Когда дома звонит телефон, я втягиваю голову в плечи. Я не жду ничего хорошего от этих звонков и борюсь с желанием вырвать все провода из розетки. Бабушку увезли в больницу в начале февраля и уже через день нам сказали: ей остался жить один месяц. И теперь я одна в её доме, отсюда мне ближе до больницы, и поэтому я перевезла сюда все свои вещи. Дом двухэтажный, но совсем небольшой, большой это сад с беседкой и прудиком. Но сейчас он заснежен, и только яблони из сугробов тянут к небу замёрзшие сучья. Да что я говорю.., я выросла в этом доме, здесь прошло моё детство, здесь я ходила в школу - в бабушкину школу,- где она всю жизнь проработала учительницей. За садом большое поле, овраги, а за ними в сиреневой дымке, искажённый воздушными потоками, раскинулся огромный мегаполис. Ну а здесь, зелёный пояс, теперь, правда, снежный, дачная зона.
Дни тянулись медленно, но если бы я могла, я бы вообще остановила время - ведь месяц жизни это так мало! Сегодня морозный солнечный день, и тени от больших лип на снегу сплелись в тёмно-синие узоры и в этом сплетении мне видятся странные лица мужчин и женщин...наверное это нервы. Но вот, где-то сбоку, почти у забора, я вижу прекрасное лицо ангела: длинные волосы - голубые складки снега, а две берёзовые веточки как бы случайно образовали брови..я долго любуюсь им, стараюсь вобрать в память.
По вечерам, когда я прихожу из больницы, я разжигаю камин и выключаю везде свет, пододвигаю бабушкино кресло ближе к огню и сажусь в него совсем так, как это делала она, и тогда на стенах и потолке появляются тени: чьи-то большие кривые пальцы ловят таких же кривых обитателей мира теней. Ближе к полночи на втором этаже всегда кто-то ходит, прогибаются и поскрипывают половицы, но я знаю, что в доме никого кроме меня нет, тем себя и успокаиваю. Говорю себе так: Вика, на втором этаже просто трещит дерево от перепада температуры. На первом этаже топится камин и воздух нагрелся, а на втором этаже прохладно, отсюда и происходит деформация материала, поэтому и треск. Одним словом - физика. Ненадолго это помогает.
Когда бабушке стало внезапно плохо, я вызвала скорую, приехал молодой симпатичный парень с оранжевым чемоданчиком. Я встретила его у ворот и повела к дому, по пути он начал шутить: "Вы очень даже неплохо выглядите, что это с вами приключилось, девушка, весна?..У меня есть сердечные капли от любви и вообще, сегодня это уже третий вызов и всё к девушкам, но вы самая лучшая"..Я оборвала его на полуслове. "О любви поговорим как-нибудь в другой раз, - сказала я холодно,- а сейчас пройдёмте в дом, моей бабушке очень плохо, для этого я вас и вызвала". Он молча поплёлся за мной.
Может зря я так резко?..Конечно в 24 года о любви говорить куда как приятнее, чем о смерти, только у меня нет выбора.
Это глупцы думают, что в жизни всегда есть выбор. Да если есть выбор это уже счастье или можно перефразировать так: счастье - это когда есть выбор(особенно между хорошим и очень хорошим).
Когда скорая увезла бабушку мне стало так плохо, что я не могла оставаться больше дома и пошла в церковь поставить свечку. Там я стала невольным свидетелем такой сцены: батюшка втолковывал женщине: "Антонина, Бог дал человеку свободу воли и значит свободу выбора, вот и выбирай хороших людей, прибивайся к ним, а плохих избегай. Если тебе плохо, уходи из этого места - ищи хорошее!"..Я слушала и думала, да если бы всё в жизни было так просто, то человеку вполне хватило бы и мозгов кролика. Ведь и кролик понимает прыгать нужно туда, где трава сочнее. А у Антонины трое детей и муж запойный и идти ей некуда. И стояла Антонина молча опустив голову и руки по швам.
Ночью ветер ломился в окна с такой силой, что весь домишко жалобно стонал и грозился раскатиться по брёвнышку ..Я опять не могла уснуть всю ночь и дело даже не в погоде, просто днём произошёл странный случай, которому я так и не нашла объяснения. Я была у бабушки, когда в палату вбежала медсестра, полная накрашенная блондинка с пузырьком лекарства и с порога громко крикнула: "Кто здесь раковая?" Надо сказать, что бабушка после операции лежала в двухместной палате, на соседней койке за жизнь боролась ещё одна старушка. Я, услышав вопрос, вздрогнула, втянула голову в плечи и молча показала рукой на бабушку и тут по странному совпадению, оказалось что фамилия бабушкиной соседки Ракова и лекарство предназначалось ей.
Мы с мамой скрываем от бабушки диагноз, говорим что она скоро поправится и после этого случая я была уверена, что бабушка теперь всё поняла, но вот вторая странность, она ни о чём не догадалась. Наоборот, она попросила меня зайти в магазин и купить семена цветов, мол, она не намерена долго валяться, а к весне надо готовиться уже сейчас и что укроп и редиску в этом году она сажать не будет - они плохо растут, а посадит на этом месте цветы, много цветов..Я старательно записывала в блокнот названия, но в какой-то момент не выдержала, выбежала в коридор и разрыдалась. Я понимала, что бабушка не только не увидит больше никаких цветов, но даже и простого неба над головой. И опять она не догадалась, почему это я вдруг дала волю слезам.
За ночь засыпало снегом все дорожки, с крыши часто капала капель, я взяла лопату и пошла их расчищать. Снег был мокрый, тяжёлый, и скоро я сбросила куртку и махала лопатой в одном спортивном костюме. Сосед, Игорь Матвеевич, грузный, солидный мужчина лет 55-ти, сначала долго наблюдал за мной, потом стал сокрушаться несоответствию сил хрупкой девушки и могучей снежной стихии, наконец предложил помощь.
- Нет, спасибо, я сама, я люблю это дело.
Он обиженно отвернулся, но ненадолго. Вскоре уже уговаривал меня пустить его на крышу чтобы скинуть снег. Пришлось уйти в дом от назойливого директора кладбища. Я всё думала, ну что ему не живётся спокойно жена, двое детей, большой кирпичный особняк с тремя балконами, и чего он ко мне, девчонке, лезет..
Утром я стояла на остановке, когда проезжавший мимо Игорь Матвеевич увидев меня, затормозил.
- Ну что ты Вика стоишь тут, как тебе не стыдно..Стоит тебе только моргнуть и я весь к твои услугам, я ведь знаю ты к бабушке в больницу сейчас едешь, кстати, передавай ей привет и пусть там быстрее поправляется.
- Да-да..конечно передам..
Я села к нему в машину как дура. Нет, он не приставал ко мне, но разговор оставил неприятное впечатление, словно липкие щупальца шарят по моему телу.
- Твоя новая причёска..она тебе очень идёт.
- Не такая уж и новая, так, что-то сделала на скорую руку.
- Вика, у меня для тебя есть спецпредложение: на Трубной, я знаю уютный ресторанчик, мы могли бы там поужинать. В конце концов тебе надо отвлечься от всего этого..
- Спасибо Игорь Матвеевич, но ведь вы женаты.
- Мы разводимся, сообщаю тебе это как..как...симпатичной мне девушке.
" Уж не на смотрины ли он меня зовёт? - мелькнула мысль, в слух же я сказала: "Извините, но я после шести не ем, да и настроения сейчас нет".
Я вспомнила как в новогодние праздники, то есть примерно месяц назад, он на моих глазах ударил свою уже немолодую жену. Нет, конечно он меня не видел..Женщина упала в сугроб, меховая шапка её слетела, а Игорь Матвеевич достал её оттуда(не шапку, а жену) за воротник шубы, встряхнул как мешок с картошкой, повернулся и спокойно пошёл в дом. А Зоя, так кажется её зовут, осталась стоять на морозе без шапки, вытирая ладонями слёзы.
- Виктория, вот ты на мужчин смотришь...хочешь скажу как?
- Как?
- Как на стадо баранов
- Ну что вы..а даже если и так..
- Так-так, я знаю.. Ты тогда меня хоть отметь как главного барана,- засмеялся он,- но если честно, предпочитаю быть волком, ну или хотя бы волком в овечьей шкуре.
- Игорь Матвеевич, я о баранах думаю реже чем о мужчинах, но у баранов есть одно преимущество: они не такие липкие.
Да, прямо так я ему и ответила и на этом хотела закончить разговор, ибо мы уже подъехали к больничному комплексу, но Игорь Матвеевич протянул мне свою руку, я подумала что для рукопожатия и протянула свою. Он сжал её в ладонях и долго не отпускал, стараясь заглянуть мне в глаза. Мне казалось, что эта мучительная минута никогда не кончится.
- Вика, я хочу за тобой вечером заехать, я знаю ты будешь против, но всё же я прошу тебя, не отказывайся: ты поздно возвращаешься одна, нельзя всё время искушать судьбу - это я тебе сейчас как директор кладбища говорю. Ты осталась одна в доме?
- Нет, с мамой, и она меня встречает, так что одна я не бываю, - соврала я, хотя мама ещё вчера уехала, - а по выходным отец приезжает.
Про себя же я подумала:"С сегодняшнего вечера буду закрывать двери в доме на все засовы. А вообще, надо было сказать ему так: Игорь Матвеевич, ведь вы же мне в отцы годитесь, а папа, извините, у меня уже есть. И почему я такая несообразительная".
Я шла через парк, который окружал больницу, по узкой дорожке протоптанной в снегу и всё думала об этом разговоре. Я могу пойти с ним в ресторан, а могу и не ходить. Конечно же я не пойду, но совершенно ясно, что у меня есть выбор и почему у меня есть выбор, а, например, у Антонины нету?..Нет, я должна разобраться в этом вопросе или что, одна ошибка в жизни лишает человека всякого выбора?..Ну жизнь же не минное поле..а получается ещё какое..
А ведь Игорь Матвеевич как в воду глядел. Сгоряча я даже подумала, уж не он ли всё это и подстроил?..Да, но каким образом?..
Вечером я допоздна была у бабушки в больнице и когда шла обратно, редкие прохожие попадались иногда, они быстро шли по улице уткнув нос в воротник или шарф - сильный мороз гнал их домой. Снег хрустел и визжал под ногами, как тысяча маленьких поросят, а колючие звёзды были на редкость неприветливы, впрочем мне было безразлично, ибо моё настроение было под стать всему этому. Я торопливо шла к остановке мимо угрюмых заборов, гаражей и сугробов зеленоватого снега. И тут я заметила, что какой-то человек явно хочет меня догнать..Я огляделась по сторонам - вокруг ни души. Не зная что предпринять, я в панике побежала, но, сообразив что так я стану лёгкой добычей, метнулась по снежной целине к забору и встала в его тень за ствол большого тополя. И вот человек поравнялся со мной, остановился и стал оглядываться, потом вытянул шею, словно к чему-то принюхивался и сделал два шага в мою сторону. Он был похож на ищейку взявшую след. Я понимала это конец, ведь мои следы хорошо видны на снегу. Я закрыла глаза и прислонилась лбом к промёрзлой коре тополя. Какой-то голос мне шептал: Вика, не смотри на него иначе он тебя увидит! И сразу после этого в голове заиграла глупая песня: "Гуд-бай, мой мальчик, гуд-бай, мой миленький, твоя девчонка уезжает навсегда"...
Не знаю сколько я так простояла, только когда открыла глаза увидела его спину: он шёл обратно на протоптанную дорогу и потом быстрым шагом пошёл дальше..А я? Я выждала немного и помчалась обратно в больницу, где и провела остаток ночи, а утром благополучно вернулась домой. Да, директор кладбища знал о чём говорил.
В субботу я затеяла дома стирку. В основном это были бабушкины вещи, мои были шорты, несколько футболок и кое-что ещё. Всё это я развесила прямо у крыльца на улице. Утром я обнаружила, что вот это-то "кое-что" и пропало. Шорты, футболки и всё бабушкино на месте, а мои трусы и бюстгальтер исчезли. Ночью был сильный ветер, я стала искать в сугробе у забора, в надежде что их туда сдуло, но безрезультатно. И тут я заметила, что с балкона своего дома за мной наблюдает Игорь Матвеевич, этот волк в овечьей шкуре. В голове у меня сразу выстроилась логическая цепочка:"Оуу,- вскрикнула я,- неужели!! Но зачем они ему? Они ведь не вышиты моей рукой, это просто тряпка сделанная на конвейере".
Как-то однажды, мама мне сказала:"Вика, не развешивай своё бельё под носом у соседей. Повесь с другой стороны дома, где никто не видит". И вот теперь я опять оказалась дурой. Впрочем, может это и не он, всё-таки солидный человек..а ветер унёс и по весне всё вытает..
Заметив что я смотрю на него, Игорь Матвеевич помахал мне рукой. Я холодно кивнула. В самом деле, не пойдёшь же теперь к нему и не скажешь: Игорь Матвеевич, вы мои трусы не брали?
А между тем произошло одно событие, которое я точно буду долго-долго помнить. Было морозное солнечное утро, мама только-только пришла из больницы, где дежурила у бабушкиной кровати всю ночь и теперь дремала в кресле у камина. Я сидела на кухне за столом и ела вареники с творогом. Дверь была открыта и вот, потащив очередной вареник в рот, я случайно бросила взгляд на открытый дверной проём...и остолбенела. Прямо в луче солнечного света я увидела вспыхнувшую огненную линию и эта линия очертила силуэт стройной девушки примерно одного со мной роста с распущенными волосами по плечам и длинном платье. Девушка стояла ко мне лицом. Длилось это не больше секунды, но вспышка была такой яркости что затмила солнечный свет, падавший из окна.. Вареник шлёпнулся у меня с вилки опять в тарелку со сметаной, а я так и продолжала сидеть с открытым ртом тараща глаза в пустое пространство. И тут же из комнаты крикнула мама: "Вика, кто тут у нас ходит?" "А кто ходит?"- подошла я к ней.
- Я думала это ты. Слышу как ты вышла из бабушкиной комнаты и прошелестела мимо меня платьем..
- Мама, какое платье? Ты же знаешь я дома хожу в шортах..
- Да-да, я и подумала почему это дочь платье надела..Ой, я сегодня так устала..наверное просто переутомилась, ночь была тяжёлая.
Мама опять закрыла глаза, свесила на бок голову и снова задремала в кресле. Я не стала ей рассказывать, что видела только что на кухне. Я решила это всё обдумать. Я думала есть ли связь между этой девушкой и тем ангелом, которого я видела на снегу и пришла к выводу что есть, но какая непонятно.
Мама уехала вечером, ей завтра рано нужно было на работу, и я опять осталась одна в доме. К ночи погода испортилась, подул сильный ветер, началась метель, мокрый снег залепил стёкла, а на втором этаже я снова услышала шаги, на этот раз шаркающие. Странно, при маме дом затихал, и я наконец могла выспаться, а когда я оставалась одна, всё опять повторялось и оживали все мои страхи. Вот и сегодня, камин не топился, а шаги наверху всё равно слышно - может это ветер?
Не смотря ни на что, я прилегла на кровать и закрыла глаза, сколько так прошло времени не знаю, но вот что это?..Кто-то постучал в окно, потом настойчиво забарабанили кулаками в дверь. Кто бы это мог быть так поздно?.. Я быстро накинула на себя халат, подпоясалась и побежала открывать. В метельной круговерти, стояли две мужские фигуры: в одной из них я узнала Игоря Матвеевича, в руках он держал предмет, похожий на куклу. Второй человек был мне совершенно незнаком.
- Вика, мы увидели у тебя свет горит и решили зайти чтобы сделать тебе и бабушке подарок, -
Сказал он и бесцеремонно напёр на меня животом, я не смогла захлопнуть перед ними дверь; упустила момент и растерянно отступила под напором в глубь прихожей. Незваные гости все запорошенные снегом, вошли, второй оказался коренастым, рыжим с недельной щетиной на скулах. "Уж не заместитель ли его по работе на кладбище?" - мелькнула у меня мысль.
- Это тебе.
Протянул Игорь Матвеевич куклу из цветного фарфора, но я спрятала руки за спину и отказалась её брать.
- Игорь Матвеевич, сейчас уже поздно и вообще я вас не звала..
Я что-то лепетала про ночь на дворе и барские привычки некоторых, отступая всё дальше, а они напирали на меня и теперь уже в комнате по хозяйски рассаживались за столом.
- Ага, дождёшься от тебя приглашения.. мы идём мимо, вспомнили что завтра масленица и решили зайти погадать, лучшего времени для этого дела и не найти, а ты девка красивая, одинокая, кому ж и гадать-то как не тебе.
В словах Игоря Матвеевича было неуместное балагурство и развязность.
- Если начальник кладбища является ночью, без приглашения, тут и без всякого гадания ясно, это не к добру.
В моём голосе слышалась явная обида.
Я растерянно стояла перед ними и не понимала, что мне теперь делать, как себя вести и какого чёрта я попала в такую глупую ситуацию, к тому же только теперь осознала, что халат на мне хоть и длинный, но под ним ничего нет, а у этих дураков на уме может быть всё что угодно.
Часы в бабушкиной комнате пробили полночь, и рыжий, достав из кармана колоду карт, стал раскладывать их на скатерти стола и делал это так, словно забивал "козла". Руки у него были обветренные, заскорузлые с грязными выпуклыми ногтями, и я про себя понизила его статус до простого могильщика. К тому же и одежда этого типа подсказывала, что он ежедневно копает землю. Эх, взять бы сейчас и убежать, чтобы не видеть этих, но куда побежишь по снегу зимней ночью..
Наконец карты были разложены, и парочка впилась в них глазами. Игорь Матвеевич даже в волнении надел очки в золотой оправе.
- Ах вот оно..вот оно что.., -
стал сокрушаться директор кладбища, разглядывая карты и вдруг неожиданно стукнул кулаком по столу.
- Вот дура, рожать было надо, рожать, а не аборт делать!!. Да были у тебя мужчины, Виктория, были, но всего лишь двое, похвально в твоём возрасте и не любила ты их, проскочили они по твоей жизни юзом, а то что аборт сделала - дура! Жена моя не могла родить, за это я её и выгнал. А ты молодая, здоровая..кому как не тебе рожать, а мне наследник нужен, понимаешь к чему я...
- Девочку бы родила, Алёнкой назвала, -
Добавил рыжий, и голос у него был странный, словно из пещеры с многократным эхом.
Я сидела ни жива ни мертва, к тому же у меня начали мелко и противно стучать зубы.
- Игорь Матвеевич, я что-то не понимаю, вы свататься пришли что ли? Только опоздали, у меня жених есть.
- Нет у тебя никого, нет! Вот они карты, их не обманешь!
Игорь Матвеевич начал злиться, и я решила ему не перечить.
- Да-да, конечно, я пошутила насчёт жениха.
- Вот сейчас тут свадьбу и сыграем.
Директор кладбища как-то нехорошо ухмыльнулся и подмигнул рыжему.
- Игорь Матвеевич, а давайте отложим пока бабушка не поправится, ей ведь тоже хочется на свадьбе погулять, ну а потом я согласна.
Я юлила и гнула свою линию как могла.
- Бабушка?!. Иди сходи за подарком, -
приказал Игорь Матвеевич рыжему, тот вышел, а директор кладбища, развалившись, сидел на стуле и как-то безучастно смотрел на карты. Шуба на нём, которую он так и не снял, была нараспашку, белая рубашка под ней заправлена в брюки небрежно, и волосатое пузо почти вывалилось наружу. Мне он стал сейчас до омерзения противен, но всё, что он сказал только что, было абсолютной правдой и правду эту не знал никто кроме меня. Даже родной матери я не рассказала про аборт, прятала эту тайну в глубине души, это была моя боль, и она до сих пор жгла мне душу.
Хлопнула входная дверь, и рыжий, неуклюже двигаясь спиной, начал втаскивать в обхвате что-то большое, засыпанное снегом, что именно я никак не могла разглядеть из-за его спины.
- Ух, и метель..мы в такую на кладбище в уборную по верёвке ходим, -
Бубнил он, отдуваясь.
- Горшком надо пользоваться, сами не догадываетесь, приказом вам надо проводить..
Недовольно заворчал Игорь Матвеевич, ворочаясь на стуле и поправляя очки.
То, что могильщик наконец втащил в комнату, оказалось венком с похоронными лентами. И после того как он их отряхнул от снега и расправил, я прочитала: " Дорогой и любимой бабушке от внучки". В комнате резко запахло свежей хвоей. Я остолбенела, шутки начальника кладбища зашли слишком далеко. Видя моё побелевшее лицо, Игорь Матвеевич расхохотался, а рыжий даже попытался сплясать возле венка, затопал ногами и два раза неуклюже обернулся. Я с обиженным видом резко вышла из комнаты и направилась вверх по лестнице на второй этаж, ещё не понимая что буду делать дальше. Мужчины тоже встали и двинулись за мной, тогда я побежала, цепляясь за перила и таким образом помогая себе руками. Сзади раздался топот ног по деревянным ступеням, меня пытались догнать...Я оглянулась: впереди бежал рыжий как более молодой и физически крепкий, а грузный и неловкий Игорь Матвеевич, зацепился шубой за край стола, опрокинул его, упал сам и никак не мог подняться; карты рассыпались по полу. Лестница, да и весь дом заходили ходуном. Как вихрь я ворвалась в комнату и закрыла за собой дверь на задвижку, а в неё уже ломились, били кулаками и ногами по хлипкому картону, выкрикивали ругательства. Ещё 2-3 минуты и эти животные будут здесь. Я решила прыгать прямо из окна в сугроб, ибо другого выхода не видела..И вдруг всё разом стихло. Наступила такая гробовая тишина, что кажется тиканье будильника стало громче паровоза, несущегося по железному мосту, и он, кстати, показывал 4.03 утра. И в этот момент нервы у меня окончательно сдали: я закричала через дверь, что Игорь Матвеевич сколько угодно может хамить и командовать у себя на кладбище, а тут я хозяйка и руки распускать при девушке, это последнее дело...Ответом мне была тишина. Я присела на кровать и закрыла лицо ладонями, пальцы дрожали, к тому же у меня была полная уверенность, что если я сейчас, вот сию минуту посмотрю в зеркало, то обязательно увижу у себя седые волосы.
Не знаю сколько я так просидела, может быть час или два, но дом не издавал ни звука, и я успокоенная, задремала, прислонившись головой к спинке кровати, а когда проснулась за окном во всю уже светило солнце. Моё тело ныло от долгого сидения в неудобной позе, затекли ноги, шея не ворочалась. Я кое-как доковыляла да двери, открыла её и спустилась вниз - нигде никого не было. В доме вообще не оказалось следов посторонних, а входная дверь была закрыта изнутри так, как я это всегда делала. У крыльца и на дорожках лежал нетронутый снег, а калитка была заперта изнутри. Естественно, нигде не было ни фарфоровой куклы, ни венка с траурными лентами, ни лужицы на полу, от растаявшего на нём снега..и стол стоял на своём месте как обычно. Вот только седая прядь действительно у меня появилась, спереди, там где чёлка: маме придётся теперь сказать, что я пробовала новую краску.
Только через несколько дней после этого наваждения, другое объяснение и придумать сложно, я более или менее успокоилась и пришла в себя. Слава Богу, что за всё это время ничего не произошло, даже ночью дом стал непривычно тихим: нигде ни разу не скрипнула ни одна половица, а потом..потом случилось ЭТО.
Я проснулась от сильного стука где-то в глубине дома и звона разбитого стекла. Я хотела встать и посмотреть, но не могла двинуться с места. Понимая, что если я сейчас всё не выясню, то погружусь в окончательный ужас до самого утра. И надо же, как не вовремя уехала мама!..Наконец я встаю и начинаю судорожно включать свет во всех комнатах и только потом иду в бабушкину. На пороге я застываю: на полу валяется скинутая кем-то со стены бабушкина фотография. Осколки стекла разбросаны неведомой силой по всему полу, а деревянная рамка разломана надвое. Не решаясь приблизиться, я смотрю на всё это с ужасом, потом подхожу, поднимаю с пола фотографию, очищаю её от острых стекляшек и кладу на стол, и в этот момент понимаю: бабушка умерла. Вот сейчас. Сию минуту.
Я вернулась в свою кровать и сразу стала такой несчастной, всеми забытой, не имеющей никакой ценности, глупой девчонкой, такой я не чувствовала себя никогда даже в детстве. Мне нужен был и немедленно рядом кто-то большой, сильный, добрый, кто бы мог меня погладить по голове, успокоить и прижать к себе, кто бы мог открыть мне тайну...Какую? Я и сама толком не знала, но тайна эта есть, я её смутно чувствую, она тревожит меня уже давно, и я разными делами и поступками заглушаю страх перед ней. Ну нельзя же в конце-концов ходить на работу, жениться и разводиться, рожать детей и умирать и думать что всё это просто так, должен же быть в этом какой-то смысл, и смысл этот от меня всё время ускользает. Для себя я условно определила её как тайна жизни и смерти. Я поняла только одно, что она вне слов, образов, и вообще всяких материальных символов; может быть её можно описать музыкой или математическим уравнением?..Не знаю, но боюсь что и к концу жизни я не приближусь к этой разгадке. Ещё бы я хотела не быть больше нигде. Не умереть, а просто НЕ БЫТЬ, чтобы не страдать и вообще ничего не чувствовать..
Я лежала накрывшись одеялом с головой, подтянув колени к подбородку и перебирала в памяти все события связанные с бабушкой, моей бабушкой, которой больше нет. Юрий Тихвинский http://www.proza.ru/2017/03/04/906