VI
Надеюсь, милая Присцилла, тебе интересно будет продолжение нашей беседы. Во-первых, ты и сама, вполне вероятно, можешь помнить этот знаменитый рассказ. Во-вторых, мне, как ты знаешь, доставляет удовольствие военная история. Буду рад, если ты хоть немного разделяешь это увлечение. Насколько помню, это не так далеко от истины. В-третьих, ты же с интересом прочла выше повествование об отношении Александра к родственницам его великого соперника, не так ли? В общем, история такова (её снова напомнил Марк, особенно выделив некоторые моменты из речи Аппия Цека).
После поражения консула Публия Левина при Геркулануме в Город приехал посол от царя Пирра, мудрец Киней, узнать о возможности соглашения и заключения союза между эпирским царём и Римом. В Курии посол произнёс речь, развёрнутую и дружелюбную, сообщив, что Пирр обещает помощь в завоевании Италии, ничего не требуя взамен, кроме дружеского союза с ним и неприкосновенности Тарента. Сенаторы не выказали готовности принять это предложение, однако многие открыто склонялись к заключению мира, считая себя побеждёнными в решающем сражении и ожидая новых неудач после того, как италийцы присоединятся к Пирру, и силы его возрастут. Тем временем о царском посольстве узнал Аппий Цек, к тому времени уже оставивший государственную деятельность. Он не выдержал слухов о том, что Сенат собирается принять решение о перемирии, и приказал слугам нести его на носилках через Форум в Курию. У дверей его окружили сыновья и зятья и ввели в зал; Сенат встретил его почтительным молчанием. А Цек тотчас же взял слово. «До сих пор, квириты, я никак не мог примириться с потерею зрения, но теперь, слыша ваши совещания и решения, которые обращают в ничто славу римлян, я жалею, что только слеп, а не глух вдобавок. Где же те слова, которые вы всем и повсюду твердите, слова о том, что если бы пришёл в Италию великий Александр и встретился бы с нами, когда мы были юны, или с нашими отцами, которые были тогда в расцвете сил, то не прославляли бы теперь его непобедимость, но своим бегством или гибелью он возвысил бы славу римлян? Вы доказали, что всё это было пустой болтовнёй, бахвальством! Вы боитесь молоссов и хаонов, которые всегда были добычей македонян, вы трепещете перед Пирром, который всегда, как слуга, следовал за каким-нибудь из телохранителей Александра, а теперь бродит по Италии не с тем, чтобы помочь здешним грекам, а чтобы убежать от своих тамошних врагов. И он обещает доставить нам первенство среди италийцев с тем войском, что не могло удержать для него самого и малой части Македонии! Не думайте, что, вступив с ним в дружбу, вы от него избавитесь, нет, вы только откроете дорогу тем, кто будет презирать нас в уверенности, что любому нетрудно нас покорить, раз уж Пирр ушел, не поплатившись за свою дерзость, и даже унёс награду, сделав римлян посмешищем для тарентинцев и самнитов». В результате сенаторы отослали Кинея, передав: пусть Пирр уходит из Италии и тогда, если хочет (об этом ответе царю говорит, между прочим, историк из нашего рода, Квинт Пиктор), ведёт переговоры о дружбе, а пока он остаётся с войсками в Италии, квириты будут воевать с ним, доколе хватит сил, даже если он обратит в бегство ещё тысячу Левинов. Киней же, рассказав обо всём Пирру, прибавил, что Сенат показался ему собранием царей, а если говорить о народе, то он, Киней, боится, как бы не пришлось сражаться с неким подобием Лернейской гидры: ведь у консула насчитывается уже вдвое больше войск, чем было раньше, а в Городе остаётся ещё во много раз больше людей, способных носить оружие.
Юный друг стоит на своём: «Предположим, что в четыреста двадцать девятом году Александр не умирает от болезни, выздоравливает, и через пару лет, как и планировал, приходит в Италию. А в это время наша армия испытала кавдинский позор…» «Хорошо, – отвечаю. – Но, во-первых, ты специально подвёл к этому году, а, во-вторых, Вторую Самнитскую войну мы выиграли, несмотря на несчастье в Кавдинском ущелье. И вообще, где теперь эти самниты?» Марк продолжает, говоря ещё, что победа над Пирром значит, в принципе, не так много, как возможное даже поражение от Александра. Возражаю: Пирр – великий полководец, успевавший совершать и личные подвиги, и, сражаясь в самых горячих местах, руководить своими войсками, будто наблюдал за битвой со стороны. Его соратникам и врагам (в Греции) казалось, что перед ними тень Александра. Далее, говорю, вспомни беседу двух величайших военачальников, Ганнибала Барки и Сципиона Африканского, в Эфесе. Они прогуливались, и речь у них зашла о полководцах. Ганнибал объявил, что лучшим был Александр, за ним Пирр (вообще-то, в других источниках мне встречалось, что выдающийся пуниец утверждал, что опытом и талантом Пирр превосходит вообще всех полководцев, второе место отводил Сципиону, а третье себе), а третьим назвал себя. Тут Сципион, тихо улыбнувшись, спросил: «А что бы ты сказал, если бы я не победил тебя?» – на что Ганнибал ответил: «Тогда бы не третьим, а первым считал я себя среди полководцев». Итак, при всём этом карфагенского полководца разбил римлянин Сципион, а эпирского царя – римлянин Курий Дентат. Так что и на Александра нашёлся бы доблестный муж!
Вот такая у нас состоялась историческая дискуссия, клянусь Клио! Соратники, собиравшиеся с начала нашего спора, громко и радостно одобрили моё возобладавшее мнение о превосходстве военного искусства римлян.
Жаль, не знают историю завоёвывавших их народов иудеи. Стали бы иначе они затевать безрассудный мятеж? А уж куда их предводителям до Пирра!..»
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/22/965
----------------------
0) Про Пирра и сражение при Геркулануме (Геракле) см. примечания здесь: http://www.proza.ru/2011/11/29/1177 .
1) Аппий Клавдий Цек – выдающийся р. гос деятель конца IV – начала III вв. до н.э.
2) Публий Валерий Левин – консул 280 г., командовал р. войсками в сражении при Гераклее.
3) молоссы и хаоны – племена, населявшие Эпир.
4) телохранители Александра – оратор называет так диадохов, полководцев Александра Македонского.
5) Квинт Фабий Пиктор – историк III в. до н.э., автор первой истории Рима.
6) кавдинский позор – событие 321 г. до н.э. В Кавдинском ущелье, неподалёку от Капуи, во время Второй Самнитской войны (327-324 гг. до н.э.) окружённые р-не вынуждены были сложить оружие и пройти «под ярмом» (т.е. под копьём-перекладиной, положенным на воткнутые в землю другие два копья – в виде буквы «П»).
7) где теперь эти самниты? – в 298–290 гг. до н.э. последовала Третья Самнитская война, с безоговорочной победой Рима. А в начале I в. до н.э. (91-89 гг.) – Марсийская (Союзническая) война – даже два века спустя р-не не забыли кавдинского оскорбления, и в ходе этой войны против италийских союзников окончательно истребили самнитов. От гордых некогда горцев не осталось и следа.
8) Сципион Африканский – здесь имеется в виду Старший. В отличие от Эмилиана, Младшего. Сын Сципиона Африканского не имел родных сыновей и усыновил одного из сыновей Эмилия Павла Македонского, получившего имя Публий Корнелий Сципион Эмилиан (а позднее, по разрушении им Карфагена, агномен Африканский). (Другого сына Павла Эмилия усыновил Квинт Фабий, тоже не имевший сыновей.)