ЛИТЕРАТУРНЫЕ НАБЛЮДЕНИЯ ДОМОРОЩЕННОГО ЛИТЕРАТУРОВЕДА-5 (Обзор из разных источников)
ОБЗОР СОСТАВЛЕН ЛИЧНО МНОЮ ИЗ АНАЛИЗА РАЗЛИЧНЫХ ЛИТЕРАТУРНЫХ ИСТОЧНИКОВ.
ИНТЕРНЕТОМ НЕ ПОЛЬЗОВАЛСЯ.
1. Русские поэты и писатели, которые придумали новые слова:
СЛОВО/АВТОР
Градусник/Ломоносов
Промышленность/Карамзин
Головотяпство/Салтыков-Щедрин
Стушеваться/Достоевский
Чужеземие/Языков
Староверец/Баратынский
Властелинка; окат; утишье; присяжник; громоглагольный/Бенедиктов
Светозрачность; лунность; осиянность; безбрежность/Бальмонт
Изнемождённость, лётчик/Хлебников
Бездарь; околпачить; осупружиться; огимнить; оэкранить…/Северянин
Заумь/Кручёных
Паузить/Шершеневич
2. АХМАТОВА о том, как надо относиться к книгам. «Хорошо, если книги теряют свою первоначальную красоту. Можно и нужно делать на книгах пометки.
3. Катаева Тамара в своей книге «АНТИ-АХМАТОВА» по поводу того, что Ахматова занялась «пушкинистикой» пишет: «Лучше бы она изощрялась над своим творчеством, а не для вящего блеска трогала бы Пушкина». Эти слова хочется переадресовать самой Катаевой, чтобы не изголялась над творчеством и жизнью Ахматовой.
4. Блок об АХМАТОВОЙ: «Она пишет стихи как бы перед мужчиной, а надо писать как бы перед Богом».
5. ИЗ АХМАТОВОЙ: «….А постигло нас разное: Стравинский, Шаляпин, Павлова – слава; Нижинский – безумие; Маяковский, Есенин, Цветаева – самоубийство; Мейерхольд, Гумилёв, Пильняк – казнь; Зощенко и Мандельштам – смерть от голода на почве безумия….». (Зощенко умер от длительного отказа от приёма пищи; Мандельштам умер от голода в пересыльном лагере под Владивостоком, там он отказывался от еды, думая, что она отравлена).
Ахматова писала, что «Мандельштам был человек с душой бродяги, в самом высоком смысле этого слова. Его вечно тянул к себе юг, море, новые места. Он был влюблён в Армению».
6. У Ахматовой был любимый ТЕСТ для новых знакомых: " Чай или кофе; Кошка или собака; Пастернак или Мандельштам? Тут в полной мере сказалась ее тяга к простым и точным решениям. Два полюса человеческой натуры в самом деле легко определить при помощи этих трех дихотомий: два наиболее выраженных варианта: Чай, собака, Пастернак или Кофе, кошка, Мандельштам - во всем противостоят друг другу.
7. Правду сказать, Борис Леонидович тоже чувствовал себя с Анной Андреевной не особенно свободно: он пускался в свои обычные высокопарности, но разбивался о ледяную петербургскую воспитанность гранд-дамы русской поэзии, как волна о скалу.
Возможно, веди он себя чуть проще, проси совета в личных делах, рассказывай с простодушной искренностью байки про общих знакомых (Ахматова, что греха таить, обожала сплетни)- лед мог быть сломан.
8. Что же до тотального "международного шпионажа", то одним из любимых доводов Ахматовой против была шпионская поездка в Россию в 1919 году Сомерсета Моэма; "Как видите, подыскать подходящего человека необычайно трудно: чтобы шпионить в разрушенной стране, то есть практически в безопасности и безнаказанно, не нашли никого, кроме известного писателя". И похоже про Рубенса: "Я переводила его письма - оказалось, что он был двойным, если не тройным, агентом. Вот какие фигуры - шпионы, а не лавочники-туристы, щелкающие фотоаппаратом".
9. ОРЕСТ ВЫСОТСКИЙ - второй сын Гумилёва от Ольги Николаевны Высотской (1885-1966) - литературный и театральный деятель, актриса театра Мейерхольда, подруга поэта Николая Гумилёва, мать их общего сына Ореста. Оставила воспоминания о Н. С. Гумилёве и А. А. Ахматовой, которые позднее легли в основу книги, написанной Орестом Высотским. Была постоянной посетительницей поэтических вечеров в подвале-кабаре Б. Пронина «Бродячая собака».
Там же 13 января 1912 года, во время празднования 25-летия литературной деятельности К. Д. Бальмонта, она познакомилась с Н. С. Гумилёвым.
Непродолжительный роман между ними имел последствия: 26 октября 1913 года у Ольги Николаевны родился сын Орест. По некоторым данным, о существовании сына от Ольги Николаевны сам поэт так никогда и не узнал. Орест Высотский о своём происхождении узнал только в 1937 году и тогда же познакомился с братом по отцу — Львом Гумилёвым.
10. За своими литературными хлопотами Гумилёв не заметил, как вплотную подошли выпускные экзамены. Готовиться к ним не было ни сил, ни желания. За всё время пребывания в гимназии он так и не понял, зачем ему нужно знать бином Ньютона, объём конуса или формулу серной кислоты. Есть стихи, волшебная музыка слов; есть реки, моря, пустыни, джунгли, горные вершины; есть подвиги и слава, для которой родятся короли. Есть женщины, их красота, их любовь, за которую столько скрещено шпаг га дуэлях. Вот это – настоящая полнокровная жизнь, а прочее – сухая схоластика педантов.
11. ЖИЛИ/РАБОТАЛИ/УЧИЛИСЬ в ЦАРСКОМ СЕЛЕ:
КАРАМЗИН, ПУШКИН, ДЕЛЬВИГ, КЮХЕЛЬБЕКЕР, ПУЩИН, САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН
АННЕНСКИЙ, ГУМИЛЕВ, АХМАТОВА
ОЦУП, Вс. РОЖДЕСТВЕНСКИЙ, ПУНИН
12. МАНДЕЛЬШТАМ О ПАСТЕРНАКЕ
В «Заметках о поэзии» Осип Мандельштам писал: «Стихи Пастернака почитать – горло прочистить, дыхание укрепить, обновить легкие: такие стихи должны быть целебны для туберкулеза. У нас сейчас нет более здоровой поэзии. Это – кумыс после американского молока.
Книга Пастернака “Сестра моя жизнь” представляется мне сборником прекрасных упражнений дыханья; каждый раз голос становится по-новому, каждый раз иначе регулируется мощный дыхательный аппарат».
13. Цветаева и Мандельштам не имеют собственных могил.
14. Одноглазыми были Д. Бурлюк и А. Аверченко, а слепцами Борхес и Джойс.
15. Футуристы, как заметил Слуцкий, были с удвоенными именами: Маяковский Владимир Владимирович, Каменский Василий Васильевич, Бурлюк Давид Давидович, Асеев Николай Николаевич, Кручёных Алексей Алексеич (Елисеич).
16. А. КУШНЕР: «Есть поэты с биографией (Пушкин, Лермонтов, Маяковский, Бродский, Байрон….) и поэты без биографии (Тютчев, Фет, Баратынский, Анненский, Китс….)».
17. А. КУШНЕР: «У большинства поэтов замечательные стихи «разбавлены» немалым количеством слабых стихов (Фет, Анненский, Бальмонт, Сологуб, Есенин, Блок, Белый, Гумилёв, Ахматова, Цветаева, Бродский…..). Такого балласта, может быть, нет, только у Пушкина и Мандельштама».
19. Маяковский ценил Блока. Он говорил так: "У меня из 10 стихотворений 5 хороших, 3 средних и 2 плохих. У Блока из 10 стихотворений 8 плохих и 2 хороших. Но таких хороших мне не написать никогда". (В 1921 году весной Блок приезжал в Москву и читал «Возмездие». На другой день мы встретились с Владимиром Владимировичем.
- Были вчера? Что он читал? – спросил Маяковский. Так и сказал, точно речь могла идти только о Блоке. - «Возмездие» и другое. - Успех? Ну конечно. Хотя нет поэта, который читал бы хуже…
Помолчав, он взял карандаш и начертил на бумажной салфетке две колонки цифр, затем разделил их вертикальной чертой. Показывая на цифры, он сказал: -У меня из десяти стихов – пять хороших, три средних и два плохих. У Блока из десяти стихотворений – восемь плохих и два хороших, но таких хороших мне, пожалуй, не написать никогда.
И в задумчивости смял бумажную салфетку (Из воспоминаний Л.В. Никулина).
19. В 1920-е годы футурист Алексей Крученых (МАТЬ РУССКОГО ФУТУРИЗМА) начинает выступать в качестве библиофила и коллекционера. Началом собирательской деятельности было собирание рукописей Хлебникова. После этого Крученых собрал и записал афоризмы и диалоги Маяковского. Затем были собраны стихотворные экспромты советских поэтов и писателей.
Большие архивные комплексы связаны с Пастернаком, Цветаевой, Хлебниковым и др. За 40 лет он собрал большую ценную коллекцию. Его излюбленная форма коллекции – альбом. Таких альбомов собрано более 100. Кроме этого, начиная с 1912 г. Крученых издавал литографским способом свои книги и книги своих друзей, написанные целиком от руки автором – поэтом или художником. Также разработал принципы «заумной» поэзии («зауми»). Начало «заумного» стиха Крученых – «ДЫР БУЛ ЩЫЛ».
20. Для имажинистов интерес представляло не слово-символ с бесконечным количеством значений (КАК В СИМВОЛИЗМЕ), не слово-звук (КАК У ФУТУРИСТОВ) и не слово – название вещи (КАК В АКМЕИЗМЕ), а слово-метафора с одним определённым названием (Из «Афоризмов Серебряного века», стр.7).
21. Маяковский входил в первую пятёрку лучших бильярдистов Москвы.
22. В кругах, близких к АКМЕИЗМУ чаще всего среди «предков» движения называли имена ШЕКСПИРА, РАБЛЕ, ВИЙОНА и ГОТЬЕ.
23. Каждый крупный поэт перерастает рамки своего направления. И даже те, кто провозглашал акмеизм, в своём творчестве были больше, чем акмеистами: АХМАТОВА, МАНДЕЛЬШТАМ, ГУМИЛЁВ…. Эти поэты, близкие к акмеизму (который просуществовал недолго) стали крупнейшими именами в истории русской литературы XX века.
24. Мандельштам вслед за Гумилёвым и Городецким выступил со своим манифестом акмеизма. Высшей реальностью в поэзии он назвал «слово как таковое». Он натаивал: «Любите существование самой вещи больше самой вещи и своё бытие больше самих себя – вот высшая заповедь акмеизма». Но его манифест был отвергнут Гумилёвым и Городецким. Но и сам Городецкий, синдик Цеха, был для акмеизма слишком примитивен. Это давно замечали другие члены Цеха.
25. Маяковский о «слезоточивости» Горького: «Маяковский, однажды печатно заявивший, что готов дешево продать жилет, проплаканный Максимом Горьким, поступил низко, потому что позволил себе насмеяться над лучшим, чистейшим движением его души. Он не стыдился плакать и над своими собственными писаниями: вторая половина каждого нового рассказа, который он мне (Юрию Анненкову) читал, непременно тонула в рыданиях, всхлипываниях и протирании затуманенных очков».
26. В романе «Огненный ангел» Брюсов изобразил одну из трагичнейших коллизий собственной жизни – «любовный треугольник» с Ниной Петровской и Андреем Белым. В романе отношения всех троих были сознательно окрашены Брюсовым в мистические тона. Причём интересно то, что роман писался параллельно с развитием событий, порой опережая их и как бы влияя на судьбы прототипов действующих лиц.
27. Массовое читательское сознание растиражировало следующие образы
Сологуб/Сладострастник и волхв
Мережковский/Всё время как за 5 минут до истерики
Бальмонт/Стихийный гений
Брюсов/Великий маг
Вяч. Иванов/Мистатор, мистик
Белый/Непонятый пророк
28. Эзотериками с уклоном творчества в мистику, магию, спиритизм, оккультизм, гипнотизм были: Брюсов, Вяч. Иванов. Белый. По непроверенным данным (но об этом писала Нина Берберова) Брюсов, Вяч. Иванов. Белый состояли в масонской ложе «Люцифер». А они писали под влиянием Ибсена, Ницше, Гамсуна, Стриндберга. Э. По (музыканты Григ и Вагнер тоже в этом ряду). («Загадки Серебряного века»).
29. ИЗ ОЦУПА
1. Некоторые сонеты Микеланджело, этого простого любителя, этого дилетанта среди чистых поэтов, стоят выше, по нашему мнению, лирических этюдов Шекспира, бесспорно, блестящих и не лишенных оригинальности, но испорченных манерностью или грубой чувственностью.
2. Россия всегда жила под давлением «тысячи слоев атмосферы». Является ли это сравнение достаточно выразительным, чтобы определить удушливый климат, в котором развивалась до наших дней культурная, политическая и религиозная история России? Наверняка, ни в какой другой европейской стране не найдется среди поэтов такого числа самоубийц, сумасшедших, убитых. Эпизоды личной жизни были только предлогами: настоящая причина этих бесчисленных трагедий совершенно иного порядка. Русское сознание отказывалось от той действительности, которую ему навязывали.
30. Слова, чаще всего встречающиеся в стихах (по А. Кушнеру)
ПОЭТ/СЛОВО
ТЮТЧЕВ/ДУША
ФЕТ/ЛЮБОВЬ, РОЗА, СОЛОВЕЙ
АННЕНСКИЙ/ТОСКА
АХМАТОВА/БРЕД
МАНДЕЛЬШТАМ/ЧЕСТЬ
БРОДСКИЙ/ТАВТОЛОГИЯ, СУТЬ
Маяковский, Цветаева, ранний Пастернак/Индивидуальная лексика, необычайно широкий словарь. Излюбленные слова искать бессмысленно. Не случайно Пастернак любил Цветаеву и был заворожен Маяковским. Цветаева любила Пастернака и приветствовала Маяковского. Маяковский симпатизировал Пастернаку
31. ИЗ ПИСЬМА ШАЛАМОВА ПАСТЕРНАКУ О ЖИЗНИ В ЛАГЕРЕ
1. Первый лагерь был открыт в 1924 г. в Холмогорах, на родине Ломоносова. Там содержались, главным образом, участники Кронштадтского мятежа (чётные №№, ибо нечётные были расстреляны на месте, после подавления бунта).
2. ..Шестнадцатичасовой рабочий день. Спят, опираясь на лопату, - сесть и лечь нельзя, тебя застрелят сразу.
3. Тех, кто не может идти на работу, привязывают к волокушам, и лошадь тащит их по дороге 2-3 км.
4. Всё это – случайные картинки. Главное не в них, а в растлении ума и сердца, когда огромному большинству выясняется день ото дня всё чётче, что можно, оказывается, жить без мяса, без сахару, без одежды, без обуви, а также без чести, без совести, без любви, без долга. Всё обнажается, и это последнее обнажение страшно…
32. Кто к кому близок (по А. Кушнеру)
АВТОР/ГОДЫ ЖИЗНИ/ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ/ПОСЛЕДОВАТЕЛИ
Тютчев/1803-1873/69/Ахматова. Толстой ставил Тютчева выше Пушкина
Фет/1820-1892/71/Ранний Блок, Пастернак. Любил Толстой
Некрасов/1839-1905/56/Анненский, поздний Блок, Ахматова, отчасти Белый. Любил Достоевский
Анненский/1855-1909/54/Мандельштам, Пастернак, Ахматова, Хлебников, Г. Иванов
33. Писатели, жившие в Харькове
Хлебников
Мандельштам
Бунин
Есенин
Асеев
Р. Ивнев
Мариенгоф
Аверченко
Олеша
Катаев
Слуцкий
Кульчицкий
Чичибабин
34. ИЗ «ПЕТЕРБУРГСКИХ ЗИМ» Г. ИВАНОВА
О ГОРОДЕЦКОМ. Естественным дополнением пристрастия к "русскому духу" было стремление Городецкого открывать таланты из народа и окружать себя ими. После месяца хождения с тетрадкой стихов "по писателям" – деревенский начинающий смущен и разочарован. Писатели - люди "черствые", равнодушные, смотрят на него как на обыкновенного новобранца литературного войска, - много их ходит, с тетрадками. Холодное одобрение Блока...
Строгий взгляд через лорнетку З. Гиппиус... Придирчивый разбор Сологуба - вот эта строчка у вас не дурна, остальное зелено... И ко всем этим скупым похвалам - один и тот же припев: учиться, учиться. Работать, работать, работать...
И вдруг знакомство с Городецким, таким сердечным, ласковым, милым, такой "родной душой". И в первой же беседе с этой родной душой – полная "переоценка ценностей".
Начинающий из деревни (как и всякий начинающий) сам считал, конечно, что "свет его недооценивает", но вряд ли, до беседы с "родной душой", понимал, до какой степени этот бездушный свет глух и слеп. Оказывается - он гений, это решено.
О САДОВСКОМ. Кстати, не странно ли, что самый «смирный», самый нейтральный, самый традиционный из примыкавших к «Весам» поэтов — Садовский в то же время самый боевой критик этого «боевого» журнала? И неистовый Белый, и иронически-объективный Брюсов, и Эллис — все они уступают Садовскому в умении поддеть, высмеять, уничтожить.
Его критический дар впустую растрачивался; каждая новая заметка наживала ему нового врага. Пока «Весы» существовали, его ненавидели и боялись. Но вот развалился символизм, который Садовский так долго и с такой яростью «грудью отстаивал» от всех остальных, этих «остальных» не щадя. Развалились и «Весы». Ненависть «остальных» к Садовскому — осталась.
Оснований бояться его больше не было: одно дело «цепная собака» влиятельнейшего журнала, другое — критик одиночка, второстепенный поэт, известный главным образом тем, что не было, кажется, автора в литературе того времени, которого он больно и метко бы не поддел… Короче — когда «Весы» закрылись, Садовский-критик остался «безработным» и без всякой надежды, что положение изменится.
35. Важной чертой развития культуры рубежа веков является мощный подъем гуманитарных наук. "Второе дыхание" обрела история, в которой заблистали имена В.О. Ключевского, С.Ф. Платонова, Н.А.Рожкова и др. Подлинных вершин достигает философская мысль, что дало основание великому философу Н.А. Бердяеву назвать эпоху "религиозно-культурным ренессансом".
Русский культурный Ренессанс создавался целым созвездием блестящих гуманитариев — Н.А. Бердяевым, С.Н. Булгаковым, Д.С. Мережковским, С.Н. Трубецким, И.А. Ильиным, П.А. Флоренским и др. Ум, образованность, романтическая страстность были спутниками их трудов.
В 1909 г. С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк и другие философы выпустили сборник "Вехи", где призвали интеллигенцию к покаянию и отречению от разрушительных и кровожадных революционных планов.
Русский "ренессанс" отразил мироощущение людей, живших и творивших на грани веков. Как считал К.Д. Бальмонт, люди, которые мыслят и чувствуют на рубеже двух периодов, одного законченного, другого еще не народившегося, развенчивают все старое, потому что оно потеряло свою душу и сделалось безжизненной схемой.
Но, предшествуя новому, они сами, выросшие на старом, не в силах видеть это новое воочию, — вот почему в их настроениях рядом с самыми восторженными вспышками так много больной тоски.
Религиозно-философская мысль этого периода мучительно искала ответы на "больные вопросы" российской действительности, пытаясь соединить несоединимое — материальное и духовное, отрицание христианских догм и христианскую этику. Именно такой была эпоха Серебряного века
(Из «Афоризмов Серебряного века», стр. 201).
36. Анненков: «Теории в нашем возрасте были нам еще не по вкусу. Не следует, однако, думать, что мы не были с ними знакомы; но теории, школы, направления, течения представлялись нам в то время не более чем темой для «умных» разговоров. Мы ждали от поэзии другого, и Блок не был для нас случайностью; он был нашим избранником. Мы недолюбливали Бальмонта, называли его «подкрашенным» поэтом.
Посмеивались над Зинаидой Гиппиус, потому что она писала от своего имени в мужском роде. Предпочитали мы Брюсова, но он был слишком холоден и академичен, почти так же, как Вячеслав Иванов. Ближе других был Андрей Белый. В Сологубе нам больше нравилась его проза. Городецкого сравнивали с кустарной игрушкой. Тепло прислушивались к Кузмину. Внимательно — к Иннокентию Анненскому. Но избранником был Блок».
37. Анненков: «О холодном, равнодушном и - порой - высокомерном взгляде Блока говорилось часто. Сам Блок, много лет спустя, сказал мне, смеясь, по этому поводу: - Имя моего отца Александр Блок - две начальные буквы алфавита: А и Б.
Имя моей матери - Александра Андреевна, урожденная Бекетова: три буквы - А, А и Б. Имя ее отца и моего деда - Андрей Бекетов: А и Б. Мое имя - Александр Александрович Блок - А, А и Б. Я родился и живу в самых первых рядах алфавита, и, может быть, поэтому многие часто считают меня надменным, высокомерным. В поэзии рядом со мной стоит Андрей Белый - А и Б, а также - и даже впереди нас - Анна Андреевна Ахматова - А, А, А.
Правда, ее подлинная фамилия - Горенко, но инстинктивно она предпочла букву А и стала Ахматовой. Ее глаза, как и взгляд Андрея Белого, тоже многие считают надменными и ледяными. Но на самом деле это совсем не так».
38. Анненков. О споре с Блоком о родстве поэзии с музыкой. «Я заметил ему, что их сущность, кажущаяся однородной, диаметрально противоположна одна другой. Музыка совершенно интернациональна, наднациональна, общедоступна: она не нуждается даже в переводчике. Поэзия, напротив, глубоко национальна, замкнута в себе и даже не поддается переводу, непереводима».
Блок возразил: «Музыка, сочинённая для одного инструмента, не может быть успешно исполнена на другом инструменте. Кроме этого звук скрипки непереложим на звук рояля, флейты, арфы или барабана».
39. Анненков: «Анна Ахматова, застенчивая и элегантно-небрежная красавица, со своей «незавитой челкой», прикрывавшей лоб, и с редкостной грацией полудвижений и полужестов, читала, почти напевая, свои ранние стихи. Я не помню никого другого, кто владел бы таким умением и такой музыкальной тонкостью чтения, какими располагала Ахматова.
Пожалуй — Владимир Маяковский. Но если чтение Ахматовой, полное затушеванной напевности ее тихого голоса, было чтением «под сурдинку», то Маяковский скандировал свои поэмы «во весь голос», как он озаглавил одну из самых последних своих вещей, написанную незадолго до самоубийства.
Стихи Маяковского тоже нужно было не только читать, но и слушать в исполнении автора. Когда он читал свою поэзию с эстрады или просто в моей комнате, то можно было подумать, что слышишь ритмический грохот заводских машин».
40. Об отношении Пастернака к акмеистам. «Лёгкость пера, лёгкость задачи. Никто из них не был большим поэтом». Позднее – полное признание Ахматовой истым поэтом и глубоко содержательной женщиной. Не долюбливал он Мандельштама.
41. О РЕЙТИНГЕ СТИХОВ.
«Научных критериев нет. Ни оригинальная мысль, ни «образность», ни «искренность» тоже сами по себе ничего не значат. Остаётся только один критерий, «домашний», приспособленный для «частного пользования»: стихи, доставляющие нам радость, хорошие. Все остальные – плохие».
42. ЗНАМЕНИТЫЕ СЛЕПЦЫ
С Л Е П Е Ц/С Т Р А Н А/ВИД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
ФАМИРА (ТАМИРИС)/Др. Греция/Музыкант, кифарист
ТИРЕСИЙ/Др. Греция/Прорицатель в Фивах
ФИНЕЙ/Др. Греция/Прорицатель
ЭДИП/Др. Греция/Царь Фив
САМСОН/Иудея/Судья - герой
ГОМЕР/Др. Греция/Поэт
МИЛЬТОН/Англия/Поэт
43. РЕВОЛЮЦИОННО - СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ НА СЧАСТЬЕ:
СЧАСТЬЕ = БЛАЖЕНСТВО: ЗАВИСТЬ
Блаженство не может всё время увеличиваться, поэтому для того, чтобы увеличить счастье надо уменьшать зависть. А для того, чтобы зависть свести к нулю - надо всех уровнять.
44. Из интервью с академиком ЮРИЕМ ПИВОВАРОВЫМ:
...Единственный раз в жизни, в 1987 или в 1988 году, в метро, я чуть не умер, читая литературное произведение. Мне было 37 лет, здоровый мужик, занимался спортом, плавал. Со мной случился сердечный приступ, когда я читал роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». Гроссман - великий писатель. Солженицын у него «украл» (не забудьте поставить кавычки) Нобелевскую премию по литературе.
Я читал рассказы Шаламова; читал как германист много специальной литературы, но сердечный приступ у меня случился, читая Гроссмана, не понимаю — за что? Как это стало возможно?.....
45. О РЕПИНЕ (Из мемуаров Чуковского К. И.)
1. Когда Репин писал мой портрет, я в шутку сказал ему, что, будь я чуть-чуть суевернее, я ни за что не решился бы позировать ему для портрета, потому что в его портретах таится зловещая сила: почти всякий, кого он напишет, в ближайшие же дни умирает. Написал Мусоргского — Мусоргский тотчас же умер. Написал Писемского — Писемский умер. А Пирогов? А Мерси д'Аржанто? И чуть только он захотел написать для Третьякова портрет Тютчева, случилось так, что Тютчев в том же месяце заболел и вскоре скончался.
Присутствовавший при этом разговоре писатель-юморист О. Л. д'Ор (Оршер) сказал умоляющим голосом: — В таком случае, Илья Ефимович, сделайте милость, напишите, пожалуйста, Столыпина! Все захохотали. Столыпин был в то время премьер-министром, и мы ненавидели его. Прошло несколько месяцев. Репин сказал мне:— А тот ваш Ор оказался пророком.
Еду писать Столыпина по заказу Саратовской думы. Писал он Столыпина в министерстве внутренних дел и, возвратившись после первого сеанса, рассказывал: —
Странно: портьеры у него в кабинете красные, как кровь, как пожар. Я пишу его на этом кроваво-огненном фоне. А он и не понимает, что это фон революции. Едва только Репин закончил портрет, Столыпин уехал в Киев, где его сейчас же застрелили. Сатириконцы говорили смеясь: — Спасибо Илье Ефимовичу!
2. Все творчество Репина от первой до последней картины было во славу России.
• Русскую музыку Репин прославил своими портретами Глинки, Мусоргского, Бородина, Глазунова, Лядова, Римского-Корсакова.
• Русскую литературу — портретами Гоголя, Тургенева, Льва Толстого, Писемского, Гаршина, Фета, Стасова, Горького, Леонида Андреева, Короленко и многих других.
• Русская живопись представлена в репинском творчестве целой галереей портретов: Суриков, Шишкин, Крамской, Васнецов, Куинджи, Чистяков, Мясоедов, Ге, Серов, Остроухов и многие другие.
• Русскую науку прославил он портретами Сеченова, Менделеева, Павлова, Тарханова, Бехтерева.
• Русскую хирургию — портретами Н. И. Пирогова и Е. В. Павлова (который изображен им в хирургической палате во время одной из своих операций),— словом, лучших людей, каких создавала Россия, навеки запечатлел для потомства.
45. Не подписали письмо о врачах - убийцах в 1953 г. – ЭРЕНБУРГ, КАВЕРИН, ДОЛМАТОВСКИЙ, БОТВИННИК, КОГАНОВИЧ.
Подписали – ГРОССМАН, АНТОКОЛЬСКИЙ, МАРШАК, АЛИГЕР.
46. ДЕТИ ПОЛЯ МАККАРТНИ
ХИЗЕР/ДОЧЬ ЛИНДЫ от её первого мужа Мэлвила Си
МЭРИ/От Линды - В ЧЕСТЬ ЕГО МАТЕРИ
СТЭЛЛА/От Линды
ДЖЕЙМС/От Линды
БЕАТРИС/От второй жены – ХИЗЕР МИЛЛЗ
47. СЦЕНАРИИИ ГАЛИЧА
«Вас вызывает Таймыр», которую поставили все театры страны.
"Дайте жалобную книгу», «На семи ветрах», «Верные друзья», «Бегущая по волнам» — фильмы по его сценариям шли с аншлагом, пьесы ставили лучшие театры.
48. ИЗ КНИГИ ПСАЛМОВ
АМИНЬ – это еврейское слово, вошедшее в языки всех народов мира, исповедующих христианство или ислам, объясняют двояко. – ДА БУДЕТ ТАК. Или же связывают со словом эмуна (вера), и еврейское АМЕН даёт русское «ВЕРЮ или «ВЕРУЮ».
49. В 1920-е годы в среде советской молодежи бытовала теория «стакана воды». Ее авторство приписывали Александре Коллонтай, борцу за равноправие женщин и свободу сексуальных взаимоотношений. Приверженцы этой теории говорили, что утолить жажду, выпив стакан воды — это то же, что совершить половой акт с выбранным сексуальным партнером.
Литературные наблюдения-1 http://www.proza.ru/2016/09/08/1089
Литературные наблюдения-2 http://www.proza.ru/2016/09/20/1826
Литературные наблюдения-3 http://www.proza.ru/2016/09/23/1810
Литературные наблюдения-4 http://www.proza.ru/2016/11/13/2000
Литературные наблюдения-5 http://www.proza.ru/2016/12/05/2221
Литературные наблюдения-6 http://www.proza.ru/2017/05/08/1924
Литературные наблюдения-7 http://proza.ru/2019/02/27/201
Литературные наблюдения-8 http://proza.ru/2019/02/28/185
Литературные наблюдения-9 http://proza.ru/2021/01/27/332
Литературные наблюдения-10 http://proza.ru/2021/02/22/325
Литературные наблюдения-11 http://proza.ru/2021/03/08/322
Домашнее фото