С благодарностью и признательностью
Валерию Фролову, преданному читателю,
источнику очень ценных
и компетентных советов, касаемых
автомобилей, боевых искусств и прочих
подобных тем. Кроме того - моему неизменному
корректору.
Ася выглянула из своего закутка, – читальный зал был пуст. Впрочем, она и так это знала. Последними читательницами были две старшеклассницы. Девчонки посидели с полчаса, выписали из каталога десяток книг, чтобы в конце школьного реферата составить из них список как бы использованной литературы. Тинейджерки ушли давным-давно, и после них читателей не было.
Нет, пусть хоть что начальство говорит, но в такой час кому вздумается тащиться в библиотеку? Одних только бомжей светлые окна манят обещанием тепла и покоя. К счастью, у дверей на посту есть тётя Валя, и дальше неё лишние не пройдут. Тётя Валя же твёрдо уверена, что библиотека – учреждение культуры, а не приют для бомжей. Ася тоже так считает. А из нормальных читателей всего лишь раз приходил мужичонка в спортивном костюме. Тётя Валя встретила его душевно и рассказала потом Асе, что он с женой поскандалил и ушёл из дому в чём был. Увидел библиотеку, решил скоротать в тепле и уюте несколько часов. Когда уходил, тётя Валя приглашала опять приходить, если что.
– Пускай лучше сидит, журналы листает, чем горькую пить да приключений на свою… голову искать.
Невесёлая библиотечная статистика: единственный читатель за все поздние Асины дежурства – тот обиженный женой мужчинка. Ну скажите на милость, какому здравомыслящему человеку часов в десять ночи приспичит бежать в библиотеку? До утра не дотерпит? Что библиотека, неотложная помощь что ли? Глупость это, чтоб до такого часа работать. И смысл один единственный – какой-нибудь чиновник от культуры выставится как самый заботливый, самый радеющий о нуждах горожан.
Ася – невысокая тоненькая блондинка с изящной фигуркой. Несмотря на почти болезненную хрупкость, она всё же не выглядела анорексичкой, это была та хрупкость, которой мужчина хочет стать опорой. Рядом с такой женщиной, безусловно, должен быть сильный и надёжный мужчина. Рядом с нею любой мужчина именно таким себя чувствует и таким становится, безошибочно угадывая в ней светлую, спокойную женственность.
На первый взгляд Асе можно было дать года двадцать три. Но выразительные, неулыбчивые глаза, заставляли подумать, что первое впечатление обмануло, надо добавить пару-тройку лет, а то и все пять. Асины глаза скрывали неизменную и непроницаемую завесу тихой печали.
Примерно два раза в полтора месяца подходила Асина очередь дежурить, сегодня был как раз такой день. Вообще-то она не работала с посетителями, ни на абонементе, ни в читальном зале. Но эти бессмысленные вечерние бдения распределили между всеми сотрудниками. Бессменной была только тётя Валя. К общей радости. Иначе библиотекарям пришлось бы дежурить по двое, и значит, в два раза чаще. Дежурить по одиночке – нет уж, ни в жисть! Все именно так и сказали на общем собрании, когда вынесли на обсуждение этот вопрос. Тогда тётя Валя легко разрешила проблему. Жила она неподалёку, дома её ждал только кот Тихон. Работа в библиотеке ей нравилась и домой она никогда не торопилась. Будучи библиоманом, она перечитала кучу детективов и дамских романов на своей вахте. Одновременно умудрялась вязать, почти не глядя на мелькающие спицы. Вязала она разноцветные носки и тут же одаривала ими работников библиотеки и даже их домочадцев. У Аси тоже имелась пара розовых пушистых носков. Она ходила в них по квартире, и ноги в тёти Валиных носках никогда не мёрзли.
Ася бросила взгляд на часы. Ну, слава Богу, отвела очередь!
– Валентина Михайловна! – позвала они громко. – Закрываемся?
– И правда, время уже, – отозвалась тётя Валя. И повторила официальным тоном: – Закрываем!
Ася мимолётно удивилась неуместной официозности, услышала, как вахтёрша задвигала стулом, встала и прошла в сторону абонементного зала. По заведённой привычке перед уходом домой тётя Валя проверяла служебную дверь, закрыты ли окна, не остался ли включённым свет.
Ася выключила компьютер, положила в сумочку зажигалку и пачку "Лючии", сняла с вешалки куртку.
В тёмное окно мягкими заячьими лапками барабанил дождь. Ася вздохнула и вытащила из сумки зонт.
На ходу застегивая куртку, она шла между рядами столов к выходу из читального зала. Тут вздумала проверить, на месте ли ключи. Не останавливаясь, начала рыться в сумке и… налетела на человека. Это было столь неожиданно и невозможно, что Ася испуганно вскрикнула и отшатнулась так резко, что едва не упала.
– Ох! Простите! – торопливо проговорил мужчина, удерживая её за локоть.
– Откуда вы?.. В зале никого не было!
– Что случилось, Анастасия? – бдительная тётя Валя торопилась к ним.
– Вы, наверно, меня не заметили. Я вот здесь…
Мужчина указал на одно из двух кресел, что стояли у журнального столика вблизи каталогов. Здесь обычно работали те, кому надо было что-то найти в каталоге – вынимали длинный каталожный ящик с библиотечными карточками, и переносили его на столик. Здесь же на двух столах, стоящих вдоль стены, разложены были новые журналы. Этот угол не был виден от Аси, его закрывали стеллажи с книгами.
– Вы меня извините, я не нарочно. Сидел тут, журналы читал. Я же не знал, что вы меня не слышали.
– Совсем заработалась! – виновато и неловко улыбнулась Ася. – Это вы меня извините за невнимание.
– Да мне никакого внимания не требовалось, я вон, на столе всё, что надо, нашёл. Мне страшно неловко, что испугал вас. Получилось, будто нарочно прятался. Такое глупое недоразумение…
– Вот незадача! Как говорится, у двух нянек… – развела руками тётя Валя.
Ася мысленно обругала себя за нелепый испуг, и ни с того, ни с сего почувствовала досаду на этого неожиданно возникшего человека, разумеется, ни в чём не виноватого. И всё же голос её прозвучал сухо:
– Приходите завтра. Сейчас мы уже закрываем.
Взглянув на него, Ася вдруг вспомнила имя и фамилию мужчины. Она уже встречалась с ним. Лёлька тогда ушла в школу проводить какое-то библиотечное мероприятие, и Ася заменила её в читальном зале. Тогда он и приходил. Ася ещё выполняла какой-то его запрос, выносила книгу из фонда и, как положено, отмечала запрос в его читательском формуляре. "Евгений Дакота", – назвал он тогда своё имя, и оно запомнилось необычностью. Слово "дакота" ассоциировалось у неё то ли с романами Фенимора Купера, то ли с фильмами немецкой киностудии Дефа и с югославским актёром Гойко Митичем. Оттуда, из детства, она знала, что дакота – это индейское племя. И вот – Евгений Дакота. Красивое оказалось имя у этого посетителя.
– Ещё раз прошу прощения, – прижав руку к груди, мужчина виновато смотрел на Асю.
– Не за что, – Ася перекинула через плечо ремешок сумки, давая понять, что хватит уже разговоры говорить. – Валентина Михайловна, вы сдали на пульт?
– Уже звоню!
http://www.proza.ru/2015/10/09/1931