10. Объятие – почувствовать
аромат любящего человека.
Я распускаюсь, как весной цветы. Как листик,
только что из почки. Подснежник, из-под сне-
га выходящий. Как первый цветок анютиных
глазок. Меня может погубить палящее солнце. Холодный
ветер колет мне кожу. Но, распустившись, весною цвести
смогу. Весь год до наступления осенних холодов! Пока не
наступит первая любовь, любовь!
Два дня, мы с ним провели как в медовом бреду, как два
голубка, не отходили друг от друга, и за эти дни я, многое
переосмыслив, решила полностью порвать с Андреем.
Витюша уехал, и через несколько часов набила багажник
одеждой, которую собрала для своих родителей, поставила
на сигнализацию дом и выехала в Санкт-Петербург. Я спе-
шила, но уже точно не к Андрею.
«Всё, на этом надо ставить точку», – так думала я и, пока
все картины не выкупили, решила заглянуть к Анзору и за-
брать их, хватит испытывать судьбу. Но самое главное, надо
увидеться с матерью, она говорила по телефону, что у неё
новость для меня. И я, уже не стесняясь своего «высоко-
го» положения, что сижу за рулём самой дорогой иномарки,
подъехала к нашему дому на ней.
Опять знакомый код у двери, звоню в дверь. А там от-
крывает мне отец. Так, видно, это и есть секрет матери.
«Отец вернулся в семью?» – подумала я, когда его увиде-
ла. Я долго размышляла об этом, но не решалась спросить
у матери. Доложила, что привезла кое-что в багажнике, и
мы вместе спустились вниз к машине, а затем подняли всё
в больших специальных чёрных мешках для строитель-
ства.
Мать сразу стала рассматривать свои обновки. Отец си-
дел скованный и ничего не говорил. Потом она спохвати-
лась и всех позвала на кухню, и вместе за столом, за чаем,
мы разговаривали о жизни вообще. Из рассказа я всё же по-
няла, что и правда блудный отец вернулся, он сказал мате-
ри, что его жена нашла себе помоложе. Этого можно было
ожидать, новая супруга была младше на двенадцать лет и,
пока он был хорош во всём, жила с ним. Даже детей он по-
мог устроить в колледж в Англии. Объяснения понятны, что
она загуляла.
Я совсем сникла, а как же я? Ведь я тоже, считай, загуля-
ла, но мой Витюша не такой, он не отступит, это уж точно,
поборется за своё счастье. Я сказала родителям:
– Переодевайтесь и поедем в ресторан, за ужином вече-
ром должна с вами кое-чем поделиться и забрать свои кар-
тины, там же... решила их не продавать.
Они собрались быстро, и мы отправились в ресторан к
Анзору. Зашли, ещё не было поздно, и поэтому нам предо-
ставили места за столиком у окна. Я дала родителям меню,
а сама направилась к Анзору. Постучала и после того, как
услышала «входите», открыла дверь.
– Здравствуйте, Анзор! Что-то не вижу на стенах моих
картин?
– Ты права, я их не выставлял, может, тот клиент приедет
или же придёт, ему и покажу.
– Вы знаете, я решила не выставлять их больше.
– Тогда оплати аванс 500 долларов и 1000 долларов не-
устойки, ведь всё-таки я работал с твоими картинами не-
сколько дней.
– Я согласна, – сказала и тут же достала из полученной
пачки 1500 долларов, а он вернул мне картины в моей же
папке.
Я, подумав, что из-за дурной головы и ногам покоя нет,
направилась к нашему столику. Через несколько минут Ан-
зор заметил, что я здесь заказала ужин, подошёл, и мне при-
шлось познакомить его с родителями. А когда он ушёл, я
объяснила, в чём дело. Конечно, они были удивлены, что
мои картины имеют спрос, но я не обмолвилась о том, чьих
рук это дело и кто покупатель.
Я хотела обо всём рассказать им, однако не решилась. И
поэтому мы поехали в магазин, мне нужен был новый сел-
фон, чтобы позвонить Андрею. Я решила, пока обговорить
это с ним. Потом завезла родителей домой, а там уже после
зарядки селфона вышла на балкон и стала звонить Андрею.
Когда он узнал, что я приехала, сразу же сказал, что заедет
за мной. Но я попросила, чтобы во двор не въезжал, я сама
выйду к нему. Он перезвонил через полчаса на новый теле-
фон и сказал, что приехал. Я вышла, родителям сказала, что
мне нужно в библиотеку. А сама скрылась за аркой. Села в
его машину и быстро промолвила:
– Андрей, ты мне не дал возможности высказаться в про-
шлый раз, и я это сделаю сейчас же, только не в машине.
Пойдём, посидим в парке или же в кафе.
Андрей был удивлён моей холодностью и тем, что я от-
вернулась от его поцелуя. Но всё же ни в чём не перечил
мне. И мы решили поехать в парк. Там я подробно расска-
зала о своей жизни и о том, с кем живу, не умолчала и о
картинах, которые Витюша выкупил для меня, столько за
них заплатив. Андрей молчал, словно воды в рот набрал, он
понимал, что никогда не сможет так баловать меня. Лишь
только спросил:
– Он олигарх? Из новых русских?
И мне пришлось сказать правду. К тому же зачем скры-
вать?
– Он из старых русских, он мошенник и вор, а может, и
похуже, но для меня он гражданский муж, и его изнанку я не
вижу и не знаю. Поверь, с тобой мне было хорошо, даже слиш-
ком, но если он узнает… Он может убить и тебя, и меня.
Вдруг всё вокруг потемнело, нависла огромная туча, по-
лил ливневый дождь, намочив нас до нитки. И Андрей пред-
ложил поехать к нему, чтобы высушить одежду. Я опять не
протестовала. Я сама тянулась к нему. И не знала, что де-
лать. Одной рукой отталкивала его, другой же притягивала,
не понимая, как поступить.
Когда мы вошли в дом, сразу же слились в любви. И по-
сле всего он сказал:
– Катенька, я понимаю тебя, иногда, если будем встре-
чаться украдкой, твой Виталий не узнает. Ты же знаешь, как
я люблю тебя, но то, что он даёт тебе, я не смогу дать. Я
бедный студент-художник, обещаю быть нежным и любить
тебя. И когда ты выберешь сама из нас одного, это будет для
меня нормально.
Под страхом разлуки наши берега сливались и разли-
вались несколько раз, я перезвонила матери и сказала, что
останусь у подруги. Опять оформила номер в отеле, чтобы
снять с себя подозрения по поводу того, где была ночью. В
эти минуты я себя презирала. И не знала, что делать. Но пер-
вая любовь к Андрею перевешивала всё. Витюшку я просто
уже боялась и не ведала, как оборвать с ним связь. Однако,
наверно, нужно терпеть обоих, одного любя, другого боясь.
Но всё же, как это п;шло!
Пусть наша песня не допета,
Но возвращаться нам нельзя.
В тумане дня душа раздета...
Ночь, покрывает лаской мгла...
Душа воспрянет птицей белой,
Меж нами развеваясь до рассвета,
Сползал туман одежды нежной...
Наш шар любви хрустальный – лета,
Где околдована стою, запутана...
В распущенных волосах грешной,
Пылая от жары, в чём мать родила,
А тёмное пятно по стене ползло...
Горящей свечи огонёк, и аромат её
Витал, возгорался – потухал...
И взрывом страсти приближался...
Упругостью, думая, что он нахал...
Пора любить, хватит ли сил сражаться?!
И разве устоишь под силой власти,
Когда к тебе примкнут, лаская...
Целуя, забываешь всё... его желая...
Утром я встала, ушла не попрощавшись, облитая грязью
разврата быть любовницей. Но всё же собиралась вернуть-
ся. Мы договорились, что Андрей будет ждать меня у себя, а
на людях будет более осторожным и не станет подходить ко
мне. И мы с ним останемся любовниками.
Днём я проводила время с родителями, иногда говорила,
что мне нужно в библиотеку, чтобы не отлучаться по ночам,
но здесь уже сама подъезжала к нему. И там мы утопали в
любви, как в цветах, чувствуя аромат кожи.
Неделя пробежала быстро, и вот я уже направляюсь до-
мой. И что-то мне не так, подташнивает, видно рыба была
несвежей в ресторане, с такими мыслями я зашла домой.
Меня уже не нервировала ни скрипучая дверь ворот, ни га-
ража. Я быстро поднялась к кухне и побежала там же в туа-
лет. Меня тошнило, и я чувствовала позывы рвоты, вложила
палец в рот, вырвала, чтобы всё вышло, что ела в ресторане.
Звонок по домашнему номеру:
– Витюша, это ты?
– Да, Катенька, спешу сказать, что ещё задерживаюсь на
пару дней, скоро увидимся!
– Хорошо, я дома, жду тебя!
Он отключился, я же – опять в туалет. И так два дня меня
тошнило, а когда я об этом сказала в разговоре по телефону
матери, она спросила:
– Может, ты беременная?
– Не может быть, ты же говорила, что он переболел свин-
кой и у него вряд ли будут дети!
– Всё бывает, Катенька! Бог милостив, он поможет!
Когда она повесила трубку, я поняла, чей это ребёнок, и
задумалась над тем, как сказать об этом Витюше. Провери-
ла тест на беременность, хорошо, был у меня. Сколько раз
я проверяла в надежде! Перезвонила по другому телефону
Андрею:
– Андрей, ты знаешь, что я беременна, я уже убедилась в
этом, сделав тест.
– А может, это от Виталия?
– Нет, не может, с ним живу три года, и он, говорят, в дет-
– Ты не маленькая, знаешь, что тебе нужно сделать при
таких делах. Я бедный студент, сам живу на дотациях отца,
пока никак не смогу обзавестись семьёй, тем более иметь
детей.
– Это грубо с твоей стороны, что-нибудь придумай. До
завтра! – Я отключилась, чтобы не наговорить лишнего.
Покорность убивает чувства,
Ты знаешь, что ты права,
Но соглашаешься во всём...
В душе просто ослеплена...
Нет полного слова у тебя,
Ты в ожидании живёшь
И знаешь, если скажешь, то
Начнётся ураган, молчишь...
Молчание – золотой амулет,
Который ты в себе несёшь,
И понимаешь больше всех,
Но терпишь всё, притихнешь...
Женщины, как цветы,
притягивает ароматом мужчин
и разные бывают; отлетают от плохих,
не получив нектара.
http://www.proza.ru/2016/12/21/222
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2016
Свидетельство о публикации №216122100222