Путь до заимки был не близким. В ту сторону, пробирались коротким путём, по горной дороге, а уже обратно предстояло возвращаться в обход, совершая огромный крюк, и тащить волоком заготовленный ствол.
Присутствие в команде девушки придавало поездке особый колорит. Мужчины всячески пытались проявить себя: то как отменные наездник, то как знатоки природы, то как заботливые мужчины. Затевая между собой разговор всегда помнили о присутствии женщины, и не употребляя крепкое словцо, не то что во время морского похода! По нужде тоже ходили тайно. Никто не жаловался, не ныл, хотя под вечер все чертовски устали.
Заимка представляла собой низенький, но просторный рубленый дом. По середине -большая глиняная печь, рядом – сбитый из тесаных досок стол, у стен деревянные полати.
На столе стопкой стояли чистые глиняные тарелки и масленые лампы.
По приезду, первым делом залили масло в лампы, зажгли, осмотрелись. Имеющихся дров, вернее высохшей щепы было вполне достаточно, чтобы натопить печь и сготовить ужин.
Старшим в этой экспедиции был зять Этны – Гигла. Он быстро дал команды - кто, чем должен заниматься. При таком мудром распределении обязанностей, организация ужина и подготовка к ночлегу прошла быстро.
Ужинали на свежем воздухе, вытащив стол и лавки. Одной дружной семьёй, при тусклом освещении ламп, под шелест листьев от ночного ветра – это было так романтично! Обычная каша показалась всем изумительно вкусной, ели, торопясь, обжигаясь, нахваливая золотые руки Этны.
Этна сидела рядом с Эрнестом, застенчиво улыбалась, когда звучала очередная похвала её мастерству. А с другой стороны от девушки сел Витас. Он всё время озирался: не смотрит ли кто-нибудь на Этну непристойным взглядом?
Поездка была столь утомительна, что наскоро помыв каждый свою чашку, мужчины с удовольствием растянулись на полатях, застеленных свежей соломой. Для Этны выделили уголок в доме, занавесив её топчан запасной одеждой и тканью.
Этна сидела на полати и расчесывала распущенный волос, думая об Эрнесте. Внезапно за занавеской послышался знакомый голос:
- Этна, можно поговорить, - узнала она голос Эрнеста.
Сердце девушки ёкнуло. Она наскоро поправила волос, приоткрыла грудь, дернув завязки на рубахе:
- Эрнест, ты? Заходи я ещё не сплю.
- Этна, ты как? Не устала после такого дальнего перехода?
- Я в порядке, спасибо, – мило улыбнулась девушка.
- Знаешь, я хотел извиниться за тот случай у водопада,- начал Эрнест, - Сам не знаю, как получилось, что я потерял голову…
- А что тогда случилось? Просто два любящих человека целовались под дождём. Что же тут страшного?
В этот момент подошел Витас:
- Этна с тобой всё в порядке? Я лягу тут поблизости, - сказал он, многозначительно глянув на Эрнеста. Эрнест почувствовал неловкость, но не хотел, чтобы это было принято за трусость, и он обратился к Витасу уверенным тоном:
- А тебя что, кто-то поручил следить за Этной? Или вы уже признаны общиной женихом и невестой?
Витас сдвинул брови, побагровел и до хруста сжал кулаки:
- Пока нет, но всего через несколько дней никто к ней и на полшага не подойдет! – грозно ответил он.
Эрнест усмехнулся и хотел что-то сказать в ответ, но раздался командный голос Гигла:
- Парни, всем быстро спать. Разошлись по кроватям!
Молодые люди, обменявшись выразительными взглядами, отправились спать.
Этна заплетала косу и улыбалась довольная собой. У неё все получится! Она была права, когда попросилась в поход. Но всё же, как болит всё тело, особенно ноги, от такой дальней поездки.
Господи, как давно она не сидела в седле! С тех самых пор, когда была ещё совсем пацанкой и вместе с другими ребятишками верхом на лошади носилась по полям. Ох и хорошее было время! Она тогда могла быть самой собой, не нужно было притворяться, заискивать, отец был тогда молодым, и была жива мама... Воспоминания о детстве завлекли её в сладкую дремоту, плотно смыкающую глаза и постепенно окутывающую крепким сном, словно мягким пуховым одеялом.
Ночь пролетела незаметно, но на утро все были бодры и полны энергии. В доме стояла сутолока, толкотня, гомон.
Завтрак не был таким романтичным. Мужчины были поглощены предстоящей работой, намечали планы, и на Этну ни кто не обращал внимания.
Очень скоро дом опустел, Этна осталась одна. Она не спеша убрала посуду, вымела пол, наломав свежих веток, и вышла оглядеться.
Она оказалась на этой заимке впервые.
Дом был окружен лесом. Огромные вековые деревья простирались вдаль, уходя в горную высь и спускаясь по склону в сторону моря. Неподалёку бил родник. Немного дальше Этна увидела прямо в лесу густой туман. Любопытство повлекло её вглубь леса.
Подойдя ближе, она сначала услышала шум, а потом сквозь густой пар, обнаружила горный поток горячей воды. Ручей брал свое начало где-то высоко в горах и сбегал по подножию, стремился к морю. Вода была достаточно горячей с лёгким запахом тухлого яйца. По пути движения ручья была сооружена глубокая яма, в виде купели, обложенная камнем, а по краям из гладкооструганной древесины, сделан удобный спуск в эту каменную ванну.
Этна, недолго думая, оголилась и погрузилась в горячую воду. Притерпелась. Вода обтекала её тело, и текла дальше, переливаясь за каменные края ямы.
Постепенно тело распарилось, раскраснелось, и навалилась такая слабость, что не было ни сил, ни желания, не то что бы подняться – просто шевелиться. Сначала это показалось очень приятным, но слабость становилась всё сильнее и сильнее, так что девушка стала чувствовать себя совсем немощной. Это её испугало. Попробовала выбраться из этой каменной западни - тело не слушалось. Кричать и звать на помощь - было бесполезно. Совсем обессилев, она притихла, теряя всякую надежду выбраться. Глаза слипались, рассудок затуманился. Она равнодушно смотрела на то, как вода, с тихим журчанием, переваливалась через каменный край, покидая ванну.
Беззвучно на край ванны села женщина. Подол её платья касался воды, но почему-то не намокал. Она медленно водила пальцем по поверхности воды, и тихим голосом произнесла:
- Э-т-на, проснись.
Этна узнала голос матери. И радость, и грусть овладели сознанием девушки:
- Мама? Ты? Ты же умерла? Ты что, здесь живешь?
- Вставай, дочка, вставай!
Голос был таким нежным, спокойным, влекущим.
-Мама, мне так плохо! – заплакала Этна. Её руки обессилено соскользнули в воду, и она медленно стала сползать в эту тёплую купель, погружаясь всё глубже и глубже. Сквозь прозрачный слой воды, который покрывал тело девушки и продолжал свой мерный бег, Этна увидела качающиеся макушки деревьев, проглядывающее солнце, огромных птиц, высоко парящих в бескрайнем небе. Потом она вдруг отчетливо увидела своего отца, он стоял на коленях и безутешно рыдал, дрожащими руками сжимая бледную женскую руку, подносил её к губам, а тело женщины безжизненно лежала перед ним на расстрелянной ткани. И Этна вдруг увидела, что это была она, вернее её мёртвое тело.
Рыдающего отца подняли под руки и увели, а тело осталось лежать. Этна полностью смогла разглядеть каждую черточку, каждую складочку этого бледного, молодого, но всё также прекрасного тела.
Вдруг картина сменилась, и она опять ощутила себя лежащей погруженной в воду, а над ней склонился лик матери, который дрожал в толще воды.
Внезапный толчок подбросил тело девушки из воды, словно кто-то вынул её из купели. Она закашлялась, освобождая горло и нос от воды, повисла, цепко ухватившись руками за скользкий каменный край ямы. Собрав все силы, она перевалилась через край, и на какое-то время осталась лежать неподвижно на деревянном приступке, и только кончик косы всё ещё покачиваться в проточной воде каменной ванны.
Постепенно она нашла в себе силы подняться и, покачиваясь от слабости, вернуться в дом, оставив свою одежду лежать на деревянном приступке.
Уже под вечер, Этна пришла в себя. Она обнаружила себя голой, лежащей на лежанке. В доме было тихо и никого не было. Девушка смутно вспомнила всё, что с ней произошло сегодня утром. Попробовала встать. В голове шумело, виски сжимала страшная боль. Слабыми руками она натянула на себя одежду, до которой смогла дотянуться и силы опять покинули её.
Снова она пришла в себя, когда дом, с возвращением мужчин, наполнился шумом. Усталые, потные, голодные, они ввалились в дом.
Узнав, что произошло с Этной, Гигла долго сокрушался, о том, что не предупредил девушку об опасности, которая таится в сооруженной неподалеку каменной купели.
Оказалось, что вода имеет удивительные свойства снимать с человека усталость, раздражение и даже хвори, но принимать ванну следует очень осторожно и очень непродолжительное время. Теперь Этне предстояло пролежать несколько часов, восстанавливая жизненные силы.
Про свои видения Этна рассказывать не стала, побоялась, что её рассказ примут за безумие, и это накануне выбора невесты!
Все мужчины, не смотря на бурлящие от голода животы, отнеслись к девушке с пониманием и сочувствием. С некоторым страхом они по очереди омылись в горячей купели и при свете ламп ужинали наскоро приготовленной кашей.
Витас не притронулся к своей чашке, пока не накормил ослабевшую Этну. А девушка… насколько приятней ей было бы получить ужин от желанного Эрнеста! Но тот лишь сочувственно улыбнулся ей, перед тем как отправится спать.
Лишь на третьи сутки Этна поднялась с постели и, по возвращении, мужчины искренне обрадовались её выздоровлению, с удовольствием втягивая приятный аромат горячего ужина.
Силы стали быстро возвращаться к девушке, она чувствовала себя бодрей, здоровей энергичней с каждой минутой. Весь вечер она суетилась, шутила, подавала мужчинам вино, накладывала добавки.
Гигла наконец-то вздохнул с облегчением. Все эти дни он страшно переживал за здоровье девушки, а ведь перед отъездом он заверил её отца, что всё будет в порядке.
Когда посуда была вымыта и сложена, Этна вышла полюбоваться вечерней зарёй. Мужчины вернулись сегодня раньше обычного. Во время ужина девушка обратила внимание, что их руки были сбитые в кровь и покрыты коростами мозолей.
Это был последний их день пребывания. Завтра утром предстояло возвращение в посёлок и сегодня шли приготовления к дальнему пути.
Дерево, ради которого они пришли сюда, было срублено, и огромный ствол лежал недалеко от дома. Мужчины поужинав, занимались приготовлением к транспортировке этого дерева в поселение. Этна подошла ближе, и, заглядывая Эрнесту через плечо, с любопытством наблюдала за работой.
Увидев девушку, мужчины моментально изменились, каждому хотелось выглядеть героем в её глазах. Они старались быть ловкими, умелыми, но общее дело от этого только страдало, всё разладилось и пошло наперекосяк. Поэтому Гигла очень обрадовался, когда Этна, постояв и покрасовавшись, наконец потеряла интерес к происходящему и медленно побрела в сторону обрыва. Гигла кивнул Эрнесту, и тот понял намёк, что его просят последить за девушкой и не оставляя её одну в вечернем лесу, послушно принялся исполнять.
Витас ревностным взглядом проводил уходящую парочку, но он был нужен здесь и он остался.
Для Этны всё складывалось хорошо. Вначале она запереживала, что вынуждена была оставаться в постели все дни напролёт, с ней Гигла оставлял молодого долговязого парнишку, чтобы приглядывал за ней и занимался ужином. И вот, наконец, она опять обрела хорошую форму, но время было упущено! Сегодня последний вечер перед возвращением, а она так и не успела ничего сделать. И вот всё пошло как надо! Эрнест был рядом с ней!
Этна попросила его рассказать о том, как они рубили это огромное дерево, и теперь делала вид, что ей всё это чрезвычайно интересно, размышляя совсем о другом. Они подошли к обрыву. Здесь открывался великолепный вид: горы покрытые зелёным лесами, внизу небольшое озеро, а далеко на линии горизонта море. Стояли молча. Слушали шелест листьев и гул ветра. Небо, покрытое разноцветными облаками от заходящего солнца, было сказочно красиво! Этна подошла близко к обрыву и глянула вниз, Эрнест предостерегающе легонько придержал её за талию:
- Что ты делаешь?
- Ты за меня боишься? – спросила девушка, поворачиваясь к нему лицом. Она так близко подошла к нему, почти вплотную, обхватила его руками и положила свою голову ему на грудь. Эрнест автоматически ответно обнял её и прижал к себе. Всем своим существом почувствовал её тело: мягкое, нежное, податливое. Этна подняла голову, ища его губы своими губами. Неимоверным усилием воли юноша удержался от поцелуя. Он немного отстранился и тихо сказал:
- Этна, прошу тебя, не надо!
Девушка блеснула глазами, освободилась от его объятий, и быстро зашагала к дому. Эрнест смотрел ей вслед. Сердце учащенно билось. Какая-то внутренняя сила толкала его броситься вслед за ней, но он справился с собой, проводил её глазами, ещё немного постояв, пришёл в себя.
Возвращаясь в дом, Этна столкнулась с Витасом. Он увидел, что Этна была возбуждена, спросил:
- Он тебя обидел? Ты мне только скажи, я с любым разберусь!
Поздно вечером, собрав мелкую щепу, развели костер. Сидели вокруг костра на гладких брёвнах, пили травяной чай. Пахло мёдом, мятой, имбирём. Мужчины по очереди рассказывали легенды, вспоминали старинные придания. Искры костра улетали вверх, и казалось, присоединялись к мерцающим звездочкам ночного неба. Оглушительно пели цикады. Отчетливо слышалось журчание горного ручья, который был совсем не слышен днём, тянуло прохладой. Расходиться не хотелось. От таинственности ночного леса и рассказов, всем становилось немного жутко. Этна сидела рядом с Витасом, он не сводил с неё глаз. Иногда нежно касался её руки, но она скромно убирала свою руку, в тоже время она преданно заглядывала ему в глаза, и с хитрой улыбкой, время от времени, что-то шептала ему на ухо. Тот заботливо поправлял на ней тёплый платок, касаясь прядей волос, непослушно выбившихся из толстой косы.
Эрнест сидел напротив и наблюдал за этой картиной. И почему-то его это страшно раздражало. В глубине сознания он догадывался, что девушка всё это делает специально, что бы подразнить его, вызвать в нём ревность. Во всяком случае, ему бы этого очень хотелось.
Потом Витас и Этна покинули кострища и стали удаляться в сторону горного ручья. Эрнест вдруг тоже заскучал у костра и отправился спать.
Он долго лежал, вспоминая Аниту, потом Этну, потом слова отца, Шульги, всё перемешалось в его голове. Он пытался разобраться в своих чувствах, но так и уснул, сморенный многодневной усталостью.
Остальные мужчины были так поглощены разговором, что не обратили особого внимания на покинувших. Они плотнее сомкнули ряды, продолжая говорить о таинственных событиях, будоражащих сознание своей загадочностью.
Этна и Витас удалялись всё дальше и дальше. Оказавшись у ручья, Этна вдруг с ужасом вспомнила недавние события, и откровенно рассказала о том, что с ней произошло. Она так разволновалась, что не заметила, как Витас нежно посадил её к себе на колени и, внимательно слушая, гладил приговаривая: «Бедная моя девочка!».
Потом он поцеловал её своими горячими влажными губами, ещё и еще, наполняя страстью сердце девушки. Вначале она хотела его оттолкнуть, потом передумала и просто позволила себя целовать. Его поцелуи становились всё более страстными и неистовыми, а дрожащие крепкие руки уже сминали девичью грудь и спускались всё ниже и ниже.
Вначале это забавляло Этну, ей хотелось узнать, как далеко он сможет зайти? Но когда он грубо стащил с неё рубаху, она попыталась прервать притязания этого мужчины:
- Ты с ума сошел, ненормальный!- крикнула она в сердцах, пытаясь вырваться.
Но было поздно, Витас был настолько охвачен животной страстью, что остановить этого здоровенного парня, было просто невозможно. Он с легкостью, стянул с неё штаны, постоянно приговаривая: «Моя девочка, моя маленькая девочка!», подмял её под себя, навалившись всем телом, не замечая, как она отчаянно долбит его по спине кулаками.
Наполняя её рот затяжным поцелуем, он дерзко вошёл в неё. Пронзительная боль захлестнула Этну, она простонала и, собрав все силы, попыталась отпихнуть обезумевшего мужчину, но он был настолько сильнее её, что даже не почувствовал сопротивления.
Наконец Витас обессилено повалился на бок. Этна, освободившись от его объятий, села к нему спиной, сжавшись в комок. Витас нежно погладил её по спине, едва касаясь:
- Прости меня, моя девочка, я не смог остановиться. Боже, как ты прекрасна! Я люблю тебя, моя прелесть! Как же тебя я люблю! Ты не бойся, совсем скоро мы поженимся, и тогда сможем любить друг друга не таясь. Ты будешь самой счастливой, клянусь! Я сделаю для тебя все, что ты пожелаешь. Ты мне веришь?
Этна молча смотрела на мерное течение воды, от которой поднимался густой пар. Потом она заплела растрепавшуюся косу и, распрямившись, быстро вошла в каменную ванну, наскоро ополоснулась, и, не дав телу обсохнуть, натянула одежду.
- Этна, ты меня любишь?
Девушка, глядя на него в упор ненавидящим взглядом, произнесла сквозь зубы:
- Попробуй хоть слово кому-нибудь сказать о том, что здесь произошло!
Она быстрым шагом покидала это трижды проклятое место, внутри живота горело огнём. Ощущение неприятной пустоты заполняло всё её тело.
- Этна, постой, подожди! – кричал Витас ей вслед, но она только прибавляла шаг.
Утром сборы были недолгими. И вот весь отряд двинулся в путь. Этна, как ни в чём не бывало, была бодра, улыбалась, и только глубоко в глазах застыла непреодолимая грусть. Она, вопреки обычному, всё утро не отходила от Гиглы, и даже когда двинулись в путь, её лошадь шла рядом с его. Эрнест, Ценар и ещё несколько человек шли пешком, подгоняя лошадей, которые тащили волоком огромное дерево.
Витас был необычно бледен и молчалив. Он завершал колонну и исподлобья безучастно наблюдал за всем происходящим. Вскоре на развилке Гигла распорядился, что Этна и ещё два молодых парнишки поедут коротким путём, а остальные будут пробираться длинным, доставляя ценный груз в поселение. На лице у девушки просияла улыбка облегчения.
Вскоре они втроём быстро удалялись от основной группы, стремительно двигаясь к дому.
Этна подлетела к дому во весь апорт, быстро спешилась. В этот момент из дома вышел отец, в окружении ещё двух мужчин. Девушка, не обращая внимания на посторонних, бросилась к нему, крепко обняла и внезапно заплакала.
- Этна, девочка моя, что случилось? – дрожащим испуганным голосом спросил Алан, прижимая дочь к себе.
Этна отрицательно покачала головой и продолжала плакать, по-детски уткнувшись в его грудь.
- Соскучилась моя глупенькая, устала!- нежно гладил Алан дочку по голове своей тёплой и крепкой рукой.
Произведение http://www.proza.ru/2011/10/14/716