5 СЦЕНА
1(14) января 1905. 18-00
Сходка собралась на укреплённом старыми цистернами берегу нефтяного озера - "набережной". С татарской и русской стороны переговорщиков было по три человека – так заранее уговорились через посредника – чтобы не вышло чего. Напротив Ивана Васильева встал местный мусульманский клерик Иса Эммин Абу Башир, седобородый в чёрном тюрбане и широком балахоне до щиколоток. Самый уважаемый среди татар человек. Метрах в пятнадцати столпились кучно молодые армяне, а за спиной клерика – муслимы*. Те, и другие были разгорячены против друг друга и напряжённо прислушивались к разговору старейшин.
Перед сходкой Иван увел старшего сына на пустырь и потолковал с ним по-мужски. Даже отвесил здоровенный подзатыльник. Вернулись в барак молча. А там на крыльце давешний русско-австрийский товарищ Вацек** дожидается. Тоже выспросил всё. Илья и ему рассказал – на душе у него после стрельбы в человека было муторно. После этого два Ивана ещё со старым армянином, отцом девушки, поговорили. Мануш из-за своей занавески с утра не выходила, и есть отказывалась.
Проповедник ислама, перебирая в руках чётки, начал первым:
– Слава Аллаху всевышнему, дорогой Иван-оглы, Мирзо живой. – Иса Башир умел ловко говорить по-русски. – В чём причина столь негодного поступка вашего сына?
– Уважаемый Иса Абу. Илья, вступился за девицу Мануш против трёх мерзавцев из ваших, бросился на них. Но те повалили его, связали. Одного, главного насильника, он запомнил - Мурзу.
– Аллаху Акбар! Бедная Мануш! Ведь армяне - ахль аль-кетаб***! Но что она, девица, делала за пакгаузом ночью?
– Старик Зураб слышал, как её на ячейку позвали. В дверь барака постучали: «Иди, – говорят, – Мануш, за пакгауз. Дело революции не ждёт. Учитель велел».
– О, великий пророк Мухаммад! Ой, как нехорошо! А как же там ваш Илия оказался?
– Почтенный Иса. Сын мой признался сегодня, что давно влюблён в Мануш. Он сидел ночью на крыльце, смотрел на звёзды и на двери армянского барака. Видел этого посыльного, из ваших, кстати, из мусульман, по говору. Когда вышла Мануш, пошёл за ней… А как ваши тюрки объясняют свои «негодные поступки», Иса? Мой сын хорошо запомнил этого Мирзу.
– О, аллах всемогущий! И в добром стаде всегда отыщется шелудивая овца. Мы накажем отступника за грех. Мирза признался: сбили его с праведного пути эти дикие язычники – аланы****. Муслимы правоверные не могли такое замыслить – над девушкой надругаться. Все и пятикратный салят, и саум**** блюдут честно. Так что мы вам прощаем, и вы нам простите.
– Аллах простит. А как быть с девушкой? Как ей жить? Её ж теперь свои армяне камнями забросают.
– Она же безбожница! Революционерка. Аллах её покарал, – крикнул из татарской толпы кто-то на ломанном русском.
Армяне заволновались. Чёрные глаза-маслины, потухшие было, вновь загорелись.
– Так вы, огузы сраные, вякаете ещё! Откуп платите, чуреки! Или по-другому заплатите!
Чувствуя возникший неожиданно накал, Иван Васильев растерялся. Тут вперёд вышел рабочий Вацек, движением руки подозвав своего помощника Гагика для перевода.
– Товарищи пролетарии. Сейчас в стране высший накал праведной борьбы. И враг у нас один – прогнивший царизм и его приспешники-капиталисты! Нельзя ссориться. Сегодня почти две трети рабочих Балахан не вышли на работу. Пусть платят обнищавшему люду по-человечески! А нет – так оружие возьмём. В Питере и Москве тоже всё бурлит. Поэтому, то, что здесь произошло теперь – провокация прихвостней самодержавия. Они очень хотят поссорить нас, русских, армян и татар. Но врагов мы знаем в лицо, и готовы раздать оружие. Не поддадимся, товарищи? Отстоим свои права?
Переводчик Гагик старался во всю, но по мере пламенной речи и её перевода глаза окружающих потухали. Многие стали расходиться по делам. Только в толпе армян несколько голосов крикнули «Отстоим! Даёшь оружие!»
– Завтра сбор на площади в десять! Явка всех желательна.
Когда старики раскланялись, и остальные почти все рассосались, растерянный Илья отвёл Вацека в сторону.
– Товарищ Иван. Мне голос вашего Гагика знакомым почудился. Кажется, это он Мануш на ячейку звал…
– Когда кажется, надо креститься, – отрезал революционный казначей Вацек, а про себя задумался.
Время 17-15
_____________________________________________________
* муслим (арабс) – человек, исповедывающий ислам, правоверный мусульманин
** Вацек, Иван Прокофьевич – Род. в 1870 г., сын рабочего оружейного завода в Вене. В 1876 г. отец эмигрировал в Россию. Вацек с 1889 работал слесарным учеником в Ковно, где вступил в революц. движение. В 1890 приехал в Баку, где работал в качестве слесаря на заводе.
В 1893 г. был призван на военную службу в Австрии. По отбытии ее в 1896 г. вернулся в Баку и поступил слесарем на завод Нобеля (в Черном городе). С 1898 г. принимает участие в бакинск. революц. движении. После раскола РСДРП примкнул к большевикам. В 1903 г. – деятельное участие во всеобщей забастовке; в окт. 1905 г. во главе дружины освобождал из тюрем заключенных, во время погромов т. г. активно участвовал в отпоре черносотенцам. Был членом Бакинского комитета, казначеем Бакинской орг-ции.
*** "люди Писания" - хоть и "неверные", но верят в того же бога, что и мусульмане (иудеи и христиане)
**** осетины
***** молитвы и посты
продолжение http://www.proza.ru/2010/01/03/607