После невероятной встречи с Гансом Вагнером, я в сотый или тысячный раз убедился: жизнь богаче и неожиданнее самых невероятных фантазий. Я думал о его тяжелейшей службе на благо России и понял неожиданно: это не служба, а служение. Очень похожие слова, но сколь огромна меж ними разница! Возможно, этот милый немец даже не понимает, что вся его жизнь – служение Отечеству.
Ведь служба – это отбывание чего-то, что более всего похоже на наказание. Это что-то неприятно-необходимое. Будь оно хоть трижды общественно-полезным или общественно-вредным. Служба измеряется в часах, днях и годах. Она всегда имеет срок, после которого наступает якобы некое «освобождение» и начинается какая-то другая жизнь. На самом деле «другая жизнь» чаще всего не наступает.
Добропорядочный «баран-пенсионер» из категории Е, честно отбывший годы службы в должности инженера или рабочего, столь же несчастен, как старый «волк» и вор-рецидивист, отсидевший последний срок и вышедший из клетки на свободу. Вокруг каждого из них образуется одинаковая, по сути, пустота – потеря каких-либо смыслов в дальнейшей жизни. Таков конечный результат хоть честной, хоть преступной службы – на благо или во вред обществу.
Служба – огромный набор способов расходования определённой части собственной жизни. И далеко не всегда служба перерастает в высшую форму человеческой жизни, смысл которой – в служении.
После принятия присяги или иной клятвы, после осознания своего истинного предназначения, служение своему делу – круглосуточно и пожизненно. И не важно – священник ты или полицейский, учитель или врач, армейский офицер или крестьянин, литератор или учёный. Смысл всей твоей жизни – в служении Богу или правосудию, воспитанию детей или спасению людей, защите Родины или возделыванию земли, написанию книг или совершению научных открытий. Во всех случаях ты – государственный деятель. И чем больше будет в России служителей, а не «службистов», тем меньше останется несчастных и потерянных иждивенцев категории Е, которым даже водку наливают даром, из жалости.
Мы проезжали мимо центральной площади моего города. Я попросил Марию остановиться. Как же приятно видеть в выходной день это яркое великолепие российских парадных мундиров! Проклятая анонимность и безликость толпы была уничтожена только в 2034 году, когда, в честь двухсотлетия николаевского «Положения о гражданских мундирах», был подписан Указ Президента «О гражданских мундирах в России».
Как только не издевались над этим решением отечественные либералы!
«Потомок душителя свобод повернул историю в прошлое!»;
«Неужели наш Президент – потомок царя Николая I?»;
«Кому нужен президентский маскарад?»
«Здравствуйте, Акакий Акакиевич!»
Между тем, логика в этом решении была проста и выражалась всего тремя словами: «Блюди честь мундира».
Конечно, свободолюбивым особам, не служившим ни дня в российской армии, эти слова ни о чём не говорили. Но чем больше либеральная пресса и телевидение верещали о наступлении на права и свободы граждан, тем быстрее до нас, граждан-баранов, доходило: «Что-то тут не так… Мы-то форму солдатскую нашивали, и звания на погонах различать умеем … А они, либеры? И что плохого, если учитель – в мундире? Или врач? Разве врач в мундире пройдёт мимо упавшего прохожего? А вот без мундира – может пробежать, подлец, не обернувшись. И никто не поймёт. Или, к примеру, студент. Если он в «гражданке», то от обычных шалопаев его не отличить. А со студента в форме совсем другой спрос… Мундир человека подтягивает, требует соответствия. Глядишь, порядку в России будет больше…».
Ушло целых пять лет на «переодевание» огромной страны и привыкание к новому порядку:
- если ты «службист» и работаешь «от» и «до», то носи форму только в рабочее время;
- если государственный деятель – учитель, врач, чиновник или иной служитель Отечеству, то извини, брат, носи мундир до смерти, блюди его честь и понимай, что в нём тебя и похоронят с великими почестями.
К удивлению либералов, студенчество отнеслось к нововведению совершенно спокойно: красивая одежда и обувь, всё это – прекрасного качества и – даром. Хочешь выделиться? Выделяйся. Только своим умом и знаниями, а не дорогими тряпками и серьгой в носу.
Склонен к инакомыслию? Прекрасно! Полная свобода слова! Предлагай свои теории, а специально обученные люди найдут в твоих рассуждениях рациональное зерно.
Выступаешь против Президента? Замечательно! Обоснуй и докажи, но не анонимно-трусливо, а публично. Утри нос его советникам. Сумеешь – скажут спасибо. Не сумеешь – терпеливо докажут, что ты не прав. Это входит в процесс обучения.
И никто не поставит тебя на учёт с клеймом «неблагонадёжный».
Для того тебя и учат бесплатно, чтобы ты не дурака валял, а прилежно овладевал инакомыслием во всех областях знаний и сказал что-то новое, полезное Отечеству.
Что же касается «инакодействия», то, извини, брат-студент, есть дисциплина и правила поведения, есть честь студенческого мундира, честь твоего университета.
Тебе плевать? Тебе некуда девать энергию? Тогда, сынок, тебя всему научат в армии. Там это делать умеют… Окрепнешь, поздоровеешь. Возможно, и поумнеешь.
Ещё в первом десятилетии двадцать первого века Россия окончательно признала мудрость русского царя Александра III, который в конце века девятнадцатого сказал: «У нас есть только два надёжных друга: русская армия и русский флот!».
Именно тогда, в эпоху Владимира Путина, армия и флот не просто возродились после разрушительного и предательского правления Бориса Ельцина, а превратились в стройную систему воспитания и обучения молодёжи. Элита России раскололась на две части: либерально-демократическую, которая истерично мечтала о торжестве сомнительных европейских ценностей, и военно-патриотическую, которая не обращала внимания на хроническую истерику либералов, а просто и по-деловому превращала страну в могучую мировую державу.
Либеральная часть российской элиты воспринималась народом враждебно. В ней чуяли скрытого врага – «пятую колонну». Видимо, природная «тупость» и первобытная «дикость» русского народа не позволяли ему радостно приветствовать европейское торжество гомосексуализма, однополые браки, гей-парады, «безобидный» пивной алкоголизм и прочие подобные завоевания западной цивилизации, ведущие к физическому вырождению и тихой гибели коренного населения Европы.
«Пятая колонна» имела один существенный недостаток, лишающий её каких-либо перспектив: в ней не было ни одного достойного лидера, способного создать стройную систему подготовки собственных кадров – истинных борцов за либеральные ценности.
А вот машина российской «военщины» методично ковала защитников Родины: офицеров армии, авиации и флота, будущих отцов семейств и настоящих «волкодавов», способных защитить как своих, так и чужих матерей, жён и детей.
За могучими спинами таких парней, как русский офицер-десантник Ганс Вагнер, нам, старикам, жить как-то спокойнее и надёжнее. У них, «волкодавов», всё просто: впереди – волчья морда, позади – Родина. Если враг не убежит, поджав хвост, то его следует удавить. Эти парни никогда не перепутают чёрное с белым, как это случается у наших отечественных либералов.
Само по себе слово «либерал» совсем не плохое.
Плохи те, кто его испоганил.
Продолжение http://www.proza.ru/2017/07/16/1255