(Написано в марте 2004 г.) (Начало: http://www.proza.ru/2010/02/22/547)
Глава 3.4. Развитие права. «Презумпция неотчуждения»
В основе развития права – отношения реальной («естественной») собственности.
Все мы – дети своих родителей. Имеем головы, руки и другие органы. Имеем семью, дышим воздухом общего воздушного океана. Не можем жить без леса, моря, реки. Без общего языка, без культуры своего народа, без компании друзей, без коллег по работе, без одежды, жилища, продуктов питания, бытовой техники и т.д.
Отношения этой зависимости – это отношения реальной («естественной») собственности. Их существование не зависит от нашей воли. Они складываются от природы.
Над ними выстраиваются те или иные типы правовых отношений, которые могут вступать в конфликт с реальными отношениями. Например, с точки зрения реальной собственности, нелепо оспаривать принадлежность вам вашей головы или ваших рук. Однако, в капиталистическом праве, ваш работодатель может настаивать, что ваша голова и ваши руки принадлежат ему, а не вам. И суд это подтвердит.
Так же и феодал, рабовладелец или людоед, к которому вы попадете, уверенно обоснует истину, что ваши руки и даже тело принадлежат ему, а не вам.
Этот курьез, - противоречие между «естественным» и правовым понятиями собственности, - очевиден для органических частей тела. Он не так очевиден, но имеет место и для других необходимых условий жизнедеятельности человека, - воздуха, леса, воды. Последние, по сути, также есть части нашего тела, только неорганические. Будучи от них отрезанными, мы умираем столь же неизбежно, как при отрезании жизненных органов.
Противоречие между «естественным» и правовым понятиями собственности лежит в основе протестных движений и революций.
Одной из методических ошибок либералов является поклонение догмату «священной частной собственности». Якобы частная собственность – основа индивидуальной свободы. Но если под частной собственностью понимается обособление в обществе права беспредельного отношения к «собственным» вещам, то, очевидно, этим закладывается мина под все здание либерализма. Беспредельное командование вещами – учитывая, что вещи являются неорганическими частями человеческих тел - таит потенциал полномасштабного рабовладельческого строя. Частная собственность, особенно возведенная в культ права, – главная пружина отчуждения людей от реальной собственности. Именно частная собственность – как чья-то беспредельная власть - провоцирует и осуществляет топтание человеческих свобод. Частная собственность – главный враг либерализму.
Законодательство «либерального» Запада пухнет от борьбы несовместимых начал – реальной общественной собственности, ограничивающей частный беспредел, и унаследованного от рабовладения Рима гена рабовладельческого строя - "священного" права частной собственности. Обеспечив прорыв - сквозь рабовладение и феодализм - к «правовому обществу», Запад остался в плену рабовладельческой парадигмы.
«Западно-либеральное» право защищает частный беспредел. Чем крупнее вор, круче беспредельщик, тем мощнее его адвокатура.
Чудовищные анклавы реальной частной собственности (не контролируемые обществом зоны частного беспредела) в современной России представлены Минприроды, Гохраном, ГИБДД, налоговой инспекцией, судебными и другими государственными органами. Эти анклавы стихийно царствуют, являются вотчинами чертовских укладов. Разовые взятки чиновников Минприроды, согласно недавно нашумевшему в прессе примеру из Хабаровска, достигают миллионов долларов США. Не рынок командует в России хозяевами и ранжирует их по способностям управлять. А реальная частная собственность, захватывающая и расширяющая зоны беспредела.
Частная собственность – главный амбициозный истребитель рынка, истинный корень и основание Административного монстра. Именно она, вырвавшись из фабричных ворот, растоптала все уклады Российской империи, превратила ее в СССР. Именно ее – в виде абсолютно неуправляемых обществом зон частного беспредела – тщательно охраняют бюрократы всех времен и народов. Бюрократия и реальная частная собственность – это две стороны одной медали.
Советский Союз был страной чудовищно монополизированной частной собственности, позволявшей себе беспредел не только к вещам, но и к целым народам. Фактически реформы 90-х годов состояли в выделении из этой частной собственности отдельных частных кусочков и освящении их культом права. То есть, шла просто деградация частной собственности. В этом смысле, действительно, был шаг к либерализму. Но, до смешного, маленький.
По нелепой иронии, наши либералы зациклились на культе частной собственности. Сколько можно наступать на эти грабли? Сколько можно поклоняться культу, являющемуся коренным источником тотального попрания свободы?
«Презумпция неотчуждения» - вот что адекватно либеральным идеям и должно быть взято на знамя борьбы за свободу вместо рабовладельческого культа частной собственности.
В законотворчестве следует развернуть культ «презумпции неотчуждения», - подобно тому, как в судебной практике действует «презумпция невиновности».
Защита имущественных прав граждан, включая предпринимательские права, должна строиться на этом культе. Им может ограничиваться как бюрократическая власть, так и чрезмерная экспансия частных структур на земельные, водные, морские и т.д. угодья. Ни бюрократы, ни частный бизнес не должны лишать граждан естественных прав свободного предпринимательства и свободного доступа к воздуху, лесам, рекам, морю и т.п.
Все действующие, а также вновь принимаемые законы должны проходить экспертизу на соблюдение «презумпции неотчуждения».
«Презумпция неотчуждения», - более точный и более универсальный инструмент борьбы с монопольным беспределом, чем антитрестовские законы.
Адекватно развернутый, культ «презумпции неотчуждения» призван защитить Россию от вползания в сверхмонополизированную экономику советского или фашистского типов. Так же, как в свое время Запад был спасен антитрестовскими законами.
Сверх того, «презумпция неотчуждения» раскроет три дополнительные измерения либерализации.
Первое из них – преодоление отчуждения свободного труда от условий деятельности – достигается за счет ликвидации бюрократических укладов.
Второе измерение - преодолении отчужденного отношения наемных работников и наемных служащих к деятельности, которая им поручается.
Необходимо изживать пролетарские уклады, - выстраивать адекватные отношения с квалифицированным трудом, вытеснять неквалифицированный труд путем механизации и автоматизации производства. Для этого «презумпция неотчуждения» открывает инвестиционные шлюзы.
Третье измерение – радикальное улучшение инвестиционного климата.
Сделки купли-продажи в идеальном рынке - акты двухсторонне добровольного отчуждения. При этом каждый приобретает то, что ценит выше отдаваемого. Каждая такая сделка, следовательно, наращивает сумму ценностей в обществе.
Инвестиция – частный случай купли-продажи, когда некто добровольно передает имущество в обмен на ценные бумаги или права участия в каком-то бизнесе, полагая, что получатель эффективнее использует имущество, и, за счет этого, выплатит ему доход выше исходного дохода от этого имущества.
В идеальном рынке (рынок с честными и хорошо информированными партнерами) каждая купля-продажа и каждый акт инвестиции обогащает общество, поскольку перемещает имущество и бизнес в руки тех, кто эффективнее им пользуется и (или) эффективнее им управляет.
В обществе, пораженном чертовскими укладами, массовы случаи недобровольного отчуждения. Купля-продажа здесь часто таит обман, выступает формой неправедного отчуждения. Черти, как мухи на мед, летят на эффективный бизнес. Чем эффективнее предприятие, тем чаще его проверяют всевозможные инспекции, мешая работать. Но это полбеды. Откуда ни возьмись, вдруг возникают «лжеинвесторы». И присваивают предприятие, используя неэквивалентные сделки или силовые методы, вплоть до отрядов ОМОНа.
Инвестиционный климат страны имеет три аспекта.
Первый – множество эффективных проектов.
Второй – культура эффективного менеджмента.
Третий - истинность рыночных отношений.
Принципиальный момент: кардинальное улучшение инвестиционного климата необходимо не ради иностранных инвестиций.
Дело вовсе не в инвестициях.
Кардинальное улучшение инвестиционного климата необходимо, чтобы запустить в России всеми вожделенный, но бескровный механизм эффективного перераспределения ресурсов, который сделает истинными героями не тех, кто вовремя нахапал, а тех, кто эффективно хозяйствует. Этот механизм восстановит историческую справедливость и бескровно снимет все напряжения и психозы, вызванные приватизационными перекосами, позволит России сосредоточиться на созидательном поприще.
Научно-техническая революция втянула страны традиционного капитализма в ломку взаимоотношений между предпринимателями, менеджментом и наемным трудом. Доля традиционного («фабричного») найма, позволяющего отделять умственный труд от физического, резко сокращена. Повышена доля квалифицированного труда.
Квалифицированный работник лишь по форме наемник. Наниматель - заложник его знаний, опыта и НОУ-ХАУ. Плата за квалификацию, из оплаты «часов по табелю», с неизбежностью превращается в плату ренты за капитал. Капиталом при этом выступает нематериальный актив в виде знаний, опыта и НОУ-ХАУ.
Модифицируется функция конторы. Из класса-посредника между свободным и наемным трудом, она эволюционирует в один из отрядов квалифицированного труда, обслуживающий совладельцев предприятия, которыми реально становятся не только юридические собственники, но и квалифицированные специалисты.
Оставаясь по форме капиталистическим, Запад эволюционирует в иной строй. В его основе - отношения свободного труда. Развивающаяся стихия профессиональных взаимоотношений - это и есть общественная собственность, та форма непосредственно общественного производства, которая долго изыскивалась теоретиками социализма.
Истинными богатствами народа являются самодействующие кооперации множества высокоорганизованных профессиональных коллективов, способных эффективно удовлетворять актуальные общественные потребности в любой продукции, от высококлассной бытовой техники до систем управления космическими объектами и систем противоракетной обороны, от качественного продовольствия до эффективного топлива. Стихия профессиональных взаимоотношений на поприще функционирования и развития производств этих продуктов, регулируемая рынком и мудрым дирижированием органов общественного самоуправления – это и есть непосредственно общественная собственность, в развитии которой заинтересован каждый.
Уникальный исторический шанс России для радикального поворота на путь развития и приумножения этих богатств – мимолетен.
Откладывать поворот на завтра – значит откладывать его навсегда.
Либералы всех классов, объединяйтесь!
Крепостники всегда объединены – инстинктом волчьей стаи. Волки-людоеды. Волки-рабовладельцы. Волки-феодалы. Волки-фабриканты. Волки-бюрократы. Не сговариваясь - понимают друг друга. Одни гонят и травят. Другие - в засаде. Загнанных рвут сообща.
Либералы - те, у кого доброе отношение к миру, к обществу, к каждому человеку, для кого жизнь и свобода - высшие ценности.
Ключевая идея Манифеста: Россия обречена выработать собственную модель либерализации, поскольку ее проблемы глубже проблем Запада.
Либерализм Запада находится в плену рабовладельческого по сути культа частной собственности, унаследованного через римское право.
Внедряя поверхностные либеральные идеи Запада, мы лишь усугубляем проблемы России, расширяя в ней зоны частного беспредела, представленные бюрократическими укладами, подавляющими и извращающими экономическую активность населения.
Краеугольным камнем предлагаемой концепции реформы является презумпция неотчуждения, последовательная реализация которой призвана вернуть народу естественные права, отнятые у него в 13-м и 20-м веках. Презумпция неотчуждения – та идея, которая содержит потенциал либерализации, существенно превосходящий соответствующие потенциалы и права частной собственности, и систем антимонопольного законодательства.
(Продолжение: Восемь лет спустя. Более строгий взгляд на эту тему: http://www.proza.ru/2013/08/26/1526 )