1. Начало войны
После смерти мессенского царя Антиоха (http://www.proza.ru/2012/02/29/290) власть принял его сын Эвфай. Лакедемоняне не послали вестника, чтобы объявить мессенянам войну, не объявили они также о прекращении между ними дружбы, но, приготовившись к нападению, тайно и насколько возможно незаметно, в недоступных местах, дали клятву, что ни длительность войны, ни ее бедствия не заставят их отказаться от предприятия прежде, чем они не овладеют всей Мессенией. После этого они ночью напали на Амфею - небольшой городок в Мессении у границы с Лаконикой. Так как ворота были открыты и никакой стражи не оказалось, то лакедемоняне легко захватили город. Из мессенян, попавших им в руки, они одних убили еще в постелях, а других, успевших укрыться в храмах богов, перерезали прямо у алтарей. Лишь немногие жители успели бежать прочь. Таков был первый поход лакедемонян против мессенян во втором году девятой Олимпиады (в 743 г. до Р.Х.).
В следующие годы военные действия протекали достаточно вяло. Лакедемоняне делали набеги на Мессению, но страны не опустошали, поскольку считали ее уже своей собственностью, не рубили деревьев и не разрушали зданий, но если им попадалась добыча, они ее угоняли, отбирали хлеб и другие сельскохозяйственные плоды. Делая же нападения на города, они не могли взять ни одного, так как те были укреплены стенами и старательно охранялись. Со своей стороны мессеняне опустошали прибрежные местности Лаконики и те поля, которые были по Тайгету.
На четвертый год после взятия Амфеи (в 739 г. до Р.Х.) Эвфай объявил поход и приказал следовать за войском рабам с кольями и всем необходимым для постройки укреплений. Лакедемоняне, узнав об этом, выступили им навстречу. Оба войска сошлись в местности, которую пересекал глубокий овраг. Он не позволил вступить в бой тяжеловооруженной пехоте. Легковооруженные, переходя через овраг, то и дело завязывали схватки друг с другом, но так как они не отличались опытностью, то сражение для них оказалось нерешенным. Ночью Эвфай приказал обнести лагерь кольями. Лакедемоняне, увидев это, утром отступили, поскольку для них не было никакой возможности сразиться с мессенянами, пока те не выйдут из своего укрепления. А от осады они отказались, так как были совершенно к ней не готовы.
На следующий год (в 738 г. до Р.Х.) лакедемоняне вторично пошли походом на мессенян. Во главе войска стояли оба царя: Феопомп, сын Никандра (http://www.proza.ru/2010/04/11/305) и Полидор, сын Алкамена (самого Алкамена уже не было в живых). Двинулись против них и мессеняне; и когда спартанцы попытались завязать сражение, мессеняне в свою очередь стали наступать на них. Они вели себя отважно, как люди готовые к смертельной схватке. Некоторые из них, выбегая вперед из рядов, показывали блестящие примеры смелости, другие, смертельно раненные, и находясь почти при последнем издыхании, сохраняли не сломленной свою доблесть и отвагу. Наконец отряд, окружавший Эвфая, - а он, составлял свиту царя и весь состоял из отборных воинов – всей силой своей отчаянной храбрости, почти граничившей с безумием, одолел противников и оттеснил самого Феопомпа. Но другое крыло мессенян попало в тяжелое положение. Их предводитель Пифарат был убит, и без начальника ряды вскоре расстроились. Наступившая ночь положила конец сражению, гораздо более ожесточенному, чем первое, но окончившемуся столь же безрезультатно. На следующий день ни те ни другие не решились возобновить битву и заключили соглашение о перемирии.
2. Дельфийский оракул и жертва Аристодема
После этого сражения положение мессенян стало делаться все хуже и хуже: они были истощены денежными расходами и, кроме того, на страну обрушилась болезнь. Обсудив положение, они решили покинуть города внутри страны и поселиться на вершине Ифомы. Недоступное по своей природе место они укрепили еще и искусственно, сделав его совершенно неприступным.
Мессеняне решили также получить совет от бога и отправить в Дельфы священного посла. Вернувшись из Дельф, он сообщил Эвфаю оракул пифии:
«Взявши деву чистую Эпита крови -
Жребии вам ее укажет, - в жертву ночью
Демонам ее подземным принесите.
Если ж жертва не свершится, кто другой пусть
Даст для жертвы добровольно дочь свою вам».
Согласно божьему указанию, все девушки, принадлежавшие к роду Эпитидов, были призваны для того чтобы тянуть жребий. Он достался дочери Ликиска, но Эпебол, истолкователь божьих вещаний, отвел его, так как избранница считалась приемной дочерью. Тогда перед согражданами выступил другой представитель царского рода – Аристодем, человек известный и знаменитый своей доблестью. Он сказал, что готов добровольно принести в жертву свою дочь и таким образом спасти Мессению. Однако и на этот раз возникли препятствия. Один из мессенян был влюблен в дочь Аристодема и уже собирался тогда взять ее в жены. Что бы спасти невесту он стал во всеуслышание говорить, что она ожидает от него ребенка. Потрясенный Аристодем в гневе убил свою дочь, - затем вскрыл ей чрево и тут только узнал, что она не имеет плода. Мессеняне устремились на жениха девушки, желая покарать его смертью, но Эвфай убедил сограждан не делать этого. Раз девушка умерла, говорил он, этим исполнено божье слово, и то, что совершил Аристодем, для них совершенно достаточно. Мессеняне сочли речь царя убедительной и закрыли собрание.
3. Царствование Аристодема и окончание войны
Через пять лет (в 733 г. до Р.Х.), собравшись с силами, лакедемоняне выступили против Ифомы. Однако, как и все предыдущие, это сражение закончилось безрезультатно. Оба войска с необыкновенным пылом сражались друг против друга целый день, но так и не смогли сокрушить противника. Только Эвфай проявил больше смелости, чем это требовалось от царя. В безумной отваге он бросился на окружение Феопомпа, получил много смертельных ран и упал, теряя сознание. Спустя несколько дней он умер.
Так как у Эвфая не было детей, то выбрать наследника своей власти он предоставил народу. Претендентами на царство выступили знатные Эпитиды: Аристодем, Клеонис и Дамис, но избран и объявлен царем был Аристодем. Заняв престол, он, с одной стороны, неизменно старался во всем, что было разумно, делать приятное народу; но, с другой, не забывал и о знати, оказывая особенный почет своим прежним соперникам - Клеонису и Дамису.
На пятом году царствования Аристодема (в 728 г. до Р.Х.) обе стороны, истощенные длительностью войны и расходами, пришли к мысли окончить дело решительной битвой, заранее оповестив о ней противника. Лакедемоняне построились такой глубокой и плотной фалангой, как никогда раньше. Аристодем, напротив, вытянул фалангу как можно шире, чтобы не быть обойденным врагами. В тылу его боевой строй опирался на Ифому. Большую часть мессенского войска составляли легковооруженные отряды, а у лакедемонян было много тяжеловооруженных гоплитов. Стараясь свести на нет это преимущество Аристодем решил прибегнуть к хитрости и укрыл значительную часть своих воинов в засаде.
Когда началась битва, тяжеловооруженные из мессенян и союзников выдержали первый натиск лакедемонян и в дальнейшем с успехом отражали их атаки. Казалось, битва опять будет затяжной и безрезультатной, но тут легковооруженные мессеняне, скрывавшиеся до поры в лесу, бегом бросились на врагов и, обойдя фалангу, стали поражать ее с фланга. Лакедемоняне попытались отбить это внезапное нападение, но только расстроили свои ряды. Мессенские гоплиты вклинились в их строй и довершили разгром.
Впрочем, не смотря на это поражение, лакедемоняне продолжали осаждать Ифому, а положение мессенян из-за недостатка продовольствия делалось все хуже. Печалясь о будущем, они несколько раз посылали в Дельфы вопрошать оракул. Однако изречения пифии оставались туманными и неясными. В первый раз она предрекла удачный исход войны, но лишь в том случае, если мессеняне не допустят спартанского коварства в святилище Зевса Ифомского. Если же это произойдет, провозгласила она, то знамением близкого конца для защитников Ифомы будет то, что «измененная природа станет в образе прежнем». Не уразумев значения оракула, мессеняне снарядили новое посольство. На этот раз пифия прямо объявила, что победителем в войне будет та сторона, которая первая поставит в храме Зевса пятьдесят треножников. Аристодем приказал немедленно приступить к их изготовлению. Но пока мастера трудились, исполняя заказ, весть об оракуле дошла до лакедемонян. Один из них быстро слепил из глины сотню небольших треножников, тайком пробрался на Ифому и ночью посвятил их Зевсу.
Известие об этом сильно смутило Аристодема. В то же время пришла и другая новость: мессенский прорицатель Офионей, бывший от рождения слепым, вдруг прозрел, а потом, спустя какое-то время, вновь лишился зрения. Аристодем понял, что заключительная фраза оракула, относившаяся к «измененной природе», которая примет «прежний образ», имела в виду именно это событие. Царь догадался: неизбежное поражение мессенян не за горами. Но главное, его потрясла мысль, что он напрасно убил свое дитя – никакой пользы родине этот поступок не принес. Мучимый раскаянием, Аристодем отправился на могилу дочери и покончил с собой. Его царствование продолжалось шесть лет, а из седьмого года лишь несколько месяцев.
Мессенян настолько поразила смерть Аристодема, что они в отчаянье готовы были послать к лакедемонянам посольство с изъявлением покорности, и только многолетняя упорная ненависть не допустила их этого сделать. Однако продолжать войну далее было бессмысленно, и в первом году 14 Олимпиады (в 724 г. до Р.Х.) мессеняне оставили Ифому. Многие после этого покинули родину, переселившись в соседние области, а те, кому некуда было идти, расселились по своим прежним городам.
Лакедемоняне прежде всего разрушили до основания укрепления на Ифоме, а затем стали брать один за другим остальные города. В конце концов все мессеняне признали верховную власть Спарты и обещали доставлять победителям половину собираемого ими урожая. На тех, кто нарушал это постановление, налагалась пеня.
Греция до ее столкновения с Персией http://www.proza.ru/2013/04/08/386