Предыдущее - http://www.proza.ru/2014/04/02/879
-------------------------------------------------
Прежде озорной, драчливо-шумный и по-шахтерски неопрятный миллионный город Н. в первые годы нового тысячелетия стал совсем другим: по-нищенски чистым, тихим и скучным. Горожане спиваются, как и прежде, с той лишь разницей, что теперь горькую пьют не на виду, не в компаниях, а втихомолку и поодиночке.
Город замирает с первыми сумерками. Девять десятых жителей всем развлечениям предпочитают полусонное бдение перед телевизором. После полуночи город будто вымирает: большая редкость увидеть на его широченных улицах автомобиль с припозднившимися посетителями ночных заведений или одинокого прохожего. Лишь изредка прошелестят шины милицейской машины, почти не нарушая неестественную тишину и покой. Огромный город словно находится в летаргическом сне.
* * *
Как человек, не измученный старостью и болезнями, Жора предпочитает спортивный стиль вождения автомобиля. В вопросах соблюдения правил дорожного движения Жора держит марку «нового русского», то есть он не то, чтобы не соблюдает правила. Нет. Он их нарушает в особо изощренной форме. Жора нарушает правила даже там, где, казалось, в принципе, невозможно нарушить. Девушки боятся с ним ездить.
Когда видавший виды Жорин «Мерседес» в очередной раз проскакивает на красный свет светофора, за ним увязывается милицейская «Волга». Ментов Жора не любит даже больше, чем девушек конторы.
- Не спится гадам! - ворчит себе под нос Жора и прибавляет газ.
На «Волге» включают проблесковый маячок и уякующую сирену. Кажется, на весь город несется усиленный мегафоном строгий голос:
- Водитель «Мерседеса», немедленно остановитесь!
- А хо-хо не хо-хо? - смеется Жора и кидает девушкам. - Держитесь, курвы, сейчас цирк будет!
Девушки мертвой хваткой цепляются за все выступающие части.
Не снижая скорости, «Мерседес» делает правый поворот и, выскочив на тротуар, цепляет продуктовый павильон. Слышится грохот разбитого стекла. От короткого удара торговая точка сдвигается с места. «Мерседес», как «шар-свояк», отскакивает и, попав в «лузу» узкой дворовой дороги, бьется о бордюры. С трудом Жоре удается выровнять машину. С выключенным двигателем «Мерседес» накатом проезжает несколько десятков метров и замирает среди давно припаркованных, уже остывших автомобилей. В полной тишине, кажется, проходит вечность.
В темноте сверкают Жорины зубы.
- Что, съели, менты поганые? - говорит он.
- Ой, девочки, а вы видели лицо продавщицы в будке, которую мы шандарахнули? - восторженно шепчет Зойка-«останкинская башня».
- Не-ет! - за всех отвечает Валентина. - Дык разве в будке был кто?
Жора недоволен:
- Защелкали клювом, курвы. Зойка, закрой передатчик: никто ничего не видел, никакой будки не было. Ясно?
Зойка отворачивается, а Валентина надувает губы: просто так снести обиду она не в состоянии:
- Мы не дуры какие, чтобы болтать. А хамить-то зачем? Чуть что - сразу «курвы»! Объяснил бы, что это значит.
- Покойный папаша тебе объяснит. Ша! Сидеть тихо!
Выждав немного, Жора заводит мотор, и машина медленно выезжает на главную улицу. Не успевает Жора набрать скорость, как из-за угла наперерез выкатывается ментовская «Волга». Жора в последний момент успевает ударить по тормозам. Машины замирают в сантиметрах друг от друга. В сердцах Жора бьет баранку:
- Суки ментовские!
Из «Волги» выскакивает милиционер, на ходу вытаскивая пистолет, подбегает к «Мерседесу» со стороны водителя и что-то кричит, тыркая стволом. Жора опускает стекло. Доносится остаток крика:
- ...ить из машины!
- Из-за чего шум, Василий? - спокойно спрашивает Жора.
Милиционер наклоняется ниже.
- Жора, ты, что ли?
- Ну, я.
- Вот дела! Извини, не узнал. А я думал, залетный гастролер! Дай, думаю, прищучу для порядка.
- Думаешь много, Василий. Индюк тоже думал-думал, да в щи попал. Убери пушку! - авторитетно говорит Жора и сплевывает на асфальт.
В милиционера не попал, но получилось неуважительно. Милиционер намек понимает: Жора не доволен.
- Неувязочка вышла, - мнется милиционер и оглядывает Жорин «Мерседес». - Где это ты крыло саданул?
- Ерунда. На той неделе из гаража выезжал.
- Здорово саданул, вмятина, видно, свежая.
- Свежая бывает свинина на базаре. Чего привязался? Саданул и саданул - мои проблемы. На-ка лучше, возьми, - говорит Жора и протягивает милиционеру бумажную трубочку, перетянутую резинкой. Милиционер прячет руки.
- Что это? Зачем? Не надо.
- Бери! Поймал - значит заработал. Ночи сейчас холодные. Кофейку попьешь, согреешься.
- Это точно, не месяц май, - улыбается милиционер.
Он пожирает деньги глазами, но не берет.
- Не хочешь - как хочешь, - говорит Жора и делает вид, что прячет деньги.
- Погоди, Жора, зачем торопишься? Я же ничего. Я так просто, - говорит милиционер и показывает пистолетным стволом куда-то вперед. - Я вот
чего: недалеко, метров триста отсюда, большая яма. Строители, суки, раскопали, а закопать не закопали. Надо бы повнимательнее ...
Жора смеется:
- Да бери, чудо в крагах. Спят твои начальники.
Милиционер краснеет и аккуратно забирает сверточек.
- Ты все-таки того ... поосторожней: мало ли, лихач или алкашник какой подвернется ...
- Дочь свою учи, - отвечает Жора совсем другим, жестким и презрительным тоном. - Убери свою рухлядь!
Не дожидаясь, пока милиционеры освободят дорогу, Жора сдает назад, круто выворачивает колеса, газует до визга покрышек и, быстро набрав скорость, уезжает.
Милиционер, не торопясь, вальяжно садится в «Волгу», где его дожидается стажер-напарник, и кивает вслед «Мерседесу»:
- Видал, работка? Ни ночью, ни днем покоя нет.
Не понятно, кого имел в виду старший: себя или тех, кто в «Мерседесе». И, на всякий случай, стажер отвечает неопределенно:
- Известное дело, просто так деньги никому не достаются.
«Пожалуй, из него толк будет, - думает Василий. - Поделиться нешто? Нет. Рановато. Стажеров баловать нельзя».
Продолжение - http://www.proza.ru/2014/04/04/1484