продолжение
начало http://www.proza.ru/avtor/mizarra&book=16#16
– Как успехи?
– Переменные.
– Пожар?.. наводнение?
– Скорей небольшое землетрясение.
– Опять!.. Да когда же вы угомонитесь наконец!
– Одному Богу известно.
– Или ты ничего?..
– Сказал.
– А что она?
– Вернёмся к разговору после Рождества.
– Ну, Антон!.. Вот прёт тебе с женщинами! Нет, не судьба тебе, видно, при таком раскладе умереть в семейном кругу.
– Типун тебе на язык.
– Почему так долго?
– Говорит, что пока не готова.
– К чему не готова, блин! Вы четвёртый год вместе! Ждать ещё четыре?!.. С головой твоя Марина не дружит. Ты намекни, что, мол, стоит слово сказать, и Настя с радостью тебя примет обратно.
– Ты дурак или прикидываешься?
– Для пользы дела и соврать…
– Даже думать забудь. У нас и так это больная тема.
– Ах, вот оно что!.. Она тебе просто не верит.
– Примерно…
– Я не понимаю, – а чем она думала три года! Или что изменилось, а я не в курсе?
– С виду ничего… Как кошка пробежала.
– Ладно тебе, кошка. Тигра пробежала.
– Оставим пока.
– Ну хоть «нет» не сказала?
– После Рождества… Я ещё про венчание заговорил… Может не надо было, а?
– C ума сойти, – Бешеный у меня совета спрашивает. Чего ты с утра съел?
– Как ты меня назвал?!..
– Бешеный. Ты что, не знал?
– Что не знал!
– Да тебя за глаза так уже лет десять называют.
– Кто?
– И у нас, и в группе.
– Раньше сказать не мог?
– Я думал…
– Думал!.. думал… Как дам в бубен, чтоб не думал!
– Тох, ну извини. В голову не могло прийти, честное комсомольское.
– Где ты ловок на язык, а где… А-а… пропадать – так с музыкой.
– К Эрни поедем?
– А что, – мысль! Сколько времени?
– Он выходной. Только звякну на всякий пожарный, – мало ли…
– Подожди… притормози у канала.
– Что ты там…
– Зайду в «Грюндиг»*, коньяка выпью для разгона.
– Извращенец… Шампанское только не пей, прошу.
– Не мохай**, большой уже.
– Да уж, первый раз что ли.
– О-о!.. Кто к нам!.. Я же говорил, – не пройдёт и года… Проходите, мы вас ждём.
– Кто это мы!
– Сюрприз… Зира, Антон приехал!
– Зира?!.. Мы не договаривались!
– Не договаривались?.. Она пришла, сказала, что будет тебя дожидаться. Я и не сомневался нисколько.
– …Здравствуй, Антон. Серхат сказал, что ты крестился. Правда?
– Да, на следующий день.
– Поздравляю… Это тебе в подарок от нас… Тебе и твоей жене.
– Зира, ну это уже переходит все границы.
– Возьми, возьми. Ты не можешь отказать женщине, особенно такой как я.
– Эрни!.. Ну что мне делать, подскажи!
– А рожу тебе вареньем не намазать?
– …Эрни, оставьте нас на несколько минут, для дела.
– Виталик, за мной!
– Рассказывай.
– Что, Тошик?
– Всё.
– Всё?.. Хм… Серхат бы возражал.
– Ну не в этом смысле.
– Я пошутила.
– Странная ты женщина… Невосточная какая-то.
– Фергана не аул… Училась в столице, муж ленинградец.
– Как ты узнала, что мы приедем?
– А как ты узнал, что у нас будет дочка?
– Дочка?.. будет?!.. Вот это да… Я рад за вас! Муж твой ещё не плакал от счастья?
– Тошик… ты никому не говори. Серхат пока не знает.
– Зачем же так!
– Знаю, знаю… Пусть немного помучается-погадает.
– Ай хитра девка!.. Что ты улыбаешься!
– Я восточная женщина.
– Почему мне сказала?
– А разве ты удивился?
– Кажется… не уверен… Зира, я хочу убедиться, что всё хорошо.
– Хорошо, поверь.
– О нет! В таких вещах словам доверять опасно.
– Что я должна сделать?
– Вспомнить.
– Его?
– Да, как в прошлый раз.
– Попробую…
– Да уж сделай милость, – попробуй.
– Сейчас…
– Что ты улыбаешься?
– Смешной… и глупый… Нет! Какая же он всё-таки дрянь!
– И это всё?
– Всё. Я свободна.
– Слаба Богу.
– Тошик, кто такая София?
– Она… умерла…
– Ты плакал?.. из-за неё, правда?
– Да…
– Прости… я…
– Я пережил. Видишь – живу, улыбаюсь, надеюсь скоро жениться. Она хорошая женщина, очень хорошая. У нас есть дочка.
– Ваша?
– Её… маленькое чудо…
– Я рада за тебя… Тошик, напиши на листочке слова, которыми ты называл свою Софию. Я хочу, чтобы моя дочь их слышала от меня и от своего отца.
– Да… пожалуй… уже пора… Вот, возьми.
– Спасибо… И ещё… Наш дом – твой дом. Когда будет совсем плохо, – вспомни нас, тебе не о чем будет жалеть… Наклонись… я хочу тебя поцеловать как сестра… Какой ты большой… Прощай.
– Прощай, Зира.
– А где Зира?
– Ушла.
– Странная женщина… Даже не заглянула.
– Что с вами, синяками…
– Ну, ты как, – присоединишься, трезвенник-язвенник?
– Легко и непринуждённо.
– Мы в общем-то не настаиваем.
– …Тоха, ты меня уважаешь?
– Когда ты успел, гадёныш!
– Дурное дело нехитрое.
– Эрни… Ну как тебе не ай-ай-ай!..
– Сейчас и тебя уроем… Ладно, Вит, не притворяйся, всё равно надолго не хватит… Антон, присядь на разговор.
– На тему?
– У меня есть знакомый, старый знакомый, работает хирургом в «Неотложке». Зовут Алексей, Алексей Турчанинов.
– Будем продавать мои способности?
– Поможем хорошему человеку… Лёшка живёт в родительской квартире на Пестеля. С ним старшая сестра и её дочка шестнадцати лет.
– Зачем ты всё это рассказываешь?
– Нам придётся туда ехать.
– Сам не может?
– Он на костылях-то по квартире еле-еле.
– Что с ним?
– Возвращался домой, поскользнулся на ступеньках и спиной прокатился до самого низа.
– Эрни, он хирург, знакомых в медицине больше, чем у меня волос на голове.
– Посмотри хотя бы.
– Только ничего не обещай.
– Это моё дело.
– Всё. Я умываю руки.
– Поступим таким образом… Выпей вина, и отправляйся к семье. Завтра я буду ждать тебя между пятью и семью часами. Расклад устраивает?
– Надо прикинуть… Нормально… Как будем добираться?
– От «Техноложки» на любом троллейбусе кроме семнадцатого и девятнадцатого до Пестеля, а там пешком меньше пяти минут.
– А, знаю… Не стану засиживаться… Виталик, а ну быренько мне налил… Полный, я сказал!.. Вот так-то… Ваше здоровье!.. Виталий, на минутку… семейный вопрос.
– Виталик, что такое покаяние? Объясни популярно.
– Ты на исповеди был?
– Да.
– Что батюшке рассказывал?
– Проще сказать, чего не рассказывал. У него, наверно, уши опухли.
– И про лечение?
– Конечно!
– А про синдром Кашпировского?
– Сказал, что от лукавого. Бесы, мол, любят людей обманывать, друг друга изгонять.
– Я понял… Ушёл один, а вернулись всемером… От меня-то что нужно?
– Что с этим покаянием делать!
– Понимаешь… исповедь это не покаяние. Исповедь акт, – вот ты взял и рассказал. А покаяние процесс.
– Это как?
– Слушай, ты Фромма*** изучал! Перемена способа действия.
– Больно умный ты стал. Способ!.. действия!
– Ты спросил – я ответил.
– Ну и как мне быть?
– Тебе решать.
– Если по-батюшкиному…
– По-православному!
– Хорошо, только не цепляйся за слова… Я и Алексею помогать не должен?
– Строго – без благословения ты можешь только доктора ему найти, хорошего доктора.
– Так Зире доктора и помогли!
– Ну не знаю, Тох!.. тут я пас… Отношения с Церковью вещь личная. Моё мнение хотя бы понятно?
– Да. Либо я рискую своей задницей, либо бросаю Лёшкину задницу на произвол судьбы.
– Точняк!.. Не парься, утро вечера мудренее, – завтра всё решишь.
– Зачем дожидаться, – уже решил.
– Что?
– Завтра на Пестеля… Алексей хирург. Скольким людям он помог и ещё поможет! А сейчас он просто тюфяк на костылях. Надо исправлять.
– Эрни разговор передать?
– Ни в коем случае! Это мои проблемы, незачем человека впутывать.
– А не он ли!..
– Неважно. Моё решение, и точка. Обсуждению не подлежит.
– Хорошо… Значит, мы про семью?
– Да. Про меня и про тебя.
– Счастливо, Тоха, до встречи… Подожди, что Зира тебе подарила?
– Я ещё сам не знаю.
– Дай глянуть, ну дай-дай, не щемись!.. Нифига себе!.. На сколько персон?
– Кажется на шесть.
– Красота… Сколько же он может стоить!..
– Виталик, охолонись, тебе бы всё на бабосики перевести.
– А что, нельзя?
– Приезжайте к нам, вместе будем кофе трескать с коньячком.
– Замётано… Ну всё, отваливай, пока мы с Эрни не передумали.
– Не дождётесь.
– Эрни!.. Как я рада!
– Здравствуй, Свет. Как твои?..
– Дела или родственники?
– Начнём с дел.
– Дела как сажа бела. Всё на чаевых.
– Уходить не надумала?
– Да брось ты! Всю жизнь официанткой проработала, а ты говоришь, – уходить. На пенсию что ли?
– А остальные?
– Ирка у одноклассницы уроки делает. Или у одноклассника.
– Растёт.
– Мне бы такую красоту в её годы – я бы родила лет на десять раньше.
– Ты как-то уж самокритично. Твоя ж дочь.
– Не моя, а папина. Вся в него.
– Приезжал?
– Пишет, зовёт в Голландию.
– Чего дожидаешься?
– Ирка, амфибия-переросток… Без неё я ему как рыбке зонтик… Папаша… До пятнадцати лет не нужна была, а тут, видишь ли, отцовские чувства взыграли… Капиталист проклятый.
– Не кипятись, образуется… А брат?
– Лежит. Да сейчас и сами увидите.
– …Эрни, мне повернуться спиной, чтобы меня, наконец, заметили?
– Не извиняюсь… Свет, это Антон, я про него рассказывал.
– Ах вот ты какой!.. Ну проходи, интересный мужчина.
– Света, у него семья.
– Что Света! Так, разведка боем… Тапочки… Проводи гостя, я сейчас… Лёш, ребята пришли!
– Странная эта Света.
– Придётся потерпеть.
– За какие грехи…
– Был бы человек, а грехи найдутся… Привет, Лёш. Как ты?
– Падайте, где сможете… Лежу, как видишь.
– Улучшения есть?
– Конечно есть! Только маленькие, я их не ощущаю.
– Видишь, Антон, какая у нас медицина, – сама себе помочь не в состоянии.
– Антон, тот самый?..
– Наверно. Мама говорит, что тот.
– Ты меня понял.
– Понял… Я в твоём состоянии не нашёл бы сил для шуток.
– Свет!.. Ну скоро ты?
– Сейчас, сейчас… пять минуточек.
– Как в ресторане, – хрен чего дождёшься.
– …Алексей, что в анамнезе?
– Ишь ты, грамотный!.. Два межпозвоночных диска. Уже не в анамнезе, а в минусе.
– …Лёш, ты не говорил.
– Ну сказал бы! Прочитал бы ты мне заклинание из энциклопедии, и я тут же побежал бы по бабам!
– …Мужчины, двигайтесь к столу.
– …Светлана, мне нужно сполоснуть руки. Я хочу начать прямо сейчас.
– Может сначала чай?
– Я вижу. Нельзя упускать такую возможность.
– Пойдём, покажу.
– Эрни, он без дураков?
– Пока что да. А чего ты волнуешься! Тебе всё равно нечего терять.
– Резонно… Ну, посмотрим, может действительно без дураков.
– Так, Алексей… На живот… руки по швам… Слушай внимательно: я буду останавливать руку над травмированным диском, а ты мне будешь об этом говорить.
– Мне не видно. Как я узнаю?
– Надеюсь, что узнаешь… Готов?
– Нет ещё, пока жив.
– Весёлые вы ребята…
– …Ух ты!..
– Что?
– Как током шибануло!
– Поехали дальше…
– …Во! Опять!.. Что ты там делаешь?
– Потерпи, я быстро…
– Быстро означает хорошо? Что-то новенькое.
– Сегодня быстро означает, что уже достаточно.
– На бок повернуться можно?
– Поворачивайся.
– А ничего, как будто полегчало. Или самовнушение.
– Сейчас бесполезно об этом говорить. Всё равно ещё к вам приезжать… Эрни, ты чая нальёшь, наконец, или здесь самообслуживание?
– Свет, налей Антону в чай бальзама, а то буянить начнёт.
– Я лучше Ирку вызвоню, – быстро обломает.
– …Ребёнок?.. меня?! Ты наверно шутишь, Светлана.
– А ты дождись.
– …Ой, Антон, ты бы меня сначала спросил.
– Я что-то не то ляпнул?
– Или бежим, пока не пришла, или одевай бронежилет.
– Я попал…
– Лёша, ну и где этот ваш хвалёный экстрасенс?
– Ира, я мог что-нибудь сделать? Ты же видишь – не получилось.
– Твоё здоровье, Лёшенька, меня сейчас не колышет ну совершенно.
– Вот так всегда… Спроси у матери. Она ходячая.
– Мам?.. что молчишь!.. Я тебя спрашиваю, – оглохла что ли?
– Что ты себе позволяешь!
– Я тебя, кажется, просила, мамулечка. Ты не забыла?
– Взрослые люди. Встали и пошли.
– Мама, вот когда тебе кто нужен, ты ковриком распластаешься, а из лапок не выпустишь!
– Ирка, прекрати сейчас же!
– …А как для единственной дочери, так нате вам, – распишитесь в получении.
– Ира, ему тридцать шесть, у него семья.
– Ладно… ладно… Вы оба… вы меня хорошо слышите? Я вам это ещё припомню, так и знайте… Я пошла.
– Одиннадцатый час! Куда ты собралась?!
– К Юльке, готовиться к завтрашней контрольной.
– А губнушка зачем?
– У меня губы потрескались, мамулечка. Наверно много на ветру целовалась.
– Я позвоню Юле.
– У них после одиннадцати отключается телефон. Так что звони, мамуля, не зазвонись… А ты, Лёшенька, не улыбайся, не улыбайся. Поулыбаешься у меня, когда маман будет на работе. Я тебе обещаю. Ты меня знаешь… Чао, дорогие мои… родственнички.
*«Грюндиг» – «Гридница», гриль-бар на канале Грибоедова у Невского проспекта.
**Не мохай – не бойся (арго).
***Фромм – Эрих Фромм, американский психоаналитик, основоположник современного неопсихоанализа
продолжение http://www.proza.ru/2009/08/15/607