Хаим Вейцман и Зеев Жаботинский – личности исключительно популярные как в истории сионизма, так и в истории еврейского государства. Об Аароне Ааронсоне известно гораздо меньше. И тому есть своя причина. Но о ней – чуть позже.
К моменту появления организованного сионистского движения его лидеры жили в разных странах. Вейцман – в Англии, Жаботинский – в России, затем во Франции, Ааронсон – в Эрец-Исраэль.
Тем не менее, независимо друг от друга все трое пришли к одинаковому выводу: еврейскую государственность можно возродить только на развалинах Оттоманской империи. И каждый из них своим способом пытался помочь Британии победить в войне. Приближая тем самым осуществление заветной мечты еврейского народа.
Вейцман, Жаботинский и Ааронсон внесли неоценимый вклад в реализацию идеи Герцля. Во многом благодаря их незаурядному таланту и кипучей энергии на древней иудейской земле было возрождено еврейское государство. К большому сожалению, до этого момента смог дожить только Хаим Вейцман. И тут я хочу привести краткие биографические справки этих замечательных людей.
О лидере международного сионизма Хаиме Вейцмане я уже рассказал
http://www.proza.ru/2012/07/05/1401 Теперь о другом отце сионизма – Зееве Жаботинском.
Зеев (Владимир) Жаботинский родился 18 октября 1880 г. в Одессе в очень зажиточной семье. Его отец Евгений Григорьевич Жаботинский был крупным коммерсантом. Занимался закупкой и продажей пшеницы по всему Приднепровью. Мать – Евгения Марковна Зак была дочерью богатого торговца из Бердичева.
Отец умер, когда Зееву было всего 6 лет. Евгения Марковна два года отчаянно боролась за жизнь мужа, больного раком. Показывала его самым именитым врачам России и Европы. Лечила в лучших европейских клиниках.
Но удалось продлить жизнь мужа всего лишь на два года. На лечение ушло почти всё их состояние. Оставшихся средств едва хватило на покупку небольшого магазина письменных принадлежностей. На скромные доходы от него Евгения Марковна вырастила двоих детей.
Своё образование Владимир Жаботинский начал с детского сада в Берлине. В это время его отец лечился в одной из берлинских клиник. В 7 лет Володю отдали в частную школу. Там он получил традиционное еврейское образование.
Затем учился в самой престижной в Одессе Ришельевской гимназии. Закончить её Жаботинский не успел. Весной 1898 года его отчислили буквально с последнего выпускного экзамена. По официальным документам – за недостойное поведение.
С 10 лет Жаботинский начал сочинять стихи. В возрасте между 13 и 16 годами делал переводы с немецкого и иврита. В частности, перевёл на русский язык библейскую поэму царя Соломона «Песнь песней».
Юноша писал статьи, рассказы и даже романы. Правда, ни один издатель напечатать их не согласился. И всё же на Жаботинского внимание обратили. Несмотря на юношеский возраст, газета «Одесский листок» предложила ему должность зарубежного корреспондента в Швейцарии. 17-летний Жаботинский с воодушевлением принял предложение. В 1998 году он уезжает в Берн.
В Швейцарии Жаботинский поступает на юридический факультет Бернского университета.
В конце 1898 года редакция газеты направляет его в Рим, где он продолжил учёбу в Римском университете.
Совмещая журналистскую работу с учёбой, Жаботинский глубоко погрузился в культурную жизнь Италии. В совершенстве овладел итальянским языком. Настолько хорошо, что его статьи на итальянском языке печатали в римской газете «Авати». В России статьи, репортажи и корреспонденции Жаботинского печатались не только в Одессе, но и в Петербурге и других российских городах.
В 1901 г. Жаботинский возвращается в Одессу. Несколько лет работает фельетонистом в газете «Одесские новости». 1903 г. стал поворотным в жизни Жаботинского. Перед ним во всей своей зловещей омерзительности встал еврейский вопрос.
Этот год явился началом его сионистской деятельности. В канун пасхи 1903 г. в Одессе распространились слухи о надвигающемся еврейском погроме. Зеев Жаботинский и Меир Дизенгоф выступили инициаторами создания отряда еврейской самообороны. Оказалось, что ядро самообороны в Одессе уже существовало. Жаботинский и Дизенгоф тут же к нему присоединились. Начали сбор средств и закупку оружия.
Погром вскоре разразился. Но не в Одессе, а в Кишинёве. Погромщики убили 47 евреев, и более сотни ранили. Бандиты зверски насиловали женщин, грабили еврейские магазины, жгли дома.
Газета «Одесские новости» направила Жаботинского в Кишинёв. Ему поручили освещение трагедии и доставку гуманитарной помощи пострадавшим. Зверства погромщиков потрясли Жаботинского до глубины души.
В Кишинёве он познакомился с поэтом Х.Н.Бяликом, писавшем на иврите. Под впечатлением кишинёвской трагедии Бялик написал поэму «Сказание о погроме», которую Жаботинский блестяще перевёл на русский язык.
В дальнейшем он также великолепно перевёл большинство стихов Бялика и издал их отдельным сборником. В том же 1903 г. Жаботинский впервые участвует в работе VI Сионистского конгресса в Базеле.
В конце 1903 года Жаботинский переезжает в Петербург. Работает в газетах «Наша жизнь», «Русь» и других. Активно сотрудничает с еврейской прессой. В 1904 г. основывает ежемесячный журнал «Еврейская жизнь». Журнал стал официальным органом сионистского движения в России. Он просуществовал более 30 лет. Издавался в Москве, Берлине и Париже.
В период с 1904 по 1914 гг. Жаботинский занимается необычайно плодотворной деятельностью среди российского еврейства. В это время публицистический талант и ораторский дар делают его необычайно популярным в России. Статьи Жаботинского печатаются в общероссийской и еврейской прессе.
Они будоражат общественное мнение еврейского и не еврейского населения царской России. Находят понимание и многочисленные отклики. Жаботинский выступает в больших городах и маленьких местечках черты еврейской оседлости.
И везде, где звучали его пламенные речи, собиралась масса народа. Блестящий пропагандист сионистского движения Жаботинский привлёк в его ряды десятки тысяч еврейских юношей и девушек.
Среди народов Российской империи начала XX века евреи по численности населения занимали четвёртое место. Тем не менее, тогда это был самый бесправный народ. Именно в это время Жаботинский участвует в создании нового еврейского движения: «Союза борьбы за равноправие еврейского народа в России».
В ноябре 1906 года в Хельсинки (на шведский манер Гельсингфорс), состоялась Всероссийская конференция. На ней Жаботинский был главным докладчиком. При его активном участии была разработана и принята программа борьбы за равноправие и национальное возрождение российского еврейства.
Жаботинский обладал феноменальными способностями в области языков. Десять языков он знал практически в совершенстве. Мог не только говорить, читать и писать на них, но произносить речи, делать доклады, писать статьи и даже художественные произведения. Жаботинский знал ещё несколько языков, которыми мог пользоваться.
В 1913 г. Зеев Жаботинский возглавил организационную комиссию по сбору средств для создания еврейского университета в Иерусалиме. Он активно занимался разработкой его структуры. Спустя пять лет в июле 1918 г. Жаботинский принял участие в закладке фундамента будущего университета на горе Скопус в Иерусалиме.
С началом Первой мировой войны Жаботинский выехал в Западную Европу в качестве собственного военного корреспондента популярной московской газеты «Русские ведомости». В 1915 году Зеев выдвигает идею создания еврейского легиона для вооружённой борьбы с турками в Палестине.
Он воскресил идею еврейской военной силы. К великому сожалению, эта идея была практически начисто вытравлена из исторического сознания еврейского народа со времён восстания Бар-Кохбы.
В течение двух с половиной лет Жаботинский, Иосиф Трумпельдор и Петр Рутенберг добивались в Лондоне решения о создании в рамках войск Антанты еврейского легиона. А пока этого не случилось, Жаботинскому пришлось поступить на военные курсы.
Он успешно окончил их, и незадолго до отправки в Палестину его произвели в лейтенанты. В Палестине Жаботинский принял участие в боях с турецкой армией. В дальнейшем ему было присвоено звание капитана.
После окончания Первой мировой войны Жаботинский остаётся в Эрец-Исраэль. Вместе с женой и сыном он поселился в Иерусалиме. В 1920 г. в разгар гражданской войны ему невероятным образом удалось вывести из России мать и сестру.
В это же время Жаботинский активно занимается созданием отрядов еврейской самообороны. Под его руководством и при активном участии в конце 1919 года в Палестине была создана военная структура под названием «Хагана». По-русски – оборона.
Организация появилась весьма своевременно. Уже весной 1920 года во время беспорядков, организованных арабами, отряды самообороны во главе с Жаботинским дали жёсткий вооружённый отпор погромщикам. Была спасена не одна еврейская жизнь.
На это событие британская администрация в Палестине отреагировала весьма странно. Арестовала и судила военно-полевым судом, как организаторов беспорядков, так и защитников жертв. Жаботинский тоже оказался в тюрьме. Приговор был очень суровым. Суд приговорил его к 15 годам каторги.
Во многих странах, в том числе в самой Англии, начались массовые демонстрации протеста с требованием освободить Жаботинского. Три месяца он провёл в тюрьме крепости Акко, после чего под нажимом мировой общественности дело «Хаганы» было пересмотрено и закрыто. Жаботинский и его товарищи вышли на свободу.
Вместе с инженером Пинхасом (Петром) Рутенбергом (бывший видный член социал-революционной партии России, организатор убийства провокатора попа Гапона в 1905 году) Жаботинский руководит строительством электростанций в Эрец-Исраэль.
Постоянно живя в Иерусалиме, он часто выезжает в различные страны, где так же как в и Палестине, выступает с резкими нападками на английское правительство. В конце концов, после одной из зарубежных поездок ему запретили въезд в Палестину. С этого момента Жаботинский только издалека наблюдал за событиями на исторической родине.
В начале 1922 года Зеева Жаботинского ввели в Правление президентского комитета ВСО. Высший орган организации. Он возглавил политический отдел, который занимался печатью и пропагандой. Однако ненадолго.
Уже осенью того же года обозначились серьёзные расхождения во взглядах Вейцмана и Жаботинского. Их пути стали явно расходиться. Вейцман всегда был лояльным гражданином Британской империи. Никогда не выступал против официальной власти. Во всяком случае, открыто.
Более того, поддерживал с ней тесные, можно сказать, даже тёплые отношения. Таким способом он многого добивался в своей сионистской деятельности. Жаботинский же наоборот публично призывал к борьбе с британской властью в Палестине. Требовал от неё выполнения ранее взятых обещаний относительно создания еврейского очага. И как минимум, защиты еврейского населения от арабского произвола.