3. Найти своё предназначение
Не каждому дано, наверное. Когда ты чувствуешь
себя нелишней в этом мире грешном, где все
готовы растоптать тебя. Но ты должна любить
себя. Не допускать подобных сцен. А лучше внимания не
обращать. Держать голову выше, а зачем? Чтобы каждый не
cмог достать...
Скажите, вы когда-нибудь любили?
Скажите, влюбитесь ли вы опять?!
Или натянутые нежно нервы,
Не захотите вновь всё потерять?..
Как будто бы случайной была встреча,
Но жизнь по замкнутому кругу, по пятам
Меня преследует, словно кудесник, –
Распятой ветром... по полям...
И берег ясный, синий, тёплый,
Но не доплыть уж до него,
Зачем не дал ты мне свой шар воздушный,
Чтоб с лёгкостью пронёс меня он над водой?...
Всю ночь я спала неспокойно, несколько раз вставала,
якобы напиться воды. Но это был лишь повод. С тех пор, как
я познакомилась с Витюшей, у нас никогда не было таких
долгих дней расставаний. И может, поэтому я и беспокои-
лась. В последний раз, когда ложилась, было почти четыре
часа ночи, я включила ночник, висевший как раз над поду-
шкой, вкрученный в переднюю стенку кровати прямо над
головой. Взяла в руку недочитанную книгу, точнее, роман.
В такие моменты, когда его нет по ночам, только роман мо-
жет служить успокоительным и снотворным, чтобы уснуть.
Я не боялась оставаться одна, всё было под сигнализаци-
ей. Долго читала, пока не забрезжил рассвет и первый луч
не стал пробиваться сквозь оконные жалюзи маркизов. Не
знаю, зачем он сделал на всех окнах жалюзи – защитные
роллеты? Возможно, чтобы сохранить свой дом от шторма и
разгула природы? А может быть, установил их в качестве за-
щиты от воров? Как говорится: «Воры боятся воров». У нас
не было в доме обслуживающего персонала, и только раз в
неделю к нам приходила убирать одна женщина, тётя Маня,
которая легко справлялась со своими обязанностями. Мне
не хотелось вставать, наконец меня одолевал сон. И я усну-
ла под утро так сладко, под струями солнечных лучей, про-
бивающихся в мою спальню сквозь преграды моей боли от
разлуки.
Хорошо выспавшись, я поднялась и после всех утренних
процедур решила выехать и позавтракать в городе. Собрала
всю необходимую документацию и выехала на своей ма-
шине в Москву. Наш дом находился в маленькой деревне
Райской, там уже много таких же больших домов, как наш.
Деревня стоит около проходящей мимо трассы Москва –
Санкт-Петербург. А почему же я решила поехать именно в
Москву? Не знаю. Может, туда добираться ближе? Хотя по
идее мне нужно было в Питер. Ведь там самая лучшая ху-
дожественная школа при городском Дворце пионеров. Сама
когда-то училась в детстве и жила там, но об этом никогда
не рассказывала Витюше. И зачем? Я не имела привычки
рассказывать подноготную своего семейного очага, то, где и
как мы жили. А всё же в хорошем достатке! Пока отец был
военнослужащим, мы жили вместе одной семьёй. Он боль-
шое внимание уделял мне, и может, была в том его заслуга,
сам туда отвёл меня и устроил, заметив мои способности к
творчеству. Но из-за разрыва семейных отношений между
родителями и раздела на две части квартиры, нам пришлось
съехать, и это всё сказалось и на мне. Особенно отразилось
на моём воспитании, не на всё после развода хватало де-
нег у матери, которая и так работала в две смены. А отец
перестал особо нам и помогать. Прекратил оплачивать мою
учёбу в художественной школе. Может быть, у него не хва-
тало средств, а может, вторая жена не разрешала помогать и
делать ненужные расходы. У него вторая семья, и там уже
тоже были дети. Он им уделял внимание, как когда-то мне.
Я никого не обвиняю, лишь обидно, что в одно мгновенье
должна была попрощаться и с художественной школой, ко-
торая была платной. Но не только это. Материал – краски и
разные принадлежности, а в основном кисти были дороги-
ми, поэтому я должна была месяц вымаливать мать, которая
могла позволить себе купить лишь один тюбик. Но ничего
меня не в состоянии было сломить. Тяга к искусству рос-
ла, и я писала картины, особенно много, когда объедини-
лась с Витюшей, который меня заваливал разнообразными
импортными красками и всем, что только бы не попросила,
зная, как мне порой трудно без него, когда он отлучается.
И я, вдохновлённая, тогда начинала творить, чтобы скоро-
тать ночную разлуку.
Немного проехав по трассе, всё же на первом поворо-
те я развернулась, понимая, что не одобрил бы мою затею
учиться в Москве сам Витюша, когда Петербург тоже почти
рядом. И я развернулась и через несколько часов по скорост-
ной трассе доехала туда. А вскоре и была возле училища при
Академии художеств в Питере. Обратилась там в приёмную
комиссию, чтобы сдать документы, но, как мне объяснили,
я опоздала в этом году. И что мне оставалось здесь делать?
Только пройти в студенческий буфет – заесть обиду, пере-
кусить там немного и возвратиться домой. Я сняла лёгкий
плащ, положила его на свободный стул с сумкой и рисун-
ками. И с таким аппетитом съела всё, как будто бы дома не
готовила лучше. Просто, наверно, это мне напомнило мою
школьную столовую. Я не обращала внимания ни на кого,
как вдруг услышала:
– Катенька, это ты?
Подняла глаза, но никак не могла вспомнить молодого
человека, стоящего передо мной.
– Извините, не могу вас вспомнить? Мы знакомы?
– Я Андрей! Помнишь, вместе учились в художествен-
ной школе при Дворце пионеров когда-то? Но это было так
давно! Однако я тебя узнал, ты совсем не изменилась, даже
похорошела. Можно мне присесть за твой столик?
– Садись, Андрей! Я бы никогда тебя не узнала, ты стал
таким спортивным, накачанным. И что же, ты учишься
здесь?
Он сел, потом вскочил, побежал за своим подносом, ко-
торый принёс с другого стола, и опять сел, не сводя с меня
глаз. Продолжил рассказывать:
– Да! Учусь на третьем курсе! Отличник, между прочим!
А ты? Что-то не видел тебя я здесь никогда.
– Знаешь, Андрей, я училась в Ветеринарном, а потом
раздумала, всё же у меня нутро художника, и я впервые пе-
решагнула порог этой академии. Но мне сказали, что я опо-
здала, документы уже не принимают. Набор полностью за-
крыт. И сказали, на следующий год прийти.
– А они посмотрели твои рисунки, картины, что ты им
принесла?
– Конечно нет. Кто я такая, чтобы со мной так церемони-
лись?
– Как кто? Ты же обладаешь необъяснимым даром ви-
деть то, что многим не дано! Ты можешь показать мне свои
эскизы?
– Да! Андрей, можешь посмотреть где угодно, но только
не здесь. Я очень дорожу своими работами, пойдём в би-
блиотеку, за столом посмотришь, там чище.
И так мы вышли из столовой, прошли к лестнице и под-
нялись в библиотеку. Входя, он показал свой читательский
билет, и меня пропустили с ним тоже. Видно, его хорошо
здесь знали, относились к нему как-то с почтением, что ли,
и меня это немного насторожило.
Мы уселись за двумя рядом стоящими столами, и он от-
крыл мой большой специальный портфель с картинами. Он
долго не мог ничего сказать, нежно перебирая листы, на
каждом останавливал взгляд, пока вокруг нас ни образовал-
ся круг будущих художников, которые открыто восторга-
лись изображённым.
– Катенька, ты просто клад, ты должна учиться здесь! –
сказал он, аккуратно всё сложил назад и добавил: – Пойдём
со мной.
Он шёл так быстро с его длинными ногами, делая длин-
нющий шаг, что я с трудом бежала за ним на каблучках. Он
остановился у дверей с табличкой «Начальник отдела по
воспитательной работе и социальным вопросам Смирнов
Иван Иванович». Андрей открыл дверь, словно собирался
войти к себе домой.
– Что-то случилось, Андрей? – спросила секретарша,
увидев его раскрасневшееся удивлённое лицо.
– Да! Мне срочно нужно поговорить с отцом!
Это уже меня удивило. Я и не знала никогда, кто его отец,
и вообще дети мало о родителях говорят в школе.
Она перезвонила Иван Ивановичу, и уже через пять ми-
нут мы сидели у него в кабинете, а на длинной приставке
стола были разложены все мои работы.
Смысл жизни – оставить после себя
что-нибудь хорошее.
http://www.proza.ru/2016/12/13/1900
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2016
Свидетельство о публикации №216121301900