Арестовывали "врагов советской власти". Происходило это главным образом ночью, их возили в расположенное недалеко от моста здание. Впервые мы услышали таинственное и страшное слово "энкавэдэ".
Папин коллега - гинеколог, лысый мужчина с усиками, со щекой, которую периодически подёргивал тик, пошёл работать в это учреждение врачом и ходил по городу в военной форме с портупеей и, главное, в фуражке с синим верхом и малиновым околышем. Его сын - наш приятель Герберт - боготворил своего отца и с гордостью повторял, что теперь у папы есть пистолет тэтэ. В результате бесконечного упоминания этого буквосочетания мы прозвали этого врача "папой-тэтэ". Это название сохранилось за ним на долгие годы.
Пришла осень, и я снова поехал в Ригу в свою гиманазию. Казалось, в школе за это время мало что изменилось. По-прежнему преподавали те же учителя, я посещал оперу, которая стала назваться Театром оперы и балета Латвийской ССР.
Учебный год пролетел незаметно (во всяком случае, так мне казалось). В действительности же за этот год произошло многое, но мне было пятнадцать лет и политические события меня в то время не интересовали.
В начале июня я вернулся на каникулы к родителям. Но каникулы на этот раз затянулись... Через несколько дней после моего приезда в Резекне стало как-то тревожно. Глухо зазвучали разговоры о войне, о зверствах фашистов в Германии и в оккупированных ею странах. Приехавшие за год до этого из Польши и Германии беженцы, в том числе и врачи, всполошились: уж они-то знали, что такое фашистские зверства. По городу поползли слухи о диверсантах, спустившихся где-то неподалёку на парашютах, о таинственной "пятой колонне". В ночном небе иногда слышен был гул самолётов.
В учреждении, где служил "папа-тэтэ", по ночам шли допросы, обыватели говорили о расстрелах "врагов народа".
Четырнадцатого июня арестовали многих "буржуев" и "кулаков" (буржуями нарекли тех, кто имел магазин, дом побольше или, не дай Бог, заводик, а кулаками тех, у кого было побольше земли, по несколько коров и лошадей). Этих, ни в чём не повинных людей, погрузили в товарные вагоны и вывезли далеко на восток и север. Забегая вперёд, скажу, что спустя двенадцать лет, после реабилитации, обратно вернулись лишь немногие...
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/06/30/1142