У каждого ли есть такой друг?

Иван Шестаков
Байки от Писа: http://www.proza.ru/2018/05/03/1616

          День, как и прошедшая неделя, казался трудным, неподъёмным. Вообще этот семестр выматывает нагрузкой, а пуще всего ректорской неопределённостью – всё выбрать нового ректора никак не можем, старый вовсё, мягко говоря, состарился, а у претендентов не шуточные петушиные бои в кровь, впрочем, как и у всяких выборов в мало-мальски доходные места – без кровавых соплей не обходится: калечат друг друга, почём зря, на потеху мирскому люду, то вроде бы один вот-вот другого крыльями захлопает, то вдруг второй чуть ли не глаз выклюнет – так и качают наши качели туда сюда, а мы, как по палубе в качку: то на корме сгрудимся, то на форштевень прильнём. А тут Пис – у него дача и 23-е февраля, он, что такое ректор и не разбирается, а умственным трудом считает только тот, когда головой, хотя бы, гвозди в стену забивают и, может быть, когда ещё, если носом землю роют. И вот в такой праздничный день послал я ему по ватсапу вместо мужского поздравления с непокрытыми, топлес девушками и брутальными мужчинами в комуфляже клип Демиса Руссоса на «From Souvenirs To Souvenirs», известную у нас в русском прочтении просто как «Сувениры», годов этак… как раз его влюблённой молодости прошлого века. Вот зачем послал? Не посылал – жил бы спокойно. Пока он был в себе и трезвый, ответил мне: «Тебя тоже с праздником» и приложил фотографию начищенного до блеска армейского ремня. Мне бы взять и выключить телефон, как обычно я это делаю по пятницам, но тяжёлый неподъёмный день по известному закону Мерфи должен стать ещё тяжелей и неподъёмней, иначе никак, он и стал.
          Только я уснул, – звонок. Пис уже мало в себе, после бани, но мысль держать пока ещё может:
          – Ты чё мне прислал? – и с таким наездом это высказывает, словно жена мужу, когда тот ей всю жизнь испортил, исковеркал, а она всю свою молодость на него потратила и лучшими годами и красотой пожертвовала…
          Я уже пятый раз, – говорит, – слушаю и плачу, плачу и слушаю, и всё наслушаться не могу… Водичку пью, закусываю, после бани остываю, а твоя песня душу выматывает и скоро всю измотает, не в клочья, а на нитки порвёт да так, что и махровый шарф из них не связать, и на прикроватный коврик не сгодится…
          Не так конечно наехал, но суть такая из матерных слов получается, что взбудоражил ему Демис Руссос все его глубины глубинные, весь ил слежавшийся на дне с песком поднял, всю потаённую муть взбудоражил, весь пепел угасших костров распалил и похоже, что припасённой водички ему на этот вечер не хватит. А кто пойдёт за водичкой за тридевять земель? если только побираться куда сходить? так из соседей лишь Славик-Кострома, которого днём с огнём не сыскать, как мышь по углам хоронится, когда Пис пьяный… А пьяным Пис за руль не садится! но похоже, что только до этого дня, придётся сегодня, говорит, сесть и смотаться в ближайший ларёк, и если долгожданная встреча с гаишниками всё же случится, то в этом виноват будет не он, а я. Вот такую подоплёку вырисовывает мне Пис ночью по видеоконференции…
          – Что, – спрашиваю, – такое нахлынуло непроглядно-тоскливое-прилипучее, что и..?
          – Вот-вот, верно, – перебивает меня, – прилипучее: чем больше пью для веселья, тем унылее и тоскливее становится от прослушивания, и в красках всё оживает. Представляешь, тоска в красках оживает, из ниоткуда, из потаённых глубин, как фейерверки во всё небо, как огненный змей до облаков, вот как мне тоскливо, не поверишь, как. Не воротить, не вернуться, не побывать, не потрогать, не пощупать, не дойти, только вспоминать и тосковать…
          И тут связь пропала, точь-в-точь как дома на Севере: связные столбы упали и ватсап куда-то в тайгу «ушёл». Я поставил телефон на зарядку и снова уснул…
          В 12:20 звонок на всю соседскую тишину, не днём, ночью, почти в полночь «нехристь» звонит в набат, пугает на весь подъезд. Вскакиваю, думаю, очередное специальное предложение «только для вас» от банка под сто процентов годовых или срочная бесплатная стоматология на весь ряд отсутствующих зубов безвозмездного экстрима и только этой ночью… Нет, оказалась не реклама, смотрю: Пис срочно и настойчиво «просит аудиенции»… Вот фигушки тебе, и отключаю его «телефонное, пока ещё гарантирующее конституцией, право», имитирую, что линия занята, что есть и другие, с кем заполночь можно пообщаться, не ты один. И он, кстати, с таким аргументом согласился, а я заново уснул. Вдруг телефон снова «дзыньк», «дзыньк» – два сообщения. Ну убил бы этих «представителей ночной культуры вымогания под пятьсот процентов годовых», куда только полиция и власти смотрят, чем там Путин занимается – трудящимся гражданам спать не дают, а им хоть бы хны и дела нет.
          Открываю: два сообщения от Писа, послано в два часа ночи: «Про», «сти». Так и написано, в одной смс – «Про», в другой – «сти». Думал-гадал: вот чего он имел ввиду, через полтора часа после ночного, посланного мной до ветра, звонка? Вроде бы всё ясно: его корявые пальцы опять не туда нажали, не ту клавишу телефона потревожили? Но ночной мозг вовсе не дневной, его иногда заносит совершенно в другие дебри бытия. Тут со смыслом, между прочим, не всё так однозначно, если Красновские диалекты вдруг вспомнить… то даже, если слово было бы слитно написано, то кроме извинения, тут второй смысл есть: типа, сходи по малой нужде – простись, то есть удали всё плохое в писсуар без остатка, всё плохое в писсуар. Я, кстати, сходил. И сразу звонок. Пис на проводе.
          – Ну-ко пошли мне Демиса.

Продолжение завтра. http://www.proza.ru/2020/03/30/1626