Глава 9
Зацепил в саду краснуху. Или она его зацепила – не поймешь. Хотя Денис уже чувствовал себя вполне здоровым (только чесаться хотелось там, где еще осталась противная сыпь), мама настрого запретила выходить за дверь. Карантин.
- Гуляй на балконе, если совсем невтерпеж.
Оделся как на улицу и стоял на балконе. Сначала считал машины, иногда проезжающие мимо дома. Потом, глядя на дерево во дворе, мысленно прокладывал маршрут восхождения к вершине. А сейчас пускал слюну. Наклонив голову, смотрел, как она тянется с оттопыренной губы вниз, растягиваясь и истончаясь, и рвется, исчезая в желтой листве шиповника, растущего под балконом. Как бы так слюну эту свесить, чтоб она ниткой повисла аккурат со второго этажа до самых кустов и не порвалась…
- Эй! Дениска!
- Выйдешь?
Денис, увлеченный слюнозапуском, не заметил, как на тротуаре появились Редиска с Борькой.
- Не, не выйду.
- А почему?
- Карантин. Заразный я.
- Эх, значит не добыть нам сегодня артефакт, - огорчился Борька. - Без проводника нам никак до него не добраться. Редиска, чё делать-то будем?
- А давай ты нам будешь кричать с балкона, куда идти? – предложила Денису Лена.
- Не, ну вы чё? На весь двор орать что ли? Меня мама быстро с балкона прогонит тогда.
- Ну, давай ты будешь телетапом.
- Ты чего обзываешься? Сама ты телетап.
- Да нет же. Ну как же его… Помнишь, ты рассказывал, как тебе батя рассказывал про мутанта. Он у человека мысли ворует и вместо них свои в голову кладет.
Борька аж подпрыгнул:
- Точно! И сталкеры его слугами становились! Дениска, давай ты будешь телетапом!
- А, вот вы о чем! Так не телетапом, а те-ле-па-том, - по слогам сказал Денис. Он прищурился, сдвинул брови и строго посмотрел на Редиску.
Она в ответ захлопала глазами:
- Эй, ты чего злишься?
- Да я же внушаю мыслю. Не понятно что ли?
- А-а. Так ты ж не настоящий телепат. Внушай вслух.
- Иди, Редиска, прямо, - будто страшным голосом начал Денис, - еще иди, иди. Ты видишь кусок кирпича. Возьми его и брось в аномалию справа.
Редиска, не сгибая коленей, сделала несколько шагов, наклонилась за обломком кирпича и подняла его на вытянутых руках. Замерла.
- Ну, ты чего не кидаешь-то?
- Где справа вспоминаю. Вот вспомнила, - и Ленка швырнула камень в большую лужу, отчего рукав Борькиной куртки покрылся мелкими грязными брызгами.
- Эй, Редиска, ты чего ваще творишь? – возмутился он.
- Это не я. Это телетап.
Передавая дежурство, Баш переместился на место Кирзы, положил автомат на колени, облокотился на стенку и мигом заснул.
Кирза крепко зажмурился и резко открыл глаза, адаптируясь к ночному мраку. Снял автомат с предохранителя и навел ствол на пустой дверной проем. Темно. Изредка бликом по глазам в отдалении аномалия… Тихо…
«Если вернемся в городок, обязательно надо будет связаться с Наткой. Спросить, как там они без меня. Как Дениска? Может и в самом деле болеет краснухой. Тогда эти сны – правда. И что? А то, что я плохой отец. И звонить собрался не потому, что вот прям очень сильно волнует меня здоровье сына, а чтобы собственное любопытство утолить про сны эти. Очень уж реальные. Когда они стали мне сниться? От силы месяц. А у меня стаж сталкерский сколько? Лет семь, если вычесть побывки на Большой Земле. Ну да, как-то так. На вольнице сталкерской около пяти лет, а контрактником третий год. Третий же контракт. Так почему раньше не снилось такого? Что поменялось?»
Аномалия выдала целую серию вспышек, так, что зарябило в глазах. Зажмурился, дождался, когда синие огни перестанут мелькать под веками. Вдруг показалось, что у него словно две головы. Одна вполне обычная, та, что он видит в зеркале, когда бреется; которую любит прижать к себе Натка; которая тоскует по смеху сына, праздникам… А другая – вовсе не человеческая, не формой, а содержанием, мыслями. Она не умеет любить, думать о других. Только о себе. Голова эгоиста, хищника, падальщика. Её не надо прятать под маской, потому что воздух Зоны – её воздух. Она не видит снов о сыне…
Открыл глаза, и секундное наваждение растворилось в темноте. «Это все из-за вчерашней стычки с химерой. Просто стресс». Но тут же вспомнилось: она несется на сталкеров. Открыли огонь, а химера продолжает бежать, бежать напролом. Нужно попасть в глаз, чтобы остановить, притормозить эту махину. Кирза выцеливает. Скалится пасть правой головы, глаз не видно. Переводит ствол. Левая голова. Пасть закрыта, а глаза… В них что-то. Такое жалобное, просящее, человеческое будто… Выстрел.
«Надо завязывать со сталкерством. Эта ходка крайняя. Иначе и в самом деле превращусь в химеру. Нет. Уже превратился. Еще немного, и голова человеческая совсем усохнет и отпадет. Останется башка твари. Не хочу. Поэтому и Дениска снится».
Равномерно зеленым светит датчик. Неравномерно синим – аномалия за дверью…
продолжение http://www.proza.ru/2016/11/20/1382