- Привет, Капитаныч, - радостно крикнул я, не веря своим глазам.
- Привет, привет, отвязывай веревки, - поморщился рыбак, как только я к нему подошел... Вид у него мягко говоря при этом был жалкий, будто мощный каток проехал по лицу.
- Да погоди ты, поговорить надо вначале.
- Некогда годить, давай отвязывай, говорю, в процессе наболтаемся, - опять поморщился Капитаныч и тут мне его стало настолько жалко, что я поспешил выполнить приказ, усадил его на корму, поскольку понял, что работник из него никакой, одел ему на плечи свою куртку, чтобы тот согрелся так как надоел он мне лязганьем зубов, открыл лючок в палубе, завел моторчик и встал к штурвалу.
- Ну куда ты едешь? - попробовал меня поучать Великий Рыбак. - Кто так делает? - пытался он себя реабилитировать в моих глазах.
- Бухать меньше надо, - огрызался я. - Пока ты пил, я лучше тебя маршрут проложил и Машка теперь не напрягается.
- Я больше не буду, расслабился с тобой, - вдруг всхлипнул он и мне его стало настолько жалко, что я бросив штурвал, ушел в маленькую каютку, где припасен был термос с горячим чаем, к тому же заправленный малоградусным бальзамом, налил его в кружку и отдал командиру, который к тому времени смотрел на меня как на доброго волшебника.
- Ну что ты хотел то, - испив угощение, начал интересоваться Капитаныч.
- Я поступил, - отвечал ваш покорный слуга с гордостью и чувством самодостаточности, - надо нам обсудить, как будем работать.
- Что поступил, молодец, - одобрил Великий Рыбак, - а как будем работать? Я же тебе говорю что завязал.
- Нет, ты не понял, - я учиться буду, по будням не смогу работать.
- А…,- протянул командир и надолго задумался, затем произнес.- Знаешь ка что, есть у меня одна мысль. Учись с богом, в будни я за двоих нас буду работать и отсчитывать тебе процент от заработанного, но ты будешь один работать по выходным и отдавать мне половину.
- Половину, - удивился я, одновременно подсчитывая все плюсы и минусы предложения, все больше склоняясь к тому, что все же эти пять дней он мне будет оплачивать. Получалось, что выгодно.
- Половину и двадцать процентов, - спокойно продолжал Капитаныч, по привычке глядя в горизонт, - ну что, согласен надеюсь? Виноват я перед тобой, - внезапно он побагровел, - ну что, презираешь за то, что забухал и кинул тебя.
- Да успокойся ты уже, - постарался я сгладить напряжение и опять проследовал в кубрик, чтобы совершить такую же процедуру. - Пей лучше, сегодня чуть-чуть из моих запасов, а завтра ни-ни, - наставительно вещал я, будто родная мать.
- Хорошо, - повиновался Великий Рыбак, - о, смотри, Машка встречает.
- Ну тогда ладно, - снисходительно отвечал я.
- Да погоди ты, - попытался оправдаться Капитаныч. - Да приходил я на причал, правда иногда под этим… но тебя уже не было.
- Правильно что не было, - пытался я замять разговор. - Работать надо с утра. Все! Давай больше не будем об этом. Главное отчисляй мне проценты и в выходные можешь отдыхать.
- А можно еще в будни брать денек на отдых, - с надеждой спрашивал он.
- Валяй, да хоть два, ты командир, тебе и видней, - я прекрасно понимал, что в любом случае выигрываю.
- Хорошо, - удовлетворился Великий Рыбак. На том и договорились.
Вернулись мы на берег как всегда в районе полудня. Капитаныч, осмыслив все перемены, произошедшие со мной за последнее время, отпустил домой, чтобы я готовился к учебе, а сам, положив мешки в мотоциклетную коляску, повез улов на рынок, пообещав занести мою долю вечером, на что я совершенно не возражал и был приятно удивлен щедрости командира.
И вот наступил мой первый учебный день.
Я попросил своих не провожать меня, чтобы не выглядеть посмешищем в неокрепших умах моих соучеников, собрал холщевую сумку, которую для меня заботливо смастерила Кайя, еще раз перепроверил учебники в ней, поцеловал на прощание Ватрушку и крепко обнял Дедыча. Затем вышел из домика.
В этот день мне показалось, что солнце светит по особенному ярко, каждый листик, купаясь в его лучах, имеет будто золотистый оттенок, а в прохладной тени парка как мне тогда казалось еще зеленее, чем на самом деле. Шел я, смотрел, как прохожие идут по своим делам и как будто улыбаются в ответ. Некоторые из них шли по нашей тропинке, ведущей к техникуму, это в основном молодые люди и наверное так же как и я были счастливы, поскольку лелеяли надежду выучиться и стать полноправными членами общества, будучи специалистами.
Но со временем до меня стало доходить, что общего с ними я так никогда в жизни не найду и ни с кем не подружусь. А дело было так: Когда суета вокруг расписаний предметов и хаотичном отыскивании аудиторий улеглась, я переписав часы занятий в блокнот, немного прогулявшись по коридорам, посмотрел на время и заспешил на свой первый урок, поскольку за все это время уже в хаосе успел освоиться и запомнить что где находится, в отличии от молодых, которые продолжали бестолково бегать по коридорам и спрашивать друг у друга сами не понимая о чем.
Когда мне суета окончательно надоела, я собрав вокруг себя группку студентов, позволил им задавать мне вопросы и каждого отправлял по нужному адресу, таким образом немного уменьшив это броуновское движение не приспособленной к жизни молодежи, за что меня сразу же зауважали и стали относиться с почтением. Наверное некоторые из них думали, что я какой-нибудь преподаватель и буду обучать премудростям науки. Не знаю, но впечатление получил очень сильное от этого и немного возгордясь, с пренебрежением принялся поучать остальных.
И вот я уже нахожусь в аудитории, сижу за партой с одним молодым человеком и в ожидании преподавателя разглядываю красивых девчонок, которые тоже в свою очередь озираются по сторонам, в поисках объекта для будущих своих амурных дел и эмоциональных страстей, при этом немного огорчая меня, потому что ни одна не посмотрела в мою сторону и я почувствовал всей душой предвестник надвигающейся старости. «Да, уже не для них я, - угрюмо думал я, - а ведь Ватрушка старше этих половозрелых соплячек всего на пять лет, вот это да, - вдруг осенило. - Для всех этих молодых людей я уже дедушка, хотя всего лишь тридцать пять лет».
- Итак, господа, - давайте знакомиться, - услышал я голос и, оторвавшись от своих неприятных мыслей, увидел моложавого преподавателя, переступающего порог класса.
«Боже мой, он явно младше меня, причем намного, - окончательно огорчился я, чувствуя себя уже глубоко древней развалиной. - Ну а что ты хотел, - тут же уговаривал внутренний голос, желая подбодрить. - Зато опытный и умный,- но я отмахивался от него, предпочитая не обращать на противоречия в душе внимания».
- Кто мне скажет как наш предмет называется, - улыбнулся учитель, на что получил лес рук. - Правильно, введение в специальность, - а потом попробовал пошутить. - Но вы же надеюсь знаете, чем будете в дальнейшем заниматься.
«Нет, что-то шутки у него совсем не смешные, - промелькнула у меня мысль, в то время как все остальные подобострастно захихикали».
Преподаватель чувствуя превосходство, пафосно допечатал:
- Правильно, сельское хозяйство, - затем подошел к доске, взял мел, а я открыл тетрадь в ожидании первой науки о земледелии, одновременно поглядывая, как учитель старательно пишет мелом на доске слова «Задачи сельского хозяйства и методика…»
В общем-то, далее не буду продолжать, но в целом лекция мне очень понравилась. Преподаватель оказался настоящим профессионалом, он легко и доходчиво объяснял предмет, очень любил, когда ему задавали вопросы и поэтому охотно объяснял. Вот если бы Пахарь, каковым являлось его имя, еще не шутил так примитивно, то ему цены не было. Но молодежи нравилось и поэтому я решил ни с кем не общаться, держаться отстраненно, полностью все время уделяя исключительно наукам.
Но перед этим была еще одна причина для принятия такого решения. В перерыве между первой лекцией и парой по биологии, почти вся часть мужской половины техникума высыпала на улицу. Некоторые подышать воздухом, иные насладиться никотиновой заразой.
Курили они изрядно пафосно и неумело держали свои модные сигареты. Я раскурил свою старенькую трубочку и решил присоединиться к одной из групп, но при приближении вдруг почувствовал, что увидев меня, разговор у них оборвался и поэтому прошел дальше, стараясь сделать вид, что вовсе не собирался знакомиться. Ну в принципе правильно поступил, потому что услышав о чем они разговаривают, самому расхотелось общаться с юнцами, которые обсуждали лишь танцульки, свою одежду и девочек из класса, которых наверное уже успели поделить между собой.
«Нет, совсем не то, не интересно, - принял я окончательное решение. - Куда интереснее с Дедычем, Кайей и Цифрычем. Да наверное даже с аспирантом Пахарем, главное, чтобы тот поменьше шутил».
Так и прошла первая неделя моего обучения. Великий Рыбак каждый день заносил Дедычу мой процент, поскольку в это время я был на обучении. Я в свою очередь все силы отдавал на овладение новых для меня наук и специальных предметов, принимая всю информацию с удовольствием и интересом, будто божий дар, искренне уважая людей, которые готовы все на свете отдать, лишь бы донести до меня свои мудрые знания.
С некоторыми из них, как например с Пахарем, иногда общались и вне аудитории, где я задавал ему дополнительные, заинтересовавшие меня вопросы, пока молодежь веселилась в свое удовольствие.
И вот наступила суббота. Я с Ватрушкой отправился на рыбную ловлю.
Да, да вы не ослышались, именно с Ватрушкой и именно на рыбную ловлю, то есть на баркас.
Даже не ведаю, что произошло в ее сознании, но когда я поступил на обучение, она вдруг как-то странно изменилась. Стала спокойной и старалась уделять мне больше внимания, постоянно ластилась и с неподдельным интересом расспрашивала о ходе занятий.
В первые дни я не замечал перемены с ней и недовольно отмахиваясь от назойливости, садился за стол и брал учебник в руки, стремился как можно больше узнать, тем самым стараясь опередить программу обучения. Но Кайя и в этом случае не отставала, подражая моему примеру, тоже брала какую-нибудь умную книжку и пыталась разобраться в его содержимом. Самое удивительное, что это она делала молча и поэтому нисколько мне не мешала.
Заметил ее необычное поведение я только в среду, когда она случайно выронила книжку, тем самым заставив меня отвлечься. Я, проанализировав всю ситуацию, помнится, даже подумал, что теперь-то уж она влюбилась по самому настоящему, и решил дать послабление супруге, иногда откладывая учебник и проявляя внимание к ней, расспрашивал о всяких приятных мелочах, которыми она сильно гордилась. Ну а ближе к выходным она неожиданно повела разговор о рыбной ловле.
- Ну тебе это зачем? - отвечал я на ее любопытство.
- Надо так, - загадочно отвечала она. - Не хочу тебя отпускать одного, - с нежностью глядя мне в глаза, добавляла Ватрушка.
- Там опасно, - пренебрежительно отговаривал я, - не женское это дело.
- Но я же уже каталась на нем, - умоляла Кайя. - Ну, пожалуйста.
- Одно дело кататься, другое работать, - ухмылялся я, чувствуя силу данного аргумента. - Не выдержишь рыбалки.
- А ты попробуй, - жена явно была решительно настроена, поэтому не отступала, а я чувствуя как сдаю позиции думал о том, что бы сказать ей такое, после чего сама откажется от этого мероприятия, одновременно слушая повторяющееся умилительно-ласковое «Ну пожалуйста…»
- Ладно, - наконец решил я. - Будешь у меня матросом и слушаться во всем! Драить палубу и выполнять грязную работу да мелкие унизительные поручения, - я чувствовал, что победил ее и после таких требований она не привычная к тяжелому физическому труду, сразу же откажется, но радовался недолго.
- Согласна, - радостно прощебетала Ватрушка и, подбежав к шкафчику, начала копошиться в нем. - Ура! - донеслось до моего слуха, и я увидел в ее руках мою запасную тельняшку, которую она вознамерилась примерить на себе.
«Тьфу ты, - мысленно выругался я. - Ничего не поделаешь, придется брать».
И вот теперь я стою с важным видом у штурвала, покуриваю трубочку и гоняю по палубе своего матроса. Для начала отдал приказ Ватрушке вычистить погреб от рыбной шелухи. На мое удивление справилась она с этим без труда и я недоумевал о том, что ведь даже мне с трудом приходилось выполнять эту грязную работу, поскольку сильно тошнило от запаха и я постоянно бегая к леерам, свешивался за борт.
Другим занятием для моего матроса являлась задача до блеска отдраить могучую скобу, весь такелаж тоже, но и с этим она справилась.
Поскольку пришло время отправляться в море, я отдал команду:
- Отвязывай веревки, - подражая интонации Капитаныча приказал я и тут же наконец ехидно подумал о том, что не со всем она сможет справиться, увидев следующую картину.
- Сейчас, - пискнула Ватрушка и засуетилась около кнехта, причем носового, что совсем нежелательно было делать. - Сейчас, сейчас, - обещала она мне, неумело отвязывая веревку и наконец прыгнув на берег, сняла петлю с битенга, постаралась кинуть ее на борт, наступила на швартов, поскользнулась и упала с причала в воду.
Тут же я бросился за ней, спасать бедолагу. Пока доставлял ее на борт, баркасик ветром развернуло так, что нос оказался повернут к морю, корма к причалу, а последняя соединяющая веревка натянулась как бельевая резинка и неминуемо угрожала лопнуть.
Я сразу же спрятал Ватрушку в каюте, чтобы обезопасить от лопающегося швартова, поскольку помнил такие случаи, когда рвется канат, тогда у моряка, например, навечно пропадает нога, рука или даже голова. Поэтому оперативно спрятав Кайю, я моментально взял топор, встал так, чтобы меня не повредило, и перерубил конец, после чего баркасик, как показалось, немного вздрогнул, получив удар словно мощным хлыстом и немного отплыл от берега.
Я успокоился, завел мотор, велел Ватрушке выбираться из укрытия и собрать остатки веревки, а сам встал за штурвал, уже опасаясь его доверить жене. Мало ли что еще учудит, пусть лучше моет да убирается на палубе.
Но в общем то рыбная ловля прошла вполне успешно, да и то только из-за того что всю работу я взял на себя, благо давно уже изловчился самостоятельно выходить в море. Ватрушка лишь сидела около штурвала, восхищалась происходящим и гордилась моими ловкими манипуляциями.
По прибытии на берег я заставил ее охранять мешки, а сам неспешно направился за мотоциклетной тележкой.
На рынке у Ватрушки вдруг обнаружился талант к продажам и она ловко, даже без моего участия все распродала в два раза быстрее, чем получалось у нас с Капитанычем.
Ближе к вечеру я поделил заработанное поровну, одну часть Великому Рыбаку, другую отдал Кайе. Пусть гордится своим первым заработком. Она в благодарность потащила меня по магазинам, чтобы отблагодарить подарком своего учителя, а по совместительству любимого мужа.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2018/01/27/1146