Дура

ПРИМЕЧАНИЕ.
Федеральное собрание Российской Федерации (парламент) состоит из двух палат: верхней — Совета Федерации, и нижней — Государственной Думы. Улица, на которой стоит в Москве здание Государственной Думы, носит название Охотный ряд.
Концепция рассказа и бОльшая часть текста появились ДО известного скандала с В.Познером в конце 2012 г., то ли случайно (что вряд ли), то ли намеренно употребившим словосочетание "государственная дура".
Весь текст примечания — в полной версии «Аллюзиона...» (http://www.proza.ru/2014/10/31/2108).
Отдельное примечание: на момент создания и публикации рассказа депутат по фамилии Стоякин в Государственной думе не числился.

    * * *

    Dura lex sed lex (Закон суров, но это закон - лат.)

    С каждым днём становилось всё очевиднее, что возможности маленькой психиатрической больницы исчерпаны, количество потенциальных пациентов росло такими темпами, что скоро пришлось размещать их в коридорах. Особенно тяжёлая ситуация сложилась с VIP-клиентами, для которых катастрофически не хватало отдельных палат. Положение усугублялось тем, что у многих из них наблюдались симптомы мании величия.
    Было принято вполне ожидаемое решение — строить для них новую клинику. Во избежание впредь подобных проблем был заказан весьма оригинальный проект. Строительство было закончено сказочно быстро, и в центре города появилось красивое двухэтажное здание. Чтобы меньше привлекать внимание к недугам таких клиентов, для новой лечебницы придумали отвлекающее название — Департамент Управления Мыслительной Активностью, а для сохранения душевного здоровья её обитателей называть их стали не пациентами, а представителями или, на заграничный манер, депутатами.
    В клинике было только две палаты — по одной на каждом этаже, зато они были очень просторны и могли вместить одновременно несколько сотен пациентов. Такой подход позволил наладить процесс общения обитателей клиники между собой и тем самым скрасить их пребывание в этих стенах, а с другой стороны, облегчить наблюдение за ними, своевременно пресекая всякие буйные выходки. Поскольку уход и питание здесь были организованы по самому высшему разряду, охотников пробраться в эту клинику нашлось немало. В надежде попасть внутрь они могли целыми месяцами простаивать в длинной очереди вдоль стены здания. Эту бесконечную очередь так и прозвали — «охотный ряд».
    Изредка кому-то из очереди после долгих проверок и многочисленных анализов удавалось пробиться сквозь регистратуру и оказаться в числе пациентов. Их называли депутатами-новичками или, для краткости, просто депутанами. По всей видимости, вследствие своего недавнего прошлого, депутаны, как правило, обладали какой-то гипервозбудимостью и гиперактивностью, что проявлялось в постоянно преследующем их желании понравиться и любым способом привлечь к себе внимание. Но даже среди них особо выделялись трое: Стоякин, Лежакин и Бежакин. Вскоре они решили создать группу, которую по начальным буквам своих фамилий назвали коротко и ёмко: «СТОЛБ». Глядя на них, аналогичным образом поступили также депутаты Железякин, Лохова и Барион, которая была особенно рада, что наконец-то попала в эту лечебницу. Своей группе они дали название «ЖЕЛОБ», однако ввиду того, что затаившиеся по углам враги, словно издеваясь, постоянно при произношении игнорировали букву «Е», это решение пришлось скорректировать. Поэтому позднее, чтобы достигать большего эффекта от выступлений единым фронтом, члены обеих групп объединились под первоначальным названием.

    Чтобы интереснее проводить время, пациенты стали придумывать разные мероприятия. Например, им очень нравилось проводить конкурсы красоты, к участию в которых даже допускался персонал. Победительнице присваивали почётный титул «Мадмуазель Куку» и приглашали потом на свои закрытые вечеринки. Освоившись, обитатели клиники также стали создавать клубы по интересам. Таких клубов со временем стало довольно много, некоторые пациенты состояли членами сразу нескольких.
    Среди клубов позже выделились особо привилегированные, получившие право принимать решения, касающиеся распорядка дня в клинике и некоторых других сторон её жизни. Одним из них был Клуб санитаров, члены которого, подобно врачам, ходили в белых халатах. На халатах эффектно смотрелась эмблема клуба — крест синего цвета с буквами «К» и «С».
    В отличие от обычных санитаров при таких лечебницах, члены этого клуба занимались тем, что следили за рационом питания пациентов, тщательно проверяя поступающие продукты на предмет токсичности, биологической или радиационной опасности и т. д. Поскольку они к работе подходили чрезвычайно ответственно, довольно часто по результатам проверок принималось решение о запрещении ввоза на территорию клиники тех или иных продуктов. Эти ограничения всегда сопровождались информацией об ужасных последствиях, которые могли бы наступить, если бы не бдительность членов клуба.
    Пациенты же в силу недостатка образования не всегда ценили такую заботу об их здоровье и зачастую с крайним раздражением воспринимали очередной запрет на потребление полюбившихся продуктов, однако поделать ничего не могли и в отместку прозвали этот клуб «комитетом по страшилкам».
    Так как среди пациентов оказалось много любителей домашних животных, вполне естественно, что и они организовали свои клубы. Чтобы сразу становилась понятна принадлежность к тому или иному клубу, любители котов носили на груди значки с изображением кошачьей головы и большой буквой «К», а члены клуба любителей собак, соответственно, значки с собачьей головой и большой буквой «С». Возглавить клубы, что неудивительно, пригласили самых почётных граждан страны. Трудно сказать, по какой причине это произошло, но членов клуба любителей собак оказалось заметно больше. Впрочем, члены обоих клубов между собой ссорились крайне редко, и поговорка «живут как кошка с собакой» была явно не про них.

    Необходимо отметить, что новая клиника вобрала в себя весь существующий к этому времени передовой опыт, поэтому и лечение проводилось здесь по особой оригинальной методике. Она заключалась в том, что пациентов заставляли сочинять правила поведения в различных ситуациях. Сравнительно быстро пациенты не только наловчились сочинять такие правила, но и стали настоятельно рекомендовать их к повсеместному использованию. Население сначала настороженно отнеслось к таким инициативам, но потом как-то свыклось и со временем уже самостоятельно не могло ничего делать без оглядки на сочинённые в лечебнице правила. Наоборот, многие присылали сюда предложения придумать новые правила по регламентации тех или иных сторон жизни. Принятые правила печатались на специальных бланках с аббревиатурой общеизвестного названия клиники и рассылались по всей стране.
    Для повышения эффективности лечения стены были увешаны изречениями древних мудрецов. Каждого входящего встречали отлитые в граните слова: «Dura lex sed lex». По мнению администрации, эта надпись не только способствовала укреплению дисциплины среди пациентов, но и придавала клинике респектабельный вид. Остальные же граждане, со временем позабыв полное официальное название учреждения, при необходимости его упоминания чаще пользовались географическим описанием: это там, где «Dura...»
    Чтобы идти в ногу со временем, клинике пришлось даже создать страничку в интернете, и это однажды привело к крупной неприятности. Какие-то негодяи, то ли завистники, то ли иностранные агенты, осуществили на её сервер хакерскую атаку. В результате во внутреннюю сеть был занесён особый вирус, который автоматически заменял в текстах букву «М» на букву «Р». Поскольку стало невозможно распечатать даже пустые официальные бланки, работа лечебницы застопорилась.
    Не желая впустую терять время, пациенты стали заниматься своим любимым делом — обсуждать изменения в распорядке дня. В прошлом на протяжении некоторого времени им это запрещалось, администрация даже особо подчёркивала, что лечебница — это место для составления правил, а не для дискуссий. Но позже сравнительные клинические испытания выявили благотворное влияние участия в спорах на оздоровительный процесс, поэтому такие споры не только разрешались, но иногда даже поощрялись.
    В тот раз в повестке дня оказался чрезвычайно актуальный вопрос: о возможности совмещать обсуждение каких-либо правил с одновременным ковырянием в носу. Как и следовало ожидать, наличие самых разнообразных точек зрения придало дискуссии довольно бурный характер. Одними пациентами была выдвинута идея о допустимости ковыряния только в строго отведённые для этого часы, другие отстаивали тезис о возможности ковыряния только при обсуждении определённых тем, третьи считали, что право на ковыряние должно предоставляться лишь отдельным, особо уважаемым, депутатам. В итоге спор выдался настолько жарким, что в какой-то момент за недостатком аргументов оппоненты стали переходить на личности. Тон, как обычно, задавал один из наиболее известных и уважаемых депутатов, проведший в этих стенах уже не один год. Несмотря на то, что он пользовался здесь большим авторитетом, некоторые пациенты запанибрата звали его просто Жорик. Сейчас, с видимым удовольствием таская своего противника за волосы, он истошно вопил:
    — Уроды! Болваны! Кретины! Таких, как вы, уже давно пора расстрелять! Сослать в Сибирь! На каторгу!
    — Да ты… Да вы… — тот с трудом подбирал слова, пытаясь вырваться, и от волнения даже заикался. — Вы х-х… Ух-х… Хорь!
    — Сам ты выхухорь!
    — Не выхухорь, а выхухоль, — осторожно попытался поправить коллегу сидящий рядом седовласый представительный мужчина, сравнительно недавно переведённый сюда из палаты со второго этажа.
    — А тебя вообще никто не спрашивает! Выхухоль нашёлся! — огрызнулся Жорик, продолжая возить оппонента физиономией по столу.
    — Вы что-то имеете против выхухолей? — полюбопытствовал седовласый.
    — Да пошли вы все к чертям! — Жорика уже утомила эта перебранка.
    Он выпустил свою жертву и, продолжая на ходу извергать из себя разные ругательства, отправился в буфет восстанавливать силы, в то время как остальные депутаты с интересом принялись наблюдать за начавшимся в перерыве выступлением агитбригады — дуэта «Земляки» из другой палаты.
    Сначала по традиции были исполнены две песни патриотического содержания, а затем — старинное произведение про полковника Васина. Пациенты впоследствии часто напевали полюбившиеся слова:

          …Этот поезд в огне,
          И нам некуда больше бежать…
           . . . .
          …Их дети сходят с ума оттого,
          Что им нечего больше хотеть…

    Публике понравился и неожиданный финальный номер — шуточная песня на актуальную тему, про зиму:

          …Нам метели надоели,
          Нас сосули одолели.
          Мы на этом погорели,
          Отбрехались еле-еле.

          Тёмные пройдут недели,
          Снег растает возле ели.
          Где ж вы, звонкие капели?
          Мы мечтаем об апреле...

          Закачаются качели,
          Закружатся карусели.
          Как теперь мы осмелели,
          Что такое вам пропели!

   Зрители остались очень довольны и долго не хотели отпускать артистов. Условились в дальнейшем подготовить аналогичный коллектив в своей палате и сделать такие выступления регулярными.

    Администрация, озабоченная негативным влиянием внутренних конфликтов на имидж клиники, в профилактических целях была вынуждена разработать меры для поддержания порядка. Очень удачной оказалась идея привлечь к решению этой проблемы и самих пациентов. Вот тут как раз и пригодились созданные ранее клубы любителей домашних животных. Поскольку для поддержания порядка дисциплинированные собаки подходят гораздо лучше, чем склонные к анархии коты, вполне логично, что пост ответственного за порядок в клинике занял Председатель клуба любителей собак, которому присвоили звание «Верховод Гавкающих» и выдали бейджик с буквами «В» и «Г».
    Чтобы исключить возможные злоупотребления, приняли правило об ограничении срока полномочий ответственного за порядок, но его работа на этом посту так всем понравилась, что пациенты потом долго уговаривали его остаться. Они даже были готовы изменить правило об ограничении срока полномочий, но тот проявил истинное благородство. Давно въевшееся в сознание уважение к правилам не могло допустить их нарушения, поэтому на некоторое время он передал свои полномочия Председателю клуба любителей котов.
    Для регулярного напоминания всем о том, кто теперь является ответственным, тому пришлось пошить специальную пижаму, грудь которой украшала изящная вышивка, состоящая (скорее всего, по ошибке) из тех же букв «В» и «Г». Однако постоянное кошачье мяуканье под боком, а также некоторые другие дурные привычки этих животных со временем порядком утомили пациентов. Особенно всех раздражало потворство их образу жизни и стремление распространить его на всю клинику. В соответствии с кошачьими наклонностями период бодрствования перенесли на ночное время, а большую часть сна отвели на день. В конце концов, пациенты даже начали недовольно бурчать по углам и были очень счастливы, когда на пост вернулся прежний ответственный за порядок.
    Радость их была столь бурной, что вдохновила на сочинение огромного количества новых правил. Справедливости ради нужно отметить, что в порыве творческого энтузиазма депутаты не всегда успевали хорошенько подумать как на предмет необходимости того или иного правила, так и над его текстом. Зато эти правила приобрели свой неповторимый стиль, сразу выдающий, что они не могли родиться нигде, кроме как в стенах психиатрической клиники.
    Не остались в стороне и активисты из группы «СТОЛБ». Выражая свой восторг и одновременно желая каким-то образом доставить удовольствие вернувшемуся на прежний пост Председателю клуба любителей собак, они решились выступить с необычным предложением. Вспомнив известную историю из античности, придумали ответственному за порядок подарить коня, а для пущей важности пошить ему специальное пальто и привести в верхнюю палату. Естественно, встал вопрос, где взять коня для такой ответственной роли, ведь не станешь же использовать первую попавшуюся клячу! Другой важный вопрос: как это немаленькое животное затащить наверх? Неизвестно, сколько бы длились споры, если бы депутату Стоякину не пришла в голову блестящая идея.
    — Стойте! Придумал! — закричал он. — Что мы всё про коней да про коней. Можно ведь совсем с другой стороны подойти…
    Участники обсуждения с интересом приготовились выслушать коллегу. Тот продолжал:
    — Не нужно тупо упираться в голую биологию. — И, воздев глаза к потолку, громким шёпотом добавил таинственную фразу, понятную только посвящённым: — Кони и среди собак встречаются!
    При этих словах все невольно обратили взоры к висящему на стене портрету Председателя клуба любителей собак. Вот так поворот! Оригинальность замысла пришлась собравшимся по душе, и они направились к хозяину собаки со столь подходящей кличкой, чтобы уговорить его привлечь свою любимицу к делу охраны порядка в лечебнице.
    Употребив всё имеющееся красноречие, ходоки, как могли, постарались максимально тактично обрисовать своё предложение.
    — Кони в сенате? — не веря своим ушам, переспросил Председатель клуба любителей собак, подозревая, что чего-то недопонял.
    Получив утвердительный ответ, он, что случалось крайне редко, несколько растерялся. Первой реакцией было смешанное с радостью удивление от того, насколько предусмотрительным оказалось принятое когда-то решение о возведении этой клиники. Затем, собравшись с мыслями, он произнёс:
    — Даже не знаю, что вам сказать, это такая честь… Но мы сейчас очень сильно заняты испытаниями специальных устройств, — тут он указал на особый ошейник. — При помощи спутников они позволяют определять координаты любого объекта с очень высокой точностью. Быть может, попробуем вернуться к этому вопросу несколько позже, когда эксперименты закончатся…
    При этом Председатель благоразумно умолчал, что на основе этого устройства уже создано другое, на этот раз для людей. После окончания испытаний и доведения образца до серийного производства можно было бы спустя некоторое время законодательно обязать всё население круглосуточно носить при себе такой «маячок». Но сообщать об этом членам группы «СТОЛБ» он посчитал преждевременным, а те на своём предложении настаивать не рискнули и посчитали за благо удалиться.
    Дальнейшая судьба этой идеи неизвестна. Авторы предложения постеснялись ещё раз напоминать о себе, а Председатель клуба любителей собак из-за присущей ему личной скромности не стал возвращаться к этой теме.
    Врачи же, изучающие особенности протекания болезни у этих пациентов, позднее пришли к выводу, что имеет место особый случай, представляющий повышенную опасность. В итоге такая разновидность недуга получила название «конский столбняк», а поражённых им стали отмечать, нанося на лоб зелёнкой большие буквы «К» и «С»…

    Близился Новый год, настроение в клинике царило весёлое. Но тут пришла беда, откуда не ждали: «комитет по страшилкам» объявил запрет на многие вкусные продукты, и, что самое страшное, на спиртные напитки.
    Некоторые депутаны, которые ещё не совсем свыклись с правилами внутреннего распорядка и в то же время не до конца утратили прошлые навыки, решили «не ждать милостей от природы» и самостоятельно повлиять на ситуацию. Договорившись с кем-то из персонала, они в обмен на обещание угостить редкими деликатесами добыли комплект форменной спецодежды. Затем выбрали из своих рядов обладающего самыми тонкими и привлекательными чертами лица представителя, переодели в медсестру, для пущей убедительности накрасили ему глаза и губы и с напутствием: «Ну, с богом, Федя!» — отправили искать ближайший к клинике гастроном.
    Оказавшись на улице, Фёдор заметил неподалёку от входа в клинику осанистого бородача в сутане, бормотавшего себе под нос какие-то молитвы и периодически крестившегося. Рядом с ним стояла коробка для пожертвований, на которой можно было заметить надпись «на ремонт храма». Сидел ли здесь этот человек, отрабатывая наложенное игуменом наказание, или являлся обыкновенным переодетым жуликом, понять было невозможно, но Фёдору некогда было размышлять над этим. До контрольного времени, когда закроют отделы, торгующие спиртным, оставалось не так много, поэтому он поторопился к магазину.
    По дороге он обратил внимание на переливающуюся рекламу расположенного на другой стороне улицы кинотеатра. Около его названия попеременно загорались слова «КИНО» и «CINEMA». Но, вероятно, по причине какой-то неисправности ярко светились только начальные буквы — «К» и «С». Фёдора позабавило это очередное, хорошо знакомое ещё по лечебнице, сочетание…
    Через непродолжительное время, держа в руках несколько пакетов с напитками и всякой снедью, Фёдор в радостном расположении духа уже подходил к знакомым дверям. Остановившись на мгновение, чтобы бросить в коробку для подаяний какую-то мелочь, он заметил проходящую мимо миловидную девушку в короткой шубке и сапожках на высоком каблуке. Приподнятое от удачного похода настроение распирало весь организм, и Фёдор игриво окликнул её тонким голосом:
    — Девушка, а девушка, а как вас зовут?
    — Таня, — улыбнувшись, ответила та.
    — А меня Федя, — широко улыбнулся в ответ Фёдор.
    — Ну и дура!
    С этими словами девушка, не оглядываясь, поспешила дальше, а Фёдор только растерянно смотрел ей вслед. Рядом раздался громкий хохот — это смеялся человек в сутане: он-то сразу понял, кто скрывается под женской униформой. Прохожие с удивлением оборачивались на собирателя подаяний, не понимая, что могло его так развеселить.
    Фёдор подошёл к зданию и потянул на себя тяжёлую дверь. Вспомнив ещё раз девушку в короткой шубке, он пробормотал себе под нос: «Сама ты…» И, бросив взгляд на табличку с общеизвестным названием учреждения, в сердцах добавил: «Дура!..»
   
    (При написании этого текста ни один депутат не пострадал.)

                *   *   *   *   *   *

XII.2012 (…VI. 2013)

Окончание можно посмотреть в сборнике «Параллельный мир»: http://www.proza.ru/2014/01/17/668