Днем забрали новую машину Наташи. Хорошая машина – большая, блестящая и дорогая. В общем, всё как и положено: кожа, рожа, автомат. Наташа решила незамедлительно отметить обновку и пригласила на вечер все это вчерашнее дикое стадо к себе – а точнее к нам – домой. По дороге из салона обратно, заехали в Ленту и накупили целый багажник продуктов (предпочтительно бухло). Я хотел по-тихому свалить, даже алиби уже придумал, но Наташа слезно попросила остаться. Такому страстному уговору на заднем сиденье я не смог отказать. Предложил, правда, позвать какого-нибудь пастуха, чтобы профессионал работал с этим стадом овец и баранов, но она не оценила юмора. Друзья ведь и всё такое. Гости обещали подгрести к восьми вечера, поэтому я принялся нажираться уже в шесть, пока Наташа трудилась на кухне. В трезвом состоянии я определенно ещё раз не смогу находиться с этими индюками в одном помещении, закончится массовым убийством.
Я сидел в комнате и пил пиво, когда мне пришла в голову гениальная идея. Достав оба своих телефона, переписал с десяток нужных номеров со своего старенького Alcatel и выключил его. Все равно, в последнее время, кроме Наташи, Веры и этого упыря Жени мне больше никто не звонил. Покрутив блестящую Nokia в руке, набрал общее сообщение о смене номера и разослал его всем, кого переписал в записную книжку нового телефона. Неплохое начало новой жизни, правда?
- Слава, ты совсем чокнулся? Мне только что от тебя сообщение пришло, ты номер сменил? Так сказать не судьба? – спросила Наташа, когда появилась в комнате с полотенцем на голове.
- Да я на общую рассылку поставил, чтобы не заморачиваться.
- Понятно. А с чего такие перемены-то? – она поправила халат, стоя перед зеркалом.
- Новую жизнь начинаю. Все с чистого листа и все такое.
- Да, иногда полезно подобные штуки практиковать. Может телки бывшие перестанут названивать.
К бабке не ходи, просматривает мои телефоны, зараза. Ладно, ничего удивительного, девушки любят так делать. Пусть смотрит, я все равно ведь всё компрометирующее стараюсь сразу удалять – старая партизанская привычка.
Около семи приехала одна из подружек, Манюня, вызвалась помочь с приготовлениями. Меня оторвали от пива лишь однажды – попросили передвинуть диван и раздвинуть обеденный стол. Ну, и поставить его посреди комнаты. В остальном же я бездельничал как обычно. А девочки замельтешили по квартире, как пчелки – носились туда-обратно с тарелками, бутылками и прочим добром для застолья. У меня даже разболелась голова от их постоянной беготни, поэтому я самоликвидировался – незаметно выскользнул в прихожую и, прихватив пару бутылочек пива, накинул куртку и вышел на лестничную площадку.
Вытащив из пачки помятую сигарету, сел на ступеньки и закурил. Пришлось по старой памяти открывать пиво о металлические перила, отчего мой образ бродяги был полным, выдавали лишь домашние тапочки на ногах. Так я и сидел на ступеньках, попивая пивко, да уничтожая сигареты одну за другой. Второе пиво подходило к концу, когда из лифта высыпала шумная компания Наташиных гостей. Они галдели, громко смеялись, но при виде меня замолчали.
- О, ты? Наташка не предупредила, что ты будешь, - грубо сказала хозяйка вчерашней вечеринки, которая ещё недавно пыталась засунуть свой язык мне в рот. Ненавижу лицемеров.
- Тебя как зовут?
- Света. А что?
- Слушай, Света. Во-первых, здороваться нужно, а во-вторых, вопросом на вопрос отвечают только евреи и дураки. И да, я тоже буду с вами сегодня, но не потому, что горю желанием, а потому, что я тут тоже живу с недавних пор.
В ответ – тишина и недовольные взгляды. Пусть ещё только что-нибудь скажут, я сразу…
Из дверей квартиры выглянула Наташа:
- А вы чего не заходите? Слав, ты чего не показываешь, куда идти?
Пусть идут дружно на хрен, я не против.
- Я как раз им и рассказывал, куда идти, Натусь, - улыбнулся.
Компашка снова загалдела и шумной гурьбой стала загружаться в тесную прихожую Наташиной квартиры. А я остался сидеть на ступеньках, закурив новую сигарету. Пиво заканчивалось. Из дверей вышла Наташа и подошла ко мне, сев рядом на ступеньку. Она вытащила сигарету из моих губ и затянулась.
- Догадываюсь, как тебе неприятны мои друзья, но это же мои друзья.
- Они мне не неприятны, меня от них тошнит.
- Потерпи, Зая. Они скоро напьются и не будут такими какашками. Они хорошие.
- Смотри, чтобы я до этого момента никого из них не убил, - рассмеялся. – И ножи с кухни убери подальше, от греха подальше.
Наташа улыбнулась и поцеловала меня, потом вернула сигарету и подошла к двери.
- Ты идешь?
- Иди, Натусь. Я пиво допью и приду. – Подмигнул.
Она ушла, оставив меня наедине со своими мыслями. Меньше всего сейчас хочется слушать бессмысленные разговоры этих фердипердозных тёлок. А парни, что с ними, вообще вызывают смех – какие-то убогие куртки со стразами и клепками, джинсы, висящие чуть выше колен, да лица, не обремененные интеллектом. Мерзкий гламур. Какой мудак вообще привез это слово в Россию? Я бы его кастрировал, не задумываясь. Я всегда спокойно относился к моде, но всей душой ненавижу гламур. Тут есть незримая грань, переступив через которую модный человек мигом превращается в чмо. У этих парней явно перебор. Мужчина должен оставаться мужчиной. Стиль – безусловно, должен присутствовать, но все эти гламурные шмотки – это удел деревень и сел. Сельский гламур.
Выкинул окурок между перил и смотрел, как он летит, собирая пролеты, весело искрясь от ударов.
Пытаясь напиться вдребезги, я налегал на вискарь. Часы только-только медленно подползали к девяти вечера, а я уже был хороший, в правильном смысле этого выражения. Сидел и вежливо улыбался, как просила Наташа, даже когда вся эта компания вспоминала вчерашнюю попойку и утреннее похмелье. Им реально весело оттого, что они рассказывают в мельчайших подробностях свой бодун. Странные человечки. Главное, что на меня не обращают внимания – это хорошо. Лучше в неприятных компаниях оставаться незаметным, чтобы исключить любую возможность конфликта.
Я встал из-за стола и пошел в туалет. Уже конкретно пьян. По пути обтер все стены, и чуть не сшиб тумбочку у входной двери. Зашел в ванную, но не успел закрыть дверь – следом за мной зашла Света и, оттолкнув, закрыла дверь изнутри. Что ей нужно?
- Ты совсем… - хотел было накричать на эту наглую девку, но она прижала меня к стене и стала целовать взасос. Стал отталкивать её, но она вцепилась в меня, как лев в антилопу. А спьяну сил дать отпор у меня не нашлось.
Целуется она хорошо, поэтому я ответил. Несколькими весьма ловкими движениями, она расстегнула мои джинсы и спустила их до колен. Я даже опомниться не успел, как её рука уже оказалась в моих трусах. Фокусница, блин. Уже не сопротивляюсь. А ещё через мгновение я вцепился в неё, поддавшись животному порыву, задрал юбку и, спустив с неё трусики, развернул, облокотив совратительницу на стиральную машинку. Все произошло мгновенно. Это был реальный порыв страсти, накрывший, что говорится, с головой. Так же быстро и пропал. Она тяжело дышала и смотрела на меня.
- Я же говорила, зайчик, что все равно своего всегда добиваюсь. А теперь оставь меня одну.
- Ну ты и сука, - прошипел я, разочарованно, и вышел из ванной.
Никто и не заметил моего долгого отсутствия. Сев рядом с Наташей, залпом выпил полстакана чистого виски, отчего меня перекосило. То ли от выпитого, то ли от произошедшего. Стоит ли рассказать об этом Наташе? Как она может отреагировать? Но она обняла меня за шею и стала поглаживать мои волосы, очень ласково и как будто даже любя. Нет, не нужно ей ничего рассказывать, пусть все идет своим чередом. Да и она уже изрядно выпила, прилюдных скандалов и выяснения отношений только не хватало.
В комнате появилась Света и, незаметно для всех, игриво подмигнула мне, прежде чем сесть. Тем временем, гламурные перцы хвастались перед пьяными девочками своими новыми крутыми машинами. Оказалось, что это братья, и у них очень крутой папа, который потакает всех их прихотям. Неудивительно. В этот раз он подарил им по новенькому Мерседесу, по несколько миллионов каждый. И они с упоением рассказывали об этом, будто не понимая, что тем самым они только принижают собственные возможности, все заслуги и достижения перекладывая на родителя. Это как разговор в детском садике, когда дети хвастаются, у кого папа круче, и кому какие новые игрушки купили.
- А ты на чем гоняешь? – вдруг громко, чтобы все слышали, спросил один из пригламуренных чуваков.
- О! Это песня, а не машина! У меня Хонда Цивик, 98 года, с механической коробкой передач и космическим двигателем с объемом 1,4 литра, - гордо выдал я, словно описываю как минимум Мазератти.
В воздухе повисла тишина. Видимо, они решали, шучу ли я.
- А ещё у меня джинсы из магазина Коллинз за полторы тысячи, по акции, - продолжил я удивлять. – А ещё нет квартиры, работы и стабильного заработка. Зато на эту Хонду, на эти джинсы и на съемную квартиру я зарабатываю самостоятельно, без папы.
- Эм, ребят, кто курить хочет? – Наташа решила разрядить обстановку и, приподнявшись с дивана, улыбнулась и потрясла в воздухе пачкой «Kiss».
Все поднялись со своих мест и пошли на выход, а Света обернулась и послала мне воздушный поцелуй, улыбнувшись. Она довольна собой, утерла мне нос, сучка. Я остался в комнате один. Наполнил стакан вискарем и залпом осушил. Гулять, так гулять!
В воскресенье я все-таки продал свой Цивик. Не хотел, но теперь он был пережитком старой жизни, стоило от него избавиться, как и от всего, что меня связывало с тем существованием, борьбой за выживание. В тот же день, Наташа выписала генеральную доверенность на свою трешку, поэтому без колес я не остался. Теперь в моем полном распоряжении есть красивая белая трешка БМВ, квартира на Садовой и девушка, которая от меня без ума. Жизнь налаживается!
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
ВТОРАЯ ЧАСТЬ: http://www.proza.ru/2014/04/21/2067