Ручей Удачный. Глава десятая

Наталья Столярова
Всю ночь ему снилось, что он идёт по бесконечным лабиринтам пещеры, а она никак не кончается. Он громко кричит, изо всех сил, но только беззвучно раскрывает рот, как рыба, которую выбросили на берег. Разбудил его странный булькающий звук. Он резко сел и в первый момент не мог понять, где он, откуда взялся низкий бревенчатый потолок и почему так пахнет табачным дымом. Потом разглядел, что на железной печурке вовсю кипит и булькает чайник, а рядом с печкой на корточках сидит Пётр, окутанный клубами дыма, и курит трубку.

Пётр смотрел на него добрыми глазами и улыбался:
- Однако, паря, вставай. Чай пить будем.
- Как ты меня нашёл?
- Ты всё хорошо делал: затёски ставил, рыбу жарил, костёр метил. Собака твоим следом шла.
- А это чья избушка, знаешь?
- Охотник живёт. Большой Вася. Однако, скоро придёт. Подождём.

Пётр достал заварку, поставил на стол две большие кружки, сахар. Вовке ужасно хотелось расспросить обо всём Петра, но он уже знал, что эвенки не говорят за едой, поэтому он тоже молча медленно пил чай, макая в него сухари, и даже зажмуривался от удовольствия и счастья. Потом они вышли за порог, у лиственницы стоял привязанный олень, возле него лежала серая лайка.

Вовка увидел, что со стороны ручья к ним идёт высокий человек с карабином на плече. В приветственном жесте тот вскинул обе руки над головой, Пётр ответил ему тем же. Вовка понял, что это и был хозяин избушки – Большой Вася, как назвал его эвенк. Чуть позади него бежала белая собака, она залилась громким лаем, увидев непрошеных гостей. Он махнул рукой в её сторону, и лайка сразу замолчала. Потом обогнала его, приблизилась к серой эвенкийской собаке, и они принялись обнюхивать друг друга. Охотник шёл, чуть наклонясь вперёд, и Вовка понял, что на спине тот несёт тяжёлый груз. 

Широкоплечий и загорелый охотник и в самом деле был почти на две головы выше Петра, который казался совсем щуплым рядом с ним. Он приблизился, пожал руку Петру, посмотрел на Вовку:
- А ты чей будешь?
- Я из отряда. Геофизиков….
- Понятно. Разведчик, значит? А я Василий. Будем знакомы.
Потом повернулся к Петру:
- Сохатого я вчера завалил. Мяса много, тебе дам, геологов вот угостишь. Чаю попьём и на ручей.

Он с видимым усилием скинул свою ношу возле костра, и мужчины пошли в избушку. Вовка внимательно рассматривал странное приспособление, которое Василий нёс на спине. Это была тонкая и широкая доска с кожаными лямками. Верёвкой, продёрнутой в петли, к ней плотно крепился большой мешок. Вовка попробовал приподнять его двумя руками, и не смог оторвать от земли.

Пока Василий беседовал с Петром в избушке, Вовка успел познакомиться и поиграть с лайками, которые сразу признали его своим. Настроение было бы просто отличным, если бы не тревога, которая занозой сидела в сердце: знают ли мама и отец, что он самовольно ушёл из стойбища? Что Пётр искал его всю ночь? И все-таки нашёл?
Когда мужчины вышли, Василий отвязал мешок и позвал Вовку:
- Поможешь мне, путешественник?
- Помогу. А что это за штука?
- Это называется поняга. В рюкзаке, например, столько мяса не утащишь, всю спину собьёшь.  А на поняжке – запросто, любой груз унесёшь, были бы плечи!

Он рассмеялся, подхватил мешок и понёс в избушку:
- Сейчас мясо солить будем. У меня – зима впереди, я на участке здесь охотиться буду, припасы нужны. Я стану складывать, а ты соль из пачки сыпь. Не жалей, покруче соли.
Он вытащил из-под стола деревянную кадушку, потом наклонился и откинул в полу крышку люка. Оттуда пахнуло холодом. Василий похлопал Вовку по плечу:
- Видишь, брат, в тайге готовый холодильник, и электричество тратить не надо. Вечная мерзлота….

Они наполнили кадушку наполовину, Василий спустил её в ледник, закрыл крышку. Тем временем Пётр уже пожарил над костром куски мяса, нанизав их на палочки и воткнув вокруг огня, точно так, как сам Вовка вчера готовил хариусов. Оказывается, он успел ужасно проголодаться, с наслаждением впивался зубами в ароматные куски сочного мяса, запивая горячим и сладким чаем.

Потом привязали собак возле избушки, Пётр усадил Вовку верхом на оленя, и они тихонько двинулись вверх по ручью.  Было раннее утро, роса ещё сверкала и переливалась на траве. Вовка иногда прикрывал глаза, смотрел сквозь узкие щелочки, и ему казалось, что олень шагает по волшебному лугу. Громко кричали кедровки, будто всем сообщали, что по тайге идут люди. Стрекозы носились в воздухе, поблёскивая слюдяными прозрачными крыльями. Вовка чувствовал себя полностью и совершенно счастливым: как здорово, когда рядом с тобой такие сильные друзья. 

Вдруг Пётр резко остановился, стащил Вовку со спины оленя и прижал к Василию. Тот  вскинул на плечо карабин. Вовка посмотрел в том направлении, куда метился охотник, и увидел огромного медведя. Пётр протянул  руку, отвёл ствол в сторону и покачал головой. Сказал шёпотом:
- Тихо-тихо стой. Я с амаканом говорить буду.
Он медленно сделал несколько шагов вперёд. Медведь внимательно смотрел на него и не двигался с места. Пётр присел на корточки, протянул руки ладонями вверх и протяжно заговорил на эвенкийском языке. Медведь начал мотать головой и переступать с лапы на лапу. Несколько минут Пётр говорил, то повышая голос, то понижая почти до шёпота. Вовка успел рассмотреть и большие жёлтые клыки зверя, и струйку слюны,  и тёмные загнутые когти, и длинную бурую, местами свалявшуюся шерсть. 

Медведь постепенно начал отступать назад, не сводя глаз с маленького человека, потом громко рыкнул, повернулся и скрылся в густых кустах тальника. Пётр продолжал неподвижно сидеть, Вовка с охотником тоже не шевелились. Казалось, вся тайга молча наблюдала за этой картиной, даже кедровки стихли, и ничто не нарушало тишину. Лишь слышно было за спиной дыхание оленя, да шум воды на перекате.

Пётр поднялся с корточек, направился к ним. Василий серьёзно спросил:
- Что ты ему сказал?
- Я говорил, что он – мой старший брат. Амакан – умный брат. Однако, чужую добычу нехорошо брать. Большой Вася сохатого добыл, всем мяса даст. И амакану, брату моему, тоже даст.
- Молодец, Пётр. Всё ты правильно сказал. А я бы – стрелял….
- Нельзя стрелять. Амакан летом добрый, сытый. Он сам уйдёт. У тебя много мяса, больше не надо.
- Да, Пётр, это верно. Жадность человека губит.

Они подошли к роднику, который бил из-под скалы. Вовка понял, что медведь, или по-эвенкийски – амакан, пришёл на запах свежего мяса, которое Василий притопил в ледяной ключевой воде. Мужчины достали мясо, положили в мешки, перекинув через спину оленя, а рёбра оставили на берегу ручья. Для медведя, как и обещали. Пока они занимались делами, Вовка разглядывал огромные отпечатки медвежьих лап, даже поставил рядом свою ногу для сравнения. Лапа оказалась  раза в четыре больше.

Они вернулись к избушке, часть мяса Василий отдал Петру, нагрузив оленя. Потом он подкинул на руке увесистый кусок, завернул в тряпицу и плёнку, уложил сверху в вовкин рюкзак и подмигнул:
- Ты ведь у нас путешественник? Своими ногами пойдёшь, добычу понесешь?
Вовка кивнул и пожал протянутую руку:
- Спасибо вам. Приходите к нам в отряд!

Они попрощались с Василием, потому что им пора было спешить в стойбище и двинулись вниз по ручью, по тому пути, откуда Вовка пришёл. Он спросил у Петра:
- Значит, мне надо было идти в ту сторону?
- Другой ручей. Стойбище – там. Озеро – там.
И он указал рукой на левую сопку. Вовка шёл, размышляя о том, каким смелым оказался Пётр. Не каждый смог бы уговорить такого огромного и страшного зверя. Он всё вспоминал, как эвенк разговаривал с амаканом, перед глазами стояла медвежья морда….

Он обратился к своему спутнику:
-  А вот интересно, почему у медведя нет большого пальца?
-  Дед мой говорил, давно это было….. Когда звери и птицы могли разговаривать, и жизнь только начиналась на земле, самым сильным был амакан, медведь. И никого он в тайге не боялся, только человека. Рассердился однажды сильно медведь, подумал: «Я самый большой и могучий, и не могу победить маленького человека. Почему?  Наверное, потому что у меня нет большого пальца, как у людей». Пошёл он к доброму духу Хэвэки,  и говорит: « Добрый дух Хэвэки, дай мне большой палец, как у человека, я хочу его победить и стать хозяином тайги».  Хэвэки ответил ему: « Хорошо, я дам тебе большой палец, и тогда ты поборешь весь род человеческий». Медведь обрадовался: «Да, это будет правильно. Я стану самым сильным на этой земле». На это Хэвэки сказал: «Ты не дослушал меня. Я дам тебе большой палец, зато собаке - помощнику человека, я подарю лук и стрелы». «Но если  собака получит лук и стрелы, - говорит Медведь, - то она быстро прикончит весь мой медвежий род. Я хорошо знаю эту собаку. Лучше уж я останусь без большого пальца».
Вовка рассмеялся:
- Классная сказка! Теперь я знаю, почему у амакана нет большого пальца!

Солнце уже начало припекать, появились злющие пауты, которые так и норовили куснуть то за шею, то под коленку.  Рюкзак становился всё тяжелее с каждым шагом, лямки тёрли спину, пот заливал глаза. Наконец, за следующим поворотом блеснула гладь озера, и показались знакомые чумы. Вовка облегчённо вздохнул, потом всё-таки собрался с духом и спросил:
- Отец знает, что я потерялся?
Пётр хитро посмотрел на него и ответил:
- Однако, ты со мной к Большому Васе ходил. Мясо принёс.
Вовка облегчённо вздохнул:
- Спасибо. Ты настоящий друг.

Навстречу уже бежали Ваня с Алёнкой. Они тормошили Вовку и звали купаться на озеро. Вовка вопросительно посмотрел на Петра, тот махнул рукой:
- Идите. ГДТ придёт, слышно будет.
Когда они наплескались в воде и лежали на берегу, Вовка толкнул Ваню в бок:
- А ты знаешь, где я был?
- Отец сказал, к охотнику на дальний ручей вместе с ним ходил.
- Так ты говоришь, в той пещере на ручье злые духи живут?
- Да. Вчера дедушка Гургукан  рыбу и мясо духам туда носил, огонь в пещере кормил. Сильно у духов добра и помощи просил.
Вовка прикусил язык и замолчал. 

Алёнка громко крикнула:
- Смотри! Твоя машина идёт!
Вездеход рычал, преодолевая подъём. Потом направился к ним, из кабины уже махал фуражкой  Кеша, а рядом с ним сидела мама!
Вовка со всех ног бросился бежать, обнял маму и стоял, уткнувшись лицом ей в живот. Мама присела на корточки, посмотрела ему в лицо:
- Вовка! Неужели за сутки так соскучился? А я думала, ты про нас и не вспомнил ни разу! Вон у тебя какие тут появились друзья.

Она улыбнулась Ване, взяла за руку Алёнку, и они все вместе пошли в стойбище.
Мама познакомилась с Сарданой, та показывала ей берестяную утварь, мама ахала и восхищалась. Потом они принялись выпекать хлеб в новой печке, потому что мама привезла несколько форм, а тесто Сардана поставила ещё с утра, и оно поднялось в ведре пышной шапкой. Алёнка крутилась возле них, а Ваня продолжал учить Вовку бросать маут. Накидывали они его на старый пень, и у Вовки уже здорово получалось.

Потом Ваня сказал, что на празднике оленеводов он победил в метании топориков, а Вовка достал из рюкзака свой томагавк. Они отошли подальше от стойбища и стали соревноваться, кто лучше метнёт  топор. Время пролетело совсем незаметно, их позвали обедать. Сардана приготовила  суп из толчёной рыбьей икры, они ели его с горячим хлебом, отламывая большие куски с румяной корочкой.
Пришло время прощаться, Алёнка что-то сунула Вовке в ладошку. Уже в кабине он понял, что это был один из её ороконов – маленький деревянный олень.

Продолжение http://www.proza.ru/2015/07/16/209