(ссылка на первую часть: http://www.proza.ru/2019/02/10/116)
Тимур пошел быстрее. Вряд ли преследователю (или преследователям, вдруг их — несколько?!) точно известно, где он находится, но перестраховаться не помешает.
Треньк. Опять телефон. Тим посмотрел на экран и похолодел. Та же девушка, как и раньше стоявшая к нему спиной, и он не мог разглядеть ее лица, но волосы... Волосы у нее были точь-в-точь как у Карины на аватарке “мертвого” аккаунта. Только теперь она стояла около его, Тимура, дома и смотрела куда-то вверх, слегка приподняв голову. Куда-то в сторону его же, Тимура, квартиры. Нет, конечно, он не мог утверждать этого наверняка, но тот, кто прислал фотографию, очевидно, хотел, чтобы у преследуемого сложилось именно такое впечатление.
Какой-то глупый, первобытный ужас вдруг уцепился Тиму за щиколотки, ловким ударом подсек колени и те ослабли и начали предательски подкашиваться. Ему совершенно не хотелось встречаться с преследователями.
Ну, хорошо, они знают, где я живу, попытался успокоить он себя, но откуда бы им знать, где я сейчас? Все меры предосторожности он принял, телефон им точно не взломать. А адрес мессенджера... Неужели и его он “слил”, пока сидел залогиненный в “мертвый” аккаунт. Не может быть! Хотя, другого объяснения не найти. Тим испугался, заморочил себе голову и слил всю инфу на себя, как последний лох и теперь кто-то очень хочет... Чего? Напугать его до усрачки? Или... Что-то еще? Вдруг этому мстителю будет мало простого испуга. Это точно какой-нибудь родственник. Или тот очкастый. Да парень ее. Рожа фрайерская, но точно не дурак. Да и, кто его знает, как бы мирно он не выглядел, а в тихом омуте черти водятся. Сидел, рыдал по своей девке, а тут, на тебе, Тимур с какими-то дурацкими промо кодами, ну и поехала у парня крыша. А девушка? На фотографии? Кто она?
Плевать. Тимур быстро пошел, почти побежал по направлению к ближайшей автобусной остановке — пара минут, и он сядет на первый попавшийся автобус, а там, как говорится, концы в воду. Этим доморощенным мстителям его уже точно не найти. Главное убраться подальше, тогда будет время решить, что же теперь делать. То, что они каким-то образом узнали, где он живет, конечно, хреново, но он что-нибудь обязательно придумает. Да, непременно. Главное, выиграть время.
Треньк. Да чтоб тебя! На экране телефона — та же девушка, стоит к камере спиной, косплеерша чертова, только уже на фоне бледно-красной кирпичной стены. Через всю стену кто-то нарисовал баллончиком с краской неуместно радостную мультяшную рожу... Да как это вообще возможно?! Тим был в этом квартале всего пять минут назад! Неужели, все-таки телефон взломали, и теперь отслеживают его по GPS? Ну, ладно. Тимур открыл заднюю крышку смартфона и вынул аккумулятор. Подумал и быстрым движением вытащил симку, засунув выпотрошенный мобильник во внутренний карман куртки. Теперь точно никаких шансов для преследователей не оставалось. Пусть себе по темным улицам шарятся. Спальный район большой, толку от патологического упрямства горе-мститетелей будет мало.
Спокойствия эти действия, однако, почему-то не принесли совершенно. Страх поднимался от ослабевших коленей по животу, норовя уцепиться за грудь и вползти в душу. Тимур не хотел признаваться себе, но не сам факт наличия таинственного “мстителя” беспокоил его больше всего. Из головы не шла фигура девушки с темными волосами и студенческим рюкзачком на плече. Было во всем этом что-то нереальное. Неправильное. Да, конечно, мастерски организованный троллинг, и все такое. Или не троллинг? А что, если нет никакого мстителя? Девушка могла поставить телефон, скажем, на скамейку и снять себя с задержкой вспышки. Но кто тогда эта девушка?
Карина...
Тиму показалось, что кто-то шепнул ему это имя куда-то прямо в затылок. Мурашки заскользили по коже, то собираясь в щекочущую стайку, то разлетаясь по конечностям, протискиваясь в одеревеневшие кончики пальцев.
Нет, невозможно. Она мертва, а он никогда не верил в призраков.
Он не верил... Но что, если призраки верили в него.
Автобусная остановка была уже рядом. Осталось просто перейти через дорогу.
Больше всего на свете сейчас Тимур не хотел услышать один единственный, к счастью, теперь уже совершенно невозможный звук.
Треньк. И, еще раз, чуть громче и настойчивее: “треньк!”.
Бред. Телефон выключен. Вскрыт и разложен на составляющие, как труп в морге.
Треньк.
Рука сама нырнула за пазуху. Достала мобильник. Поднесла к глазам. Провела большим пальцем по стеклу, пытаясь разблокировать мертвый, окончательно погасший экран. Который вдруг загорелся холодным серым светом. Ладонью Тимур ощущал пустой выпотрошенный корпус телефона. Аккумулятора не было. Он вместе с СИМ-картой остался во внутреннем кармане куртки. Но смартфон работал. Как ни в чем не бывало.
Три сообщения.
Три картинки.
На первой — улица. Та самая улица, по которой Тимур только что прошел. И девушка, на этот раз смотрящая прямо в камеру. Лица, как и раньше, не видно — слишком ярко светили фонари, заляпав его овал множеством бликов.
Тимур задрожал. Девушка больше не стояла. По ее позе было понятно, что она идет вперед. Спускается вниз по улице туда, где замер, словно бы пришпиленный к тротуару Тимур.
На второй — почтовый ящик около здания. Тим видел это здание метрах в двадцати от себя. Девушка отошла от фонаря и теперь передвигалась в темноте. Лица, как и раньше видно не было.
Где она? Тимур лихорадочно обшаривал взглядом каждую тень, каждый лоскут мрака, давно уже окутавшего все вокруг, но фонари били в глаза нещадным потоком безжизненно бледных, но при этом все равно яростно-ярких лучей, и тьма оставалась непроницаема. Возможно, что-то двигалось в ее глубине. Возможно, Тим, даже мог разглядеть неясный и размытый силуэт где-то в квартале от себя, но, с тем же успехом, это могла быть тень от пробежавшей кошки, быстро нырнувший в подворотню, или собаки, спешившей к ближайшему мусорному баку с надеждой на поздний ужин.
Тимуру очень не хотелось смотреть на третью фотографию. Главным образом потому, что он боялся выпускать из виду внезапно ожившие тени. И все же он опустил глаза на экран телефона. Всего на секунду. Но этого оказалось достаточно.
Потому что это была не фотография.
Видео.
Множество помех и никаких звуков, но он смог рассмотреть силуэт девушки, стоящий в нескольких метрах от него. Еще немного и она сделает шаг. Прямо под свет ближайшего фонаря.
И тогда Тимур наконец-то увидит ее лицо.
Фигура на экране покачнулась. Подобно множеству мелких гадюк зашевелились пропитанные мраком волосы. Девушка шагнула к Тимуру, вытянув вперед руки, будто желая обнять его.
Тим заорал. Он и представить себе не мог, что его глотка способна издавать такие нечеловеческие звуки: что-то среднее между хрипом и воем загнанного сворой собак волка, одновременно прощающегося с жизнью и страстно не желающего погибать. Телефон выпал из задрожавшей ладони, и Тимур бросился наутек. Развернувшись и, ничего перед собой не видя, он побежал через дорогу.
Раздался визг тормозов.
Сильный и мощный толчок отбросил его назад и куда-то вверх.
Потом пришла боль, но длилась она совсем недолго.
***
На любительницу “элитных” часов Тимур вышел почти сразу. Она отчего-то так спешила убраться с его аккаунта, что оставила кучу “следов”. Включая ссылки и личную инфу. Как удивительно неаккуратно, с профессиональным осуждением подумал Тимур. Вела рыжегривая Алиса себя так, как будто вообще не ожидала, что хозяин странички когда-нибудь вернется. Гм... Впрочем, и не удивительно — справа от своего имени Тимур заметил черный крест, означавший, что владелец аккаунта мертв. Он, Тим, мертв? Что за чепуха? Ладно, до администрации сейчас точно не достучаться, хотят они считать его безвременно почившим — пускай, ему сейчас не до того, а вот спаммершу он поймал за хвост. Не убежишь, лиса-патрикеевна. Значит, отвечать на мои сообщения ты не хочешь? Хорошо.
Вот уже пару часов Тимур шел по направлению к неказистому двухэтажному зданию, примостившемуся около роскошной, напыщенно разрисованной зелеными и желтыми узорами чайханы с совершенно непонятной Тиму арабской вязью на окнах. В этом панельном доме рядом с обителью чая и кальяна и жила, судя по всему, спаммерша Алиса.
Тимур развернулся лицом к зданию, чтобы было понятно, что он знает, где она живет, и его просьбы о помощи не какая-то там глупая шутка, аккуратно закрепил свой телефон на скамейке и настроил отложенную вспышку. Затем внимательно изучил получившийся снимок: одиноко стоящий спиной к камере посреди безлюдной вечерней улицы мужчина смотрит на старый панельный дом.
Жутковато, однако. Ну, да ладно, пусть немного испугается — нечего по чужим аккаунтам шариться.
Тимур выбрал из списка мессенджера адрес Алисы и уверенным жестом отправил на него только что сделанную фотографию.
***
Ветер играл с пластами сизого смога, как пес играет с ботинком нерасторопного хозяина: грыз, подбрасывая над собой, разрывая на мелкие кусочки, а затем гонялся за обрывками нечаянной добычи по углами, довольно урча и наслаждаясь каждой секундой своей неожиданной забавы. Ветру было весело. Он летал над почти опустевшими улицами, срывая с прохожих головные уборы, бился в стекла деловито колесивших по асфальту автомобилей, дул на стайки воробьев, ищущих себе приют на ночь, сбивая их с пути и вызывая у них неизменный гомон. Мелкие хулиганы чирикали, возмущаясь и отчаянно ругаясь, в их голосе слышалась неподдельная обида: как же, нашелся на их пернатые головы еще больший проказник, чем они сами. Но ветер упорно дул как попало, не желая ложиться им под крыло, да и зачем бы ему — он хозяин в небе. Ему и виднее, как дуть. Впрочем, воробьи ему быстро надоели и он, сделав в воздухе несколько замысловатых петель и кульбитов устремился к земле, у самой ее поверхности взъерошив рыжие волосы бегущей куда-то девушки. Веснушчатая незнакомка отчаянно спешила, и ветер решил что понимает ее, ведь он и сам все время куда-то торопился. Подгоняя свою неожиданную попутчицу, он нетерпеливым порывом хлопнул ее по спине — “беги, беги и не останавливайся, беги, потому что только в этом есть смысл!”
Ветер был глуп.
Она не бежала. Она спасалась бегством. Постоянно оборачиваясь, она спотыкалась и несколько раз даже упала, поцарапав ладони в кровь, но, поднимаясь, снова бросалась вперед, не разбирая дороги.
Отчаяние серой пеленой застилало ее взгляд, когда в кармане ее плаща вдруг зазвонил телефон. Отчаяние вырвалось из ее груди пронзительным криком раненой птицы, когда она посмотрела на экран мобильника, из которого пять минут назад вытащила аккумулятор.
Заметавшись, как пичуга, она спрыгнула с тротуара и побежала по шоссе, продолжая истошно вопить.
Визг тормозов смешался с ее визгом в едином чудовищном аккорде.
Через несколько минут вокруг столпились люди. Водитель не успевшего затормозить грузовика стоял на коленях около распростертой на земле рыжеволосой девушки и что-то невнятно бормотал. Кто-то охнул, похоже, узнав пострадавшую. Ветер подхватил раздавшееся из толпы неуверенное “Алиса?”, покатал имя в ладонях и, небрежно отбросив прочь, протиснулся между суетливыми двуногими к своей случайной подруге. Тронул ее волосы. “Беги!” — прошептал ветер, — “ну, беги! Что же ты?”. Он еще раз прикоснулся к ней, пытаясь хотя бы поймать ее дыхание, украсть, унести с собой, на память. Уносить было нечего, и ветер обиделся.
“Какие же они все-таки неблагодарные, эти медленные двуногие”, — подумал ветер и, собрав побольше пыли, демонстративно фыркнул, бросив ее людям в лица.