Всё просто до безобразия. Мы идём к нему, и он держит меня за руку.
Да, наверное, ерунда – по вечерам тысячи влюблённых во всём мире, держась за руки и глупо улыбаясь, идут домой. Но как же долго я ждала и сколько же я сделала, чтобы всё было именно так…
Как только я его увидела, сразу всё для себя поняла. Я-то уже отчаялась найти кого-то, превосходящего меня по всем статьям – решительнее, остроумнее, хладнокровнее, и тут вдруг со мной что-то произошло. Я только в книжках про такое читала. Оказалось – да, это бывает. На самом деле.
Мы собираемся компанией по выходным – он оказался чьим-то знакомым. Сначала просто сидел в углу, ничего не пил, не веселился и молчал. Держался несколько особняком, будто специально ото всех отгораживаясь. Потом через какое-то время оттаял, разговорился. Обратить его внимание на себя было нетрудно – любая женщина это может при наличии интеллекта и интуиции, тем более, от его пристального взгляда просто мороз по коже шёл. Со мной редко такое бывает – меня довольно трудно зажечь. Нужно приложить определённые усилия. Я всегда сосредотачиваюсь на своих ощущениях, мало беспокоясь о том, что или кто их вызывает. Получаю удовольствие, а как только всё проходит, иду дальше. А тут – ощущения каждый раз были разные, всё острее и острее, и мне они нравились.
Решающие для меня моменты: стиль «смарт кежуал» (терпеть не могу костюмы на приватных встречах), тонкая ирония, скрытая сила, немногословность, хотя… когда он что-то рассказывал, можно было с ума сойти. Все наши девчонки рты открывали: какой умный, это что-то! Я не встречала мужчин, с которыми могла бы поговорить о том, что меня действительно волнует. Обычно только травила байки и хохотала. А тут… мы с ним говорили о том, о чём я боялась признаться самой себе, да и он тоже. Остальные наши друзья смотрели-смотрели, и оставили нас вдвоём, а мы и не заметили.
Случайно встретились взглядами, и как провалились… не оторваться. Сцепили пальцы, и вот мы уже вроде как вместе. И разнять руки нет никаких сил. И слов не нужно. Притянулись.
Теперь мы встречались вдвоём. Была, правда, одна странность – к себе он никогда не приглашал. Я уж и так, и этак – ни в какую. В чём дело, никак не могла понять. А у меня съёмная квартира, и я поклялась, что он никогда не переступит её порога. Я, конечно, понимаю, он всё время один, но не настолько же всё усложнять, когда всё проще простого, на самом-то деле… И однажды удалось удачно соврать, что ключи оставила дома, а соседка ушла на всю ночь. Соврала так, чтобы у него было время подготовиться. И сама заблаговременно завилась, надушилась, навела марафет, одела всё лучшее, что было и, цветущая и благоухающая, стала ждать вечера.
И вот мы подходим к его дому, и только оттого, что он держит меня за руку, сердце бешено колотится. Мне нравится слушать себя и получать удовольствие от собственных ощущений, и ещё – от предвкушения волшебного вечера. Такого долгожданного…
Я даже не знала, что у нас есть такие дома – два громадных небоскрёба, как покойные Башни-Близнецы… Обычные жилые дома, и в одном из них живёт он. Высоко…
Ступени, дверь подъезда, полумрак… Широкий коридор, до лифта. Он отпускает мою руку, лезет в свой карман. Меня это как-то настораживает… но, не ускоряя шаг, бодро стучу каблуками – сапоги новые, модные, начищенные до блеска… Вдруг из полумрака молнией пронеслось какое-то серое существо и шмыгнуло мне под ноги. Естественно, я от души взвизгнула. Он мгновенно вынул из кармана какой-то прибор, щёлкнул кнопкой, и существо упало на бок.
- Чёрт… что это? – я, тяжело дыша, опираюсь о стену. – Это крыса такая здоровая, что ли?
- Дай, посмотрю… - он внимательно осмотрел мой сапог – на нём даже остались дыры от зубов. – Насквозь не прокусила – это хорошо…
- Откуда она в таком доме? Ты её убил? Ты что, знал?.. – стреляла я в него дурацкими вопросами.
- Убил… да, потом всё расскажу.
Он отбросил ногой огромную бездыханную крысу в угол лестницы и нажал кнопку вызова лифта.
Семьдесят третий этаж… Признаться, до этого у меня были грандиозные планы, как скоротать время в столь длинном подъёме, но я была настолько шокирована, а он держался так хладнокровно, что всякое настроение шалить пропало. Всё это время я лишь тупо пялилась в зеркала шикарного подъёмника, недоумевая, откуда в этом роскошном доме взяться крысе такой величины. А он будто бы вообще не удивился… и эта странная штука в кармане…
А потом он открыл дверь и снял с меня пальто, и даже прокусанные сапоги, а на столе стояли шикарные цветы и бутылка шампанского, и я забыла про всё…
Уснуть долго не могла, потому что прислушивалась к своим чувствам и сама их пугалась. Слишком хорошо… это подозрительно. Так спокойно, приятно, радостно и почему-то страшно… Расчётливая, циничная особа смотрит в темноту, лёжа рядом с любимым, и роняет слёзы счастья… Самой смешно. Он спит сладким, крепким сном. А я, чувствуя, что слёзы вот-вот сменятся истерикой, осторожно встаю и закрываюсь в ванной. Там можно порыдать вволю. Я не понимаю, в чём дело, но меня что-то беспокоит. И это чувство резкой до боли тревоги перебивает все прочие ощущения, вызванные удовлетворением. Получается адская смесь, и мне остаётся только рыдать. В чём дело? Чего я боюсь? Я боюсь за себя или за него? И под потолком противно пульсирует ярко-красная лампочка… что происходит? Может, из-за высоты? Ничего не понимаю…
С утра я заявила, что пошла за вещами. И он решил-таки поговорить: в этом доме он работает. Бьёт крыс. Дом большой, жителей огромное количество, мусор выносить они за собой ленятся и оставляют большие мешки у дверей квартир. Поэтому они, сами того не желая, подкармливают крыс, и те разводятся в огромных количествах, превращаются в мутантов и вот-вот начнут набрасываться на людей. Самое главное – вовремя добраться до лифта, а там их нет. Оружие есть только у него и у его напарника, работающего в соседнем небоскрёбе – остальным не положено, а то тех ещё дел натворят. Поэтому нужно два раза в день делать обход, а по утрам дохлых крыс забирает специальная машина. Если в квартире загорится красная лампочка – что-то случилось, надо выходить и смотреть, в чём дело. Поэтому он всё время один – никто такой жизни не выдерживает, но это работа, и если не истреблять популяцию крыс, жизни обитателей дома будет угрожать реальная опасность.
- А травить что, нельзя?
- Это негуманно. Они ещё проживут какое-то время, будут мучиться. А так раз, долбанёшь – и всё… Ну, если не передумала, иди за вещами.
Не передумала. Работа есть работа… бывает и хуже. Есть вещи важнее. Ну, в крайнем случае, всегда можно уйти, если что.
Пронеслась от лифта до квартиры, и тут услышала вопли на лестнице:
- Да как же вам не стыдно! Убивать животных! Безобидных, беззащитных!
Я тормознула, глянула, что там. Стоит он, никого не трогает, а какая-то толстая тётка руками машет:
- Ну, и что же, что крысы? Они что, не живые? Не божьи твари? Ну, и пусть живут. У нас дом элитный, они чистые, я их сама подкармливаю, их можно, как кошечек, дома держать…
- Вот дома и держите. Они на лестницах на людей набрасываются.
- Да что вы говорите – ни разу не видела. У нас элитный дом, и крысы элитные. Все их кормят, а вы убиваете. А тут, между прочим, дети ходят…
- Не ходят они по лестницам. И вам не советую. Лифт есть. Они набрасываются, ваши элитные крысы. И если их не истреблять, сами увидите, что будет.
- Ничего, и на вас управа найдётся! Я на вас в суд подам – безобидных животных убивать! Живодёр! – раздавались вопли с лестницы.
Вот так… Никто не говорил, что будет легко. И началась совсем другая жизнь…
Работу мне пришлось бросить. Потому что нашу жизнь теперь стала регулировать красная лампочка, которая загоралась всё чаще и чаще. Отдыхать было некогда.
Толстая дама собрала других жильцов, и нас стали преследовать. Открываешь дверь – в голову летит камушек. Или крыса дохлая висит на ручке. Или ночью вскочишь оттого, что лампочка мигает, а это кто-то шутит. Весело, одним словом. А то, что крысы стали размером с неслабую собачку, народ как-то не замечал. И зубы – не то, что сапог прокусить, руку оттяпать могут. А дом большой… У него на руках стали появляться шрамы. Пошли иски в суды от защитников прав животных.
А потом крысы загрызли пару жильцов.
И куда-то подевался весёлый нрав и здоровый сон.
Жильцы стали устраивать под окнами демонстрации и скандировать: «У-бий-цы!». Потому что, видите ли, мы вовремя не заметили, что крысы превращаются в мутантов. Но работа по их устранению не прекращалась ни на минуту. И причина его добровольного одиночества стала более чем очевидной. Но уходить было уже поздно. Да и некуда. И оставить его одного в такой ситуации было очень похоже на предательство. Хотя говорить о чувствах и ощущениях уже давно не хотелось. Вот он и не говорил. Никому и никогда. Да и я перестала.
А однажды, когда мы выходили утром из квартиры, нас убили. Видимо, родственники тех, кого загрызли, наняли киллера. Решив, что недосмотрели и не уследили за крысами именно мы.
Ему повезло. Мне – не очень. Больно стукнувшись, упала на вычищенный и идеально вымытый пол, и у меня ещё оставалось время на то, чтобы прислушаться к своим ощущениям. Холод и боль. Скрип ботинок на толстой подошве. Ствол, направленный в лоб… бесполезно прикидываться мёртвой, смысла нет… нет, нет… бах – и всё…
И истреблять крыс в огромном доме стало некому.
Наверное, сейчас крысы заселили весь небоскрёб. Передушили всех жильцов. И каждый получил то, что хотел.
Но об этом мы уже никогда не узнаем…
P.S. Написано под впечатлением от рассказа Чистильщика "Жил-был Мусорщик"
http://www.proza.ru/2010/01/24/1196
Получилась такая женская версия-light...
:)
13/03/2010