http://www.proza.ru/2018/10/27/139
Осень, когда уже опускалась по древним ступеням, ведущим в небольшой тоннель, почувствовала, какой яркий, солнечный день ожидает её снаружи. Прорвавшиеся сквозь узкие щели чугунной двери лучи театрально клубились вековой пылью и воспоминаниями о далёкой юности.
Отодвинув тяжёлый засов с такой легкостью, как будто это была хлипкая современная задвижка, Осень с лучезарной улыбкой шагнула прямо на песчаную аллею, огороженную от посторонних глаз монументальной стеной из жимолости. Зорко оглядевшись по сторонам, она взяла курс на ипподром. Расстояние ей предстояло преодолеть немалое, и она для себя твёрдо решила освоить наконец чудо-колесо, привезённое майором из недавней заграничной поездки в количестве двух штук. Свой экземпляр майор уже так «приручил», что его долговязый силуэт то и дело мелькал в разных концах имения, как вездесущий челнок какого-то волшебного механизма.
- Какой он всё-таки у меня неутомимый и работоспособный! Это редкое качество для такого красавца! И как его преобразила кипучая деятельность по реконструкции поместья. – Тут Осень вспомнила неприкаянный взгляд майора во время их первой встречи:
- Да… А ведь прошло уже два года… Интересно, долго он ещё будет хлопать по левому карману? Того и гляди, потеряет колечко… Подумать только: годовую зарплату угрохал и хранит его прямо возле сердца, сокол мой ненаглядный, - Осень на секунду призадумалась:
- Нет, сокол – это как-то несовременно… Милый друг – тоже, а как тогда? Может быть, альбатрос? Он же из морской авиации.
Слева показался вчерашний пруд, но сегодня он выглядел совершенно по-другому: сияющий бриллиант, окружённый золотом упавшей листвы. Вдохновлённая такой красотой, Осень тут же начала слагать ответный венок сонетов для своего тайного поэта-авиатора:
Парят альбатросы над нами, подобно усмешкам судьбы,
Мы люди с тобой, но мы знаем, каков этот ветер мольбы…
Здесь крылатая тема живым воплощением ворвалась в творческий процесс. Десятки красных уток – огарей, завидев Осень в её ярко-алом облачении, ринулись за ней кто как мог: одни плыли вдоль берега, загребая в прозрачной воде дивными ластами, другие быстро шли оранжевыми когортами по мокрым, искрящимся на солнце камушкам, третьи – летели, расправив свои сердоликовые с зелёными подпалинами крылья. Все они при этом испускали радостный двойной возглас, который издали был похож на детский плач:
- А-а-а-н… - и потом тихонечко,- р-р-р…
Осень точно знала, что ждут от неё эти прекрасные крылатые существа, поэтому каждый взмах её руки оставлял на берегу значительные порции зёрен и хлебных мякишей, которые тут же уничтожались многочисленной птичьей братией, влюблённой в хозяйку имения.
- Ну, всё! Кажется, все насытились, - подумала Осень, глядя, как затихает эта оранжевая утиная погоня. Осень тоже обожала своих подопечных и не только за их неслыханную в этих краях красоту, а ещё и за то, что они прилетели сюда в день, когда она первый раз появилась в этом парке вместе с майором: несколько усталых диковинных птиц с такими же потерянными, как у Олега, глазами. Позже выяснилось, что это воспитанники Московского зоопарка, выпущенные в большой свет и не захотевшие улетать из Москвы ни на какие Балканы.
- Утки-москвички, - ухмыльнулся как-то майор, цитируя Википедию и закапывая поглубже ножки очередного птичьего домика. – Этот остров, словно создан для них, как раз на возвышении, как они любят, и птенцы на парашютиках могут маневрировать сразу после рождения в чистую водичку. - Майор тогда подмигнул Осени и шутливо добавил, - Лена, скоро нам придётся вырыть ещё один пруд, так как птички у нас не простые, а золотые.
- А ведь на следующей неделе у Олега – день рождения, - вдруг вспомнила Осень. – Тридцать восемь лет… Мальчишка… А что, если подарить ему что-нибудь из моей оружейной коллекции? Как он пожирал глазами все пистолетики, когда мы заходили в цейхгауз в последний раз.
Осень приостановилась, опять задумавшись на секунду:
- А, может, ему всю коллекцию подарить, на кой чёрт она мне сдалась… А он прямо трепещет при виде этих пистолетов… Нет-нет, - вдруг молниеносная догадка озарила её, - тогда я вообще его не увижу, закопается с головой, как каптенармус. Подарю ка я ему дуэльный набор! Около него он особенно долго крутился.
Размышляя таким образом, Осень уже почти дошла до цели своего утреннего пешего путешествия. Впереди сквозь ветви с остатками багряной осенней листвы она увидела изгородь ипподрома и гарцующего на Поединке майора.
- Всё-таки сокол! – Восхитилась Осень, - какой там альбатрос. И она тут же начала пересчитывать по головам перевоплотившихся из кошек своих учениц. – Так… Почти все. Трёх не хватает… – Здесь Осень снова остановилась как вкопанная, изумлённая увиденным: Олег, спрыгнув с коня, подсаживал в седло одну из рыжеволосых красавиц.
- Хованская! Симулянтка! – Ахнула Осень, - ног ей длиннющих не хватает, чтобы залезть на лошадь! Нет! Надо срочно их отсюда эвакуировать. Ещё два дня, потом - зачёт, и - аля-улю: « В Москву! В Москву!» Сегодня же запрячу их в новый коттедж.
Осень вихрем влетела на поле, выкрикнув общее приветствие, переливчатой трелью подозвала третьего жеребца по кличке Красуля и со словами: « Показываю всем, как нужно са-мо-сто-я-тель-но садиться на коня» птичкой взвилась в седло. Она грациозно сделала кружок, непринуждённо держа поводья и всем своим видом демонстрируя, как это легко и просто быть наездницей.
Продолжение следует!
http://proza.ru/2022/03/08/1823