Во время утренней молитвы староста объявил, что сегодня двенадцать самых крепких мужчин отправляются на заготовку леса, пригодного для строительства новых лодок и ремонт Гвианы. На алтарь торжественно поставили темно-коричневую деревянную фигурку Божества Ворока, который считался покровителем леса и всей растительности. Старец Шампти начал громко воспевать молитву и все Тальмийцы склонились в почтении перед Божеством, прося благословения на вырубку подходящего дерева и защиту от дикого зверя и суровости леса.
По окончании, все жители вышли проводить мужчин в дальниq поход. Лошади, обременённые поклажей, уже давно дожидались седоков. Шампти окропил всех участников похода. Его рука немного дрогнула, когда последней в ряду он увидел Этну, переодетую в мужское платье, с подобранной косой. Даже этот, видавший виды старец, и давно уже переставший чему-либо удивляться, был поражен. До сих пор ни разу женщина Тальмии не облачалась в мужское одеяние, и уж тем более не участвовала, в такого рода, походе.
Шампти обернулся к старосте, а тот лишь отвёл взгляд, стараясь не придавать особого значения дурачествам старого Алана и его дочери. Он тоже был вчера поражён просьбой Алана - разрешить его дочери поехать на дальнюю заимку. «Знаешь, я так виноват перед Этной за смерть её матери. Порой мне кажется, дух Двиги вселился в Этну, и дабы загладить свою вину перед ней, я стараюсь не отказывать ей в её просьбах» - откровенничал Алан. «Знаю, это выглядит, по крайней мере, глупо, но знаешь, может в этом действительно есть свой смысл. Ну посуди сам, каким образом должны молодые люди познакомиться, узнать друг друга поближе? Не успели молодые ребята из похода вернуться, мы их другой работой загрузили, да и женщины не сидят, вот и получается, до церемонии выбора невесты, они толком-то и не знают друг друга. Может действительно два любящих сердца разглядят друг друга?» Старосте было жаль беднягу Алана, он не разделял его мнения, но и не усмотрел ничего страшного в его просьбе, хотя не в его правилах было отступать от сложившихся веками традиций, но он всё же дал своё согласие, надеясь на то, что утром здравый смысл у Алана возобладает над сентиментальность.
Среди собравшихся прокатился ропот недовольства и удивления. Алан, видя замешательство Шампти, и стараясь успокоить Тальмийцев, произнёс:
- Прошу вашего разрешения, жители Талмии, отправить мою дочь в помощь нашим мужчинам. Она позаботится об их обедах и заодно соберёт ценное снадобье для всех хворых людей поселения.
Среди собравшихся опять прокатился ропот, но явного недовольства никто не высказал.
Не медля больше, Этна вскочила на лошадь, как заправский наездник, и уверенно гарцующим шагом поскакала в направлении леса, гордо держа голову и не обращая внимании на неодобрительные взгляды со всех сторон.
Это словно послужило знаком, и вслед за ней, все участники похода тронулись в путь. Алан сделал знак и придержал коня своего старшего зятя, который в числе прочих тоже отправлялся в поход, и тихо попросил его:
- Гигла, сынок, присмотри за моей дочкой. Уж очень я за неё переживаю!
Гигла не одобрял поступок тестя, но уважение к возрасту и положению Алана не позволяли ему высказывать свое мнение. Он сам, ни за что бы не согласился, чтобы его жена или дочь, вот так отправилась в лес в числе мужчин, но зная взбалмошный характер Этны и слепую любовь к ней Алана, Гигла коротко ответил:
- Не волнуйся Алан, всё будет в порядке.
Эрнест так был поглощен переглядыванием с Анитой, что всё происходящее прошло мимо него. Уже много позже, увидев Этну в числе экспедиции, сидящей в седле в мужском платье, он сначала удивился, потом обрадовался, а потом как-то сник, стыдливо вспоминая их совместный поход к водопаду за водой.
Эрнест подъехал на лошади к другу Ценару и негромко попросил его:
- Слушай, Ценар, не нравиться мне эта идея отправить с нами Этну.
- Почему? По-моему очень неплохо! Смотри, как грациозно она гарцует. И это мужское платье… Кто бы мог подумать, что наши мужицкие штаны так элегантно сидят на женщинах, - негромко засмеялся Ценар.
- Я не могу тебе сейчас всё объяснить, хочу тебя только попросить об одном – не оставляй меня с ней наедине, хорошо?
-Ба! Да ты её боишься?! А вчера весь вечер трындел мне про Аниту!? Уж не влюбился ли ты в эту девицу?
- Серьёзно, Ценар, я не могу тебе сейчас всё рассказать… как-нибудь потом, но ты просто будь всегда рядом со мной.
-Хорошо,- усмехнулся Ценар, и выдержав паузу, разглядывая Этну со спины, продолжил, - А я бы не прочь остаться с ней наедине. Чем чёрт не шутит, а вдруг и она придёт ко мне на выборы. Уж я тогда своего счастья не упущу! Эх, и почему я последний выбираю невесту? Вы же черти расхватаете лучших! – продолжал весело балагурить Ценар, потом пришпорил лошадь и поскакал к Этне, которая ехала впереди, в окружении Витаса и других мужчин, необычно серьёзная, и нарочно не обращая внимания на Эрнеста, действуя по своему женскому плану завоевания сердца любимого мужчины.
Продолжение http://www.proza.ru/2011/10/14/715