Беззаботные улыбки перед школой:
- верхом на стуле, как на коне;
- счастливое семейство;
- я с кузиной Ленкой перед Кыкиной вращающейся ёлкой;
- 1-б класс: я, обритый наголо, справа от Марии Семёновны.
2.2.2. ГОЗНАК.
В начале того же 1953 года мы переехали на Фонтанку, дом 144 – когда-то ведомственный дом при фабрике «Гознак». Но в первый класс я пошёл, когда мы ещё жили на Гороховой. Моя первая школа № 210 – на Невском проспекте, в доме, на котором всю мою жизнь сохранялась надпись «При обстреле эта сторона улицы наиболее опасна». Об этой школе у меня осталось одно воспоминание - на новогодний бал мама нарядила меня Снегурочкой. Кроме того, забирая меня из школы, меня часто поили соком в угловом магазине на улице Гоголя. Больше всего я любил томатный, который можно было посолить, предпочитая его даже виноградному. В общем-то, золотое детство у меня было счастливое, и никакой напряженности между родителями я не ощущал, они даже не ругались из-за папиного ангельского характера.
Переезжали в другое жильё тогда обычно путем обмена. Вот мои родители и решили съехаться с Кыкой, обменяв свою комнатку-квартирку и «родовую» однокомнатную квартирку Кыки в Гознаке на двухкомнатную квартиру в том же Гознаке, но в другом корпусе.
Гознак представлял собой целый жилой квартал, примыкающий к фабрике, с красивой чугунной оградой, правда, уже изрядно поломанной в моё время, и жёлтыми корпусами домов для рабочих и служащих, перемежающихся с садиками. Мама рассказывала, что до войны квартал запирался на ночь, и дореволюционный порядок как-то поддерживался - вплоть до ковровых дорожек на лестницах и в коридорах. После войны ничего этого уже не было.
Квартира Кыки, вернее, моего деда Фёдора, была в корпусе для рабочих с коридорной системой и представляла собой вытянутое помещение с одним большим итальянским, полукруглым вверху окном и выходом в общий коридор через кухню. Над кухней нависали антресоли, на которые вела узкая лестница. На антресолях можно было спать, а мы с моей кузиной Ленкой любили там играть в дочки-матери. На фото мы с ней у ёлки, которая вращалась на электромоторе – Кыкина затея. Среди «игрушек», хранившихся на антресолях, мне запомнилась деревянная нога в натуральную величину с коленным суставом и ремешками – протез деда Фёдора. В общий коридор выходили двери полутора десятков таких квартирок. Самыми неприятными местами в этом жилище были общие грязные сортиры типа «очко».
Наша новая «семейная» коммунальная квартира была в корпусе, выходящем торцом на Фонтанку. Она состояла из двух больших комнат площадью 30 и 25 квадратных метров. Семья Кыки заняла большую комнату: у них появилась ещё одна дочка – Ирка, - а мы вчетвером разместились на 25 метрах. Двери комнат выходили на длинный коридор с вечно мокрой от конденсата стенкой, граничащей с улицей. Была общая кухня с четырехкомфорочной газовой плитой и раковиной с краном холодной воды, маленький туалет и прихожая.
В нашей комнате с двумя окнами родители отгородили себе спаленку с помощью платяного и книжного шкафов, я спал на раскладном кресле, а бабушка на диване, так называемой "оттоманке". Пол был дощатый, крашеный. В комнате была круглая «голландская» печка, а из мебели – круглый обеденный стол, над которым висел матерчатый красный абажур с бахромой, письменный стол и несколько венских гнутых стульев. Между окнами тикали настенные часы с маятником и боем. На стене висела копия маслом знаменитой картины Шишкина "Утро в сосновом лесу" с мишками, а в родительском спальном уголке - побитый молью ковёр и бра. Рос большой фикус и лимонное дерево, но без лимонов. Пили так называемый «гриб», плавающий в банке, стоявшей на круглом столе. На письменном столе стоял довоенный немецкий радиоприемник фирмы «Телефункен». Папа, хоть и коммунист, ловил «голоса» из-за бугра. Позже появился телевизор «КВН-49» с водяной линзой.
Стирала бабушка в общественной прачечной в корпусе напротив. Посуду она часто мыла холодной водой прямо из-под крана даже зимой. После этого руки у неё были красные, как клешни у варёного рака. На углу Фонтанки и Лермонтовского проспекта была баня, куда по субботам выстраивались длинные очереди мужчин и женщин.
Тогда у всех был только один выходной день в неделю – воскресенье. По воскресеньям родители и я отсыпались часов до двенадцати, а потом обычно устраивали генеральную уборку, мама мыла дощатые крашеные полы тряпкой на четвереньках или, как тогда говорили, на карачках.
Рядом с баней огромную площадь занимали дровяные сараи, но не каменные, как на Гороховой, а кое-как сбитые из бросовых досок и ржавого железа. В лабиринтах между сараями и по крышам этих сараев бегала местная детвора, в том числе и я. У нас там тоже был сарайчик, а у Кыки от деда остались два сарая в подвалах гознаковских корпусов. Однажды при мне он стал чинить электропроводку в сарае, и оголенные концы провода под напряжением 380 вольт воткнулись в его руку, он страшно заорал. Хорошо, что он смог откинуть провод в сторону. А я остолбенел от страха.
Со второго полугодия первого класса и весь второй класс я учился в школе № 286 между восьмой и девятой Красноармейскими улицами. Помню свою учительницу Марию Семёновну, молодую брюнетку с высокой прической. Полюбуйтесь, на фото - наш I «б» класс, одни мальчишки. Я – на почётном месте справа от Марии Семёновны, потому что сразу стал круглым отличником, даже четвёрка была для меня провалом. У меня сохранились приказы по школе с объявлением благодарности с занесением в личное дело (как звучит!). Тексты – в ШКОЛЬНЫХ ПОДРОБНОСТЯХ 1.(1) и (2).
Самым трудным предметом было чистописание. Писали перьевыми ручками (чернила – в чернильницах-невыливайках) в тетрадях в косую линейку, где размер и наклон букв был уже задан. Прописи служили образцом написания прекрасных букв с завитушками и нажимом. Любое отступление от прописей, а тем более кляксы и подчистки, карались снижением оценки или отметки, как тогда говорили. Поэтому мама заставляла меня иногда переписывать по нескольку раз целые тетрадные листы, если я допускал какие-нибудь погрешности при выполнении домашнего задания. Испорченные листы изымались из тетради, а чистые вставлялись, и всё, что было на испорченных листах, переписывалось по новой. Так меня приучили брать наивысшую планку в учёбе и вообще во всём.
5 марта 1953 года умер Сталин. В школе Мария Семёновна плакала. Меня как отличника поставили в почетный караул у знамени, обшитого чёрной лентой. Всё время транслировали траурную музыку из всех громкоговорителей. Чувствовалось, что вся страна оцепенела от страха – что же теперь будет? А был Берия – английский шпион – в расход. Было дело врачей-убийц. Была антипартийная группа – Булганин, Маленков, Молотов, Каганович и примкнувший к ним Шепилов – чао-какао. Наконец, новый царь-батюшка – Никита. Все эти битвы гремели где-то в высших эмпиреях, народ молчал, как мышка в норке.
В 1954 году после окончания второго класса на дачу мы поехали уже в Рощино. Видимо, после пережитого в Петергофе мама решила сменить место. Домик, где мы снимали уж не помню что, стоял прямо у плотины с водяной мельницей на истоке речки из озера. Хозяев я начисто забыл, а вот белого пса-дворнягу по кличке Тобик помню.
Незабываемое впечатление оставила рыбалка, на которую хозяин взял меня в свою лодку. Отправились в путь среди ночи, плыли в густом тумане над озером. Потом вошли в речку, рассветало, и мы видели на берегу в дымке огромного лося с большими рогами. Хозяин ловил щук, окружая сетью прибрежные камыши и пугая рыбу веслом. Поймали штук двадцать, продвигаясь вверх по речке, и вошли ещё в одно озеро. Там хозяин стал ловить лещей на удочку, а моей добычей почему-то были мелкие ёршики, зато очень много.
Ещё был поход с папой и Кыкой за грибами на велосипедах. У меня тогда уже был «Орлёнок». Поехали далеко, с ночёвкой в лесу, в шалаше у костра. Кыка наступил на гадюку, она обвилась вокруг его резинового сапога, а у него была палка с расщепом, в который он защемил змею и бросил в костер. Ужас.
ШКОЛЬНЫЕ ПОДРОБНОСТИ 1.
(1) П Р И К А З № 18
ПО ШКОЛЕ № 286 ЛЕНИНСКОГО РАЙОНА
г. Ленинград от 18 мая 1953 г.
Руководствуясь приказом Министра Просвещения РСФСР № 1092 от 12 декабря 1951 года ученику «1б» класса Гуанову Б. в связи с окончанием 1952-53 учебного года, в результате которого последний показал ОТЛИЧНЫЕ успехи в учебе при ОТЛИЧНОМ поведении ОБ”ЯВЛЯЮ БЛАГОДАРНОСТЬ с занесением в личное дело.
Приказ об”явить по школе, а выписку его направить родителям.
ДИРЕКТОР ШКОЛЫ № 286: Армонитов (?)
Печать 286 средняя школа Лен. Гор. Отдела Нар. Образования Ленинский р-н
(2) П Р И К А З № 74
по школе № 286 Ленинского района
г. Ленинград «19» мая 1954 г.
В связи с окончанием 1953-54 учебного года в результате которого ученик «2б» класса Гуанов Борис показал ОТЛИЧНЫЕ знания при отличном поведении ОБ”ЯВЛЯЮ БЛАГОДАРНОСТЬ с занесением в личное дело.
Одновременно отмечаю родителей Гуанова за умелое и правильное воспитание своего сына.
ДИРЕКТОР ШКОЛЫ: Армонитов (?)
КЛАССНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ: МС (?)
Назад на:
http://www.proza.ru/2017/12/14/2134
Продолжение на:
http://www.proza.ru/2017/12/14/2169
Вернуться к оглавлению:
http://www.proza.ru/2017/12/14/1967