http://www.proza.ru/2017/12/08/2354
Осень пристально вглядывалась в проплывающие мимо ветки деревьев и, завидев на них горсточки снега или даже отдельные снежинки, безжалостно сбивала этих притаившихся посланцев Зимы волшебным, изумительной работы посохом, который она, подобно скипетру, победно несла в вытянутой руке. Майор проследил, как его прекрасная Елена перешла по горбатому белокаменному мостику, перекинутому через водный канал, на небольшой конусообразный остров, увенчанный классической колоннадой-беседкой, затем он опустился в компьютерное кресло, проехал на нем вдоль длинного пульта и быстро нажал несколько кнопок.
В результате над островом появилась мягкая театральная подсветка, а на огромном, во всю стену экране отобразились в отдельных прямоугольниках изображения, транслируемые многочисленными камерами, самолично им установленными по всей усадьбе. Майор выделил несколько планов, увеличив их до размера хорошей плазмы, и замер в ожидании. Объектив выхватил красивое лицо Осени, вдохновенно произносящей какие-то стихи. По её губам он прочитал, что это были пушкинские строки:
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса…
Про первые морозы Осень умолчала, прервав на полуслове пламенное выступление. Она оглянулась на мост, который только что преодолела, и вспомнила, как много лет назад проходила здесь под руку с автором недавно дважды прозвучавшей песни - Игорем Кохановским, и он прямо ей в глаза читал новые строки, сочиняя на ходу свой экспромт.
- Это омут, ох, это омут, - снова еле слышно пробормотала она и уже громче, обращаясь к окружившим её кошкам, сказала, чеканя каждое слово:
- Да, это омут, в котором утонет наша злодейка-зима!
Здесь она картинно взмахнула давешним ювелирным посохом, и кошки моментально превратились в юных рыжеволосых девиц (у нас всё-таки сказка). Новоявленные фрейлины радостно аплодировали своей царице, просунув изящные ручки в прорези плащей, которые и фасоном, и цветом точно повторяли тальму их педагога.
- Ух ты! – Не выдержал третий, - товарищ майор, они что, настоящие? А чего мы вчера за кошками по-пластунски ползали, за девчонками - было бы интереснее. – В ответ майор в один миг набрал на экране планшета:
- Петя, не засоряй эфир, связь - только по Е-mail. Зачем заставлять принцесс ползать по снегу. Всё продумано – это магия. Твоё дело – обеспечить безопасность. Незаметно!
- Есть обеспечить безопасность, - ухмыляясь, отстукал Пётр.
Тем временем Осень ещё раз взмахнула жезлом, и на головах у всех присутствующих появились великолепные венки из жёлто-красных кленовых листьев с вплетёнными ягодными гроздьями. Осень сама восхитилась содеянным волшебством и тут же мысленно нашла художественный аналог, висящий в Третьяковке. Она чуть-чуть помедлила, улыбнулась намеренно в камеру и решила немного пошутить: ещё один легкий взмах жезла – и на лбах залёгших в засаде Петра и Павла тоже возникли венки тонкой ручной работы. Братья переглянулись с весёлым ужасом и беззвучно захохотали, ощупывая руками новую маскировку.
Мастер-класс начался с обхода по периметру всей компанией живописного острова под чтение хором стихов. Здесь были и произведения известных поэтов, и сочинения самой владелицы поместья. Иногда красавицы останавливались и сообща метали в воду небольшие продолговатые камушки, которые подолгу эффектно прыгали над водой. Пётр, глядя в бинокль, насчитал по двенадцать взлётов у каждого девичьего снаряда. Осень не отставала от своих воспитанниц и радовалась аттракциону, как ребёнок.
Затем она повела всех вверх по крутой тропинке к беседке. Внутри сооружения Осень, подобно фокуснице, сдёрнула брезентовый чехол, и взору предстала выложенная из полудрагоценных камней карта Московии. Вслед за предводительницей ученицы молча копировали её многозначительные жесты, похожие на плаванье брассом.
До позднего вечера девушки под эгидой Осени водили хороводы, кружились в вальсе, всё время повторяя за наставницей стихотворные мантры, изгоняющие холодные зимние силы из наших умеренно континентальных широт.
* * *
Все часы дворца показали одновременно, как по команде, 23.00.
Майор совсем недавно привёл все здешние циферблаты к единому знаменателю. Он во всём любил порядок, и царившее тут «временнОе» разнообразие его очень угнетало.
Зато теперь – красота и полная синхронность, майор с удовлетворением вскинул глаза к электронному табло, тоже высветившему под самым потолком его кабинета: 23.00 МСК. На всех экранах Осень, уставшая, но счастливая, отдавала последние указания своим ученицам.
- Домой! – Опять по губам понял он её команду и, дождавшись, когда вся женская рать показалась на центральной аллее, сказал громко в гарнитуру:
- Отбой, парни!
Павел и Пётр наперебой зачастили в эфире:
- Вот это да, товарищ майор! Вот это спектакль!
- Всё, всё! Спокойной ночи! Отсыпайтесь.
- Есть, отсыпаться! И Вам счастливо отдохнуть, Олег Георгиевич, - бодро проговорил Петр, но Павел неожиданно встрял обиженным голосом:
- А вот интересно, почему такая дискриминация молодёжи? Чем мы хуже садовника, доктора и психотерапевта? Мы достаточно образованные и воспитанные люди, можем поддержать любой светский разговор, но нас ни разу не пригласили на эти рауты. – Павлу очень хотелось попасть в эпицентр рыжей волшебной красы.
- Отставить, - хмыкнул майор, - это дамы не нашего круга, мы их можем только оберегать.
- Да я и не надеялся, - промямлил Павел.- Пока, босс!
- Пока, Паша!
Юные феи шли двумя стройными шеренгами, глубоко надвинув объёмные капюшоны на лица, как будто отряд усталых бойцов в плащ-палатках возвращался с ночного задания. И только Осень бодро вышагивала во главе девичьей дружины и, как на параде, ритмично размахивала драгоценным жезлом, триумфально поблескивавшим в свете тусклых фонарей, она была ниже своих студенток практически на голову, но генеральская поступь и гордая осанка возвышали её над строем необычных воительниц.
Майор подошёл к смотровому окну и, глядя с высоты, как снявшие капюшоны золотоволосые стажёрки, звонко смеясь и переговариваясь, поднимаются по высокой лестнице, подумал вслух:
- Нет, это она хорошо придумала с кошками. Где бы мы такую ораву разместили, тридцать человек барышень…
В доме никто не спал, уже дважды разогревали еду, весь персонал блистал безупречной, отглаженной униформой: все были наготове. Приглашённые на торжество гости битый час перекидывались в бильярдной дежурными фразами.
Майор быстро переоделся к званому ужину и бегло оглядел себя в старинном трюмо. Слава богу, ему удалось отстоять право не наряжаться во фрачную пару, как всем остальным. Во фраке майор чувствовал себя одетым не по росту и очень похожим на страуса, а так: серый кашемировый пиджак в едва заметную голубоватую клетку и джинсы цвета индиго делали его облик очень гармоничным и современным. Всё это чрезвычайно шло к его спортивной фигуре, бирюзовым глазам и лёгкой седине в иссиня-чёрных волосах.
Похлопав правой рукой в области левого внутреннего кармана, майор убедился, что заветная шкатулка от известного ювелирного дома на месте, и сразу же заспешил вниз по ступенькам в бальную залу, где обычно начинался приём. За благородную внешность, высокий рост, умение держать паузу и вообще за сильное сходство с артистом Тихоновым майор среди многочисленной челяди Осени получил сногсшибательную кличку: Штирлиц.
Всю дорогу майор насвистывал себе под нос утренний трек Осени:
Я кружу напропалую
С самой ветреной из женщин,
Я давно искал такую –
И не больше, и не меньше…
Продолжение следует!
http://www.proza.ru/2018/05/21/1267