Река Сепик в Новой Гвинее. Здесь всюду крокодилы. Они и в самой реке. Татуировка в виде крокодилов - на коже местных мужчин-папуасов. На носу каждой пироги - крокодил, вырезанный из дерева, который должен оберегать путешественников. Крокодил, способный обратить вспять, врага. Это символ смелости и мужественности, помогающий людям и способный предотвратить нападение настоящего хищника...
Этнологи называют Новую Гвинею загадочной страной. Француз Люпю, работающий в парижском Музее человека, пытается постичь загадки этого дикого мира.
Давно уже наступила ночь, слишком жаркая для апреля. Выпита последняя чашка кофе, и вместе с ней потеряна надежда на сон. Окно кухни открыто, однако все равно очень трудно дышать в этом влажном климате, когда тело покрывается испариной. Люпю листает книгу на японском языке. Фотографии воскрешают в памяти былое, воспоминания захватывают исследователя.
Август 1972 года. Люпю знал, что крокодилы не любят, когда их беспокоят. Они не любят шум и грязную воду. Когда на реке Сепик стали появляться пироги с моторами, от которых то там, то здесь на речной воде расплывались пятна масла и бензина, крокодилы ушли в болота и спрятались там от людских глаз.
Тогда коллеги сказали Люпю: «В реке Сепик больше нет крокодилов». Приехав в эти места, этнолог впервые в своей жизни сел в пирогу. «Транспортное средство» оказалось очень узким, в нем было просто не повернуться. Вода в реке оказалась серого цвета и такой мутной, что уже на глубине нескольких сантиметров от поверхности в ее толще ничего не было видно. А поверхность речной глади находилась в трех сантиметрах от руки Люпю, лежащей на краю борта пироги. За спиной исследователя находился гребец. Лодка кренилась от каждого его движения, и француз невольно напрягал все свои мышцы, готовясь к самому худшему. Он особо не доверял своим коллегам, а также местным жителям, которые говорили, что в реке Сепик нет крокодилов, и очень боялся упасть в воду и оказаться в зубах у хищника. Чтобы как-то отвлечься от тревожных мыслей о крокодилах, Люпю старался разглядывать экзотическую прибрежную растительность.
Природа Новой Гвинеи в этих местах оказалась довольно бедна. Разнообразия животного мира не наблюдалось. Можно было увидеть разве что диких свиней, крупных нелетающих птиц с трехпалыми ногами - казуаров, - обитающих только в тропических лесах Австралии да здесь, в Новой Гвинее, и крокодилов. Негусто. Но оказалось, что даже этих животных местные жители почитают и придают им особое значение. Дикая свинья символизирует могущество лесных существ. А вот крокодил - символ воды и... человека. О нем повествуют многие мифы. Опасность, могущество, ум, хитрость, умение охотиться, хорошее мясо крокодила - вот темы смешных рассказов аборигенов. В многочисленных сказках и легендах он наделяется человеческими чертами.
Одна из таких легенд папуасов, живущих вдоль реки Сепик, повествует о двух братьях - старшем Дюене и младшем Люене. Эти симпатичные ребята плуты, шулера, а кроме того... людоеды и колдуны. Люена, к примеру, запросто превращается в попугая и устраивается на верхушке большого дерева. При этом он истошно кричит, собирая тем самым под деревом людей, которые, чтобы избавиться от крикуна, решают его убить.
По первому варианту этой легенды, Люена прикидывается мертвым и остается висеть на дереве, вцепившись в ветку. Один из пришедших людей лезет на дерево, чтобы взять мертвого попугая. Но хитрый Люена только этого и ждет: он неожиданно для человека оживает и убивает его. Затем он окутывает бездыханное тело волшебным облаком из извести и переносит его к своему брату, вместе с которым и съедает свою добычу.
Однажды Дюена сказал брату о том, что их бамбуковая трубка для выпускания волшебного облака почти пуста, и необходимо наполнить ее известью. Но Люена смеется и не слушает, что ему говорит старший брат. Однажды Люена идет в деревню, и его замечают люди. Чтобы скрыться от них, младший брат начинает выдувать из бамбуковой трубки облако, однако извести для его создания оказывается мало, о чем и предупреждал старший брат, поэтому Люена не может спрятаться в тумане. Люди начинают его преследовать, и Люена невольно приводит их к реке, в которой плещется старший брат. Люена переплывает реку и вновь, обернувшись попугаем, прячется на макушке дерева.
Люди пилят дерево, пытаясь достать Люену. Но когда это дерево начинает падать, хитрец перелетает на другое. И так продолжается долгое время, пока весь лес не оказывается вырублен. Так, по легенде, появились делянки и огороды с иньямом (ямсом), сладкой картошкой и со всем тем, что люди сажают для своего пропитания. До этого же момента огородов в лесу якобы не было, и люди не умели сажать сельскохозяйственные культуры. Папуасы, на самом деле, устраивают огороды на гари, предварительно выжигая лес, и только через несколько лет начинают сажать на этом месте сельскохозяйственные культуы.
Люена вернулся к реке и стал звать брата. Однако все было напрасно старшего брата Дюена нигде не было, и Люена, сев на берегу реки, горько заплакал. Вдруг вода в реке забурлила, и к Люене из реки выполз крокодил Мюдюма. Люена с удивлением посмотрел на этого громадного животного, которого никогда прежде не видел. Но крокодил неожиданно заговорил голосом старшего брата Дюена. Так и появился первый крокодил-людоед живущий в воде! Люена понял, что все кончено, и он больше никогда не увидит старшего брата в прежнем обличье. Он пошел в ночной лес оплакивая брата, и, не желая оставаться человеком, превратился в дикую свинью Шюдюму - разорительницу огородов.
Как-то утром, когда светало, в пироге вниз по реке спускался рыбак Ниамкум. Тут же проплывал и крокодил Мюдюма. Ниамкум сначала захотел пропустить хищника, однако поразмыслив, убил его. Так, по легенде, в этих местах бы уничтожен первый крокодил. Ниамкум принес крокодила в свою деревню. На коже крокодила жители деревни, присмотревшись, обнаружили нечто, напоминавшее карту, на которой были изображены «водные огороды», места, изобилующие рыбой. Именно на «водных огородах» с тех пор надлежало промышлять папуасам, и нигде больше. По местному поверью, река - это кожа крокодила Мюдюма, который нападает на тех, кто рыбачит не там, где следует.
Февраль 1977 года. Два рыбака Волюмю и Пено убили крокодила. Когда они его притащили в деревню, люди встретили их гробовым молчанием, хотя обычно возвращение охотников или рыбаков сопровождается криками восторга. Но тут дело обстояло иначе, папуасы не смеют проявлять радости, когда кто-то убивает хозяина реки - крокодила. В полной тишине Пено перевернул тушу крокодила на спину и разрезал ему живот. Округа наполнилась тошнотворным запахом. Затем Пено стал потрошить крокодила и класть кишки на траву. Волюмю принес большой котел и помог Пено вынимать остальные потроха. Затем они осторожно сняли с крокодила кожу.
Мясо хищника оказалось белым. Папуасы срезали его со скелета крокодила, который затем отнесли к реке и выбросили в воду. После этого стали разрубать хвост крокодила на куски. Французский этнолог Люпю тоже попытался было подключиться к работе, но его нож лишь скользил, а не резал, - в таком деле необходимы опыт и сноровка, которыми обладают местные папуасы.
Затем мясо крокодила положили на решетки и коптили его целый день. После того, как, по мнению племени, оно стало готовым для употребления в пищу, мясо разделили среди всех жителей деревни. Один кусок достался и Люпю, которому оно показалось жестковатым, немного «резиновым», но с запахом. Поначалу исследователя волновало то, что он ест крокодилье мясо, но потом он свыкся с этой мыслью.
Насытившись немного, Волюмю стал варить в котле суп из внутренностей крокодила. На это ему потребовалось два часа, и суп папуасы ели уже ночью ложками, сделанными из кокосовых орехов. Вкус супа оказался такой «неистовый», как будто его сильно поперчили и добавили в него какое-то вяжущее рот вещество. Если первая часть трапезы прошла молча и даже церемониально, то во время поедания супа стали раздаваться смех и возгласы. Видимо, сказывалось влияние ночи и сытость, так как разговоры шли о женщинах. Каждый присутствующий, смеясь, вставлял острое словечко, и беседа прерывалась взрывами хохота. Ужин закончился поздней ночью. Французу же поспать не удалось, у него заболел живот, видимо, от непривычной экзотической пищи.
Передняя часть пирог папуасов, рыбачащих на реке Сепик, украшена изображением крокодила. Причем все изображения разные: каждая пирога имеет только свой знак. Этнологи долгое время считали, что изображение на носу пироги крокодила как бы охраняет и оберегает людей от нападений этого кровожадного хищника. Но такое предположение не полностью соответствует действительности.
Вся акватория реки Сепик поделена на участки с правом наследования по материнской линии. Каждый папуас имеет определенное количество «водных огородов». Этот водораздел, как говорят аборигены, проводился под «неусыпным оком крокодила», который до сих пор следит за тем, чтобы вся водная гладь реки Сепик была поделена между людьми справедливо. Если кто-то заберется в чужой «огород», крокодил покарает нарушителя.
Один раз в десять лет жители нескольких деревень собираются вместе и оценивают каждый участок по результативности предыдущей десятилетней рыбалки. После такого исследования начинается обмен правами на то или другое место. В конце собрания «водные огороды» вновь раздаются мужчинам и женщинам с учетом того, чтобы все они получили участки, доход с которых был равным для каждого. Следующего такого собрания предстоит ждать еще десять лет, до этого события все участки переходят в частную собственность на правах аренды. Во время таких собраний на видном месте всегда лежит шкура крокодила, на которую нанесен план участков на акватории реки Сепик. Они обозначены личными графическими знаками, присвоенными различным кланам и показывающим статус: клан отца, клан матери, положение людей в клане и даже их политическую позицию. Каждый владелец пироги украшает ее таким знаком, а каждая пирога находится на строгом учете в племени, поэтому смошенничать - порыбачить на чужом «водном огороде» - практически невозможно: по помеченной лодке сразу вычислят и строго накажут ее хозяина-браконьера. По знаку легко найти украденную лодку. А воровством в основном «промышляют» молодые папуасы.
Когда убивают и приносят в деревню крокодила, а также во время собраний, жители деревни приходят к особому Дому мужчин, представляющему собой своеобразную художественную галерею. Здесь выставлены произведения живописи, выполненные на коре саговой пальмы, расписанные маски. Выставить свои работы в Доме мужчин считается у местных художников большой честью. В Доме имеется особый «табурет оратора», представляющий собой постамент, на котором стоит скульптура одного из героев клана. Скульптура используется в качестве своеобразного колокольчика: в него звонят, чтобы установить тишину. А чтобы папуасский колокольчик зазвонил, по скульптуре похлопывают ладонью.
В хижинах племени можно увидеть черепа предков, покрытые глиной и украшенные особыми престижными знаками, которые предназначены не для ритуала погребения, а для обращения к душам умерших.
Молодые папуасы, вступая во взрослую жизнь, делают на своих телах насечки, зарубки, татуировки. Эти очень болезненные процедуры сопровождаются воплями, иногда даже потерей сознания хотя папуасы используют особые травы, уменьшающие боль. Но ничего не поделаешь - таков ритуал! Перед этим молодежь долгие годы получает знания, необходимые в жизни, включая изучение истории племени, «биографии культовых героев и божеств, взаимоотношения с другими этническими группами, законы и правила общественной и частной жизни, а также учатся рыбачить и охотиться. Любопытно, что взрослые, устав от занятий с подростками, для разрядки затем устраивают соревнования по бегу в полной охотничьей амуниции.
Затем молодые люди сдают старейшинам племени экзамены. Если экзамен не сдан, то юнца оставляют, как бы мы сказали, на второй год. После же удачно сданного экзамена учеба продолжается до тех пор, пока молодой человек не закончит весь курс обучения и не сдаст выпускной экзамен.
После выпускного экзамена, сделав насечки и татуировки на теле, юноши вступают во взрослую жизнь. Большинство насечек совершается «во имя крокодила». Однако не нужно в этом искать мифическую связь между человеком и рептилией. Делая насечки и татуировки на теле, юные папуасы утверждаются во взрослом мире, заявляя таким образом о своих знаниях и умении жить, рыбачить, охотиться, показывая, что они могу самостоятельно выжить и не умереть с голоду. Каждый при этом, по поверью, становится «человеком-крокодилом», способным жить «в воде, водой и при воде». Насечки символизируют облака из извести, превращающие человека в крокодила, и наносятся на определенные части тела.
По случаю вступления юношей во взрослую жизнь, в деревне устраивается церемониальный праздник. Все взоры обращены к украшенному цветами огромному чучелу крокодила, с которым по очереди пляшут только что вступившие во взрослую жизнь юноши и девушки. В этот день на их тело наносят темную растительную краску, как бы одевая молодых людей в кожу крокодила. На этом празднике многие перевоплощаются: мужчины наряжаются женщинами и наоборот, символизируя таким образом рождение очередных «людей-крокодилов».
Галина Остякова, Вячеслав Борисович Орлов