1. Начало войны
Поводов к началу новой войны между Спартой и Афинами было больше чем достаточно, но главную роль сыграли следующие два. В 435 г. до Р.Х. на севере Греции, в Эпидамне, вспыхнула борьба между олигархами и аристократами. Враждующие стороны обратились за поддержкой к Коринфу и Керкире. Те сначала вмешались в борьбу партий, а потом начали между собой войну. Вскоре Керкира призвала на помощь Афины и вступила в Афинский союз. После этого афиняне оказали керкирянам поддержку в морской битве при Сиботских островах (433 г. до Р.Х.) и заставили коринфян отступить. Коринф заявил протест, обвиняя Афины в нарушении договора 445 г. до Р.Х. (http://www.proza.ru/2015/03/03/2165) Коринфяне стали интриговать против афинян в Халкидике и склонили к отпадению от Афинского союза Потидею. Афиняне отправили против мятежников войско. Потидейцы были разбиты, а их город осажден.
В то же время до предела обострились афино-мегарские отношения. Афиняне подозревали мегарцев в укрывательстве своих рабов и вынесли постановление, запрещавшее их купцам торговать с городами Афинского союза. Мегары и Коринф энергично подталкивали Спарту к войне. Спартанцы, которым и самим было что делить с афинянами, в ультимативной форме потребовали отмены притеснительных мер против мегарцев, права свободного выхода из Афинского союза для всех желающих и изгнания Перикла. После отклонения ультиматума они стали готовиться к войне. (Фукидид: 1; 24-31,44-46,48-58,60-65,67,79,87,119,125-139,145).
Пелопоннесская война началась в 431 г. до Р.Х. с нападения фиванцев на союзных афинянам платейцев. Фиванцы, возглавляемые двумя беотархами, неожиданно ворвались в город (ворота были открыты их тайными сторонниками). Но платейцы сумели оказать им достойное сопротивление. Почти все нападавшие были перебиты, а 180 пленников казнены.
Этот инцидент окончательно похоронил надежды на мир. В начале войны у обеих держав были следующие союзники. Сторону лакедемонян держали все пелопоннесцы, кроме аргосцев и ахейцев (которые жили в дружбе с обеими сторонами; только одни ахейцы из Пеллены с самого начала стали на сторону лакедемонян, а впоследствии к ним примкнули и остальные ахейцы). За пределами Пелопоннеса в союзе с лакедемонянами находились мегарцы, беотийцы, фокийцы, локры, ампракийцы, левкадяне, анакторийцы. Из них коринфяне, мегарцы, сикионцы, пеллены, элейцы, ампракийцы, левкадяне снаряжали корабли. Конница была выставлена беотийцами, фокийцами и локрами; остальными городами — пехота. Таковы были союзники лакедемонян. Союзниками же афинян были: хиосцы, лесбосцы, платейцы, мессенцы (что в Навпакте), большинство акарнанцев, керкиряне, закинфяне и другие города-данники, находившиеся в областях, принадлежавших следующим народностям: приморская часть Карий, соседние с Карией дорийцы, Иония, Геллеспонт, фракийское побережье, острова к востоку между Пелопоннесом и Критом и все остальные Киклады, кроме Мелоса и Феры. Из их числа корабли выставляли хиосцы, лесбосцы и керкиряне, остальные — пехоту и деньги. Афинский союз имел в это время 300 триер, 29000 гоплитов и 2800 всадников. Пелопоннесцы могли противопоставить им 58000 гоплитов и около 6000 всадников. Флот их значительно уступал афинскому. Таковы были союзники и боевые силы обеих сторон. (Фукидид: 2; 2-5,7-9).
2. Первые вторжения пелопоннесцев в Аттику и ответные рейды афинского флота
Пелопоннесцы, возглавляемые Архидамом II (469-427 гг. до Р.Х) – вторым царем из рода Эврипонтидов (http://www.proza.ru/2015/02/23/2343) - вторглись в Аттику. Они вступили на полуостров в разгар лета, в пору созревания хлебов. Разбив лагерь, враги первым делом опустошили Элевсин и Фриасийскую равнину. Затем они достигли Ахарнского круга, разбили лагерь и долгое время опустошали отсюда страну. Архидам все время был в боевой готовности, ожидая, что афиняне не выдержат вида разоряемой родины и начнут сражение. Но Перикл не допустил этого. Он считал, что афинянам не следует принимать сухопутного сражения, исход которого во многом сомнителен. Никакого сопротивления врагу оказано не было, так что пелопоннесцы могли грабить и жечь сколько угодно.
Между тем 100 кораблей афинской эскадры, усиленные пятьюдесятью кораблями керкирян и некоторых других союзников2, крейсируя у берегов Пелопоннеса, опустошали прибрежные области3. Так, высадившись у Мефоны в Лаконии, афиняне попытались взять штурмом слабо укрепленный и плохо охраняемый город. Случайно, однако, в этих местах оказался спартиат Брасид, сын Теллида, начальник сторожевого поста. Узнав о нападении афинян, Брасид поспешил на помощь с сотней гоплитов. Ему удалось пробиться в Мефону с незначительными потерями сквозь афинский отряд, рассеявшийся по местности и отвлеченный возведением укрепления, и спасти Мефону. За свой подвиг он первым в эту войну получил в Спарте похвалу от имени города. Афиняне же продолжали плавание вдоль побережья и разорили все прибрежные местности вплоть до острова Кефалления.
Сам Перикл, дождавшись отхода Архидама, вторгся с сильным войском в Мегариду и так же предал ее разорению. В то же лето афиняне изгнали эгинцев с женами и детьми с их острова, предъявив обвинение в том, что они были главными виновниками войны. Остров Эгина лежит вблизи Пелопоннеса, и потому афиняне сочли для себя более безопасным заселить его своими поселенцами, которых они вскоре затем туда и выслали.
В 430 г. до Р.Х. вторжение пелопоннесцев повторилось. Жители Аттики вновь уклонились от сражения и бежали за городские стены. Вражеское войско еще находилось на равнине, когда Перикл велел снарядить 100 кораблей в плавание к Пелопоннесу и после окончания приготовлений вышел в море. В походе приняли участие также хиосцы и лесбосцы на 50 кораблях. Прибыв в Эпидавр в Пелопоннесе, афиняне опустошили большую часть страны. От Эпидавра они поплыли дальше и опустошили на побережье Пелопоннеса Трезенскую область, Галиаду и Гермиониду. Отплыв оттуда, афиняне прибыли в лаконский приморский город Прасии, разорили часть страны, захватили и разрушили сам город. После этого афиняне возвратились домой, но не застали в Аттике пелопоннесцев, которые уже покинули страну. (Фукидид: 2; 10,12-14,17-23,25,27-31,33,47).
3. Эпидемия в Афинах
Между тем из-за большой скученности народа в Афинах неожиданно вспыхнула страшная эпидемия тифа. Больных оказалось так много, что не было никакой возможности оказать им достойную помощь. Фукидид пишет: «Недуг поражал всех, как сильных, так и слабых, без различия в образе жизни. Однако самым страшным во всем этом бедствии был упадок духа: как только кто-нибудь чувствовал недомогание, то большей частью впадал в полное уныние и, уже более не сопротивляясь, становился жертвой болезни; поэтому люди умирали, как овцы, заражаясь друг от друга. И эта чрезвычайная заразность болезни и была как раз главной причиной повальной смертности. Когда люди из боязни заразы избегали посещать больных, то те умирали в полном одиночестве (и действительно, люди вымирали целыми домами, так как никто не ухаживал за ними). А если кто навещал больных, то сам заболевал …
Это постигшее афинян бедствие отягчалось еще наплывом беженцев из всей страны, и особенно страдали от болезни вновь прибывшие. Жилищ не хватало: летом приходилось жить в душных временных лачугах. Умирающие лежали друг на друге, где их заставала гибель, или валялись на улицах и у колодцев, полумертвые от жажды. Сами святилища вместе с храмовыми участками, где беженцы искали приют, были полны трупов, так как несчастные умирали и там. Ведь сломленные несчастьем люди, не зная, что им делать, теряли уважение к божеским и человеческим законам. Все прежние погребальные обычаи теперь совершенно не соблюдались: каждый хоронил своего покойника как мог. Иные при этом даже доходили до бесстыдства, за неимением средств (так как им уже раньше приходилось хоронить многих родственников): иные складывали своих покойников на чужие костры и поджигали их, прежде чем люди, поставившие костры, успевали подойти; другие же наваливали принесенные с собой тела поверх уже горевших костров, а сами уходили.» (Фукидид: 2; 47,51-52).
4. Никий и Клеон
В 429 г. до Р.Х. заразился и умер сам Перикл. Его смерть стала большой потерей для афинян, вдруг лишившихся своего мудрого и проницательного советчика. Достойной замены ему так и не нашлось. Партию афинской знати вскоре возглавил Никий, а во главе народа встал Клеон - человек легкомысленный и сумасбродный, развративший афинян своей горячностью и потачками. (По свидетельству античных историков, он был первым из ораторов, кто, выступая в народном собрании, стал вопить, скидывать с плеч плащ, бить себя по ляжкам и бегать во время речи).
Никий , напротив, пользовался почетом еще при жизни Перикла, был вместе и с ним стратегом, а после его смерти сразу выдвинулся на первое место. Богатые граждане выставили его противником наглому и дерзкому Клеону, но это не мешало ему пользоваться благосклонностью и уважением народа. Плутарх пишет, что в своем величии Никий не был ни строгим, ни придирчивым, ему присуща была какая-то осторожность, и эта видимость робости привлекала к нему сограждан. Пугливый и нерешительный от природы, он удачно скрывал свое малодушие во время военных действий, так что большинство его походов завершалось победой. (Плутарх: "Никий";2,5,6,8).
5. Капитуляция Потидей
Летом 430 г. до Р.Х. Гагнон, сын Никия, и Клеопомп, сын Клиния, бывшие стратегами вместе с Периклом, отплыли к фракийскому побережью против халкидян и Потидеи, которая все еще была в осаде. По прибытии они подвели осадные машины к стенам города и всячески пытались овладеть им. Однако афинянам не удалось добиться желаемого из-за вспыхнувшей в войске болезни. Потеряв за 40 дней из 4000 гоплитов 1500 человек, Гагнон возвратился в Афины. Прежнее же войско осталось в стране и продолжало осаду Потидеи. С наступлением зимы лишения потидейцев достигли такой степени, что они оказались не в состоянии дольше выдерживать осаду (продовольствие у них совершенно иссякало, и жители дошли даже до людоедства). Осажденные вступили в переговоры с афинскими военачальниками, и им разрешено было свободно покинуть город с женами и детьми. Впоследствии афиняне сами отправили в Потидею поселенцев. (Фукидид: 2; 58,70).
6. Начало осады Платей
В 429 г. до Р.Х. Архидам из страха перед болезнью не совершил нового вторжения в Аттику, а выступил походом на Платею. Против осажденных были испытаны все обычные в этих случаях средства нападения, однако они оказались бессильны и не смогли сломить мужества платейцев. Тогда Архидам приказал возвести вокруг города стену и начать правильную осаду. (Фукидид: 2; 71-78). В 428 г. до Р.Х., когда бдительность пелопоннесцев притупилась, осажденные устроили ночную вылазку. Половина гарнизона благополучно перебралась через стену и бежала в Афины. Остальные остались в городе. (Фукидид: 3; 22-23)
7. Битвы у мыса Рион и у Навпакта
В то же лето ампракийцы и хаоны, стремясь подчинить себе всю Акарнанию и побудить ее к отпадению от афинян, убедили лакедемонян снарядить эскадру из союзных сил и послать в Акарнанию 1000 гоплитов. По их словам выходило, что если лакедемоняне окажут им поддержку, то акарнаны на побережье не смогут помочь населению в глубине страны, и тогда они легко завоюют Акарнанию, а затем овладеют также Закинфом и Кефалленией. Тогда афинским кораблям будет затруднено плавание вокруг Пелопоннеса. Лакедемоняне согласились и тотчас же отправили в поход Кнема (который оставался навархом) на нескольких кораблях с 1000 гоплитов. Кнем, впрочем, не имел никакого успеха и вскоре вернулся на родину. Шедшая ему на помощь коринфская эскадра вступила у мыса Рион в бой с 20 афинскими кораблями, находившимися под командованием Формиона. Хотя у пелопоннесцев было 47 кораблей, они потерпели полное поражение и бежали.
Спустя некоторое время Кнем и его помощник Брасид, имея под своим началом уже 77 кораблей, напали на Формиона у Навпакта. Не смотря на численный перевес противника, афиняне. благодаря своей опытности, вновь одержали победу над пелопоннесцами. (Фукидид: 2; 80-92).
8. Лесбосское восстание
Летом 428 г. до Р.Х. Архидам в третий раз привел пелопоннесцев в Аттику для опустошения полей и затем благополучно вернулся в Лаконику. Это был последний поход, в котором участвовал старый царь. Как он и предполагал, войну пришлось завершать его сыну и приемнику Агису II (427-398 гг. до Р.Х.).
Тотчас после вторжения пелопоннесцев начались волнения на острове Лесбос, все население которого (кроме жителей Мефимны) готовилось отпасть от Афин и пристать к Спарте. Стараясь предотвратить восстание, афиняне отправили к Митилене свою эскадру. Город был окружен стеной, блокирован с суши и моря. В то время, как шла осада города, пелопоннесцы приняли Лесбос в свой союз.
Летом 427 г. до Р.Х. пелопоннесцы совершили вторжение в Аттику, вновь опустошили разоренные уже прежде области, истребив все, что там успело вырасти.
Между тем, видя, что пелопоннесская эскадра не идет на помощь и задерживается, а запасы продовольствия уже истощились, митиленцы были вынуждены сдаться афинянам. Тысяча влиятельных граждан, виновных в мятеже, были казнены. Стены города были срыты, боевые корабли реквизированы. На Лесбос была выведена колония афинских клерухов. (Фукидид: 3; 2-18, 26-50).
9. Капитуляция Платей
Около того же времени в 427 г. до Р.Х. платейцы, исчерпав свои запасы продовольствия, не смогли больше выдерживать осаду и сдались пелопоннесцам. Лакедемоняне не предъявили платейцам никакого обвинения, а, вызывая их поодиночке, стали задавать каждому один вопрос: оказал ли он во время войны какую-нибудь услугу лакедемонянам и их союзникам. Когда платейцы отвечали: «нет», то лекедемоняне уводили их и всех предавали казни до последнего человека. В общем было казнено не менее 200 платейцев и 25 афинян, которые с самого начала вместе с платейцами выдерживали осаду. Пленницы были проданы в рабство. Город Платею фиванцы впоследствии разрушили до основания. (Фукидид: 3; 52-68).
10. Гражданская война на Керкире
Далеко не все граждане Керкиры были довольны присоединением к Афинскому союзу. В 427 г. здесь развернулась упорная междоусобная борьба. Сторонники олигархии, вооружившись кинжалами, внезапно ворвались в помещение совета и убили вождя демократов Пифия и с ним еще около 60 советников и простых граждан. Лишь немногим сторонникам Пифия удалось бежать на аттической триере, стоявшей в гавани. После этого избиения сторонников народа заговорщики созвали народное собрание керкирян и объявили, что все это совершено ими ко благу народа и необходимо для избавления от ига афинян. А впредь следует закрыть гавань для кораблей обеих воюющих сторон в числе более одного корабля; появление же большего числа — считать враждебным актом. Олигархи заставили народное собрание одобрить это предложение. С наступлением ночи демократы отступили на акрополь и в более возвышенные части города. Здесь, сосредоточив свои силы, они укрепились и захватили Гиллайскую гавань. Противники же заняли рыночную площадь (где у большинства из них поблизости были дома) и примыкающую к ней гавань напротив материка. На следующий день начались небольшие столкновения, и обе стороны стали посылать вестников в окрестные поля, чтобы привлечь на свою сторону рабов обещанием свободы. Большинство рабов присоединилось к демократам; к противникам же пришли 800 человек с материка. Лишь на второй день вновь началось сражение, и на этот раз победу одержал народ, который обладал преимуществом в численности и более сильной позицией. Даже женщины, пишет Фукидид, принимали горячее участие в битве: они бросали черепицы с крыш домов и вопреки своей природе стойко выдерживали смятение битвы. Олигархи потерпели поражение и с наступлением ночи, опасаясь, что народ может штурмом овладеть верфью и погубит их, подожгли частные дома около рынка и дома с наемными квартирами. Чтобы преградить путь народу, они не щадили ни своих, ни чужих домов, так что в огне погибло много купеческого товара.
На следующий день на Керкиру прибыл из Навпакта афинский стратег Никострат с 12 кораблями и 500 мессенских гоплитов. Он пытался уладить раздоры на острове мирным путем, и по его совету обе враждующие стороны согласились предать суду 10 наиболее виновных лиц (которые, впрочем, немедленно бежали). Остальные должны были жить в мире, заключив оборонительный и наступательный союз с афинянами. Однако никакого взаимного доверия между согражданами не было. Олигархи в числе не менее четырехсот человек бежали в святилище Геры и сели там как молящие. Демократы убедили их встать и переправили на остров перед святилищем Геры, куда им и доставляли съестные припасы.
На четвертый или пятый день после отправки олигархов на остров, пришла пелопоннесская эскадра в составе 53 кораблей. Во главе ее стоял Алкид, имея на борту советником Брасида. Демократические власти на острове пришли в смятение. Тотчас же было решено снарядить 60 кораблей. Когда эти наспех оснащенные корабли сблизились с неприятелем, их атаковали двадцать кораблей пелопоннесцев. Остальные обратились против двенадцати афинских кораблей. Керкиряне, нападая в беспорядке, каждый раз небольшими отрядами и без помощи афинян, терпели тяжелый урон. Афиняне же, опасаясь численного превосходства противника, атаковали крыло вражеской эскадры и потопили один корабль. Эта морская битва окончилась около захода солнца.
Демократы на Керкире, с ужасом ожидая нападения пелопоннесской эскадры, но вскоре пришло известие о приближении 60 афинских кораблей под командой Евримедонта. Пелопоннесцы с величайшей поспешностью отплыли домой, а демократы ввели в город мессенские отряды, до сих пор находившиеся за городскими стенами, и принялись убивать тех из своих противников, кого удалось отыскать и схватить. Тайно вступив в святилище Геры, они убедили около 50 находившихся там молящих выйти, чтобы предстать перед судом, и осудили всех на смерть. Однако большая часть молящих не согласилась выйти. Когда они увидели, что происходит с другими, то стали убивать друг друга на самом священном участке. Некоторые повесились на деревьях, а другие покончили с собой кто как мог. В течение семи дней, пока Евримедонт после своего прибытия с 60 кораблями оставался на острове, демократы продолжали избиение тех сограждан, которых они считали врагами, обвиняя их в покушении на демократию, в действительности же некоторые были убиты из личной вражды, а иные — даже своими должниками из-за денег, данных ими в долг. Молящих о защите силой отрывали от алтарей и убивали тут же. Некоторых даже замуровали в святилище Диониса, где они и погибли. Впрочем, все эти ужасы не положили конца распре. После отплытия Евримедонта изгнанники-олигархи навербовали наемников, переправились в количестве 600 человек с материка на остров и возвели на горе Истоне укрепление. Отсюда, овладев окрестностями, они стали грабить горожан. (Фукидид: 3; 69-85).
11. Начало войны в Великой Греции
В конце того же лета афиняне послали в Сицилию эскадру в составе 20 кораблей под командой Лахета и Хареада. Поводом к вторжению послужила война между собой сиракузянами и леонтинцами. Союзниками сиракузян были все остальные дорийские города (кроме Камарины), которые тотчас после начала войны присоединились к лакедемонскому союзу, хотя и не принимали участия в ней. Сторону же леонтинцев держали халкидские города и Камарина. В Италии к Сиракузам присоединились локры, а к леонтинцам — регийцы. Союзники леонтинцев, теснимые на суше и на море сиракузянами, отправили послов в Афины с просьбой прислать им на помощь эскадру как ионянам и старым друзьям. Афиняне послали эскадру под предлогом старинной дружбы, а на самом деле — чтобы отрезать подвоз оттуда хлеба в Пелопоннес.
После смерти стратега Хареада, павшего в битве с сиракузянами, Лахет, приняв главное командование флотом, выступил с союзниками в поход на Милы, город, принадлежавший мессенцам. Они атаковали крепость и заставили неприятелей сдать акрополь и вместе с ними идти на Мессену. В конце концов, мессенцы также капитулировали. (Фукидид: 3; 86-90).
Однако в 425 г. до Р.Х. 10 сиракузских кораблей и столько же локрийских по приглашению самих мессенцев отплыли в сицилийскую Мессену и захватили город; так Мессена отпала от афинян. Сиракузяне овладели Мессеной главным образом потому, что считали этот город ключевым пунктом для высадки там афинян и нападения на Сицилию. Их тревожило, что афиняне, устроив там базу для военных операций против Сиракуз, смогут рано или поздно напасть на них на их же собственной земле. (Фукидид: 4; 1).
12. Вторжение Демосфена в Этолию
В 426 г. до Р.Х. афиняне отправили к Навпакту эскадру под предводительством стратега Демосфена. Местные мессеняне убедили его совершить вторжение в Этолию. Поначалу все складывалось для афинян благополучно. Демосфен легко захватил несколько городов (они были не укреплены), но неподалеку от Эгития столкнулся с объединенным войском этолийцев. Враги нападали, спускаясь с холмов, то в одном, то в другом месте, и метали дротики в афинян. Всякий раз при нападении афинян враг отступал, если же афиняне отходили, то этолийцы наседали на них. Преследования и отступления сменяли друг друга; однако афиняне в обоих случаях терпели урон. Пока у лучников еще были в запасе стрелы и они могли стрелять, афиняне стойко держались. Однако после гибели начальника стрелков его отряд рассеялся, да и сами афиняне были утомлены долгой и напряженной борьбой. Этолийцы между тем все сильнее теснили их, осыпая дротиками. Наконец афиняне обратились в бегство. При этом они попадали в овраги, откуда не было выхода, и в незнакомые им места и там погибали, тем более что пал и их проводник мессенец Хромон. Быстроногие легковооруженные этолийцы настигали бегущих врагов и многих из них перебили. Испытав все бедствия бегства, перед лицом отовсюду грозящей гибели, остатки афинского войска насилу достигли побережья у Энеона в Локриде, откуда они и выступили в поход. Получив по условиям перемирия от этолийцев тела своих павших воинов, афиняне отступили в Навпакт и затем на своих кораблях возвратились в Афины. Демосфен, однако, остался в Навпакте, опасаясь гнева афинян после своей неудачи. (Фукидид: 3; 94-98).
13. Поход пелопоннесцев на Навпакт и к Амфилохскому Аргосу
Этолийцы отправили в Спарту послов и убедили лакедемонян послать на помощь в Навпакт войско, чтобы наказать жителей города за призвание афинян. Осенью лакедемоняне отправили войско из союзников в 3000 гоплитов. Военачальником был спартиат Еврилох. Когда участники похода собрались в Дельфах, Еврилох послал с вестью об этом глашатая к озольским локрам, так как путь в Навпакт шел через их землю, а вместе с тем лакедемонский военачальник желал побудить локров к восстанию против афинян. Среди локров особенно энергично помогали в этом Еврилоху жители Амфиссы. Они первыми выдали заложников, а затем склонили к переходу на сторону пелопоннесцев своих соседей.
По прибытии в Навпактскую область Еврилох вместе с присоединившимися здесь этолийцами принялся разорять поля и захватил неукрепленное предместье города. Между тем афинянин Демосфен прибыл к акарнанам и склонил их помочь Навпакту. Акарнаны отправили вместе с ним в Навпакт на кораблях 1000 гоплитов, которые вошли в город и тем самым спасли его от капитуляции.
Еврилох, узнав об усилении гарнизона, решил, что приступом взять Навпакт невозможно, и отступил. Подошедшие в это время ампракиоты убедили лакедемонян идти с ними в поход на Амфилохский Аргос. Но когда Еврилох подступил к Аргосу, на помощь аргосцам прибыла афинская эскадра из 20 кораблей и Демосфен с 200 мессенских гоплитов. Неприятелей отделял друг от друга только большой овраг. Пять дней оба войска бездействовали, а на шестой выстроились в боевом порядке друг против друга. Опасаясь окружения при численном превосходстве и более растянутой линии фронта противника, Демосфен устроил засаду. Он поместил отряд гоплитов и легковооруженных (всего около 400 человек) в покрытой густым кустарником глубокой ложбине, чтобы в нужный момент напасть с тыла на угрожающее охватом крыло неприятеля. Когда противники уже сошлись в рукопашной схватке, левое крыло пелопоннесцев начало обходный маневр для окружения правого крыла врага. Тогда акарнаны, выбежав из засады, ударили на них с тыла. Еврилох и его помощник Макарий были убиты. Пораженные страхом пелопоннесцы, прекратив всякое сопротивление, обратились в бегство и увлекли за собой большую часть войска. Демосфен вступил в переговоры с вождями пелопоннесцев и позволил им уйти. Те бежали, бросив на произвол судьбы своих союзников ампракиотов. (Фукидид: 3; 100-114).
14. Демосфен захватывает Пилос
В 425 г. до Р.Х. пелопоннесцы во главе с Агисом II вторглись в Аттику, когда хлеб на полях еще не созрел. Разбив лагерь, они принялись опустошать землю. Тем временем афиняне отправили эскадру в Сицилию. По пути стратег Демосфен высадился на западном берегу Мессении, занял и укрепил древний, заброшенный местным населением Пилос. Крепость располагалась на высоком неприступном холме вблизи удобной гавани. Владея ей, можно было не только контролировать большую часть Мессении, но и постоянно угрожать Лаконике.
Когда пелопоннесцы, стоявшие в Аттике, узнали о занятии Пилоса, они поспешили возвратиться на родину. Напротив крепости в море лежал небольшой, поросший лесом островок Сфактерия. Желая удержать его за собой, спартанцы переправили на остров четыре сотни гоплитов из своих граждан. После этого они приступили к осаде крепости, однако не добились успеха и даже понесли большие потери.
Между тем из Закинфа на помощь осажденным прибыло 40 афинских кораблей. Прорвавшись в гавань, они напали на вражеские корабли и обратили их в бегство. Преследуя противника, афиняне повредили многие суда, а пять захватили в плен. После тяжелой кровопролитной борьбы противники разошлись. (Фукидид: 4; 1-14).
15. Сфактерия
Теперь предстояло победить укрывшихся на Сфактерии спартанцев. Против ожидания, это оказалось нелегким делом. Осада затягивалась. Наконец афиняне выбрали стратегом Клеона, который похвалялся, что он в течение 20 дней привезет лакедемонян в Афины живыми или же перебьет их на месте. В помощники ему был назначен Демосфен. Еще до их приезда, высадившись на острове, афиняне подожгли лес, после чего им стало легче вести наблюдение, и они уже не опасались засад неприятеля. Когда в Пилос прибыл Клеон с подкреплением, афиняне перешли в наступление. Атакованные со всех сторон, лакедемоняне сомкнули щиты и отступили на самую крайнюю оконечность острова против Пилоса, где располагалась старая крепость. Целый день продолжался штурм. Лакедемоняне отражали все атаки, пока отряд легковооруженных мессенян не пробрался по кручам им в тыл. После этого оставшиеся в живых сложили оружие и сдались. В том числе в заключении у афинян оказалось 120 спартиатов. Таким образом, Клеон выполнил свое обещание, которое многим казалось пустым бахвальством. (Фукидид: 4; 26-39).
16. Разгром керкирянских олигархов
В том же году на пути в Сицилию афинская эскадра под руководством Евримедонта сделала остановку на Керкире. Афиняне помогли союзникам захватить Истону, где укрепились местные олигархи. Все пленники до последнего человека были перебиты. После этого олигархическая партия на Керкире потеряла всякое значение.
17. Захват афинянами Нисеи
В 424 г. до Р.Х. граждане Мегар, жестоко страдая от войны с афинянами, стали склоняться к миру. Вожди народной партии завязали переговоры с афинскими стратегами Гиппократом и Демосфеном и согласились передать город в руки афинян. Они договорились, что афиняне захватят Длинные стены, соединявшие город с гаванью Нисеи. Затем предполагали сдать им также и верхний город. Поначалу все складывалось благополучно. Заговорщикам удалось открыть крепостные ворота. 600 афинских гоплитов во главе с Демосфеном ворвались внутрь укреплений. Пелопонесский гарнизон бежал, и Нисея оказалась в руках нападавших.
Вскоре весть об этом успехе дошла до коринфской области, где находился со своим отрядом Брасид. Он поспешил на выручку и при помощи олигархов вошел в Мегары. После этого в город вернулись изгнанники, утвердившие режим крайней олигархии. Вожди народной партии были преданы суду и казнены. (Фукидид: 4; 66-74).
18. Поход Брасида в Халкидику и Фракию
Между тем лакедемоняне надеялись избавиться от набегов афинян на Пелопоннес и особенно на их собственную Лаконскую область, послав, в свою очередь, войско к афинским союзникам. С этой целью в Халкидику прибыл Брасид с 1700 гоплитов (700 из них были илоты, остальные – наемники). Чрезвычайно деятельный и энергичный человек, Брасид быстро преуспел в задуманном предприятии. Большинство халкидских городов он склонил к отпадению от Афин, а другими овладел при помощи измены. В том числе на сторону пелопоннесцев перешли Аканф и Стагир.
Уже зимой Брасид с фракийскими союзниками выступил в поход на Амфиполь, афинскую колонию на реке Стримоне. После короткой осады горожане сложили оружие и пропустили Брасида внутрь укреплений.
Падение Амфиполя сильно встревожило афинян, поскольку этот город был важен для них как источник снабжения корабельным лесом и вообще приносил большие доходы. Еще опаснее для них были колебания и шатания среди союзников, поскольку Брасид стал один за другим захватывать соседние с Амфиполем фракийские города.
В начале следующего года (423 г. до Р.Х.) было заключено перемирие на один год. (Фукидид: 4; 79-82,84,88,103-113,115-117,120,122-125,127-131).
19. Амфипольская битва
По окончании перемирия, в 422 г. до Р.Х., Клеон убедил афинян послать его на Фракийское побережье с эскадрой из 30 кораблей. Он привел с собой 1200 афинских гоплитов, 300 всадников и множество союзников. Здесь ему удалось захватить некоторые из тех городов, что перешли на сторону Брасида. После чего афиняне подступили к Амфиполю. Клеон не собирался начинать сражения, но Брасид, заметив, что ряды врагов расстроены, внезапно напал на них из города и обратил в бегство. Все, кто не пал в рукопашном сражении и не был убит халкидской конницей или пелтастами, по разным дорогам через горы с трудом добрались до Эйона. Клеон, бежавший с поля боя одним из первых, был настигнут миркинским пелтастом и убит. По свидетельству Фукидида, в то время как потери афинян простирались до 600 человек, пелопоннесцы потеряли в этом бою всего 7 человек. В их числе, однако, был и сам Брасид. Воины доставили тяжелораненого полководца в город. Брасид узнал о победе своих и немного времени спустя скончался. (Фукидид: 5; 2-3,6-8,10-11).
20. Никиев мир
После Амфипольской битвы в Афинах взяли вверх сторонники мира возглавляемые Никием. В Спарте также получили преобладание сторонники мирных переговоров, во главе которых стоял Плистоанакт. Ведь недруги постоянно нападали на царя, едва только в Лаконике случалась какая-нибудь беда. Они утверждая, что причина несчастья заключается в его противозаконном возвращении из изгнания (http://www.proza.ru/2015/03/03/2165). Досадуя из-за столь тяжких обвинений, Плистоанакт усердно стремился к мирному соглашению с афинянами. В мирное время, полагал он, когда не будет никаких поражений, и лакедемоняне вернут своих пленников, враги, наконец, оставят его в покое, тогда как во время войны всю вину за неудачи, естественно, продолжают сваливать на руководителей государства. Впрочем, в данной ситуации желание царя нашло отклик у его сограждан. Лакедемонянам было очень важно вернуть своих людей, попавших в плен на острове: ведь среди пленников были знатнейшие спартиаты, связанные родством с первыми людьми в государстве.
В 421 г. до Р.Х. мир сроком на 50 лет был заключен. Обе стороны согласились возвратить друг другу захваченные во время войны земли. Однако Нисея была оставлена афинянам, так как в ответ на требование выдать Платеи фиванцы заявили, что они захватили это место не силой оружия или изменой, но с добровольного согласия жителей. На этом же основании и афиняне требовали отдать им Нисею. Затем лакедемоняне созвали союзников. Большая их часть, исключая беотийцев, коринфян, элейцев и мегарцев, высказалась за мир. Лакедемоняне принесли торжественные клятвы афинянам, а афиняне лакедемонянам. (Фукидид: 5; 2-3,6-8,10-11).
Однако, как и в предыдущем случае, договориться о мире оказалось проще, чем его поддерживать. Старые противоречия между Спартой и Афинами сохранились и даже усилились. Так, согласно условиям мира, прежние противники обязывались возвратить все захваченные в годы конфликта области. Однако из-за сопротивления фракийских городов лакедемоняне не отдали афинянам Амфиполя. Поэтому афиняне со своей стороны также (несмотря на требования лакедемонян) отказались вернуть Пилос. (Фукидид: 5; 14-21,35).
21. Алквиад
Как в стане пелопоннесцев, так и в стане афинян было много апологетов войны, искавших только повода для возобновления боевых действий. В Афинах главой антиспартанской партии вскоре сделался Алквиад, сменивший в этой роли погибшего Клеона. Судьба была необычайно щедра к Алквиаду, даровав ему еще при рождении многое из того, что в обыденном суждении является признаком человеческого счастья: знатность, богатство, блестящий ум, разнообразные таланты и необычайную красоту. Его родственником и опекуном в юности был Перикл, близким другом и наставником – знаменитый афинский философ Сократ (http://www.proza.ru/2016/07/16/1928). Несмотря на дефект речи (картавость и даже некоторое косноязычие) Алквиад считался лучшим оратором своего времени и имел неодолимую власть над толпой. Едва вступив на поприще государственной деятельности, он сразу взял верх над всеми прочими искателями народной благосклонности и в 420 г. до Р.Х. был избран стратегом. Лишь Никий, да еще два-три умудренных годами афинянина могли поспорить с ним в популярности. Однако, по свидетельству Плутарха, с делами и речами государственного мужа в Алквиаде сочетались непомерная роскошь повседневной жизни, разнузданность в попойках и любовных удовольствиях. И хотя афиняне склонны были прощать Алквиаду многие недостатки, люди дальновидные не без основания опасались его тиранических замашек. (Плутарх: "Алквиад";1,10,13)
22. Аргосский поход Агиса II
Чтобы связать лакедемонян, Алквиад искусной дипломатией постарался разжечь войну вблизи их собственных границ. Особенно опасным для лакедемонян было тесное сближение между Афинами и Аргосом. В 419 г. до Р.Х. аргосцы одержали победу над Эпидавром. Лакедемоняне увидели, что их эпидаврийские союзники в тяжелом положении, а остальные пелопонесские города либо уже отпали от них, либо ненадежны. Поэтому в середине следующего лета (в 418 г. до Р.Х.), возглавляемые царем Агисом II, они выступили походом на Аргос.
Аргосцы, получив известие о приготовлениях лакедемонян, двинулись им навстречу в Аркадию. Между тем Агис ночью поднял свое войско и незаметно подошел к Флиунту. Аргосцы бросились преследовать врага, но совершенно неожиданно для себя оказались окруженными со всех сторон у Немеи. Обе армии уже развернулись и были готовы к битве, когда один из аргосских стратегов по имени Фрасил подошел к Агису и стал уговаривать его не давать сражение. Аргосцы, говорил он, готовы уладить взаимные претензии на приемлемых для обоих сторон условиях, удовлетворить возможные жалобы лакедемонян, и впредь желают жить с ними в мире.
Агис принял его предложение своей властью, не обсуждая с большинством военачальников отдельных отрядов. Он сообщил о своем решении только одному высшему лакедемонскому должностному отцу и заключил с аргосцами перемирие на четыре месяца, в течение которых те должны были выполнить соглашение. После этого царь тотчас же увел свое войско. Лакедемоняне и союзники, правда, подчинились приказу, но между собой тем более резко порицали царя. Действительно, здесь, по их мнению, была упущена прекрасная возможность дать бой врагу. Ведь аргосцы были со всех сторон окружены, а пелопоннесцам пришлось уйти, не совершив ничего достойного столь великой силы. Войско отправилось в обратный путь и, проклиная Агиса, разошлось по домам. Прибыв в Лаконику, лакедемоняне стали резко упрекать Агиса за то, что тот не завоевал Аргоса. Когда же пришла весть, что аргосцы нарушили перемирие и вместе с афинянами взяли аркадский Орхомен, лакедемоняне вознегодовали еще более: в гневе, вопреки своему обычаю, они решили было срыть дом Агиса и наложить на него штраф в 100 000 драхм. Но Агис начал упрашивать их не делать этого. Он обещал загладить свою вину в следующем походе, в противном случае, говорил он, пусть с ним поступят, как им угодно. Лакедемоняне отказались от наложения штрафа и разрушения дома царя, но приняли по этому случаю постановление, какого еще никогда не было у них: они приставили к царю 10 спартиатов советниками, без согласия которых он не имел права выступать с войском из города. (Фукидид: 5; 56-63).
23. Сражение у Тегеи и его последствия
Вскоре лакедемоняне получили от своих друзей в Тегее известие: если они не окажут немедленной помощи городу (мантинейцы, аргосцы и афиняне двинулись сюда от Орхомена), то Тегея перейдет на сторону Аргоса. Агис с необычайной поспешностью со всем своим войском и илотами выступил в Аркадию. Противники встретились в тегейской области и на следующий день выстроились в боевом порядке, чтобы дать сражение на равнине у подножия холма. Когда началась битва, аргосцы и мантинейцы разбили левый фланг лакедемонян. Однако на других участках фронта, и особенно в центре, где стоял Агис с 300 телохранителями, лакедемоняне обратили аргосцев в бегство, а затем обрушились на афинян. Афинянам грозила верная смерть, но тут Агис узнал о пагубном положении на левом фланге и повернул против мантинейцев всю свою армию. Мантинейцы обратились в бегство, тем временем отступили и афиняне. Эта победа сразу подняла дух лакедемонян, приунывших от поражений. А в Аргосе был установлен олигархический строй и победили сторонники мира со Спартой. В том же году мир был заключен. Но уже в следующем, 417 г. до Р. Х. в Аргосе произошел демократический переворот. Лакедемоняне вместе с Агисом ходили походом на город, однако не смогли им овладеть. (Фукидид: 5; 64-83).
24. Сицилийская экспедиция
Алквиад потратил много сил, стараясь всячески дискредитировать, и лишить законной силы заключенный Никием мир. В 415 г. до Р.Х. красочными рассказами о богатой Сицилии он возбудил в согражданах страстное желание завоевать этот остров. Поводом для начала войны с сиракузянами послужила просьба эгестян, которые призвали своих союзников афинян помочь им в войне с Сиракузами из-за Селинунта.
Стратегами с неограниченными полномочиями избрали Никия и Алквиада. Всего в поход отправились 134 триеры. Из них100 принадлежали афинянам, в том числе 60 быстроходных. Прочие корабли прислали хиосцы и другие союзники. Общее число гоплитов составляло 5100. Среди них было 1500 афинских граждан, 700 фетов, служивших в морской пехоте. Остальное гоплиты были выставлены союзниками, главным образом из подвластных афинянам городов. 500 гоплитов прибыли Аргоса и Мантинеи. Кроме того, было завербовано еще 250 наемников. За боевыми кораблями следовало 30 транспортов с продовольствием и необходимыми инструментами для строительства осадных сооружений. Эскадру должны были сопровождать 100 малых судов, которые, как и транспортные корабли, были принудительно завербованы в экспедицию. (Фукидид: 6; 6-61,93).
Все уже было готово к отплытию, когда случилось чрезвычайное происшествие – какие-то неизвестные за ночь изуродовали на улицах города несколько десятков изображений Гермеса. Неслыханное кощунство возмутило афинян. Было проведено строгое расследование. Вскоре удалось отыскать свидетелей-рабов, сообщивших, что виновником преступления является Алквиад и его сотрапезники. Делу этому поначалу не дали хода. Но едва эскадра отправилась в путь, следствие возобновилось. В Италию был послан корабль с повелением Алквиаду явиться на суд. Тот для виду подчинился приказу, но в Фуриях сошел на берег и скрылся. Афинский суд заочно приговорил его к смерти. Узнав об этом, Алквиад будто бы воскликнул: «А я докажу им, что я еще жив!» Он поспешил в Лаконику, где был доброжелательно встречен спартанцами. Следуя советам Алквиада, они тотчас отправили на помощь сиракузянам свой отряд во главе с опытным полководцем Гилиппом и таким образом помещали завоеванию острова. (Плутарх: "Алквиад";22)
25. Осада Сиракуз
Весной 414 г. до Р.Х., после зимовки в Катане, афинский флот явился к Сиракузам. Афиняне высадились на берег и внезапно напали на врага возле холма Эпиполы. Потеряв больше 300 воинов, сиракузяне отступили в город, а победители принялись возводить вокруг города стену. Эти события повергли горожан в уныние. (Фукидид: 6; 96-105).
Между тем Гилипп, объехав союзные сицилийские города, собрал небольшое войско – 1000 гоплитов, 2000 легковооруженных и 100 всадников. С этими силами он и явился в Сиракузы и принял на себя верховное командование. Постоянными упражнениями и бодрыми речами он воодушевил упавших духом горожан, научил их не бояться афинян. Чтобы помешать осадным работам он приказал строить поперечную стену. А когда обе стены сблизились, Гилипп вывел горожан в поле. Произошло сражение, и благодаря превосходству в коннице сиракузяне одержали победу. Афиняне отступили. В следующую же ночь сиракузяне успели провести свою стену далее осадной стены афинян, так что не только могли теперь беспрепятственно продолжать свои работы, но и совершенно лишили афинян надежды (даже в случае их победы) когда-нибудь окружить город своей стеной.
Развивая успех, Гилипп убедил сиракузян дать морское сражение. 80 их кораблей атаковали эскадру афинян у входа в Большую гавань. Одновременно Гилипп с суши атаковал укрепленный афинянами мыс Племмирий. Укрепления были захвачены, и здесь сиракузяне добились полного успеха. На море они, напротив, потерпели поражение. 11 сиракузских кораблей афиняне потопили и многих из их экипажа перебили. Тем не менее, утрата Племмирия стала для них серьезной неудачей (здесь у афинян были устроены склады, где хранилось большое количество купеческих товаров и зерна, а также много снаряжения). Теперь даже вход в гавань кораблей для подвоза продовольствия стал небезопасен, так как стоявшая там на якоре сиракузская эскадра препятствовала проходу и доставить припасы можно было только после схватки с ней.
Афиняне упали духом, а сиракузяне, напротив, воодушевились. Укрепив носовую часть своих кораблей, они короткое время спустя решились на новую морскую битву, и на этот раз добились победы. Из-за тесноты (битва проходила в гавани) афиняне не смогли прибегнуть к обходным маневрам (в этом искусстве им не было равных). А при лобовом столкновении корабли сиракузян легко пробивали ударами своих крепких и массивных таранов полые и непрочные носы афинских кораблей. Семь из них были потоплены, а многие получили пробоины. Афиняне в беспорядке отступили за линию транспортных судов. (Фукидид: 7; 1-16,21-23).
26. Начало Декелейской войны
Алквиад настоятельно советовал спартанскому царю Агису обнести стенами Декелею в Аттике. Вследствие этого весной 413 г. до Р.Х. пелопоннесцы во главе с царем вторглись в Аттику и принялись укреплять Декелею. Место это располагалось в 120 стадиях от Афин и сыграло в дальнейшем ту же роль, что укрепленный Демосфеном Пилос в Мессении. Владея Декелеей, пелопоннесцы могли безбоязненно опустошать всю страну. Никакой другой удар не мог обессилить Афины столь же непоправимо. Прежние вторжения были непродолжительны и не препятствовали жителям в промежутке между ними собирать урожаи. Теперь же, когда неприятели прочно укрепились в Аттике, набеги производились непрерывно. К этому добавилась другая неприятность: из Афин на сторону врагов перебежало 20 000 рабов (в большинстве своем ремесленников). Город терпел нужду во всех без исключения товарах, ввозимых извне, и превратился в военный лагерь. (Фукидид: 7; 17-20,27-28).
27. Прибытия в Сицилию Демосфена и ночной бой у стен
Весной 413 г. до Р.Х. афиняне снарядили и отправили в Сицилию эскадру из 73 кораблей во главе с Демосфеном. На помощь осаждавшим прибыло 5 тысяч афинских гоплитов и союзников, значительное число метателей дротиков (варваров и эллинов), пращников, лучников. Кроме того, были в изобилии доставлены различные военные припасы. Войско Никия сразу воспряло духом. Осмотрев вражеские позиции, Демосфен решил, что поперечная стена сиракузян (которой они воспрепятствовали афинянам полностью блокировать город) построена в один ряд и что, овладев местом подъема на холм Эпиполы и находящимся там лагерем, стену легко можно будет взять (поскольку никто, думал Демосфен, не устоит против афинян).
Когда этот план был принят, Демосфен с большей частью войска в пору первого сна двинулся к Эпиполам, а Никий остался в укрепленном лагере. Поначалу все шло удачно. Афиняне, не замеченные сиракузской стражей, овладели сооруженным у Евриела укреплением и перебили несколько воинов гарнизона. Однако большинство защитников тотчас же бежало к трем укрепленным лагерям на Эпиполах (в одном находились сиракузяне, в другом — остальные сицилийские эллины, в третьем — союзники). Беглецы сообщили о нападении врага, а также в подробностях доложили об этом отряду из 600 сиракузян, стоявшему на передовых постах. Те бросились на врага, но Демосфен и афиняне, встретив их, обратили в бегство, несмотря на храброе сопротивление. После этого афиняне захватили находившуюся перед ними поперечную стену. Часть из них стала разрушать брустверы, другие продолжили наступление на холм. Однако афиняне продвигались теперь уже в меньшем порядке, и это помешало им исполнить задуманное. Беотийцы первыми оказали сопротивление нападавшим и, атаковав их, обратили в бегство.
Теперь уже афиняне пришли в замешательство и оказались в весьма стесненном положении. В их рядах началась паника, и никто уже не помышлял о наступлении. Так как спуститься с Эпипол можно лишь по узкой тропинке, то многие воины, спасаясь от преследования, бросались вниз с обрыва и погибали. Остальные, кому удалось благополучно спуститься на равнину, если это были старые воины, лучше знакомые с местностью, бежали в лагерь, тогда как вновь прибывшие часто сбивались с пути и блуждали. С наступлением дня их перебили разъезжавшие по этой местности сиракузские всадники. (Фукидид: 7; 42-44).
28. Разгром афинян в Сицилии
Поражение лишило афинян надежды на успех в войне. Демосфен предлагал немедленно сниматься с якоря и возвращаться в Афины. Или, на крайний случай, перенести лагерь из-под Сиракуз в Катану, где у войска будет больше возможности для маневра. Никий после долгих колебаний согласился на это план. Однако, когда о намерениях врага стало известно в осажденном городе, сиракузяне решили не выпускать афинян, дабы те не смогли собраться с силами для нового удара.
Выбрав день, сиракузская эскадра в составе 76 кораблей вышла в море, и одновременно с ней против афинских укреплений выступило сухопутное войско. Афиняне с эскадрой в 86 кораблей двинулись навстречу и, сблизившись с неприятелем, начали сражение. Несмотря на численное превосходство, их ожидало поражение. Сиракузяне и союзники сначала разбили центр афинян, а затем заперли часть афинских кораблей в глубине гавани. Все они были уничтожены. Афиняне потеряли 18 кораблей и лишь с трудом избежали полного разгрома.
Афинские стратеги решили дать еще одну морскую битву. В случае победы предполагалось плыть в Катану, в противном же случае — сжечь корабли и в боевом порядке отступить с сухопутным войском, двинувшись в том направлении, где скорее всего можно было найти какую-нибудь дружественную опору, будь то варварская или эллинская. Сиракузяне, напротив, хотели не допустить отступления врага. Они заперли Большую гавань, поставив поперек входа на якорь триеры, грузовые суда и стали энергично готовиться к морской битве.
Когда наступил день битвы, сиракузяне расставили часть своих кораблей на страже у выхода из гавани, а часть кругом всей остальной гавани, чтобы напасть на афинян со всех сторон. Одновременно пехота сиракузян заняла позиции для поддержки своих кораблей в тех местах, где эти корабли могли пристать. Приблизившись к выходу, афиняне попытались первым натиском опрокинуть поставленные поперек прохода корабли и разбить цепи заграждения. Завязалась еще более жестокая чем прежде битва, и не только у заграждения, но и во всей гавани. Обе стороны понесли в ней большие потери и людьми и кораблями. Афинянам не удалось пробиться в открытое море, но у них оставалось еще около 60 исправных кораблей. Сиракузяне отразили натиск врага, однако кораблей у них сталось меньше 50. Это давало афинянам надежду на успех. Но, когда Никий и Демосфен захотели вновь посадить команду на корабли, люди отказались всходить на борт, так как, подавленные неудачей, больше не верили в победу. Все присоединились к решению, что следует отступать по суше.
К несчастью для себя, афиняне не осуществили свой замысел сразу. Пользуясь этим, Гилипп, выступив вперед с пехотой, заградил дороги (где афиняне должны были идти), занял переправы через реки и ручьи. Сиракузяне выстроились в боевом порядке в местах, подходящих, по их мнению, чтобы дать отпор афинскому войску и преградить ему путь. Когда афиняне вышли наконец из лагеря, сиракузяне не давали им ни минуты покоя: конница все время теснила их с флангов, а легковооруженные поражали дротиками. Из-за этого совершенно невозможно было добыть пропитания, и вскоре афинское войско стало страдать от голода. Первоначальный план двигаться к союзной Катане пришлось оставить, так как сиракузяне укрепили на их пути труднодоступный Акрейский утес, захватить который не удалось. Войско повернуло сначала к морю, а затем стало отступать в глубь страны, в земли сикулов. Отряд Демосфена, отступавший в арьергарде, вскоре был окружен. После бесплодного сопротивления его воины сложили оружие. На другой день, когда афиняне попытались переправиться через реку Ассинар, сиракузяне напали на их расстроенные ряды и предали афинян безжалостному истреблению. Никий попал в плен, затем капитулировали все его воины. Никий и Демосфен были немедленно казнены победителями, а большинство пленников отправлено в каменоломни. Так бесславно завершилась сицилийская экспедиция афинян. (Фукидид: 7; 47-87).
29. Афины теряют союзников. Начало войны в Азии
Но чтобы окончательно сломить афинян, надо было победить их на море. Поэтому в начале зимы, по окончании компании 413 года, Агис выступив с воинским отрядом из Декелеи и собрал с союзников деньги на постройку. Многих фессалийцев он также принудил выплатить денежную контрибуцию. Всем союзным народам было приказано строить корабли. Многие союзники афинян, тяготясь их тяжелой властью, вступили теперь в переговоры с Агисом, желая передаться на сторону лакедемонян. Первыми к нему прибыли эвбейцы.
Весной 412 г. до Р.Х. Алквиад предложил спартанским эфорам отправить его с 5 кораблями в Ионию. Он обещал, что сумеет склонить малоазийских греков к отпадению от Афин. И действительно, при поддержки местных олигархов на сторону пелопоннесцев сначала перешли хиосцы, а затем жители Милета. Пелопонесская эскадра неожиданно напала на Родос. Были захвачены Камир, Линд и Иелис. После этого родосцы так же отпали от афинян.
На пути к созданию своей морской державы спартанцы столкнулись с немаловажным затруднением – нехваткой денег, но и этот вопрос был разрешен при помощи Алквиада. По его совету спартанцы заключили секретный договор с персами, пообещав в случае победы вернуть им ионийские города. В результате малоазийские сатрапы не только помогли спартанцам создать флот, но также согласились давать деньги на выплату жалования гребцам. (Фукидид: 8; 1-44).
30. Алквиад порывает с лакедемонянами
Оказав лакедемонянам поистине неоценимые услуги, Алквиад тем не менее не дождался от них благодарности. Впрочем, вина за это во многом лежала на нем самом. Поддерживая дружеские отношения с царем Агисом II, Алквиад совратил его жену Тимею, и та забеременела от него, и даже не скрывала этого. Она родила мальчика и дала ему имя Леонтихида, но у себя, в кругу подруг и служанок, шепотом называла младенца Алквиадом - так велика была ее любовь. Многие рассказывали Агису об этом бесчинстве, но надежнейшим свидетельством оказалось для него само время; однажды ночью, испуганный землетрясением, Агис выбежал из опочивальни супруги и с тех спор не спал с ней целых десять месяцев, а Леонтихид появился на свет как раз после этого срока. Поначалу царь даже отказывался признать его своим сыном. (Плутарх: "Алквиад";23)
Спартанская знать также тяготилась Алквиадом и завидовала его славе. Узнав, что отдан тайный приказ умертвить его, Алквиад бежал под защиту персидского сатрапа Тиссаферна, управлявшего приморскими провинциями Малой Азии. Войдя к нему в доверие, он начал как мог вредить пелопоннесцам, настраивая сатрапа против них. Так, Алкивиад побудил Тиссаферна урезать жалованье пелопоннесским гребцам до 3 оболов (вместо аттической драхмы), да и эти деньги сатрап выдавал нерегулярно. (В конце концов пелопоннессцы порвали Тиссаферном и перевели свои корабли во владения сатрапа Фригиии и Киликии Фарнабаза).
Вместе с тем Алкивиад вступил в тайные переговоры с наиболее влиятельным людям в афинском войске и велел напомнить о нем главарям олигархической партии в Афинах. Он дал им понять, что готов вернуться на родину, предоставляя им дружбу с Тиссаферном, и вместе с ними управлять государством на основе олигархии, а не охлократии, которая его изгнала. Впрочем, и независимо от Алкивиада наиболее влиятельные афиняне у Самоса стремились ниспровергнуть демократию. (Фукидид: 8; 45-48).
31. Олигархический переворот в Афинах
В июне 411 г. до Р.Х. под давлением заговорщиков (наиболее видными из которых были Писандр, Антифонт, Фриних и Ферамен) Народное собрание проголосовало за закон, согласно которому вся власть в городе перешла к олигархическому Совету Четырехсот.
Горожане безропотно признали совершившийся переворот, но когда весть о нем достигла афинского флота, базировавшегося в то время на Самосе, моряки и воины категорически отказались подчиняться новому правительству. Узнав об этом, на остров прибыл Алквиад. Вскоре его избрали стратегом и поручили ему ведение всех государственных дел. (Фукидид: 8; 63-82).
32. Отпадение Эвбеи и поражение олигархов в Афинах
Между тем пелопоннесцам удалось возмутить против афинян эретрийцев. Короткое время спустя они привлекли на свою сторону всех эвбейцев, кроме жителей Орея. Когда известие о восстании на Евбее пришло в Афины, там началось сильнейшее смятение, какого никогда прежде не бывало. Поскольку именно от эвбейцев во многом зависело снабжение города. Эта неудача, так же как и отпадение флота, подорвало позиции олигархов. Афиняне тотчас созвали народное собрание и отстранили «Четырехсот» от власти. Управление государством перешло к «Пяти тысячам» граждан. К числу последних, однако, должны были принадлежать только те, кто мог на свои средства достать тяжелое вооружение. Никто не должен был получать жалованье за исполнение каких-либо государственных должностей под страхом проклятия. Затем было решено возвратить из изгнания Алкивиада и некоторых других изгнанников. (Фукидид: 8; 95-97).
33. Сражение у Абидоса
В те же дни у Абидоса произошел бой между эскадрой пелопоннесцев под командованием Миндара (86 кораблей) и эскадрой афинян, вышедшей из Самоса (76 кораблей) под предводительством Фрасилла и Фрасибула. Когда начался бой, пелопоннесцы атаковали центр афинян, оттеснили их к берегу и, одержав решительную победу, преследовали неприятеля на суше. Но когда победоносные пелопоннесцы уже безбоязненно пустились преследовать отдельные вражеские корабли, часть их, потеряв боевой порядок, пришла в расстройство. Фрасибул, заметив это, повернул свою эскадру на корабли противника, отбил их натиск и обратил в бегство. Потом афиняне обратились против победоносной части кораблей пелопоннесской эскадры в центре, шедших вразброд, и ударили по ним так, что те без боя обратились в бегство. (Фукидид: 8; 99-105).
Короткое время спустя, в начале зимы из Родоса в Геллеспонт с флотом из четырнадцати кораблей прибыл Дориэй, сын Диагора. Фрасилл и Фрасибул напали на родосцев. Миндар вывел из Илия свой флот на помощь союзникам. В результате у Абидоса произошло второе морское сражение. В одних местах побеждали афиняне, а в других сами терпели поражение, когда вдруг приплыл Алкивиад с восемнадцатью кораблями. Тогда пелопоннесцы устремились в бегство к Абидосу; сатрап Фарнабаз оказывал им всяческую помощь: и сам он сражался, пока только это было возможно, въехав на лошади в море, и другим своим всадникам и пехотинцам приказывал поступить так же. Пелопоннесцы составили сплошную стену из кораблей и, выстроившись на берегу, под их защитой продолжали бой. Вскоре афиняне уплыли назад в Сест, захватив тридцать вражеских кораблей без экипажа и вернув себе те корабли, которые они сами потеряли в сражении. (Ксенофонт: «Греческая история»; 1; 1).
34. Сражение у Кизика
Потерпев двойное поражение у Абидоса, пелопоннесский флот перебрался в Кизик. Здесь весной 410 г. до Р.Х. он был вновь атакован Алквиадом. Двигаясь на врага, тот разделил свой флот на три части: одною предводительствовал он сам, друой — Ферамен, третьей - Фрасибул. Алкивиад со своей частью уплыл далеко вперед от остальных, желая вызвать лакедемонян на морской бой. В то же время Ферамен и Фрасибул замышляли обойти врага и отрезать уплывшим в море возвращение в город. Миндар, заметив приближающийся флот, состоящий исключительно из кораблей Алкивиада, отнесся к нему пренебрежительно, не зная о том, что у врага имеются еще суда, и смело выплыл из города с восьмьюдесятью кораблями. Когда он приблизился к флоту Алкивиада, афиняне, согласно данному им заранее приказанию, сделали вид, будто они обратились в бегство; это очень обрадовало пелопоннесцев, и они погнались за ними, чувствуя себя победителями. Завлекши противников на значительное расстояние от города, Алкивиад поднял сигнальный знак, и немедленно все его триеры одновременно повернулись носом к врагам, тогда как Ферамен и Фрасибул поплыли против города и отрезали лакедемонянам отступление. Соратники Миндара, заметив многочисленность вражеских судов и поняв, что они стали жертвой военной хитрости, пришли в ужас. Наконец, когда афиняне стали нападать со всех сторон и отступление в город было отрезано пелопоннесцам, Миндар был вынужден бежать к берегу и высадился близ так называемых Клеров, где находилось также войско Фарнабаза. Экипажи всех кораблей высадились наберег, и морская битва перетекла в сухопутную. В конце концов афиняне взяли верх над врагом и обратили его в бегство. Миндар погиб в бою, а большинство его кораблей оказалось захвачено афинянами. После отступления пелопоннесцев Алквиад занял Кизик. (Диодор: 13; 50-51).
35. Кратесиппид и олигархический переворот на Хиосе
Взамен погибшего Миндара главой пелопоннесского флота был назначен спартиат Кратесиппид. Первым делом он силой возвратил в родной город хиосских изгнаннико, приверженцев олигархической партии, заняв при этом хиосский акрополь. Возвращенные изгнанники отправили в изгнание приверженцев противной им демократической партии, числом до шестисот. (Диодор: 13; 65).
36. Захват Пилоса и Нисеи
В том же 410 г. до Р.Х. лакедемоняне пошли походом на Пилос. Осажденные в городе мессеняне некоторое время удачно противостояли врагу, ожидая афинской подмоги. Однако, вскоре их положение сделалось невыносимым, так как враги, разделившись на несколько смен, непрерывно атаковали крепость, а из осажденных часть умерла от ран, часть погибла мучительной смертью от голода. Поэтому они заключили мир с лакедемонянами, сдав им крепость и получив взамен этого возможность беспрепятственно удалиться. Так овладели лакедемоняне Пилосом, после того как он пятнадцать лет находился в афинских руках (с того времени, как его укрепил Демосфен).
Приблизительно в то же время, в 409 г. до Р.Х. мегарцы отбили у афинян Нисею. (Диодор: 13; 64).
37. Поход Алквиада против Халкедона и Византия
В начале 409 г. до Р.Х. Алквиад, Фрасилл и Ферамен выступили против отпавших союзников и прежде всего повели свой флот против Халкедона. Халкедоняне, возглавляемые гармостом Гиппократом, вышли им навстречу. Произошла кровопролитная битва. Гиппократ был убит, а разбитые халкедяне укрылись за стенами города. Они вступили в переговоры с афинянами, вновь признали их власть и согласились уплачивать дань в прежнем размере.
После этого афиняне начали осаду Византия, где укрылся сильный отряд пелопоннесцев во главе с лакедемонским гармостом Клеархом. Некоторое время афиняне совершали приступы, не причинив осажденным сколько-нибудь значительного ущерба. Наконец византийцы, тяготясь суровым управлением Клеарха (человека крутого нрава), вступили в тайные переговоры с осаждавшими и согласились предать город войску Алкивиада. Афиняне, сделав вид, что они желают прекратить осаду, выплыли в сумерки на всех своих кораблях. С наступлением ночи они повернули назад. Предатели впустили войско Алкивиада по лестницам в город. Узнав о случившемся, пелопоннесцы поспешно выступили против врага и долгое время мужественно противостояли афинянам. Большая часть их пала в честном бою, остальные сдались. Афиняне передали город византийцам, восстановив с ними прежний союз. (Диодор: 13; 66).
38. Возвращение Алквиада в Афины
После этих побед Алквиад мог без опасений возвратиться на родину. В 408 г. до Р.Х. афинские стратеги вместе с флотом и добычей поплыли в Афины. Они вели за собой не менее двухсот взятых в плен судов, огромное количество пленных и добычи. Их встретил весь народ, ликуя по поводу их успехов. Обратившись с ласковым приветом к толпе, Алквиад созвал народное собрание; здесь он выступил с длинной оправдательной речью по своему делу и так расположил к себе толпу, что все признали государство виновным в вынесенных против него постановлениях; поэтому ему было возвращено его конфискованное имущество, были брошены в море стелы, на которых вырезали обвинительный акт и другие вынесенные против него решения. Наконец, Алквиада назначили стратегом с неограниченными полномочиями — как над сухопутными, так и над морскими силами, вверив ему все войско. Другие стратеги были выбраны по его указанию. Затем Алквиад произвел набор войска — 1 500 гоплитов, 150 всадников и 100 кораблей. На третий месяц после своего возвращения на родину он выступил против отпавшего от Афин острова Андроса. (Диодор: 13; 68-69).
39. Первая навархия Лисандра и его союз с Киром
Примерно в тоже время лакедемоняне, по истечении срока навархии Кратесиппида, поставили во главе своего флота Лисандра, человека как нельзя более годившегося на эту роль. По свидетельству Плутарха, Лисандр вырос в бедности и обнаружил величайшую приверженность к порядку и отеческим обычаям, а также поистине мужской нрав, чуждый всяким радостям, кроме тех, какие получает человек, окруженный почетом за совершенные им прекрасные деяния. Отличительными его чертами были честолюбие и жажда первенства, хотя Лисандр не был лишен и некоторой угодливости, позволявшей ему в случае нужды спокойно терпеть тяжесть чужого самовластья. Пишут также, что в отличие от многих других знатных спартанцев он отличался полной неподкупностью. Свойственные Лисандру твердость и решительность, сочетавшиеся в нем с хитростью, широкими взглядами и отсутствием какой-либо ограниченности, оказались очень полезны лакедемонянам. (Плутарх: «Лисандр»;2). Одну из главных причин успеха пелопоннесцев в последующие годы античные историки видели в том, что Лисандру удалось найти верный тон с персами. Отправившись в Сарды он встретился здесь с царевичем Киром, сыном персидского царя Дария II (423-404 гг. до Р.Х.), который был назначен отцом сатрапом Лидии, Великой Фригии и Каппадокии. Лисандр сумел обворожить его своими речами и манерами. Царевич, с первой встречи почувствовав к Лисандру горячую симпатию, стал деятельно помогать ему деньгами. Благодаря этому спартанцы сумели привлечь к себе ионийских греков и быстро собрали под своим командованием большой флот, нисколько не уступавший мощью афинскому. (Ксенофонт: «Греческая история»; 1; 5).
40. Битва при Нотии и смещение Алквиада
Узнав, что Лисандр находится в Эфесе и снаряжается в поход, Алкивиад отплыл со всем своим флотом к этому городу. Он курсировал у самых гаваней, но никто не вышел ему навстречу; поэтому Алквиад большую часть своих кораблей поставил на якорь у Нотия, вверив команду над ними кормчему своего корабля Антиоху. Отдав ему приказание не вступать в бой до своего возвращения, он поспешно двинулся на Клазомены, взяв с собой транспортные корабли. Однако Антиох, будучи по натуре легкомысленным человеком и горя нетерпением самостоятельно совершить какой-нибудь блестящий подвиг, пренебрег приказаниями Алкивиада и экипировал десять лучших кораблей, одновременно приказав триерархам быть готовыми на случай морского боя. Затем он вышел против врага, вызывая его на морской бой. Узнав от каких-то перебежчиков об отбытии Алкивиада вместе с лучшими солдатами, Лисандр решил, что настало время совершить что-либо достойное Спарты. Поэтому он вышел против врага со всем своим флотом и потопил один из десяти подплывающих кораблей, на котором находился сам Антиох, а остальные обратил в бегство и преследовал до тех пор, пока афинские триерархи беспорядочной массой не пришли им на помощь. Произошел бой при полном составе обоих флотов в небольшом расстоянии от берега, и афиняне, вследствие беспорядочного расположения их судов, были побеждены, потеряв двадцать два корабля; из бывшего на них экипажа немногие были взяты в плен, а остальным удалось выплыть на берег. Узнав о происшедшем, Алкивиад поспешно вернулся в Нотий и подплыл к гаваням противника. Однако, Лисандр не решился выступить против него; поэтому Алкивиад уплыл в Самос. (Диодор: 13; 71). Ненавистники Алквиада тотчас отправились в Афины, где и выступили с обвинением против него. Возбудив общественное мнение, они заявили в народном собрании, что Алкивиад погубил все дело и потерял корабли, так как вверил команду своим собутыльникам, чтобы самому безнаказанно пьянствовать и весело проводить время в обществе абидосских и ионийских гетер. (Плутарх: «Алкивиад»; 36). Афиняне вознегодовали на Алкивиада, решив, что афинские корабли погибли из-за его небрежности и распущенности, и выбрали других десять стратегов, в том числе Конона и Фрасилла. Тогда Алквиад покинул лагерь, предоставив новым стратегам вести войну по своему усмотрению. (Диодор: 13; 73).
41. Калликратид. Осада Митилены и битва при Аргинусах
В 406 г. до Р.Х. спартиаты, по истечении срока навархии Лисандра, послали к нему преемником Калликратида. Это был совсем молодой человек, благородный и прямодушный, правда, не успевший еще познакомиться с бытом наемников, но зато справедливейший из спартиатов. Находясь в должности, он, по единодушным свидетельствам всех, не причинил никакой несправедливости ни целому городу, ни частному человеку, а пытавшимся подкупить его деньгами давал суровый отпор, привлекая их к суду. (Диодор: 13; 76). Первым делом Калликратид отправился в Мефимну на Лесбосе. Жители этого города не пожелали добровольно подчиниться, так как здесь находился афинский гарнизон и партия, стоявшая у власти, была афинофильской; поэтому Калликратид стал атаковать город и взял его приступом. Все имущество было разграблено воинами, а рабов Калликратид велел собрать на агору для продажи с публичного торга. Союзники настаивали, чтобы и свободные мефимняне были проданы с публичного торга, но Калликратид заявил, что, пока он у власти, никто из эллинов, поскольку это зависит от него, не будет порабощен. На следующий день всех свободных граждан он отпустил на волю, а афинский гарнизон и тех, которые и раньше были рабами, продал с молотка. (Ксенофонт: «Греческая история»; 1; 6).
Афинский стратег Конон, не успевший оказать помощь Мемфине, с 70 кораблями направился к Митилене. Калликратид погнался за ним, настиг вражеский флот в море и после упорного боя сумел прижать к берегу и захватить 30 афинских кораблей. Конон между тем укрылся в Митилене, а пелопоннесцы приступили к ее осаде. Афиняне упорно защищавшие гавань, были отброшены. Корабли пелопоннесцев прорвали заграждения и причалили вблизи города. (Диодор: 13; 77). Испытав подряд столько неудач, афиняне даровали право гражданства метэкам и всем вообще иностранцам, пожелавшим вступить в ряды войск. Когда огромное множество народа было внесено в списки граждан, стратеги записали в воины всех годных к военной службе. Было снаряжено шестьдесят кораблей, снабженных всем необходимым: эта эскадра выплыла на Самос и здесь соединилась с остальными стратегами, собравшими восемьдесят триер. Затем афиняне убедили самосцев экипировать еще десять триер и со всем этим флотом, насчитывавшим полтораста кораблей, приплыли на Аргинуские острова, горя нетерпением снять осаду с Митилены. (Диодор: 13; 79).
Услышав, что афинская подмога уже в Самосе, Калликратид оставил на месте пятьдесят кораблей под предводительством Этеоника, а сам отплыл со ста двадцатью к Аргинусам. Афиняне вышли навстречу. Начался бой, продолжавшийся долгое время, причем сражались сперва сплоченной массой, а потом в одиночку. Когда Калликратид от удара неприятельского корабля упал с борта и скрылся в пучине, афинские корабли на правом фланге обратили пелопоннесцев в бегство. Афиняне в этом бою потеряли 25 кораблей, а пелопоннесцы – более 70. Стратеги попытались оказать помощь экипажам тонущих кораблей, но поднявшиеся в это время сильный ветер и буря помешали им исполнить это намерение. Узнав о поражении и смерти Калликратида, Этеоник отступил от Митилены. (Ксенофонт: «Греческая история»; 1; 6).
42. Суд над стратегами-победителями
Когда шесть стратегов, командовавших афинянами в битве при Аргинуссах, вернулись на родину, Ферамен, Фрасибул и их приспешники обвинили их в том, что они покинули место сражения, не подобрав пострадавших в морском бою. Каждый из стратегов произнес краткую защитительную речь, и большинство граждан стали склоняться в пользу их невиновности. Но так как было уже поздно, решение было отложено до следующего собрания. Затем наступил праздник Апатурий, в который отцы и сородичи семейств сходятся вместе. На этом празднике пособники Ферамена убедили большую массу людей, одетых в черную траурную одежду и остриженных в знак траура наголо, чтобы они предстали пред народным собранием как сородичи убитых. Благодаря выступлению лжесвидетеля общественное мнение резко переменилось, и большинство афинян проголосовало за казнь стратегов-победителей. Из числа пританов один только философ Сократ голосовал против их суждения. (Ксенофонт: «Греческая история»; 1; 7).
43. Вторая навархия Лисандра. Битва при Эгоспотамах
В конце 406 г. до Р.Х. союзники, собравшись в Хиосе на совещание о текущих делах, решили отправить в Лакедемон послов, которые должны были попросить спартанцев вновь поставить во главе союзного флота Лисандра. Послы отправились в Лакедемон вместе с послами от Кира, имевшими инструкции такого же содержания. Но лакедемоняне послали к ним Лисандра в качестве эпистолея, а навархом сделали Арака, так как по их закону одно и то же лицо не могло занимать дважды должности наварха. Однако действительная команда над кораблями была вверена Лисандру.
В 405 г. до Р.Х. Лисандр, прибыв в Эфес и собрал вместе все корабли пелопоннесского флота. Недостатка в деньгах у него не было, так как царевич Кир тотчас вручил ему на военные нужды порядка 5 тысяч талантов. В ожидании врага 180 афинских кораблей сосредоточились у берегов Херсонеса Фракийского, в устье реки Эгоспотамы. Ежедневно они выстраивались у гавани в одну линию для морского боя. Но, так как Лисандр не выходил им навстречу, они отплывали обратно к Эгоспотамам. Постепенно они прониклись к врагу презрением. На пятый день, дождавшись когда афиняне вернулись в лагерь, Лисандр дал флоту сигнал полным ходом плыть на врага. Увидев, что лакедемоняне наступают, Конон приказал экипажам занять места на кораблях. Но матросы разбрелись кто куда; на некоторых кораблях из трех ярусов весел гребцы остались только на двух, на иных на одном, а на иных и вовсе не было гребцов. Лишь триэера Конона и еще семь, бывших под его командой, да «Паралия» вышли в бой с полным числом гребцов; остальные корабли даже не отчалили от берега и были захвачены Лисандром на якорях. Из экипажа большинство он захватил в плен в то время, как они были рассеяны по берегу. Поняв, что афинское дело безвозвратно проиграно, Конон бежал вместе со своими девятью кораблями на Кипр. Всех пленных Лисандр переправил в Ламмпсак. Здесь были казнены все оказавшиеся в руках пелопоннесцев афиняне. (Ксенофонт: «Греческая история»; 2; 1).
44. Осада Афин и их капитуляция
После этого разгрома от Афин отпали все еще сохранившие им верность союзники. Не имея ни денег, ни флота, афиняне заперлись в своем городе. На помощь Агису II в Аттику прибыл с большим войском второй спартанский царь - Павсаний (409-395 гг. до Р.Х.). Вскоре к обреченному городу подошел пелопоннесский флот с Лисандром во главе. Окруженные с суши и моря афиняне оказались в безвыходном положении. Когда начался жестокий голод, осажденные вынуждены были просить пощады и отправили в Спарту для заключения мира Ферамена. Лакедемоняне потребовали разрушить укрепления вокруг Пирея и Длинные стены, соединявшие эту гавань с Афинами, выдать корабли, кроме 12, принять обратно изгнанников и вернуться к управлению «по заветам отцов». Все условия были приняты, и в 404 г. до Р.Х. Афины сдались. С их падением завершилась долгая Пелопоннесская война. (Ксенофонт: «Греческая история»; 2; 2).
Великая Пелопоннесская война и гегемония Спарты http://www.proza.ru/2013/03/27/485