В Дубулты, на проспект Зигфрида Мейеровица, 20, в самом узком месте Юрмалы, где море лишь в нескольких сотнях метров от дома, а из окна открывается сказочный вид на реку - Дом-музей Аспазии .
Здесь Аспазия провела последние годы жизни - с 1933 по 1943 год. «Теперь я в Дубулты, в доме, который мы когда-то вдвоём с моим возлюбленным задумали купить и обустроить», писала она в июле 1933 года.
Море, река, общение с гостившими у неё близкими друзьями, всё это было частью жизни поэта. Музей продолжает её традиции, и здесь собираются писатели, художники, латвийские, зарубежные. Поэзия и музыка, искусство и история, дружеское общение и беседы воссоздают особую ауру Дома Аспазии, дают ощущение её незримого присутствия.
Идя от дома Аспазии к морю - пересекаешь проспект Зигфрида Мейеровица и продолжаешь путь по короткой и узенькой улице Аспазии. Проводя здесь в Гостевом доме писателей с 2005 года летние месяцы, я стала частым посетителем Дома Аспазии.
Меня влекло в этот дом. Двадцатый век, начало - моё далёкое детство… Знакомое жильё того времени, характерные для строений Юрмалы две веранды .Всё меблировано предметами интерьера 30-ых годов….
В библиотеке более 2500 книг - первые издания Аспазии и Райниса, книги с автографами. Здесь и неопубликованные переводы произведений Аспазии на английском языке.
И я стала познавать Аспазию – свою Аспазию.
Признаюсь, что встреча с наследием Аспазии, знакомство с её судьбой, послужили поводом к тому, что в 2005 году - в конце восьмого десятка жизни, я осмелилась выйти на люди со своими стихами.
Знакомство это моё, скажем прямо – запоздалое. Ведь Аспазия - самая известная в своё время латышская поэтесса и драматург, в течение полувека у нас не издавалась, находясь в тени славы великого Райниса - её супруга. Его именем названы улицы, школы, музеи ему возведены памятники…. В далеком 1949 году Юлием Райзманом был снят фильм «Райнис».
О том, почему замалчивалась Аспазия, можно судить по комментариям в Литературной энциклопедии тех лет. Было сказано, что мотив её творчества «мелкобуржуазно-индивидуалистический», а протест против окружающей действительности сменяется «разукрашивающей эту действительность фантастикой», «примирительной интимной лирикой»…
И лишь сейчас, в Доме Аспазии, я узнала, что уже в изданнном в Праге в 1936 году капитальном труде «Примечательные женщины нашего времени» из 26 стран было названо 64 женщин, в их числе Аспазия.
Здесь я обнаружила 11 стихотворений Аспазии в переводе на русский С.Шервинского и В. Ходасевича в сборнике избранных стихов латышской поэзии, изданном в 1916 году по инициативе М.Горького Петроградским книжным издательством ”Парус”. Это открытие впоследствии вызвало у меня желание и самой заняться переводами стихов Аспазии, не нуждаясь в подстрочниках.
Я вчитывалась в строки её поэзии, и меня не покидало желание углубиться в тайны истинного смысла, мотивов созданных ею стихов. Узнать – какой была на самом деле Аспазия – поэт, женщина…
***
Резва я, как речка под кручею,
Печальна, как ива плакучая,
Упрямы зрачки мои жгучие,
В ладони - пять молний прирученных,-
Да, я такая рядом с вами!
Отгадку к загадке ищите сами!
Аспазия (Переводчик М.Борисова.)
Я прочла книгу Саулцерите Виесе «Вечные Крылья», роман Роальда Добровенского «Райнис и его братья», письма, мемуары Аспазии, искала и находила во всём этом особенности её уникальной женской души.
Какие же бурные годы она прожила! Времена менялись, и в крутых поворотах судьбы шло становление Аспазии. В юности она дерзала. Учиться, вопреки условиям и временам – вот чего она хотела, вот где была ее радость, ее душа. Учила греческий язык и латынь. Книги немецких и русских классиков, Шекспира. Канта читала по-немецки, «Одиссею» на греческом, Цицерона на латыни, Пушкина по-русски. Позже вспоминала: «Я читала и смеялась от всего сердца, радуясь остроте и меткости слова у Грибоедова».
Познавая античный мир, назвала себя Аспазией, находя в себе сходство с греческой Аспазией - супругой Перикла. Имя это так и прошло с ней через всю жизнь как литературный псевдоним.
Ещё в юности влюбилась – безоглядно и беспамятно, согласно своей натуре. Но, застав любимого с другой, порвала все его письма и фотографии, «чтобы изгнать из памяти его имя, из души его образ, из сердца – его любовь».
Аспазия становится ярой феминисткой: «Моя идея женского движения не заимствована у Бебеля, она выкристаллизовалась из страданий обманутой любви, она родилась во мне самой», - напишет Аспазия в мемуарах.
1891 год. Эльза, уже известная женщина – воительница, смелая, горячая, в ореоле побед и славы, знакомится с молодым Янисом Плиекшансом – Райнисом. Несколько официальных, полуофициальных писем, несколько встреч. И 18 мая 1894 года – первое любовное письмо Райниса:
«Светлая моя дочь солнца! («Дочь Солнца» – поэма Аспазии, написанная за три года до этого). …Хватило одного твоего взгляда, страстного, обжигающего и мудрого. Я всегда мечтал об этом. Все и на самом деле точно мечта, сон. Истинная жизнь, те мгновенья, когда я держал Тебя в руках, вдыхал Твое горячее дыхание, – сон, сон!... »
«Ах, милый, – отвечает ему Аспазия. – Два письма я уже порвала, и третье не выходит таким, какое я хотела по-настоящему Тебе написать. Не могу, не могу освободиться от сантиментов – и все тут. А есть еще и сомнения: правда ли это любовь, может, только физическая страсть? Почему Ты любишь именно меня, не другую? Может, Ты был в таком состоянии, что любил бы любую, лишь бы женщина? Может, Ты затеял небольшой роман – так, для разнообразия? Ладно, я согласна и на это. Поиграем какое-то время, пока не надоест... Обдумай как следует и скажи все открыто, так же как я Тебе говорю. Не обижайся на эти мои сомнения. Мне нужна ясность во всем. Ты требуешь моей души? Тебе мало моего тела? Ответь мне на этот вопрос, не обманывай себя и меня. Моя душа... Знаешь ли Ты, чего просишь? У меня ее до сегодня вовсе и не было. Чувственность, физическая страсть, погоня за романтикой, – вот из чего я состою, и любви, по которой тосковала, о которой пишу, я доныне не знала. Душа? Думаю, думаю и не умею ее понять. Что она такое, душа? Может, только настоящая любовь и способна ее пробудить. Как душу Ундины. Так знаешь ли Ты, чего требуешь от меня? Ведь тогда и Тебе придется отдать мне всё: Твою жизнь и будущее, каждое чувство и мысль, пойти на любую жертву, какой я попрошу. У Тебя не будет права на Твою, отдельную жизнь. Ты не смеешь меня тогда оставить, иначе... Но разве это душа – когда я говорю такое? Нет, нет! Некий темный, злой демон выдает себя за нее. Нет, милый, нет. Я от Тебя ничего не требую, совсем ничего. Но Тебе предаюсь вся – я буду любить Тебя, покуда Ты меня будешь любить. Буду любить Тебя и тогда, когда Ты разлюбишь...»
И любящие сердца соединяют свои судьбы. Предстоят два десятилетия совместных испытаний, бурных взлётов и падений начала двадцатого века. Райнис - не только драматург, поэт, он - революционер- романтик. Аресты, ссылка, эмиграция. И рядом Аспазия – жена. Он опекаем ею, она – его помощник в созидании, в быту. Её собственное творчество отступает на второй план. Главное - он, Райнис.
В 1920 году полные надежд Райнис и Аспазия возвращаются из эмиграции на родину, в Латвию. Новый этап жизни. Через несколько дней – выборы в Учредительное собрание. Райнис, возглавлявший список социал-демократов, получил наибольшее количество голосов. Депутатом стала и Аспазия.
Поселились они тогда на пятом этаже дома на улице Муйтас, заняли две комнаты. Двери выходили в общий коридор – рядом комнаты других квартирантов. Соседка - студентка университета Ольга Клигере, моложе Райниса на тридцать три года. Проста, незамысловата, как поздняя подруга Гете. И случилось непоправимое…
Когда Аспазия прочла только что вышедшую книгу Райниса «Дочь Луны», - почти протокольное изложение романа с молодой соседкой, она швырнула книжку ему в лицо…
Как дальше жить, как смириться с этим? А её любовь к нему всё не умирала, не умирала, и рождались стихи…
***
Златое облачко
Ещё воспоминание
Неясное, туманное,
Златым несётся облачком
За одиноким путником.
Не помню я, что сказано,
Где начато, где кончено –
И даже образ чужд, и вид,
Но всё ещё во мне звучит:
То, что не смолкнет никогда,
Что пронесётся сквозь года.
Исчез, схоронен, позабыт,
Но меркнет свет, рука дрожит —
Что ж ты несёшься, дай ответ,
Златое облачко, мне вслед?
1927
Весной 1926 года Аспазия пишет Райнису: «Никогда мы не были разлучены так, как в эти два года, никогда так много чуждых впечатлений не разделяло нас... И в последний раз, когда Ты решил, что я шпионю за Тобой, я приходила всего лишь ласково погладить Тебя. Так между нами мало-помалу образуется пропасть... Будь мои волосы золотыми, как когда-то давным-давно, я бы могла перекинуть мост из них, – но они уже начали седеть. Прости, что напоминаю о прошлом, Ты весь – человек настоящего и будущего… я же напротив человек прошлого, у меня, как у дерева, корни в прошедшем, оттуда я черпаю силу. Все, что Тебя сделало сильным, великим и бессмертным, – это наше прошлое и общая жизнь…. Мы слишком органично срослись, нас обвенчали время, звезды, весь народ».
12 сентября 1929 года Райниса не стало. Похоронен он был на Новом Рижском кладбище, затем получившим название «Кладбище Райниса». 11 сентября 1932 года в конце главной аллеи была открыта мемориальная колоннада, в 1935 году - скульптурная часть - «Пробуждение гения». Рядом с Райнисом в 1943 году была похоронена и Аспазия. В 1958 году у могилы была установлена тёмно-красная гранитная плита с надписью «Райнис. Аспазия».
……………………………
Моя Аспазия. И пусть нас разделяет Время, я нахожу в её поэзии свои нынешние мысли и чувства.
Уход в Прекрасное.
Аспазия. Перевод с латышского.
В миг, когда у последней ступени
Время проститься с жизнью велит,
Дай Прекрасного прикосновеньем
Жажду предсмертную утолить.
В миг, когда приближаясь к отходу,
Время наряд земной вернуть,
Дай чернеющий мрак непогоды
Шалью радуги обернуть.
Туфли в золоте дай - надену
И шагну, раздвигая тьму
В ночь, спешащую дню на смену,
Страх Неведомого уйму.
Алым облаком править мне бы,
Средь небесных светил витать,
Отворять на рассвете небо,
Вечерами вновь затворять.
Ночью ярко сиять, искриться,
Словно сам в небесах рождён,
Света всполохами пролиться -
Звёздным пасть на поля дождём.
Если снова в земного края
Почве корни пущу, ростки,
Дай мне розой уйти, теряя
С ветром осени лепестки,
Невесомой кружить листвою,
Той, что ветер с вершин несёт,
Дай жасмина душистой звездою
Вознестись под небесный свод.
Чайкой взмыть над морской волною
В шторм, когда ни зги не видать,
Дай над тонущей жизни ладьёю
Парусом крылья души поднять.
Собралась, уже час назначен,
Вечереет, закат впереди,
Путь земной начинала с плача,
Дай с улыбкой с земли уйти.
Да, лишь Природе одной богами
Жизни вечной дарован огонь.
Человек, одолев кругами
Все дороги - сквозь лёд и пламень,
обессилев, на смерть обречён.
Светить, сгорая
Аспазия. Перевод с латышского.
Мой путь навеки предопределён.
И я иду по жизни, пламенея,
В себе негаснущий огонь лелея,
Что изначально в сердце был зажжён.
Не утопаю в мелочном, земном,
И лишь возвышенным живу, великим,
Под низменного тяжким гнётом никну,
Предвестник гибели моей – кандальный звон.
Как сильно жажду вольности глотка я!
Всего дороже мне грядущего картина –
Как на гору взойдёт, собравшись воедино,
Народ, её вершин вовек не покидая.
И даже, жизнь мою на части раздирая,
Любовь своей неодолимой силой
Того огня во мне не погасила,
И я светить должна, теперь уже – сгорая.
---------------------
«Светить, сгорая» - так я озаглавила свой, изданный в 2013 году, билингвальный сборник стихов Аспазии.
А 04 09 2016 г. я услышала по радио LR4 - Домская Площадь в цикле "История на манжетах" передачу о Райнисе и Аспазии, а в ней свои безымянные переводы стихов Аспазии.