<<-- http://www.proza.ru/2014/03/26/1536
После предыдущей записи - снова в слёзы. И так - до вечера и сна.
Потому что приехать и вот так сказать - у меня было в планах ПОСЛЕ того, как я уже буду иметь свой дом. Чтобы потом не сказали, что нищий гений отыскал богатого одинокого дедушку, и набился к нему во внуки, чтобы таким образом разбогатеть. Во, мол, как надо решать свои материальные проблемы! Самое главное - найти удачный объект: одинокого богатого дедушку. И тут есть такой. Какая удача!... А ничего, что я, вообще-то, сам хочу быть Удачей для него? Не нищебродом, не бродячей собакой с улицы, подобранной по доброте душевной. Да и то: потому что гений. А, ну раз талант - то так и быть, заходи и живи. А если бы не был талантом - то тогда иди нахуй на улицу, откуда пришёл?... Вон, Витас Аллочке своей поклоняется. Схуяли? что доброго она сделала для планеты? А, родилась. Понятно. А я тоже родился. Мне тоже поклоняться будешь? А, разница между нами с ней - в том, что она "кровиночка", а я - нет. Понятно. Вот поэтому он так никого и не взял из детдома, чтобы любить наравне с Аллочкой. И уж, конечно, чужому ребёнку он не будет посвящать песни типа "Я подарю тебе весь мир". Хотя "видеопаспорт" у себя на сайте выставил: мол, если есть желающие, то усыновляйте, а я вот напоминаю вам этой рекламой, что на свете есть сироты, - во, какой я добрый... Поклоняйтесь мне за это. Щаз. Трусы подтяну, чтобы вдруг не усраться от благочестивого трепета перед иконой святого Витаса...
Короче. Забудем о Витасе, вернёмся к дедушке Юре. Допустим, я к нему пришёл, как Сивка-Бурка, - и он ещё не в курсе, что я гений. Я просто пришёл, и сказал ему: "Я хочу, чтобы ты меня любил, ты мне нужен", - и он согласился: "Поехали ко мне, буду любить тебя, - потому что мне надо кого-то любить. Ты сказал, что тебе нужна моя любовь - значит, тебе и подарю."
И он ещё не в курсе, что я талантливый гений к тому же. И что пишу прозу и стихи. Пусть будет сюрприз. Я же не из-за этого приехал. А чтобы он меня любил, потому что я так хочу, чтобы у меня был собственный дедушка, а я больше никого, кроме него, не знаю. А творчество - это всего лишь моя любимая игрушка, моя забава и утешение. Она - моя, и всё. И это никого не касается, во что я играю и чем утешаюсь. Вдруг всё моё утешение - это дрочить, глядя на плакат с Мадонной? А что, тоже имею право. Чем бы дитя ни тешилось - лишь бы не плакало. А быть любимыми - имеют право все. Особенно - желающие. Вот, я желающий. Дедушка Юра, люби меня. Я хочу с тобой жить, чтобы ты занимался моим воспитанием.
И вот, мы, допустим, едем к нему. Подъезжаем к его дому - и тут я прозреваю: мы подъезжаем к ЕГО дому. К ЕГО. А кто я?... Правильно, бомж с улицы. У него есть дом, а у меня нету. Он может меня к себе пригласить жить, а я - нет. Мне некуда пригласить его. Разве только на улицу: сидеть на холодной лавочке вместе со мной, и есть мёрзлый бутерброд, запивая его горячим кипятком, чтобы желудок в холодильник не превратился. Меня могут только принять, как личную собаку, по доброте душевной, - и то потому, что набился. Облагодетельствовали. Какое счастье: встретить одинокого доброго дедушку. Нет, дедушка Юра, извините, попьём чай в другой раз, прощайте, я передумал. Мне моча в голову стукнула, у меня заскок. Только что хотел пить с Вами чай, а теперь вдруг передумал.
Ну, бывает. Не хошь, как хошь. (Баба с возу, кобыле легче.)
И я сваливаю прочь.
Сваливаю - и иду себе, как обычно: куда глаза глядят. А глаза не глядят, потому что реветь хочется. Упасть в этот снег, и реветь от обиды. Потому что я бомж, и не имею права любить. Я имею право быть только подобранным по доброте душевной, и быть паинькой. У него есть дом, а у меня нету. И уже по этой причине, хоть он и готов меня принять, я не смогу его принять. Потому что у него есть имущество и дом, а у меня нету. А значит - мы уже не на равных. И я не могу его любить свободно, и быть самим собой. Потому что буду ревновать его к его имуществу. А он - будет ревновать своё имущество ко мне, потому что он его заработал, а я ему никто. А значит - если тебя впустили, то будь паинькой, веди себя хорошо. Ага, понятно. Гость. В лучшем случае - квартирант. Понятно.
Всё, конфликт. Я - уличная подобранная собака, а он - богач. Нет, если так - то прощайте, обойдусь-ка я без дедушки. Жил как-то до сих пор без дедушки, и знать не знал, что это такое иметь своего дедушку, - и ничего, не умер.
Всё, наревелся до изнеможения. Потом прозрел: тю, он же ведь ещё не в курсе, что я бомж. Значит, он не виноват. Ну, тогда значит, можно вернуться, пить с ним чай, и быть самим собой. Всё, умылся снегом, взял себя в руки, стучусь обратно: "Я вернулся."
И он мне рад: "Заходи, я ждал тебя."
Ну, а дальше - процедура банального знакомства: "Ты откуда, внучок?"
Из ****ы материнской. Всё, опять конфликт. Идите нахуй. Я пошёл, короче. Одеваюсь и сваливаю. Говорить не о чем. Извините, что побеспокоил.
Потом опять прозрение в голову стукает: тю, так ведь он же не в курсе, что я бомж. Значит, можно вернуться и сказать: "Я из Карелии". Это единственное, чем я горжусь: у меня есть собственная родина. Если он скажет: "Хорошо, а откуда конкретнее?", - то у меня не будет итого конкретного ответа, кроме как: "Из ****ы материнской".
И, допустим, он мне простит мой хамский ответ, и отнесётся с пониманием. Потом спросит: "Кто твои родители?".
Кто-кто. Мужчина и женщина, конечно.
Всё, я уже не хочу никакого чая, и никакого дедушку не хочу, идите все нахуй, я унижения терпеть не собираюсь. Всех интересует моя родословная, но никого не интересует, что я люблю, и что мне нравится, и о чём я мечтаю.
Но, допустим, он не будет мне задавать эти дебильные вопросы, а спросит: "Ты какой чай любишь?"
Тогда - ладно. Будем знакомиться дальше. И я расскажу про свои мечты.
А у него - наверное, уже нет никаких мечтаний. Есть только одна мечта: застолбить место на Ваганьковском кладбище. Поэтому он - расскажет мне про свои воспоминания. А у него они, конечно, были шикарные. А у меня - нет воспоминаний, которые бы мне захотелось рассказать. Снова - конфликт. Он мне показывает вещицы, которые ему дороги как память, а я что? Опять реветь в рукав, потому что я не смогу ответить тем же. И буду ненавидеть лютой ненавистью эти дорогие ему вещицы, потому что у меня нет таких. И буду мечтать их уничтожить. И когда-нибудь они "случайно" разобьются или воспламенятся. И посмотрим, кто окажется для него дороже: я, или эти вещицы.
Но, допустим, он не терзает мою психику своими приятными воспоминаниями. И мы говорим исключистельно о будущем. Строим совместные мечты и планы. Например, о том, куда сегодня вместе пойдём. Допустим, к нему на работу. И едем туда. И опять конфликт: а я - в глазах его знакомых - кто?... Как он меня представит?... Внук? Схуяли взялся?... И смотрят так иронично или сочувствующе.
Всё, я понимаю, что моя психика не способна вынести новых унижений, и я не хочу никуда уже ехать, и ни с кем знакомиться.
Но, допустим, он найдёт выход, как этот вопрос решить безболезненно и красиво. Допустим.
Бля, всё, я не могу. Слёзы градом, устал. Не хочу ни о чём думать. Не могу.
Утро началось со слёз.
27.03.2014
-->> http://www.proza.ru/2014/03/27/533