Начало здесь http://www.proza.ru/2015/03/29/2150
Внутренняя часть строения производила ещё более гнетущее впечатление. Хотя со стороны эстетики всё было вроде бы на самом высоком уровне. Стены усадьбы украшали картины и фрески, а в углах то здесь, то там красовались статуэтки купидонов и маленьких ангелочков с забавными крылышками, детскими ручками и ножками. Однако… одна из скульптур открыла свои гипсовые глаза и с любопытством воззрилась на посетителей далеко не детским, пронизывающим взором. Впрочем, сами гости не могли этого наблюдать, потому что смотрели на этот мир лишь человеческими глазами.
Накрытый и украшенный дворецким этого дома стол ломился от яств и был сервирован старинной расписной фарфоровой посудой, по бокам же от неё слева и права были разложены серебряные вилки и ложки. Горели свечи в причудливых подсвечниках, а у украшенного резьбой стола стояли удобные дубовые стулья.
- Милости прошу за стол, - сказал Альфред (вернее тот, кто выдавал себя за такового), обворожительно улыбаясь гостям и поспешил подсуетиться, рассаживая пришедших по местам и помогая им устроиться поудобнее.
- Очень миленький домик, - сказала Татьяна Виктору, пытаясь быть любезной и улыбаясь через силу. Она хоть и была реалисткой, но всё-таки шестое чувство подсказывало ей, что далеко не всё в этом огромном доме благополучно.
Счастье девушки, что она ещё не видела косматого, с длинными жёлтыми зубами боггарта, то есть домового, тянувшего к ней холодную руку из-под стула. Вообще-то такие потусторонние существа были обычно настроены к хозяевам, слугам и гостям более или менее дружелюбно… Но всё же разное случалось. Иногда боггарты развлекались тем, что до смерти пугали людей, сами веселясь при этом. Ну, и этот как раз сегодня решил поразвлечься… Вот призрачный хранитель дома сейчас коснётся руки Танечки и…. Но гипсовый купидон успел спустить тетиву своего лука, и стрела просвистела над головой проказника, колыхнув скатерть на столе. Она миновала гостей и с громким хлопком рассыпалась снопом невидимых для них искр, но отвлекла внимание желающего повеселиться домового.
Следует заметить: на то, что в старинном поместье водилось столько потусторонних созданий, имелись свои веские причины. Князья Полонские, предки Виктора, в прошлом частенько баловались магией. И вот во время одного, неизвестно какого по счёту, колдовского эксперимента с участием потомственного шотландского шамана в энергетическом барьере, разделяющем различные миры, случайно пробилась брешь. И сквозь неё мифические существа фейри – сверхъестественные сущности, красочно описанные ещё в мифологии ряда древних европейских народов, принялись шнырять туда-сюда. Невидимые людскому глазу, они приходили в этот дом из подземного лаза – своеобразного прохода между параллельными вселенными. Но призрачные гости эти долго находиться в нашем измерении не могли. Просто в их мирке время текло по-другому: день у них был равен году нашего земного мира. Оттого-то вести полноценную жизнь в параллельной для них (то есть нашей) вселенной было им совершенно невозможно.
- Я рад, что тебе нравится, - ответил Виктор Татьяне, не замечая её невольного лицемерия, - хочешь покажу другие коридоры и комнаты? А гостей пока займёт Альфред.
- Очень даже займу! – с обычно не свойственной ему живостью отозвался тот.
- Ну, что ж, пойдём, - согласилась Таня, хотя на самом деле у неё прямо душа ушла в пятки, когда она представила, что будет бродить по пустынным комнатам в темноте, пусть даже не одна, а с Виктором.
Молодые люди поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж… Вдруг из-за угла хозяину дома погрозил кулаком богл – тень из мрака, мифическое существо, давно описанное в английском фольклоре, близкий сородич гоблинов, борец с преступностью. Почему-то он с ненавистью посмотрел на Виктора. Может по каким-то признакам принял его за негодяя? Он бы с радостью покарал этого злодея, но опасался задеть свидетельницу – его милую собеседницу Татьяну.
Виктор же шёл впереди со свечой в руке, его спутница семенила за ним, дрожа всем телом и умирая от страха.
- А это галерея портретов моих предков князей Полонских. Практически все они сыграли далеко не последнюю роль в истории нашего государства и были отмечены за это заслуженными титулами и наградами, при их жизни и после смерти.
- После смерти…, - почему-то автоматически повторила за Виктором Танечка и спросила неожиданно, - а почему у этого в мундире и с эполетами глаз дёргается?
- В самом деле? – удивлённо переспросил её провожатый, - Никогда не замечал. Это Василий Давыдович Полонский – участник отечественный войны 12-го года. Он был близким другом Багратиона и сложил голову как герой во время Бородинской битвы. В критический момент схватки, он дал приказ своим драгунам двинуться в бой, несмотря на то, что у их маленького отряда не было никаких шансов противостоять превосходящему им в силе противнику. Когда мой героический предок отдавал команду, то чувствовал уже, что шансов выжить для него нет никаких, и он обязательно погибнет, но долг и честь для князей Полонских всегда были превыше всего. Я часто думаю о том: как бы поступил на его месте? И каждый раз отвечаю себе, что сделал бы то же самое! – вдохновенно рассказывал Виктор…
В углу галереи проказник призрачный пёс боуги – зловредный оборотень из британских сказаний - нахально задрал заднюю лапу и пустил струю...
«Нет! Он не Печорин, он – Андрей Болконский! - думала про себя в это время восхищённо Татьяна, рассматривая силуэт своего прежнего возлюбленного на фоне окна в лунном свете, - Да! Он именно такой. А Олег – Пьер Безухов - полноватый, неуклюжий, застенчивый с девушками и со слабым зрением».
Когда много лет назад был в разгаре роман Виктора с Евгенией, Татьяна изобрела целую теорию, рассуждая о том, что эта пара не подходит друг другу, и они всё равно не останутся вместе. Женя, как типичная Наташа Ростова, обязательно должна была выйти замуж за Пьера (то есть Олега – тайного, верного, ни на что не претендующего воздыхателя, коим он, сказать по секрету, для Евгении и являлся), потому что, как Танечка посчитала, все девушки такого типа подсознательно стремятся найти себе мужчину более мягкого, ранимого и не довлеющего своим авторитетом, как это делал, отличающийся всегда сильным характером, жених Евгении, то есть Виктор. Об этом думала Татьяна и сейчас, а в это время…
Бохан, маленький, как и большинство фэйри, в красном колпачке и зелёной рубашечке, сидя на люстре, прицелился и метнул небольшой камешек, угодив за шиворот хозяина дома, отчего тот подскочил, всё же почувствовав нечто, хотя оно прилетело почти из параллельной вселенной.
- Ты, я слышал, собираешься замуж? - в унисон её мыслям спросил Виктор, тряся рубашку и пытаясь избавиться от "снарядика", - Чёртов дом, штукатурка так и сыпется.
- Да. Нашла подходящего человека: надёжный, ответственный, верный, принципиальный, - с достоинством ответила на его вопрос девушка.
- Принципиальный - это хорошо, - почему-то с усмешкой согласился с ней её собеседник, думая про себя: «Хорошая девушка Таня, правда интеллектом не блещет. Одно слово - курица. Не удивлюсь, если именно она забрасывала меня в школьные годы сентиментальными до глупости любовными письмами… Конечно, ей пора уже замуж. Биологические часы тикают, за последние пару лет располнела слегка, обабилась. Пора курочке свить своё гнёздышко с петушком и яйца высиживать».
Так думал Виктор. А в это мгновение…
Трудяга Бубахи – персонаж из кельтской мифологии, чьим призванием было помогать людям по хозяйству, поспешно отстранился, сжимая в ручках прозрачные веник и савок, ведь на его призрачное тело чуть не наткнулась проходившая мимо парочка.
- Может, спустимся вниз, к ребятам? – взмолилась Татьяна, которой почему-то снова стало не по себе, - Они, наверное, скучают. Ой!
Девушка вздрогнула, когда кто-то ущипнул её сзади. Зловреда Бука (ещё одно потустороннее существо) устремился прочь, хохоча.
- Не думаю, - ответил ей Виктор, через перила лестницы наблюдая за тем как Альфред веселит компанию, рассказывая пошлые анекдоты и всячески дурачась.
Гости ели и веселились во всю, не замечая, что еда, которую они поглощают с таким аппетитом, живёт своей жизнью, а неодушевлённые предметы тоже имеют свои мысли. Да-да, всё именно так, хотя люди не могут… более того – никогда не хотят этого замечать.
«Уголь и зловонье, высеку огонь я», – трещал и тарахтел в камине дух огня.
«Блюдца бы не стиснуть, только б не прокиснуть», - волновался дух молока.
«Так-так-так, тикаю тик-так», - отбивал ритм времени дух часов.
Внимательные Виглы – призрачные тени, слуги и стражи этого дома - скользили меж гостями, незримо ухаживали за ними, пододвигали самые вкусные блюда, поправляли салфетки, вытирали пятна от напитков.
«А старику, пожалуй, на пользу общество! Посмотрите только как преобразился. Даже помолодел!» - с удивлением думал Виктор, глядя на своего слугу, который ещё недавно еле передвигал ноги.
И где ему было знать, что тот, про кого он думал, уже не находится среди живых. О, если бы хозяин дома мог видеть глаза теперешнего слуги: кошачьи, жёлтые, горящие нездешней злобой…
Ганконер, в отличие от остальных фейри – призрачных уродливых карликов, одетых в красные колпачки и зелёные костюмчики, высокий и красивый, с трубочкой во рту пристроившись в углу, прищурив глаз, любовался на Таню. Сыграть, что ли для неё на флейте? Ведь сразу забудет своего человека, влюбится в него, фэйри – соблазнителя, никого не будет видеть вокруг и так и засохнет от любви.
- Признаться меня тяготит компания этих людей, - продолжил Виктор дальше начатый разговор, взирая со стороны на собравшееся сообщество, - Олег – типичный хлюпик, только ноет и лопает всё подряд. А остальные… Я никого из них не знаю, да и не хочу знать.
Глашан – дальний родственник маленьких мохнатых существ гремлинов, создание, любимым развлечением которого было намагничивать придорожные камни, чтобы сбивать на обочины проходящие мимо машины - весьма активизировался. В этот дом он заглянул с ближайшего перекрёстка, мимоходом и случайно, потому что обожал воровать самые разные металлические предметы, коих здесь оказалось достаточно. Он потихоньку вытащил намагниченный камень, прикидывая, где лучше похитить что-нибудь… а может напакостить каким-либо другим образом? Но взгляд его упал на гипсового купидона, который бдительно следил в доме за порядком. И желание красть сразу пропало…
- Но ты ведь сам позвал гостей, - настаивала Татьяна, отвечая своему угрюмому собеседнику. - Я думала, что у тебя, наконец, после стольких лет появилась потребность в общении.
- Хотел поделиться новостями, - мрачно разъяснил своё поведение Виктор, - да аудитория не выдерживает никакой критики.
- Может, поделишься со мной? – любезно предложила его собеседница, полагая, что кто-кто, а она-то вполне имеет право рассчитывать на откровенность.
- С тобой??? – хозяин дома скептически усмехнулся, совсем не разделяя настроя девушки, и вздохнул. - Эх, Таня – Танечка – Танюша…
Как раз в этот момент широкоплечий косматый обнажённый гроган, фэйри без костей, напрягал могучие мышцы, красуясь перед привлекательной женщиной. То, что она не могла видеть, великана, в чьи привычки входило разгуливать голышом, совершенно не волновало. Древние кельты поговаривали, что, если силачу грогану, косматому горному чудовищу, который иногда помогал пастухам ухаживать за скотом, подарить одежду в доме, что он навестил, это мифическое существо настолько обидится, что тут же с плачем покинет это жилище. Но в данном случае людям было не до него...
- Впрочем, слушай, - передумал Полонский, - ты никогда не размышляла о том, что сознательная воля человека может влиять на окружающий мир, предопределяя ход событий и внося коррективы в судьбы людей?...
Гурах-и-рибин – уродливая призрачная старуха с длинными косматыми волосами зависла над фигурой хозяина и покачала головой - как бы она хотела заставить человека замолчать. Увы, не могла она предупредить беднягу, что призрак смерти уже стоит за его плечом, нацелившись то ли на него, то ли на кого-то ещё. В любом случае, чем меньше сказано, тем оно лучше. А уж мысли Виктора и вообще не следовало бы знать никому.
Дантер на чердаке загрохотал, тоже намекая людям на грозящую опасность, ибо в этом и заключалось предназначение данного потустороннего существа, частенько фигурирующего ещё в древнем британском фольклоре. Но кто бы понял его! А потому двое смертных продолжали свой разговор.
- Конечно, - ответила Татьяна на вопрос Виктора, как будто заучила свой урок, - многие философы, поэты и писатели говорили об этом. Мы для того и живём, чтобы изменять мир к лучшему.
Неловкий неумёха доби – глуповатое существо, чья тупость вошла в поговорку ещё в шотландском фольклоре, выронил тарелку, за что схлопотал затрещину от вигала. Последний из них был по природе своей большой проказник. Нередко такие создания, во множестве шныряющие по этой усадьбе, стаскивали с хозяина по ночам во сне тёплое одеяло, подсыпали в сахарницу за столом во время чаепития перец и горчицу. Но в хорошем расположении духа они приносили немалую пользу, помогая по дому чем могли…
- Безусловно, - с усмешкой согласился Виктор со своей собеседницей, внутренне потешаясь над возникшим у него внезапно наивным желанием донести ход своих мыслей до тупой в своей банальной непогрешимости Татьяны, - просто сидя тут в темноте, мне частенько приходит в голову…
А в эту минуту толстяк и обжора жирень схватил со стола тарелку с яблоками, сбросил их в свой огромный рот и сыто рыгнул. Далее он потянулся за следующей, но над головой его пролетела стрела бдительного купидона, возмущённого его воровством и неуёмным чревоугодием, чем гипсовый страж заставил плутишку уняться.
- А почему ты сидишь в темноте? Разве у вас нет электрического освещения? –поинтересовалась у своего бывшего возлюбленного в это время Танечка, ибо их разговор, независимо от происходящей в усадьбе призрачной жизни, продолжался. Она решила поменять тему, что было, наверное, к лучшему.
- Я приказал Альфреду выкрутить все лампочки, - пояснил ей угрюмый хозяин дома. - Не хочу, чтобы в комнатах, коридорах и залах среди ночи горел яркий свет. Свет – вестник несчастья.
Кергерайт всхлипнула, её бедное сердечко предчувствовало беду. Это была, известная из английского фольклора, дух-плакальщица. Древние считали, что рыдания этого существа слышатся накануне страшных несчастий: катастроф, эпидемий, наводнений, кораблекрушений. Что же она оплакивала на этот раз?
- Что за странная идея? – поинтересовалась в это время подозрительно Таня, имея ввиду вопиющую в своей нелепости, открывшуюся только что ей фобию Виктора.
Клуракан пьяно икнул и отхлебнул из бутылки, стянутой у стола. Этот старичок – персонаж, часто фигурирующий в ирландском фольклоре. Такие существа издревле обитали в винных погребах и следили за сохранностью напитков. Они часто и сами бывали навеселе и в таком состоянии нередко проказничали, а дом при этом наполнялся их шалостями и дикими криками радости. Хотелось бы верить, что на этот раз не случится чего-то в этом роде.
- Это не идея. Это рефлекс, - холодно пояснил хозяин дома собеседнице, продолжая разговор, - В ту ночь, когда погибла Евгения, я ждал её и зажёг свечи. Мир тогда был полон радости и ожидания грядущего счастья… Потом позвонили, сообщили что-то такое, что даже в голове у меня не могло поместиться. Прибежали какие-то люди, кричали что-то, суетились, махали руками, включили электрический свет… Когда умер дядя, была та же картина. Мы встречали рождество при тусклом свете с ощущением праздника, потом он пошёл спать и не проснулся. Опять прибежали какие-то люди, кричали, суетились, снова включили свет… не хочу об этом говорить…
Два призрачных дружка Лоб и Хоб – добродушные фейри, физически крепкие, высокие, хвостатые существа, предпочитающие работать и помогать по хозяйству по ночам, а днём отсыпаться, прошли мимо хозяина и гостьи, вежливо повиляли своими хвостиками - гордостью, которой были наделены с рождения, и спокойно пошли дальше. Всем были хороши эти призрачные создания, правда иногда оказывались весьма неуклюжими и непонятливыми.
- Но это не значит, что каждый раз, когда включают свет кто-то умирает. Пора уже покончить со своими страхами, - пыталась возразить в это время своему старинному приятелю Татьяна, надеясь ему помочь, оказав психологическую помощь своей реалистичной логикой и здравым смыслом. - Давай вкрутим лампочку и включим…
- Нет!!! – вскричал Виктор, которого предложение собеседницы повергло в нездоровый ужас…
Трау, ещё один поклонник смертных женщин лишь печально вздыхал, любуясь Татьяной. Она же не стала спорить с Виктором, но поёжившись от неприятного ощущения пустоты и одиночества думала о том, что неплохо бы как-нибудь потактичней намекнуть этому симпатичному ей парню о том, что уже давно следовало бы обратиться со своими фобиями к хорошему врачу.
По полу, топоча ножками, пробежал ёжик оборотень – Урчин.
- А всё-таки глаз у него двигается, - вдруг ляпнула неожиданно Татьяна, глядя на фамильный портрет бородинского героя. И эти слова звучали практически как: «И всё-таки она вертится» у Галилея.
На этот раз Таня уж точно была права. Василий Давыдович Полонский и в самом деле изредка смотрел на родную усадьбу одним глазом, витая своей сущностью в неведомых мирах, о которых человеческая мысль не имеет ни малейшего понятия. Когда в его сердце во время боя угодила вражеская пуля, он только и успел подумать: «Хоть бы одним глазком взглянуть на родные места», что периодически и делал, не в силах разорвать до конца кармическую нить, связывающую его с родным домом.
Часы на старинной башне пробили двенадцать ночи. И изо всех углов дома повылазили привидения разных форм, видов и размеров. Это были уже не фэйри, а другого рода постояльцы – призрачные души, особенная активность для которых наступала именно в поздние ночные часы. И такого рода призраками и многими другими сущностями до избытка наполнилась вся усадьба. Некоторые из них вообще не понимали где находились, даже не знали, что умерли. Другие воспринимали смерть, как свершившийся факт, с покорностью влача своё бесцельное существование и лишь изредка начиная бесноваться и буянить.
Широкой известностью среди неприкаянных душ пользовался боярин, казнённый Петром Первым за то, что отказался стричь бороду. Он ходил в длинном кафтане и носил под мышкой отрубленную голову, которая всё время балагурила, хохотала и рассказывала смешные истории. Несмотря на пережитую трагическую смерть, сей дух обладал жизнерадостным характером. И общаясь с молодёжью пристрастился к игре в баскетбол, вместо меча играя собственной отрубленной головой, швыряя её то в мусорные корзины, то в кухонные кастрюли, то просто в форточку, неизменно попадая в цель А утраченный некогда шарообразный орган его при этом всё так же продолжал хохотать, веселя вечно плачущую крепостную служанку, одетую в русский сарафан, которую какой-то из хозяев дома некогда обрюхатил и выгнал, от чего бедняжка и повесилась. Толстый живот самоубийцы, ставшей жертвой своей легковерности, и после смерти продолжал пульсировать и имел огромные размеры, как у беременной на последнем месяце. Шея её после повешения была скрючена, голова лежала на плече, а язык выпадал из гортани. Улыбнувшись шуткам бородача, она вскоре снова начинала плакать. Призрачная девушка обычно находилась в состоянии постоянной депрессии, готовая по любому поводу и без оного разрыдаться, неизменно пребывая в истерике.
- Баронесса – душечка, вам не кажется, что сегодняшняя вечеринка несколько затянулась? – интересовалась убиенная княгиня Елена у духа-монаха, принимая его за свою подружку, - Кто все эти люди? Разве я им отсылала открытки с приглашениями? Если так будет продолжаться и дальше, милочка, а в мой дом будет приезжать, кто попало, мне придётся писать своему мужу – действительному статскому советнику в Петербург, чтобы он приехал и навёл здесь порядок.
- Во славу божию за упокой души раба егоного Андротия…! - взвыл басом призрачный монах.
Пятьсот лет назад, этот богомольный человек был приглашён в этот дом, чтобы служить заупокойную, но напился на поминках и, свалившись из окна второго этажа, сломал себе шею.
- А почему перед моим правым глазом всё время стоит какая-то завеса? – продолжала лепетать одноглазая княгиня, картавя, - Может тут дело в лорнете? Нужно бы обратиться к окулисту, чтобы он прочистил мне окуляры.
- И ныне и присно и во веки веков! – продолжал надрываться незадачливый покойный монах.
- Фи! – рассердилась призрачная Елена Полонская, замахав руками, - Нет, баронесса, вы положительно сегодня не в голосе!
Продолжение здесь http://www.proza.ru/2015/04/01/608