрушку на место, повернулся ко мне.
- Разрешите npедставиться. Делоне.
- Делоне…. Позвольте…
- Маклер.
- Ах, так это вы?
Он слегка улыбнулся:
- Хотите верьте, хотите нет.
Мое сердце заколотилось с бешеной силой. Я наслышан был о Делоне. Ведь редкий разговор антикваров, не заканчивался без упоминания имени этого маклера.
- Чем обязан вашему визиту? – спросил я.
Он пожал плечами:
-Baм должно быть известно, что Рейман умер.
- Да. Какая утрата…
Рейман был одним из самых уважаемых антикваров и к его мнению прислушивались. Ходили слухи, что Делоне 'работал только на него.
- Вот, оставшись без работы, я и подумал о вас. - сказал он довольно прозаично. От его слов меня даже в краску бросило. Подумать только. Ведь сам Делоне вспомнил обо мне. Я вовремя спохватился и постарался взять себя в руки
Как и ведь как все антиквары, я старался купить подешевле и продать подороже, поэтому мне не стоит демонстрировать свою радость. Ведь Делоне может и «зарваться».
Возможно, по выражению моего лица Делоне догадался о моих мыслях и поэтому постарался успокоить меня:
. .
- Peйману было выгодно работать со мной, - нечто подо6ие улыбки появилось на лице у Делоне, - думаю, что и вы будете не в обиде.
В течение следующих месяцев я смог убедиться в том,,что,Делоне
действительно был асом в своем деле. Он в самый короткий срок чуть ли не из-под земли мог достать все, что хочешь. Я догадывался, что здесь кроется какая-то тайна. Ведь его не было видно на аукционах, он не шнырял по блошиным рынкам. Так как у него была привычка работать в одиночку, поэтому никто не мог похвастаться, что поддерживает с ним какие-либо отношения. Я и представить себе не мог, где он добывает антиквариат. Все появлялось как бы из небытия.
Порой в разговоре со мной, так, между прочим, клиент обмолвится о какой-нибудь вещице или промелькнувшей в продаже, или виденной ранее в гостиной умершего дяди, или просто придуманной им, а я постараюсь сделать подробное описание: форма, размер, цвета, а иногда даже набросаю рисунок. После чего мне остается только оценить вещь. И через восемь-десять дней вещь уже у меня в руках, именно такая, какую и хотели покупатели. Возражения против цены у покупателей никогда не было, хотя вещи стоили очень дорого, потому что наши старания с Делоне обходились нам в «копеечку».
Однако возможности Делоне были далеко не безграничными. Бесполезно было просить его достать нормандский шкаф или аббатский стол. В самом начале нашего знакомства я пытался было намекнуть ему, но, увы, наткнулся на глухую стену.
- Я не могу приносить вам громоздкие вещи. Бижутерия, живопись, изделия из серебра, бронзы, а также камеи, старинные куклы, книги, альбомы. Миниатюры, это - пожалуйста, сколько хотите, но ничего громоздкого. Ведь не вам, а мне приходится преодолевать препятствие.
- Препятствие? Какое препятствие? – удивленно спросил я.
В ответ он пробурчал что-то невнятное. А я не стал настаивать из опасения вызвать отчуждение, ведь я ценил его. С тех пор, как появился
Делоне, мои доходы выросли втрое. В то же время любопытство не давало мне покоя. Но всякий раз, когда я пытался хоть что-нибудь узнать, он обрывал меня на полуслове:
- Ну, где вы видели, чтобы у маклера был длинный язык. Я приношу вам антиквариат, вы его продаете," причем дорого продаете. Что вам еще от меня еще нужно? С каждым разом я его напрягал все больше и больше. Наконец Делоне разозлился:
- Если даже вы узнаете, где я беру все это, все равно вам это
ничего не даст. Так что или оставьте меня в покое, или я от ' вас
уйду.
Меня раздражало его поведение, что было вполне объяснимо. Я любопытен по своей природе, не случайно занимаюсь продажей антиквариата
Никоим образом мне не хотелось помешать Делоне, просто я жаждал узнать его секрет, подозревая, что Рейман умер, так и не узнав его тайны. И мысль о том, что меня может постигнуть та же участь, не давала мне покоя. Денно и нощно я думал только об этом. Может быть, я завидовал Делоне? Ведь для меня давно уже стало ясно, что я не его поле ягода. В прошлом я страдал от подобных вещей. И вот опять Бог послал мне случай далеко не из приятных. Ведь Делоне отказывался раскрыть свой секрет. А мне, как антиквару хотелось узнать его почти недосягаемую тайну. Я решил во чтобы то ни стало взять верх над Делоне и отправить этого Немрода на поиски даху.
Я взял блокнот и карандаш и, дав волю своей фантазии, нарисовал табакерку с крышкой, украшенную гравюрой. Это не было изображением фривольной сцены или охоты. Ведь найти нечто подобное такому волку, как Делоне, не представляло никакого труда. Поэтому я нарисовал на фоне веселой природы холм с семафором на вершине, будучи уверенным, что такую табакерку нелегко найти. Во всяком случае, такие вещички мне не попадались. Для большей достоверности внизу под рисунком я написал пожелание клиента: табакерка должна быть непременно выполнена из вишневого дерева, а крышка – из слоновой кости или хотя из рога. Здесь же я написал заказ другого клиента, жаждущего иметь серебряную соусницу в виде каски, на ножке, и если возможно работы Буланже. Все это послал Делоне, появляющегося у меня три-четыре раза в месяц. Делоне никогда не приходил с пустыми руками. Если же случалось такое, что ему не удавалось добыть нужную вещь, он очень огорчался и старался принести мне какие-нибудь оригинальные пустячки, которые не залеживались на прилавке и приносили мне хороший доход. Каждый вторник я отправлял к Делоне рассыльного, а уже в субботу он сам представал передо мной.
Так было и в этот раз. Переступив порог, Делон раскрыл свой чемодан и достал белую соусницу. За эту вещицу стоимостью девять тысяч франков я ему сразу же выложил три тысячи. Также он принес биллиардный кий в тончайшем кожаном футляре времен Луи-Филиппа.
- А! Совсем забыл, сказал он, засовывая деньги в карман, - протягивая мне небольшой предмет, завернутый в газету. Мне сразу стало как-то нехорошо, потому что я сразу догадался, что это. Порой дерзкие вещи не восхищают, а напротив, приводят в ужас. Развернув газету, я трясущейся рукой взял табакерку. Она была именно такой, как я заказывал.
С трудом можно было рассмотреть стершуюся от времени гравюру – семафор.
- Рисунок наивный да и гравюра выполнена неумело, - сказал Делоне. – Но вне всяких сомнений. Это середина 19 века. Возможно, Тенар или Турнье. Видите вот эту выгравированную точку «Т» на семафоре?
-Великолепно! – сказал я почти беззвучно. – Клиент останется доволен…
- Ну, хорошо. Тогда давайте мою долю.
Я тут же выложил ему 300 франков к тем трем тысячам, что Делоне от меня получил.
-Новых заказов не будет?
-Пока нет… Эта табакерка, право же, как хороша. И как вам удалось так быстро раздобыть ее? Вы просто счастливчик.
- Да, да, - рассеянно ответил я, рассовывая деньги по карманам. Затем закрыл чемодан и, попрощавшись со мной, вышел из магазина.
С этого дня я потерял всякий покой. Для меня стало более, чем очевидно, что здесь что-то не то. Как только я раньше об этом не догадался? Даже самый усердный и всюду бывающий маклер не смог бы проворачивать подобные дела. Что там табакерка, если каждую неделю Делоне приносил мне оригинальные вещицы причудливой формы. Тут было о чем призадуматься.
Как бы там ни было, даже на мгновение я не мог подумать, что Делоне вор. Вору это было бы просто не под силу. Хотя я не верю в черта, оставалось единственное – он в сговоре с самим дьяволом. Но что же еще можно подумать, если других гипотез нет.
Я сделал Делоне несколько заказов и нанял частного детектива Ламбера, с которым я познакомился в пору своей влюбленности. Как пишут о болезнях, у меня было любовь «тяжелая и продолжительная». Вот тогда я и встретил Ламбера и смог по достоинству оценить его серьезность и тактичность. На сей раз, вменил ему в обязанность следовать по пятам Делоне и докладывать мне о его всех перемещениях.
В ожидании известий от Ламбера прошло три дня, но никакого звонка от Ламбера не было.
Наконец раздался долгожданный звонок. И я узнал, что за это время Ламбер не терял времени даром, он опросил соседей. К сожалению, они ничего существенного сообщить не могли, сказали, что Делоне почти не выходит из дома. А если и выходит, то недалеко, в ресторан, кино или библиотеку. Живет он один в двухкомнатной квартире на последнем этаже ничем не примечательного дома. Никого не принимает. С соседями за целый год обмолвился лишь парой слов. Вот поэтому Ламбер и рассудил, что не стоит беспокоить меня, чтобы сообщить столь ничтожные факты, а нужно подождать, может быть, удастся еще что-либо узнать, а потом уже звонить.
Я был обескуражен:
-Ну, хорошо, Делоне - домосед, но он должен хоть кому-нибудь звонить.
- Нет. У него нет телефона. Да и телефоном-автоматом он никогда не пользуется.
- Как? Маклер и без телефона? Да такого просто быть не может. Я думал, что он не дал мне свой телефон, чтобы я его не «доставал».
- Мы проверяли, Делоне нет среди абонентов справочной службы.
Ошеломленный таким поворотом дела, я попросил, чтобы Ламбер держал меня в курсе дела и повесил трубку, заинтригованный больше, чем раньше. Я наивно полагал, что Делоне трезвонит день и ночь, неистово роет землю носом, а он, оказывается, бездельничает, даже не думает выполнять мой срочный заказ. Ведь он обещал мне принести английскую фуражку военного времени, в хорошем состоянии, а также статуэтку голубовато-зеленого цвета, неважно с каким изображением, но обязательно, чтобы высота статуэтки была двадцать сантиметров, а также серебряную сахарницу в стиле Вийара.
После телефонного звонка прошло еще пять дней. Я уже закрывал магазин, когда появился Делоне с чемоданом в руках. Хотя у него был усталый вид, но я не даже не мог подумать, что причиной тому его неустанные поиски. Ведь Ламбер мне звонил каждый вечер и говорил, что Делоне по-прежнему ничего не делает.
- Ну, как дела? – спросил я.
- Не достает только сахарницы. Это в следующий раз. Но, что касается всего остального, никаких проблем!
И он достал из чемодана английскую фуражку в картонке, завернутую в газету.
Еще долго после его ухода я сидел, обхватив голову руками, совсем забыв о важной для меня встрече на другом конце Парижа. Передо мной на письменном столе рядом с коричневой драповой фуражкой, с красной дентой, презрительно усмехаясь, восседал двадцатисантиметровый нефритовый отшельник.
Восемь дней спустя Делоне принес мне и сахарницу. А ведь благодаря Ламберу я знал, что Делоне ведет прежний образ жизни: продолжает ходить в библиотеку, берет там книги и читает дома, взаперти.
Я согласен с тем, что все произошедшее дальше, не делает мне чести. Но нужно было войти в мое положение и понять состояние, в котором я находился, ведь я думал только об этом, потерял сон и покой, а вместе с тем интерес ко всему на свете, даже к еде. Будучи гурманом, глядя на еду, теперь я ничего кроме отвращения не испытывал. Близкие уже начали беспокоиться о моем здоровье.
Однажды после обеда, когда Делоне был в кино, мне удалось проникнуть в его квартиру. Все устроил Ламбер. Он раздобыл дубликат ключей, выставил охрану перед домом.
Понимая, что очень рискую, я взмок тот волнения так, что рубашку хоть выжимай. Представил на мгновения заголовки газет «Эдмон Тиль, известный антиквар, взят на месте ограбления квартиры». Но когда нужно узнать то, что хочешь, все средства хороши.
Открытую без труда дверь я бесшумно закрыл и начал обследование квартиры. Тусклая и пустая прихожая, две довольно безвкусно меблированные комнаты. Кухня холостяка похожа на все кухни, когда их не используют по назначению, потому что никогда ничего не готовят.
Я-то думал, что увижу логово маклера, загроможденное различными предметами, ящиками, набитыми разной ерундой, грудой рамок, мебель и картины, требующие реставрации, банками из-под варенья с ключами и осколками лепнины, хранящимися так, на всякий случай.
Ничего подобного, напоминающего о том, что в квартире живет маклер, я не увидел. Более того, ни малейшего намека на то, что в этой квартире живет маклер, настоящий мастер своего дела. У Делоне даже пепельницы приличной не было, он тушил сигареты в простенькой пепельнице, покрытой эмалью. Такие пепельницы можно увидеть в дешевых кафе, их часто используют для рекламы сигарет и алкоголя. А окурки он бросал в банку из-под горчицы.
Обезумевший от всего увиденного, я рухнул на стул. На что еще можно надеяться? Не написал же Делоне свой секрет на стене. От этой неожиданно пришедшей мне в голову мысли я так и застыл на стуле. Стал удрученно оглядываться по сторонам, разглядывая жалкую мебелишку. И мало-помалу одна идея пришла мне в голову. Меня осенило. Если ничего нет на стене, у Делоне может быть запись в другом месте. То, что он пишет, у меня не вызывало никакого сомнения. Ведь не секрет, что одиночки пописывают. Что касается меня, каждый раз после того, как меня бросала очередная возлюбленная, я начинал писать и от того становилось легче на душе.
Я вскочил и ринулся к кровати Делоне и в ящике его прикроватной тумбочки обнаружил большую тетрадь. Открыл ее и вполголоса прочитал первые строчки, попавшиеся мне на глаза: «Там все похоже. Но я не могу сказать на что… Те же улицы и площади, что я исшагал вдоль и поперек похожи на эти, как отражение в водной глади, колеблющееся лишь от случайного прикосновения крыла птицы или набегающей волны».
Из этих строчек сразу ничего и не поймешь. Между тем, мне стало ясно, что именно в этой тетради кроется вся разгадка. Засунув тетрадь в карман пальто, я вышел из квартиры.
В тот же день я сделал ксерокопию тетради и прочитал ее ночью. У меня было намерение при помощи того же Ламбера положить тетрадь на место. Я уже с ним созвонился, и он должен был придти утром и забрать тетрадь. Но оказалось, что в этом нет необходимости.
На следующий день, едва я открыл магазин, как Делоне, оказавшись на пороге, накинулся на меня:
- Моя рукопись! Немедленно отдайте ее мне.
- О чем вы говорите, друг мой?
Делоне тряхнул головой. Вид у него был угрожающий:
- Вы или тот, кого вы наняли, был вчера у меня дома после обеда и украл рукопись романа. Вы мне ее возвращаете или дело плохо кончится!
- Кто бы мог подумать…
Его голос дрожал от гнева. Он оборвал меня на полуслове:
- Это был никто иной, как вы.
Я не стал спорить с ним и сказал как можно мягче:
- Ну, хорошо, я вам ее отдам.
На его лице можно было прочесть не сказуемое облегчение. Из ящика письменного стола я взял тетрадь, куда ее положил накануне в ожидании Ламбера. Делоне с остервенением вырвал ее у меня из рук.
- Почему вы сделали это?
Его голос заметно смягчился.
-Мне хотелось знать, где вы берете вещи. Теперь знаю.
- Но все же роман фантастический.
Как он в этот момент меня ненавидел. Но ему хотелось заполучить тетрадь. Поэтому он поборол ненависть.
- Роман вдохновлял меня в работе, - продолжил он. – Вы его читали? Каково ваше мнение?
- Да. Хотелось бы знать, чем закончилась волнующая история, описанная в романе.
- Вы узнаете, если напечатают.
- И тогда я буду единственный, знавший историю, предшествующую окончанию написания романа.
Наши взгляды встретились. Он первым опустил глаза.
- Вам нужно будет нанять другого маклера, - сказал он, вновь глядя мне в глаза.
- Никто не сможет вас заменить.
- Деньги это не главное. Я хочу, чтобы мне доверяли, а к вам у меня доверия нет.
От всей этой истории у меня осталась ксерокопия дневника Делоне. Я сделал еще одну копию и отдал переплетчику. Первый экземпляр положил в изголовье кровати, я его часто перечитываю и размышляю, а второй спрятал в банковском сейфе вместе со своими бумагами. Остальное дело потомков. Что касается меня, я выполнил свою задачу, сохранив часть романа. Ведь только одному богу известно, что может стать с Делоне и его романом, который он продолжает писать. Не сомневаюсь в том, что он пишет, возвращаясь из мира, куда он отправляется без малейших усилий, всякий раз, когда возникает в этом необходимость. Там он свой. И все окружающее близко ему. Этот мир можно было бы назвать чудом, если бы не одно препятствие, которое ему не удавалось преодолеть, из-за которого он не мог приносить из той, нереальной для него жизни громоздкие предметы. Что это были за препятствия? Он так и не написал в своем дневнике. Почему? Не хотел приоткрыть завесу тайны? Были лишь небольшие намеки, вполне достаточные, чтобы нагнать страх на читателя, каковым я являюсь.
Лозер, 1988
(По данному произведению был поставлен спектакль на радио «Россия»).
ФОТО Анри -Пьера Родригес