Предыдущая часть: http://proza.ru/2020/03/17/980
Нинка, правда, с домашними делами лихо управлялась, несмотря на культю. Как-то она так приспособилась, что всё у неё ловко да ладно получалось: и обед приготовит, и посуду помоет. Зойка к ним не лезла, держалась подчёркнуто отстранённо и дожидалась, когда они наконец съедут.
А те, казалось, не замечали косых взглядов, только Нинка иной раз на сына цыкала: – Не шуми, Тёма, тёте Зое отдохнуть нужно, лучше вот порисуй тихонько.
Николай так вообще постоянно за каким-нибудь делом к Зойке обращался – то одно, то другое. Однажды, играя с мальчишкой, спросил: – А помнишь, Зой, у нас в детстве книжка такая была: там всякие смешные считалки были и загадки?
Конечно Зойка помнила, это её любимая книжка была, по ней и читать училась, но из вредности сказала, что не помнит. Она вообще все детские вещи с игрушками, какие были, давно на помойку выбросила.
В городе денежную работу брат так и не нашёл, и кто-то из знакомых надоумил его в Салехард завербоваться, там, дескать, за два месяца вахты можно очень хорошо заработать.
А у Зойки – душа не на месте, словно беду предчувствуя. Как в воду глядела: снова Николай за решёткой оказался. На этот раз влетел крепко, и дело было нешуточным, со смертельным исходом. В бригаде мужики суровые подобрались и многие с криминальным прошлым, ну и сцепились меж собой, не поделили что-то. Кто там что разберёт в общей потасовке? Но свидетели на Николая показали.
Позвонил уже из следственного изолятора, про Нинку с мальчишкой ничего путного не сказал, только попросил, чтобы они до суда у Зойки пожили.
– До суда... Неужели ещё на что-то надеялся? – И жалко было брата, и ярость кипела: – Горбатого могила исправит... Ни о ком не подумал, когда на рожон полез... Эх, Колька, Колька, натворил ты дел, братец.
Но больше всего её Нинка бесила: та и не собиралась никуда уходить.
На работе Зойку искренне жалели, а ей и рассказать-то некому было о своих горестях, кроме как пожилым напарницам, которые оказались единственными близкими людьми.
– Семь с лишним лет дали – вот тебе и новая жизнь. Когда вернётся, ему уже полтинник стукнет и неизвестно ещё, каким из тюрьмы выйдет. Куда теперь Нинку с мальчишкой девать? И никакая она не жена, как выяснилось, а так, приблудная: Николай в одном райцентре крышу в котельной ремонтировал, так она в этой котельной задвижки крутила; там же, в подсобке, и жила с мальчишкой. Пыталась разговорить её – молчит, только плачет. Тут и козе понятно: было бы куда, давно бы ушла. Получается, что я теперь крайняя и за всё в ответе.
– Да выгони ты её. Ты женщина молодая, тебе свою жизнь устраивать нужно.
– Легко сказать... Может, их в приют какой-нибудь определить? В дом инвалидов, или ещё куда...
– Туда просто так не определишь, замучаешься по инстанциям пороги обивать, и не факт ещё, что возьмут. Проще в полицию заявить.
Но такое решение Зойку пугало, она не хотела с полицией связываться, а вдруг это брату как-то навредит?
И только Ольга Борисовна нашла приемлемый вариант: отыскала по интернету адрес кризисного центра для женщин, попавших в трудную жизненную ситуацию. Мало того, что нашла – сама туда позвонила, всё объяснила и бумажку с адресом Зойке принесла: – Сказали, чтобы твоя Нина обязательно к ним приехала, там ей помогут: на первое время приютят, а потом пристроят куда-нибудь и её, и мальчика.
– Вот что значит умный образованный человек: и с компьютером может обращаться, и сказать всё грамотно. – Зойка не переставала восхищаться этой женщиной. А поначалу Ольга Борисовна ей совсем не понравилась: – Ну и фифа... Такая же уборщица, а ставит из себя... Небось и нужды не знала, пока муж живой был – вон и одёжка вся новая, и телефон крутой, куда уж нам...
Но она оказалась очень дружелюбной и вовсе не заносчивой, как о ней думала Зойка, и до выхода на пенсию работала в каком-то научно-исследовательском институте, причём на хорошей должности. Зойка удивлялась, что она совсем не по статусу себе работу нашла, но та только посмеивалась: – Растолстеть боюсь, а тут бесплатный фитнес, за который ещё и деньги платят.
Это потом уже, когда они сдружились, Ольга Борисовна как-то обмолвилась, что после смерти мужа ей невыносимо тяжело было дома одной, особенно вечерами, вот она и устроилась неподалёку полы мыть...
Зойке очень нравилась фраза о том, что она, Зойка, молодая и про жизнь, которую нужно устраивать. С неё она и решила начать разговор с Нинкой, но вот уже битый час нарезала круги вокруг дома и поэтому злилась: – Тебя-то вот никто не жалел... Вручить Нинке адрес, и пусть уматывает, не на улицу же выгоняю, а про деньги и думать нечего: оставить всё как есть и не мучиться.
В её окнах свет не горел, и это ещё больше подстегнуло: – Шляется неизвестно где и в ус не дует, а я тут голову ломаю.
Она решительно вошла в подъезд, но вместо того, чтобы подняться на свой этаж, внезапно рванула на четвёртый мимо своей двери. С ходу, без передышки, чтобы уже не передумать, она позвонила в пятнадцатую квартиру, а потом полезла в сумку.
Булавка никак не хотела расстёгиваться, и Зойка лихорадочно пыталась её выдернуть, проклиная всё на свете. Дверь уже открылась, и сосед, босиком и голый по пояс, но, слава богу, в штанах, мрачно наблюдал за безуспешными Зойкиными действиями. Он громко сопел и был то ли пьяный, то ли в состоянии глубокого похмелья.
– Сейчас...
Булавка запуталась в ткани подкладки и не поддавалась. Тогда, разозлившись, Зойка с треском разодрала карман.
– Вот... Возьмите... Вы потеряли...
Алкаш тупо смотрел на стянутые резинкой купюры и силился что-то понять. Она попыталась сунуть их ему в руку, но тот сделал вялый протестующий жест и даже замотал головой, не надо, мол.
– Да возьмите же наконец, – рассердилась Зойка и, видя, что мужик вообще не врубается, шагнула в прихожую, чтобы любым путём избавиться от этих чёртовых денег.
Неожиданно он схватил её за плечи и пьяно выдохнул: – Ты кто?
С перепугу она зачем-то назвала своё имя и номер квартиры. Опухшее и заросшее щетиной лицо исказилось тоскливой гримасой: – Слушай... Я вижу ты женщина хорошая... Ты мне не отдавай, возьми себе... Всё равно пропью...
– Не нужны мне ваши деньги, – Зойка оттолкнула его, быстро кинула деньги на какую-то полку и выскочила на лестницу.
Дома никого не было, на кухне стояла немытая посуда, на столе – рассыпанные карандаши...
С глухим раздражением Зойка бродила по квартире, пытаясь найти хоть какую-то подсказку, куда Нинка с мальчишкой могли подеваться.
– Поздновато для прогулок-то...
Случайно взгляд наткнулся на Нинкину куртку, висевшую на вешалке. Несколько секунд Зойка с недоумением взирала на неё, медленно соображая, что другой одежды у неё, кажется, не было, а потом кинулась к шкафу – о новом пальто напоминали только пустые плечики...
Продолжение: http://www.proza.ru/2020/03/17/961