Мария-Летиция Рамолино родилась на Корсике, в городе Аяччо. Семья матери Наполеона принадлежала к старинному патрицианскому роду. Отец Летиции — Джовани Жеронимо Рамолино – был итальянцем и вёл свой род от графов Котальто, а её мать — Мария Анжела де Пиетро-Санта происходила из очень древнего рода влиятельных князей Ломбардии.
На гербе бабушки Наполеона по матери был изображён щит, рассечённый лазурью и чернью, три серебряные башни и три серебряных пояса. В будущем Наполеон любил называть себя графом и очень гордился своими предками.
Само название Ломбардия происходит от названия народа лангобардов, завоёванного
Карлом Великим. Став императором, Наполеон повторно короновался 26 мая 1805 года
в Милане, столице Ломбардии, короной лангобардских королей. Именно этой короной ровно
тысячу лет назад был коронован Карл Великий.
Отец Летиции Джовани Рамолино, занимавший важный пост генерального инспектора мостов и дорог на Корсике, умер, когда ей было всего пять лет. Овдовевшая синьора Анжела вышла во второй раз замуж за швейцарского офицера, находившегося на генуэзской службе — Франсуа Феша.
В этом браке родилось двое детей: девочка и мальчик — Жозеф. Летиция долгое время была единственным ребёнком в семье, что было редкостью для Корсики, и Анжела де Пиетро имела возможность посвятить много времени воспитанию дочери. Родители дали Летиции превосходное домашнее образование; оно было далеко не таким «как у всех корсиканских женщин».
В роду сеньоры Анжелы де Пиетро-Санты было много славных имён. С младенческих лет Летиция привыкла слушать рассказы и предания о героических подвигах своих предков. Девочку рано научили читать и привили любовь к книгам.
В каждом патрицианском доме имелась своя библиотека. Самой любимой книгой Летиции были сочинения Плутарха о знаменитых греках и римлянах. Несомненно, она была хорошо знакома с философскими трудами. Философский склад ума «матери монархов» особо заметен в её письмах к детям и в её высказываниях.
Мария-Летиция была последовательной сторонницей идей Просвещения; об этом говорит то, с каким вниманием она относилась к воспитанию и раннему развитию своих детей.
Как говорил Эразм Роттердамский: «ЛЮДИ, ПОВЕРЬТЕ МНЕ, НЕ РОЖДАЮТСЯ, А ФОРМИРУЮТСЯ». К 13-ти годам Летиция Рамолино была сформирована как пылкая, романтичная, умная, сильная, яркая личность. К 20-ти годам молодая корсиканка стала воплощением идеальной римской матроны, для которой интересы семьи и детей стояли превыше всего на свете.
Мать Наполеона была одной из самых красивых и образованных женщин в Аяччо. Генерал-губернатор Корсики граф Луи-Шарль-Рене де Марбёф называл Марию-Летицию САМОЙ ПОРАЗИТЕЛЬНОЙ ЖЕНЩИНОЙ В АЯЧЧО.
13-летнюю красавицу Летицию выдали замуж за 18-летнего Карло Буонапарте, принадлежавшего к дворянскому роду. В приданое она принесла с собой имение Миллели с оливковыми рощами и виноградниками, а также 175 тысяч франков.
«Мой отец — писал Наполеон, — женился на благородной и превосходной женщине, Марии-Летиции Рамолино. С юности моя мать обладала столь же солидными качествами, как и очаровательностью. Она должна была составить счастье супруга и остаться предметом нежности для детей».
Анжела де Пиетро-Санта и отчим умерли вскоре после замужества дочери. Летиция заменила мать своему маленькому брату, — Ж. Фешу, будущему кардиналу Франции.
Корсиканские семьи жили кланами. В четырёхэтажном доме Буонапарте на Гранд-Рю проживали: на первом этаже мать Карло и её брат архидиакон, настоятель кафедрального собора в Аяччо — дядюшка Люсьен, второй и третий этаж занимало семейство Карло и Летиции, на четвёртом этаже жили тётушка Гертруда и дядюшка Паравичини.
Первый выживший ребёнок в семье Буонапарте — Жозеф, а через год и Наполеон родились после СМЕРТИ ПЕРВЫХ ТРЁХ детей, умерших сразу после родов. Всего Летиция родила 13 детей, из которых 5 мальчиков и 3 девочки дожили до взрослого возраста.
Почему же пятый ребёнок — Наполеон, а не Жозеф, рождённый сразу после смерти трёх детей, стал бесценным сокровищем для матери?
Во-первых, не смотря на то, что брак Летиции и Карло был устроен родителями, юная жена всем сердцем полюбила своего красавца-мужа. Вот как она сама вспоминала о нём: «Я вышла замуж в 13 лет за Карло Буонапарте, который был красивым мужчиной, ростом как Мюрат...» Страстная любовь Летиции к мужу как бы затормозила пробуждение в её сердце материнской любви.
Во-вторых, в 1868 году, в год рождения Жозефа, Корсику захватили французы. Карло был среди лидеров повстанцев, сражавшихся за независимость острова. Спустя короткое время после родов молодая мать оставила новорожденного Жозефа на свою свекровь и кормилицу, и вместе с мужем присоединилась к повстанцам.
Есть сведения, что именно Летиция подбила Карло на этот шаг. Романтичная и бесстрашная, воспитанная на героических эпосах, она сама участвовала в боях и показывала чудеса храбрости. Возможно, помимо патриотического романтизма, у Марии-Летиции было ещё одно желание, чисто женское: своими героическими поступками произвести впечатление на мужа.
Из сохранившихся воспоминаний современников известно, что Карло был неравнодушен к хорошеньким женщинам, его называли «Карло Великолепный», и Летиция хотела быть рядом с ним.
Любовь к мужчине, романтика, героизм, всё это эти чувства оказались сильнее привязанности к ребёнку для 18-летней Летиции. Поэтому она оставила новорожденного Жозефа, а сама, будучи вновь беременной, последовала за мужем.
Биографы описывают несколько случаев, показывающих её храбрость: «Однажды она едва не утонула в реке Лиамоне. Брод был глубокий, лошадь потеряла дно под ногами и поплыла, уносимая течением. Спутники Летиции перепугались, бросились за нею вплавь и закричали, чтобы она тоже кинулась в воду... Но бесстрашная всадница укрепилась в седле и так хорошо управилась с лошадью, что благополучно добралась до берега. Вот когда, может уже передала мать Наполеону своё чудесное мужество-крепость Святого Камня Petra-Santa».
В юности, как истинная корсиканка, Летиция носила на поясе стилет.
8 мая 1769 года французы разбили корсиканских ополченцев. Лидер повстанцев Паоли и многие товарищи Карло, боровшиеся за свободу острова, покинули Корсику. Карло же наоборот, перешёл на сторону французов. За это патриоты стали считать его предателем.
Третьей причиной, по которой Наполеон стал особенным сыном для матери, — это то, что он родился 15 мая 1769 года, когда на острове уже воцарился мир и порядок, и отважная корсиканка вернулась домой. В это время Летиция уже разочаровалась в муже-герое. «Карло Великолепный» оказался нерешительным, слабохарактерным человеком… и сердце женщины освободилось от страстной любви к мужчине. Она почувствовала себя очень виноватой перед преждевременно родившимся младенцем, потому что вела неподобающий для её положения образ жизни.
Предположение, что Наполеон родился семимесячным, имеет веские основания. По воспоминаниям «матери монархов», будущий император родился слабым и с маленьким весом. У него была «непропорционально большая голова и хилое хрупкое тельце».
Некоторое время жизнь младенца буквально «висела на волоске». Молодая мама жила в страхе, боясь потерять ещё одного ребёнка. Поэтому новорожденного сразу же окрестили. Достоверно известно, что «даже в возрасте двух лет он не мог прямо держать головку».
Настоящие крестины Наполеона состоялись только 21 июля 1772 года, а его крёстным стал генерал-губернатор острова граф Луи-Шарль-Рени Марбёф. Но это произошло через три года, а пока у матери была лишь одна задача: сделать всё, чтобы этот её крошечный, головастенький ребёночек выжил, окреп и превратился в здорового, сильного, прекрасного малыша. И это ещё одна причина, по которой из пяти сыновей Бонапартов именно Наполеон стал любимцем Летиции.
Материнское сердце страдало от жалости к своему необычному сыночку. Вместе с жалостью рождалась всепоглощающая материнская любовь. Так на Земле родилась ещё одна великая Душа Матери.
Сразу после рождения Наполеона в ноябре 1769 года Мария-Летиция заставила Карло отправиться в Пизу, чтобы он сдал экзамены на доктора юриспруденции и подтвердил своё дворянское происхождение. Она надеялась, что диплом юриста поможет мужу получить хорошую должность, а подтверждение дворянства откроет двери лучших учебных заведений Франции для их детей.
По указанию короля дети корсиканских дворян имели такое же право на обучение в этих учебных заведениях, как и дети французских аристократов. И хотя сыновья Летиции были ещё младенцами, она начала заблаговременно готовить им дорогу в великое будущее.
Через 16 лет Наполеон станет первым корсиканцем, окончившим элитное Парижское военное училище.
Случайно или нет, но между рождением Наполеона и появлением третьего ребёнка в семье Буонапарте прошло шесть лет. Это был самый большой перерыв между беременностями Летиции. А это значит, что она имела возможность сконцентрироваться на физическом и интеллектуальном развитии своего ненаглядного Набулио, — так называли Наполеона в детстве.
В воспитании маленьких Бонапартов матери помогали свекровь — бабушка Саверия, тётушка Гертруда и кормилица Камилла Иллари. В будущем Наполеон с большим теплом вспоминал этих женщин.
До двух лет, по воспоминаниям Летиции, Набулио рос спокойным и тихим ребёнком (набирался сил). Зато в три года это был уже настоящий диктатор. Наполеон стал капризным, упрямым и своенравным. Когда ему в чём-либо не уступали, с ним случались припадки гнева, доходившие до потери голоса. Как тут не вспомнить Фрейда: «Любимец матери навсегда сохраняет чувство победителя».
Впоследствии Наполеон сам говорил о себе: «Я был упрямым мальчишкой... сварлив, драчлив... Особенно же страдал от меня мой брат Жозеф (их всего было двое на тот момент у Летиции), я колотил и кусал его. И его же потом за это ругали, потому что, пока он оправлялся от страха, я шёл уже пожаловаться на него матери. Моё коварство приносило мне пользу, так как мама Летиция не терпела драки».
Наверное, мама Летиция отлично видела хитрости Набулио, но она его так любила... Однако многое сходило с рук Наполеону только в раннем детстве.
С трёх лет Мария-Летиция начала обучать сына читать. Чуть позже грамматикой и математикой с Жозефом и Наполеоном стал заниматься дядя Карло архидиакон Люсьен. Мама всегда присутствовала на этих уроках.
В пятилетнем возрасте Наполеона определили в школу для девочек. В будущем император вспоминал об этом как о счастливом времени, проведённом среди девочек, которые послушно выполняли все его приказы. Когда мальчик подрос, мать Бонапартов отдала обоих сыновей в иезуитскую школу, а потом перевела в городскую школу Аяччо.
У Набулио обнаружились способности к математике. Он мог целыми днями решать задачи. Летиция внимательно следила, стимулировала и поддерживала интерес сына к интеллектуальным занятиям. Она велела выстроить на террасе своего дома специально для Наполеона маленький домик («будку»), где ему никто не мешал заниматься математикой.
По собственному признанию Наполеона, в молодости он знал наизусть логарифмы 30-40 чисел.
В будущем император, распоряжаясь многомиллионными бюджетами и огромными армиями,
быстро находил мельчайшие погрешности в финансовых и военных расходах.
Он контролировал всё, вникал в каждую мелочь. Для начальника своего штаба
маршала Бертье составлял специальную инструкцию, где расписывал все мелочи предстоящей
военной кампании. Император лично рассчитывал количество хлебопекарен и
число хлебопёков, обслуживающих разные рода войск, а также составлял штатное
расписание хирургов. И это при общей массе войска! На вопрос, зачем ему нужен
главный штаб, Наполеон отвечал: «Чтобы рассылать мои повеления».
Летиция часто водила маленького Набулио на прогулки, рассказывала ему семейные предания о героических предках рода Рамолино и рода Пиетро-Санта, которые ей самой рассказывала её мать. Память предков, преемственность поколений в прежние времена были важной составляющей духовного развития ребёнка.
Мать Бонапартов сохранила восхищение личностью лидера повстанцев Паскуале Паоли и привила это чувство своим сыновьям. Она рассказывала Набулио историю Генуи и Корсики. В детстве и юности Паоли был кумиром Наполеона.
Мария-Летиция уделяла большое внимание физической закалке детей, приучила их к ежедневному обливанию холодной водой, что не было принято на Корсике.
Чтобы дети могли заниматься подвижными играми в период сезонных дождей, она освободила от мебели большую комнату. Мама разрешала сыновьям разрисовывать стены, шуметь, прыгать и играть в войнушку.
Вечерами Летиция сама читала мальчикам исторические книги. Вместе они обсуждали и восхищались подвигами Александра Македонского и Юлия Цезаря.
В будущем юный Наполеон за столом во время семейного чтения, на котором присутствовали младшие дети, говорил: «Кто не согласился бы с радостью умереть под ударами кинжалов, лишь бы сыграть роль Цезаря? Один луч славы, выпавший на долю великого человека, был бы вознаграждением за насильственную смерть».
Как талантливый педагог мать Бонапартов сумела сделать самое ценное для своих детей — привить им любовь к чтению, знаниям и истории, а своему любимцу — ещё и страстное желание славы. Сама Летиция всем сердцем верила в неизбежную славу Наполеона.
«Известно, что она составляла относительно великой судьбы своего сына тысячи планов и весьма романтичных».
Именно эта страстная вера матери стала первопричиной рождения его харизмы. Благодаря харизме Наполеон (а не старший Жозеф) стал лидером среди братьев.
Мама старательно развивала интеллект маленького Набулио, раскрывала его таланты и растила храбреца. Она дарила ему всевозможные вещи, поддерживающие в нём воинствующие мысли и наклонности. Обещая сыну какую-нибудь игрушку, оружие или военную амуницию, ей удавалось заставить Наполеона прочитать целую книгу.
Летиция приучила своих детей делать выписки из прочитанного. Когда Наполен поступил в военное училище, у него была довольно объёмистая груда таких рукописных заметок.
«Для моей мысли, — писал Наполеон, — Бриенн — моё отечество... Здесь моя голова стала мыслить, я почувствовал потребность учиться и всё знать. Книги я "пожирал". Скоро в школе заговорили обо мне. Мне удивлялись. Мне завидовали. Я сознавал свою мощь и гордился этим превосходством».
Да, но чтобы десятилетний ребёнок сам почувствовал потребность учиться и «пожирать книги», его душу и интеллект нужно было пробуждать заблаговременно, с первых дней жизни. И Летиция с этим справилась блестяще.
«Она замечала у детей решительно всё», — писал о матери император в своих воспоминаниях.
Инспектор военной школы в Бриенне, экзаменовавший Наполеона по артиллерии, в отчёте написал следующее: «К занятиям относится серьёзно, любит читать и при этом хороших авторов. Превосходное знание математики... Очень горд и честолюбив. Заслуживает внимания и содействия...»
Семейное чтение в доме Бонапартов было традицией, сохранявшейся долгие годы. Вспоминая брата, Жозеф писал, что после окончания учёбы в военном училище «…ему нравились шедевры Корнеля, Расина и Вольтера, КОТОРЫЕ МЫ ПОСТОЯННО ЧИТАЛИ ВСЛУХ».
Мария-Летиция приветствовала и поощряла стремление Набулио подражать великим полководцам: говорить громко, чётко, кратко. «Всю жизнь Наполеон писал безграмотно, как по-французски, так и по-корсикански, но зато выражаемая им мысль отличалась меткостью, ясностью, точностью, краткостью и простотой изложения».
Наполеон ни в детстве, ни в юности никогда не ревновал мать к братьям и сёстрам. Он никогда не сомневался, что был самым любимым у матери — «избранным».
Наблюдая за его первыми успехами, Летиция испытывала гордость; вместе с любовью и гордостью росли материнские амбиции, фантастические мечты и грандиозные планы по поводу его будущей судьбы.
Как и все Гениальные Матери, Летиция Рамолино была великой мечтательницей и фантазёркой. И эти свои качества она тоже передала Наполеону.
Князь Меттерних, австрийский дипломат, предумышленно или неумышленно сыгравший
большую роль в падении Наполеона, писал о нём так: «Он по природе своей наивный
фантазёр и мечтатель; раздразните его тщеславие и гордость, навяжите ему самое
преувеличенное… представление о нём самом… — и он пойдёт с закрытыми глазами,
куда вам вздумается».
В будущем император французов часто любил говорить о своей избранности, счастливой звезде и слово «Судьба» писал с большой буквы. Никогда ни Летиция, ни Наполеон не рассказывали, как рождался их тайный «союз двоих». С детских лет избранный сын знал и чувствовал, чего ждала от него мать. И многое из того, что он сделал в своей жизни, было в мечтах Марии-Летиции.
Возможно, многим покажется фантастикой, но Летиция Рамолино действительно целенаправленно творила нового Александра Великого и Цезаря одновременно. Наполеон знал об этом и страстно желал того тоже. В этой мечте заключалась тайна «союза двоих». Ради этой мечты великий полководец двинулся в Египет и мечтал о походе на Индию.
Ну, а пока будущий император ещё был обычным мальчишкой, мама на примерах героев разных эпох пробуждала в нём высокий дух и высокие идеалы. Вспоминая о своём детстве, Наполеон писал:
«Моей матери, её твёрдым принципам обязан я своими удачами и всем, что я успел сделать доброго... Моя мать обладала твёрдым характером, была хорошо воспитана и горда. Низкие чувства были далеки от неё. ОНА ОКРУЖИЛА СВОИХ ДЕТЕЙ ВСЕМ, ЧТО БЫЛО ВЕЛИКОГО И СЛАВНОГО...»
«Она опасалась упустить какое-то, даже случайное дурное влияние... Все низменные чувства в нас устранялись, она допускала до детей только ВОЗВЫШЕННЫЕ. Она питала величайшее отвращение ко лжи, как вообще ко всему, что носило на себе хотя бы признаки низменного».
Летиция не допускала до воспитания детей своего супруга. Очень ласковый, добрый и любящий отец, Карло оказался не только слабохарактерным, но и крайне безответственным человеком.
Несмотря на то, что Буонапарте совсем неплохо зарабатывал в должности нотариуса, семья жила исключительно на доходы от виноградников и оливкового масла. Все заработки отца семейства уходили на его развлечения. Он любил выпить и «просаживал огромные деньги за игрой в карты и в тавернах». Домой «Карло Великолепный приходил виноватый и заискивающий».
В 1778 году Карло Буонапарте был послан в Париж и получил на поездку три тысячи франков. В Париже он получил ещё большую сумму денег, но, как рассказывал сам, «вернулся домой без единого су», поскольку спустил все деньги на покупку себе 12 костюмов, богато украшенных бархатом, шёлком и вышивкой.
Отец семейства, по словам Наполеона, был «слишком большой друг удовольствий, чтобы думать о своих детях». Все его начинания, такие как шелководство и солеварня, потерпели фиаско. Ещё одной страстью Карло было сутяжничество. Судебные тяжбы велись решительно со всеми. Особенно, если дело шло о наследстве, он сразу же заявлял о своих правах.
Не смотря на все недостатки и пороки Карло, Мария-Летиция, как истинная христианка, принимала данного ей Богом супруга смиренно. Более того, старалась сохранить высокий авторитет отца семейства в глазах детей.
Много лет спустя после смерти Карло Летиция на вопрос детей, почему она не вышла второй раз замуж, ответила: «Потому что не хотела сделать вам больно, предавая память отца, такого прекрасного человека».
Вместе с материнским молоком Бонапарты впитали в себя культ семьи и незыблемый авторитет отца и матери. Наполеон всю жизнь свято верил в крепость семейных уз.
Когда Жозеф вдруг решил стать военным, а не священником, 15-летний Наполеон в письме к дядюшке Паровичини написал о брате следующее: «Очень возможно, что брат действительно станет превосходным гарнизонным офицером: у него приятная внешность, он умеет льстить и со своими способностями всегда сумеет извлечь пользу из салонной жизни, — но при чём тут военное дело?.. Теперь уже поздно думать о какой-либо другой карьере: Его Преосвященство, епископ Отенский, наверное, помог бы ему выдвинуться, и Жозеф стал бы скоро епископом! КАКИЕ БЛЕСТЯЩИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ ДЛЯ СЕМЬИ!»
В силу сложившихся обстоятельств и личных качеств главой семьи стал не Карло, а мать Бонапартов — Летиция Рамолино. Вспоминая о своём детстве, Наполеон писал: «Моя превосходная мать — женщина с умом и сердцем. Нрав у неё мужественный, гордый и благородный. Ей обязан я всем моим счастьем... Я УБЕЖДЁН, ЧТО ВСЁ ДОБРО И ЗЛО В ЧЕЛОВЕКЕ ЗАВИСИТ ОТ МАТЕРИ».
«Она повелевала и все ей повиновались». Когда мать воспрещала детям прикасаться к винным ягодам и будущий император нарушил запрет, она собственноручно его высекла. С возрастом любимому сыну Летиции доставалось по полной.
Находясь в ссылке на острове Святой Елены Наполеон сказал: «У моей матери-красавицы были крепкие кулаки. Она понимала: только кулаками можно шлифовать мой характер. Мою вздорность она превращала в упорство», «Она умела наказывать и награждать».
Красавицей Летицию считал не только её сын, но все биографы; некоторые из них находили в этой красоте повод для грязных сплетен.
А ведь губернатор Корсики граф Луи-Шарль-Рени де Марбёф называл Марию-Летицию не самой красивой, а «самой поразительной женщиной в Аяччо».
Генерал-губернатор действительно оказывал большое покровительство семье Бонапартов и часто бывал в их доме. Для этого у Марбёфа, наверное, было несколько причин. Во-первых, Аяччо был административным центром Корсики; именно здесь находился Дворец губернаторов, и здесь же проживал сам губернатор.
Во-вторых, в доме Бонапартов любили проводить вечера не только Марбёф, но и другие представители местной знати, среди которых был королевский прокуратор, тоже крёстный детей Летиции — Лоренце Джиубега.
Возможно, в салоне Летиции Рамолино было очень интересно. Вероятно, кроме интеллектуальных бесед мужчины любили перекинуться в карты с отцом семейства Карло Буонапарте.
В-третьих, Летицией восхищался не только генерал-губернатор Марбёф, но и национальный герой Корсики Паскуале Паоли. Он называл мать Бонапартов «Сельской Корнелией». Хотя матери Гракхов до Летиции, на наш взгляд, очень далеко.
Стендаль сравнивал мать Наполеона с женщинами в трудах Плутарха и героинями итальянского Возрождения. Правда, при этом он противоречит сам себе, утверждая, что Мария-Летиция была совершенно необразованной.
Тенденция принижать матерей великих людей до обывательского уровня бытовала у историков на протяжении нескольких веков. Поэтому во всемирной истории образовалось так много «белых пятен», а рождение гениев стало казаться результатом «генетической лотереи».
На наш взгляд именно фантастические мечты по поводу будущего своих детей, педагогический и материнский гений Летиции и её необыкновенно развитые дети так поразили Марбёфа.
В 1778 году граф Луи де Марбёф, губернатор Корсики, обратился с личной просьбой к военному министру, маркизу Монбаррею о предоставлении бесплатных вакансий во французских школах для детей Летиции.
Марбёф чрезвычайно опекал Наполеона. Он помогал крестнику материально и сам лично представил мальчика госпоже де Бриенн, владелице замка-дворца в Бриенн-ле-Шато. Госпожа «благожелательно отнеслась к протеже генерала и приняла в нём деятельное участие».
Детей Бонапартов опекал племянник Марбёфа, архиепископ Лионский и брат губернатора. После смерти Карло Буонапарте и графа Марбёфа архиепископ Лионский продолжал заботиться о детях Летиции. Он перевёл Люсьена, который не захотел поступать на военную службу, в духовную семинарию в Экс-ан-Провансе.
Мать Бонапартов была одержима образованием. Все её пять сыновей и три дочери, а также младший брат Ж. Феш окончили самые престижные учебные заведения Франции.
Возможно, это тоже многим покажется фантастикой, но Мария-Летиция Рамолино целенаправленно создавала для Наполеона команду высокопрофессиональных военных и государственных деятелей. И каждый из детей знал о своей задаче — в будущем продвигать и помогать брату.
«МОЖНО ЛИ ПРЕДСТАВИТЬ СЕБЕ ДРУГОЕ, СТОЛЬ ЖЕ МНОГОЧИСЛЕННОЕ СЕМЕЙСТВО, КОТОРОЕ ЯВЛЯЛО БЫ СОБОЮ ТАКОЕ СТРОЙНОЕ ЦЕЛОЕ?» (Memoires у Ипполита Тэна "Наполеон Бонапарт")
В истории человечества была только одна Гениальная Мать, которая повторила опыт Летиции: создала гения и команду для его продвижения, — это Мария Александровна Ульянова, мать Ленина.
В будущем, придя к власти, Наполеон придавал образованию народа такое же огромное значение, как и его мать – образованию своих детей.
«Из всех областей управления самая важная — народное образование, — заявил Бонапарт на заседании Государственного Совета. — От этого зависит всё — настоящее и будущее. Народное образование должно быть разумным и КЛАССИЧЕСКИМ.
Необходимо, чтобы духовное состояние и политические идеи подрастающего поколения более не зависели от очередной новости дня или преходящих обстоятельств.
Надо, прежде всего, добиться единства образования, чтобы целое поколение было отлито в одной форме».
В 1808 году специальным декретом был создан Имперский университет. Под этим названием во Франции устанавливалась единообразная централизованная система образования. Она состояла из трёх ступеней: начальной, средней и высшей школы, и охватывала все учебные заведения, как государственные, так и частные.
По замыслу Наполеона университет должен был стать кузницей кадров Империи: «Без преподавательского корпуса, сплочённого на основе единого принципа, невозможно единое политическое государство».
По сути, Наполеон выстроил образовательную систему Франции, которая с тех пор лишь модернизируется.
С ранних лет Наполеон усвоил, что без связей трудно простому смертному сделать успешную карьеру. Получив власть, работая над Гражданским кодексом, в частности, над образовательными реформами, он скажет: «Моё главное правило: ОТКРЫТАЯ ДОРОГА ТАЛАНТАМ, без различия рождения и состояния».
И всё это произойдёт очень скоро. А пока вернёмся вновь на Корсику, в 1782 год. В семье Бонапартов было уже семь детей: Жозеф — 1768 г., Наполеон — 1769 г., Люсьен — 1775 г., Элиза — 1777 г., Луи —1778 г., Полина — 1780 г., Каролина — 1782 г.
Для содержания такой большой семьи (а ещё мать Карло, кормилица и слуги) нужны были деньги. Летиция уговорила мужа сделать ещё одну попытку заняться предпринимательской деятельностью. Не без помощи генерал-губернатора Марбёфа Карло Буонапарте получил огромный королевский грант в 137,5 тыс. франков на создание питомника тутовых деревьев.
Через три года из-за невыполненных обязательств парламент Корсики расторг договор с Карло. При этом он должен был полностью вернуть грант. 17 февраля того же 1785 года Карло Буонапарте умер и все долговые обязательства легли на 32-летнию вдову с восемью детьми. Младшему Жерому, последнему ребёнку Летиции, не исполнилось и года.
В это тяжёлое для семьи время Наполеон писал матери из Бриенна: «Утешьтесь, маменька, этого требуют обстоятельства. Мы удвоим наши заботы о вас, нашу благодарность и будем счастливы, если наше послушание вознаградит вас хоть немного за незаменимую потерю возлюбленного супруга!»
После смерти Карло мать семейства оказалась в тяжелейшем финансовом положении. Никто из её детей ещё не достиг совершеннолетия; старшие продолжали учиться, младшим ещё предстояло дать образование. Летиции пришлось вести очень экономный образ жизни.
Однажды она сказала Наполеону в сердцах, что «это не бедность, а страшный позор». Этот позорный для Бонапартов период оставил глубокий след в памяти Марии-Летиции. В будущем мать императора не раз будут упрекать в скаредности.
Находясь на острове Святой Елены, Наполеон писал в своём дневнике: «Она познала нужду и никогда не могла изгнать из своей памяти воспоминание о том ужасном времени... И всё же эта женщина, у которой только с руками можно было вырвать какой-нибудь жалкий экю, готова была всё отдать, чтобы подготовить моё возвращение с острова Эльбы, а после Ватерлоо она предложила всё, что у неё оставалось, чтобы только поправить мои дела… Она без ропота приговорила бы себя к чёрному хлебу». Ради Наполеона Летиция изначально была готова на любое самопожертвование.
«Утраты, лишения, любые несчастья — всё отважно переносила она; ЭТО БЫЛ МУЖЧИНА В ОБРАЗЕ ЖЕНЩИНЫ».
В одном из писем Летиция заметила: «большая часть человеческой жизни состоит из несчастий и неприятностей. Знание этого должно давать нам силу…»
17-летний Жозеф окончил обучение в духовной семинарии и, сдав экзамены в Пизе на звание доктора юриспруденции, вернулся на Корсику, чтобы помогать матери.
В январе 1786 года Наполеон, закончивший Парижскую военную школу, получил мундир и эполеты. Больше всего ему хотелось на родину. Наконец он добился отпуска с сохранением содержания и отправился домой.
Во время отпуска Наполеон и Жозеф пытались уладить дела семьи. Расходы и судебные тяжбы из-за питомника совершенно расстроили финансовое благополучие Бонапартов.
Вместе с Жозефом Наполеон начал участвовать в местной политической борьбе. В 1789 году Жозефа как республиканца избрали президентом района Аяччо. Наполеон на время вернулся во Францию и вновь добился отпуска.
Он мечтал сделать военную и политическую карьеру на Корсике. С момента поступления на службу в артиллерийский полк Наполеон провёл на родном острове около четырёх лет.
И вот наступил 1789 год. Французская революция стала великим шансом для Бонапартов прорваться к власти.
31 октября в Аяччо состоялось собрание, на котором Наполеон выступил с речью и предложил подписать петицию в адрес Национального Собрания. От имени народа Корсики подписавшие просили «восстановить корсиканцев в правах, которые природа дала их стране».
Обращение достигло цели: 30 ноября Национальное Собрание приняло декрет, уравнивающий Корсику во всех правах с остальными частями королевства. Более того, были амнистированы многие революционные деятели и первый из них — Паскуале Паоли.
В день празднования декрета в Аяччо на стене украшенного и ярко освящённого дома Бонапартов был вывешен транспарант: «Да здравствует нация! Да здравствует Паоли! Да здравствует Мирабо!». Это был политический дебют Наполеона.
Славя нацию, славя Мирабо, Бонапарты славили французскую Революцию. В этом выразились новые взгляды Летиции и молодого Наполеона. В новых условиях старое требование независимости Корсики должно быть заменено новой идеей — растворением Корсики в революционной Франции.
В 1790 году из эмиграции вернулся Паоли, лидер борьбы за независимость Корсики. Вождь сразу же был избран председателем департамента Корсики и начальником Национальной гвардии.
Бонапарты сделали всё, чтобы приблизиться к Паоли. Наполеон послал ему письмо и сообщил о своём желании служить верой и правдой освобождению Корсики. К письму он приложил свой труд — «История Корсики», которую посвятил Паоли. В ответ Наполеон получил вежливый отказ принять эту честь.
В 1792 году Наполеон писал Жозефу: «Держись крепко с генералом Паоли. Он может всё и он всё».
В 1789 году, закончив обучение в духовной семинарии, на Корсику вернулся и Люсьен Бонапарт. В свои 15 лет, благодаря своему красноречию, он стал знаменитой личностью в политических клубах Аяччо. Его называли Брутом. На некоторое время Люсьену даже удалось получить расположение Паоли и поработать у него секретарём. Однако и через Люсьена семье Бонапартов не удалось приблизиться к Отцу корсиканского народа.
14 мая 1792 года Жозеф писал Наполеону: «Люсьен не может больше надеяться на то, что генерал захочет иметь его подле себя. Он вполне откровенно объяснил; он признаёт его таланты, но не хочет с нами соединиться. Вот в чём суть дела».
«Паоли был великий человек, — говорил за семейным столом Наполеон, — он любил свою родину, никогда я не прощу моему отцу, что, будучи его адъютантом, он содействовал присоединению Корсики к Франции; он должен был разделить с ним его судьбу».
Резкость, с которой Паоли пресекал все попытки Бонапартов войти к нему в доверие, для Наполеона означала крушение всех его надежд. Удручённый этим, он растерялся.
И тогда всё в свои руки взяла Мария-Летиция — мать, вождь семьи, главный идеолог, стратег и вдохновитель юных Бонапартов.
Об этом эпизоде упоминает Ф. Кирхейзен, написавший книгу «Наполеон I. Его жизнь и его время».
Летиция обратилась к своему сыну Наполеону с речью, в которой говорила: «КОРСИКА – ВСЕГО-НАВСЕГО СКАЛА, В ТО ВРЕМЯ КАК ФРАНЦИЯ ОБШИРНА И БОГАТА. – ОНА ОБЪЯТА ПЛАМЕНЕМ! СПАСТИ ФРАНЦИЮ, СЫН МОЙ, ЗАДАЧА БЛАГОРОДНАЯ, ОНА ЗАСЛУЖИВАЕТ ТОГО, ЧТОБЫ ПОСТАВИТЬ НА КАРТУ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ».
Мать Бонапартов умела рисковать. В будущем император Франции не раз говорил: «Надо уметь дерзать; кто не идёт на риск, не имеет шансов на выигрыш».
В 1792 году на семейном совете было принято решение навсегда покинуть Корсику и перебраться во Францию.
Но покинуть остров Бонапарты решили громко, так, чтобы об этом узнали в Париже. Это было необходимо по двум причинам:
Во-первых, им был необходим статус «политических беженцев», чтобы получить финансовую помощь, которую выдавало правительство всем пострадавшим корсиканским патриотам.
Во-вторых, Бонапартам нужны были новые покровители — враги Паоли, которые помогли бы поддержать и обеспечить семейство нужными связями.
С 1792 года Бонапарты примкнули к партии сторонников якобинцев, которую возглавлял противник Паоли — Саличетти (депутат Конвента от Корсики). Таким образом, они вступили в открытый конфликт с Паскуале Паоли. Однако Бонапартов никто особо не преследовал. И тогда Люсьену, чтобы накалить обстановку и ради блага семьи, пришлось сыграть роль предателя.
Он написал письмо в Конвент, в котором обвинял Паоли как сепаратиста и контрреволюционера. Письмо перехватили паолисты. Этот поступок вызвал шквал негодования и ненависть корсиканцев к Бонапартам.
Однако даже после этого поступка из уважения к «Сельской Корнелии», как пишет историк Фридрих Кирхейзен, Паоли попытался воздействовать на Летицию убеждениями (не на старших сыновей, а на мать), прежде, чем употребить силу.
Но когда Наполеон во главе республиканских частей сделал неудачную попытку выступить против национального героя, чаша терпения паолистов лопнула. На дом Бонапартов было совершено нападение (которого ждали). И теперь семейство, как было задумано, «вынуждено» было бежать во Францию.
Вместе с Бонапартами бежал и сводный брат Летиции — Ж. Феш, который на время сложил с себя сан священника и занялся политикой.
(Продолжение см.: http://www.proza.ru/2016/11/19/202)