Здесь слишком тихо. Пустые переулки, наполненные ветром, уныло и бессмысленно прикасающимся к обрывкам объявлений на столбах, пинающим по асфальту скомканные бумажки и желтые опавшие листья. Ветер один. Ему скучно. Ему хотелось бы полетать над шумными улицами, срывая шляпы с нерасторопных людей, унося вдаль их голоса и нестройную какофонию автомобильных гудков, а затем, подхватив неуклюжую голубиную стаю, закружить ее в вихре и бросить прочь, вызвав панику среди отяжелевших за лето пернатых. Но что-то пригибало ветер к земле, давило ему на плечи, мешало расправить невидимые крылья, заставляя стелиться вдоль опустевшей и молчаливой дороги, по обезлюдевшему тротуару, прятаться в подворотнях и темных затхлых проулках.
От чего? От кого?
Тишина преследовала ветер. Неустанно, неусыпно текла за ним по пятам, ловя каждый его вздох, пресекая каждую попытку нарушить ее безраздельную и бесконечную власть. Это был мир тишины. Ее царство, ее город.
Тим бесцельно бродил по мертвым улицам уже второй день. Первые несколько часов он молча обследовал проулки, заходил в опустевшие дома, шарился по магазинам, с удивлением разглядывая полки с брошенными и никем не охраняемыми продуктами, кассовые аппараты, забитые наличными, и даже несколько смартфонов, просто так забытых кем-то из покупателей. Смартфоны его особенно заинтересовали. Он потыкал кнопки, даже поднял над головой один из мобильников, поднеся его к окну — все без толку, связи не наблюдалось. То есть она была, но лишь на собственном аппарате Тима и только со старым аккаунтом в соц. сети, который оказался то ли заблокирован, то ли внесен всеми подряд в черный список: любая попытка написать кому бы то ни было приводила к одинаковому результату — посреди экрана на безжизненно-белом фоне появлялось оповещение с неформатированной надписью “Out of reach”*. Подумав, Тим, решил, что никто никого не блокировал, а связи все-таки нет вообще, и это его телефон словил какой-то глюк, упрямо высвечивая один столбик рядом с индикатором силы сигнала в левом верхнем углу.
И ни души вокруг... Шорох ветра, настойчиво копошащегося в кучах мусора, да пару раз доносившийся издалека усталый гром так и не разразившейся грозы — вот и все звуки, которые Тиму удалось услышать за последние два дня. Ни птиц, ни кошек, ни бродячих собак. На дорогах почти не было машин, а те, что все-таки стояли, потерянно уткнувшись вытянутыми мордами в бордюры шоссе — не заводились, как будто в бензобаках давно закончилось топливо.
Утром второго дня Тим осмелел и начал кричать. Он громко выкрикивал все возможные междометия и словосочетания, которые только знал и которые, по его мнению, должен использовать потерявшийся человек в поиске себе подобных. Безлюдные улицы равнодушно проглатывали серыми ртами проулков и аккуратными отверстиями пустых окон бесконечные “Ау!”, “Где все?”, “Кто-нибудь!”, “Помогите!” и даже совершенно неуместные “Пожар, спасайся кто может!” и “Караул, грабят!”. Бесполезно. Давным-давно, когда Тимур был еще совсем ребенком, ему довелось прочитать странный рассказ про человека, оставшегося в мире в полном одиночестве. Автор (имя которого затерялось в тумане множества неясных детских воспоминаний) почему-то совершенно не удосужился объяснить, отчего же все так произошло, и как это можно было бы исправить. Сейчас Тим готов был отдать что угодно за любую инструкцию по решению своей проблемы. Даже вымышленную, придуманную для ненастоящего персонажа из воображаемого мира.
Прошло несколько часов, и Тимур устало опустился на покрытую пылью скамейку. Солнце клонилось к закату и окружающая реальность блекла, пастельные оттенки наполняли ее, как портвейн наполняет старый надтреснутый стакан истосковавшегося по дрянному пойлу забулдыги. Что-то тренькнуло у Тима в кармане. Это было не похоже на звонок или СМС. Дрожащими руками Тимур вынул телефон и прикоснулся к экрану. Его страничка в соцсети была закрыта для сторонних записей, но кто-то умудрился оставить на ней сообщение. Взломали, подумал Тимур. Действительно, запись не была приветом от друга, а рекламировала какой-то безвестный интернет-магазин наручных часов, только сегодня и только сейчас продающихся по “невозможной скидке”. Часы настоятельно рекомендовала купить некая рыжегривая Алиса — персонаж, скорее всего, фейковый, но Тиму было все равно, кто скрывается за личиной молодой курносой девушки с яркими веснушками на щеках. Все еще дергающимися пальцами, он быстро набрал сообщение прямо под рекламой: “Привет!”. И тут же подумал, что вряд ли ему кто-то ответит (зачем бы это спаммеру?), но, на всякий случай, написал ей в личку: “Помоги! Здесь никого нет! Все исчезли! Ты из какого города? Что-нибудь слышно об исчезновении людей? Можешь с кем-нибудь связаться и сказать, что я тут, один? Я серьезно, это не шутка”. В ответ — полное молчание.
Ну, ладно, подумал про себя Тим. Ему даже стало немного весело. Ты у нас хакер, значит, так? Ухмыльнувшись, Тимур свернул браузер и открыл папку с надписью “CRACK”**.
***
В тот день у Тима все валилось из рук. То есть, конечно, не в буквальном смысле — жизнь текла своим чередом, вот только текла она как песок сквозь пальцы, да еще и норовила засыпаться в ботинки и поскрипеть там, вонзаясь в пятки множеством острых камешков. Мало того, что его забанили на нескольких крайне важных для работы ресурсов, так еще и одна из социальных сетей сменила настройки безопасности: пробиться можно было, но не сразу и уж точно не сегодня. Тим был зол. У него наметилась пара жертв: заброшенных аккаунтов, чьи владельцы вот уже пол года как не логинились. Но один из них вдруг ворвался на свою страничку, поудалял спам, привязал аккаунт к номеру телефона, а потом еще и сменил пароль на какую-то абсолютную 9-ти или 10-ти символьную лабуду, взломать которую, опять же, так просто не получилось бы, да и желания уже, если честно, не было. Что же касается второй “клиентки”, то, нажав на ссылку, ведущую к странице 18-летней студентки, уже пару месяцев не выходившей на связь, Тим вдруг обнаружил четко вычерченный крест справа от ее имени и кучу соболезнований под фотографией. Твою дивизию! Судя по сообщениям сочувствующих, девушка погибла в автомобильной аварии три дня назад. Конечно, технически это помешать Тимуру никак не могло, но было как-то неудобно взламывать аккаунт только что погибшего человека. Неправильно. Глупо. Ну, как это будет выглядеть: вот девушку только что похоронили, а она, глядь, уже весело рассылает со своей странички (что у него там осталось на сегодня?)... промо коды благотворительных вечеринок от каких-то внезапно усовестившихся богатеев, решивших устроить увеселительное мероприятие ради больных раком детей. Гм... Не так уж и плохо. Но, все равно, неуместно. А, да черт с ним, так можно и без гонорара остаться! Тим был слишком зол и раздосадован. В конце-концов, что плохого в том, что покойная после смерти возьмет да и поможет больным детишкам? Глупо, конечно, но вся наша жизнь — абсурд. Эта мысль так понравилась Тиму, что он, встряхнувшись и засучив рукава, принялся за работу.
Уже через пять минут у него был полный доступ к “мертвому” аккаунту. Да, его хозяйка действительно забросила свою страницу: несколько приватных фотографий, на которых она целовалась с каким-то невнятным очкариком, да пара закрытых для общего просмотра видео, где девушка пыталась петь что-то из модной нынче попсы — вот и все, что Тимуру удалось найти. Мда, будь он хакером, ворующим личную информацию, жить бы ему в дырявой лачуге на одну зарплату. К счастью, личная жизнь покойной его мало интересовала. Покойной... Тим раньше никогда не взламывал “мертвые” аккаунты. Она, эта девушка, общалась, прикрываясь вот этой вот улыбающейся во все 32 кривоватых зуба физиономией на аватарке, обменивалась с кем-то музыкой, писала сообщения. Все это не просто принадлежало ей. Оно, частично, было ей. Тимуру отчего-то стало не по себе. Он словно бы ощутил себя частью ее жизни. Закончившейся три дня назад. По спине пробежал холодок. И сейчас Тимур оживит эту девушку. Ненадолго, просто, чтобы разослать несколько буклетов с промо кодами. Нет, хуже, он практически станет ей. Мертвым человеком.
Тим помотал головой. Да что с ним такое?! Он никогда не был особо впечатлительным, а тут вдруг накатило. Напечатав текст сообщения и прикрепив красивую картинку с цветастыми воздушными шариками и грустными детьми в больничных пижамах, Тимур зачем-то набрал в грудь побольше воздуха и нажал на кнопку “отправить”. Все, дело сделано, смотреть на реакцию несчастных друзей и родственников покойной ему категорически не хотелось. Ну, удивятся сначала, потом, конечно, расстроятся, затем пожалуются администрации ресурса, те подчистят страничку. Вот и вся беда. Да и вообще, какое ему, Тиму, до того дело? У него и так нынче все отвратительно, пусть и другие немного разделят с ним последствия сегодняшних неудач.
На душе, однако, скребли кошки. Много черных пушистых зверьков с белыми “галстучками” на груди. Вертелись где-то вокруг сердца, прощупывая его мягкими и такими неопасными на первый взгляд лапками, а затем все вместе, будто по команде, начинали царапать беззащитный перикард с такой яростью, что хотелось позвать службу по отлову бродячих животных. Хотя, какие они, эти кошки, бродячие? Свои, родные, вот только неприрученные, полудикие, взращенные на вискасе из сомнений и страха. Страха? Ну, да, Тим вынужден был признать, что находиться внутри “мертвого” аккаунта было жутко. Как будто, пока он печатал сообщения о благотворительных вечеринках, хозяйка могла залогиниться и что-то сделать с незадачливым взломщиком. Тьфу ты, ну что за бред его сегодня преследует? Что могла сделать погибшая? Пожаловаться на взлом? “Здравствуйте, три дня назад меня сбила машина, а сегодня меня еще и взломали! Это нечестно и несправедливо!” Ну, да нечестно и несправедливо, жизнь вообще нечестная и несправедливая штука. Хотя это раньше такой была только жизнь. Теперь, похоже, что-то подобное случилось и со смертью. Вот уж где истинная несправедливость.
Все эти размышления мало помогли Тимуру. Наоборот, стало даже хуже. Кошки заскребли еще сильнее, к ним присоединилась пара лап покрупнее, щеголявших поразительно острыми и длинными когтями. Пара костлявых, серых лап с лоскутами подгнившей и уже начавшей отслаиваться кожи.
Тим чуть на стуле не подскочил, когда услышал приятный и ненавязчивый звук оповещения. Это еще что? В правом нижнем углу экрана ноутбука высветилось: “новое сообщение от: Карина”. И улыбающаяся рожица молоденькой брюнетки с не совсем правильным прикусом. Брюнетки, погибшей три дня назад. Той, чью страницу он только что взломал.
Еще не понимая зачем он это делает, Тим открыл окошко сообщения. Ничего. Пусто. Дзинь! Еще одно сообщение. И еще. Оба пустые. Кто-то решил подшутить? Среди родственников или друзей погибшей нашелся знающий человек, и, вместо того, чтобы строчить письма в администрацию, сам подобрал пароль и теперь вымещает на Тимуре злость? Что ж, справедливое наказание за халатность — Тимур так торопился выйти из “мертвого” аккаунта, что забыл подчистить ссылки, так что новоявленному мстителю не составило труда найти адресата для своих молчаливых угроз. Это как если бы кто-то звонил Тимуру и дышал в трубку. Да еще и с телефона покойной. Впечатляет, но обращать на это внимание — только нервы себе портить. Будет слишком настойчив — отправится в черный список, вот и все дела.
Тимур закрыл ноутбук, накинул куртку и вышел на улицу — немного проветриться перед сном. Тело ломило от долгого неподвижного сидения за столом, спина норовила скрючиться в подобие вопросительного знака, не выдержав шантажа стонущей поясницы, а голова гудела медным колоколом, чей звон отдавался где-то в глубине глазниц — начиналась мигрень.
Сумрачная дымка: причудливая смесь смога, тумана и вкрадчивой полутьмы еще не до конца наступившей ночи — неровными мазками покрыла город, сгладив очертания зданий и превратив лампы разгорающихся фонарей в бесформенные световые кляксы. Запах бензина, опавшей листвы и пыли как ни странно казался успокаивающе знакомым, и Тимур, завернув на небольшую улочку, ведущую к полюбившемуся ему в последнее время кафе, впервые за весь вечер ощутил себя если не в своей тарелке, то уж, по крайней мере, не в чьем-то вовсю кипящем котле.
Телефон в кармане весело просигналил. Сообщение в мессенджере. Странно, подумал Тимур, проводя пальцем по приветливо засветившемуся экрану, кому это так не терпится на ночь глядя? Он же переключил свой статус на “занят”...
В качестве отправителя значилась “Карина”. Да что б тебя! Тимур ругнулся. На этот раз никакого пустого сообщения — ему прислали фотографию. Темноволосая женская фигура на фоне магазинной витрины. В витрине виднелись какие-то пироги, торты и пирожные. Тим знал эту кондитерскую — до нее было несколько кварталов от того места, где он сейчас находился. Женская фигура стояла к снимавшей ее камере спиной, так что разглядеть можно было только платье неопределенного в электрическом свете фонарей цвета да переброшенный через плечо студенческий рюкзачок.
Это уже не смешно. Как этому (или этой — все-таки на фотографии была женщина) гребанному мстителю удалось вычислить адрес мессенджера Тима? Что еще хуже, кем бы этот человек не был, он явно находился недалеко. Желание посетить кафе угасло, как сигарета, безжалостно затушенная о дно пепельницы, поломанная и искалеченная желтыми пальцами курильщика.
*"Out of reach" — вне зоны доступа (англ.)
**"CRACK" — взломать, взлом (англ.)
(Часть 2: http://www.proza.ru/2019/02/10/117)