ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2013/09/08/1971
СБОРНИК "О ЛЮБВИ ВСЕРЬЁЗ!" рец.0, фото Яндекс.
ЗАСТУКАЛИ!!!
В глубоко советские времена я поехал в туристическую поездку в капиталистическую страну, в Индию. Тридцать процентов стоимости путёвки оплачивало предприятие, а остальное: Я!
Несмотря на то, что я зарабатывал неплохо (см. «Армянский басня» в сборнике «Осторожно! Высокое напряжение!» и «Дед Мороз с ломом!») и разгружал вагоны в нерабочее время, деньги пришлось занимать и у друзей, и у знакомых, но не у родственников, которые почему-то…. придумали причины и не дали в долг.
Не буду я рассказывать обо всех перипетиях сборов в этом рассказе, но расскажу о крокодилах, в том числе и двуногих.
Группа наша была 30 человек, заезд в ноябре- декабре, т.е. молодые в такое время не ездят, но у меня другого времени не было и я решил съездить, хотя мне было 28 лет! Наша группа была волгоградская! Руководителем группы оказался у нас Начальник отдела зарубежных связей Областного Комитета Партии (ну , естественно, коммунистической). Трезвые люди должны чисто интуитивно понять, что у него работа была связана с постоянными банкетами: Встречи – проводы делегаций и отдельных не рядовых лиц дружественных и не очень дружественных - государств. Понятно, что эта работа на нём и его лице, оставила свои неизгладимые отпечатки, но он, благодаря особому надзору не рядовых медиков в свои пятьдесят лет выглядел ещё - «ничего» и довольно живо маслянистым взглядом «облизывал» двух единственно достойных внимания дам из всей группы- Лиды и Гали, возрастом, где-то моих лет, оказавшихся в нашей группе. Они были из соседнего с нашим городом районного городка, но были раньше между собою не знакомы. Они сразу поняли «нездоровый» по их мнению интерес нашего руководителя, а я бы сказал- вполне здоровый. Но они попросили меня « прикрыть» их, то есть сделать вид, что я вроде, как их «застолбил», то есть они обе «мои», что мы с ними давно знакомы и что, якобы, они меня пригласили заранее с ними ехать. Ну, я согласился, потому что, в общем-то, мне было приятно их общество, но… было одно – «НО!»
В нашей группе была мадам с моего завода – парторг цеха Озеленения. Дама значительно старше меня, но самонадеянно считавшая, что это незаметно и она, довольно –таки, настойчиво навязывала мне своё общество и даже демонстративно позволяла себе проявлять недовольство, когда я уклонялся от её общества. Звать её - Алла, хотя уже давно было пора её называть и по отчеству. Я понимал, что вернувшись домой мадам Алла своё недовольство может выплеснуть в приемлемой для её злорадства форме и неприемлемой для меня – семейного человека.
Недовольство проявляли нашей странной компанией «на троих» ещё двое членов группы: вот этот самый Руководитель группы и один мужчина такого же возраста из руководителей с предприятия моего района, который тоже довольно откровенно «притязал» на общение с «моими» девушками. Они очень внимательно относились к нашему «треугольнику» и старались меня угостить водочкой, чтобы я забыл о своих девушках, но я меру знал и голову не терял и роль «хозяина гарема» изображал старательно и натурально. Нас селили в отелях в трёхкомнатных номерах: гостиная, из гостиной вход в спальню и вход в рабочий кабинет. Такой номер в сутки стоил столько, сколько получает в месяц шофёр автобуса или учитель начальных классов в Индии, а я живу один в таком номере. Но это, в общем, условно. Фактически я жил у девчат: Гали и Лиды. А они категорически отказывались селиться врозь. Сами понимаете – в целях самозащиты от этих «притязателей», потому что их притязания доходили порой до наглости.
Путешествуя по Индии в качестве советского туриста, я советский рабочий, электромонтёр впитывал всё окружающее всеми фибрами души. Иногда даже с риском для жизни. Особенно моя чувствительная душа реагировала на дискриминацию нас советских туристов по сравнению с туристами капстран. Нас было три группы из Советского Союза: Волгоградская, Белгородская и Грузинская примерно по 30 человек. К грузинской группе относились так же как и ко всем к нам, но они почему-то скандалили по каждому поводу, писали жалобы, требовали консульство и посольство и по отношению к нам ( Белгородским и Волгоградским) относились свысока и даже с презрением. Из-за их претенциозности работники отеля и ресторана к ним лучше не относились, а наоборот подстраивали всякие неожиданные гадости и они были в постоянных скандалах. Одной скандальной мадам официант даже налил в вырез на спине горячую заварку из заварного чайника. Может быть это случайно, но всё случалось с ними. Правду скажу, не все из грузинской группы так себя вели. Несколько человек из тридцати были вполне нормальными и коммуникабельными.
Мы были в городах(перечислю по порядку с момента прилёта до отлёта) :Дели, Джайпур, Амбер, Агра, Бомбей(сейчас Мумбай), Бангалор(Бенгалуру), Майсор и опять, Бомбей, Дели и назад в Москву.
В городе Амбере нас возили на слонах в древний, очень красивый дворец одного из многочисленных императоров. Перед тем как отправляться, была какая-то организационная задержка. Мы ходили между слонами, осматривая их. Вообще я скажу, что проходя между двумя шевелящимися слонами, невольно ощущаешь ужас, как будто проходишь между двумя железобетонными стенками, которые вот-вот могут сойтись и от тебя останется мокрое место. Мы подошли к молодому слонёнку – подростку и рядом со мной оказалась моя «землячка» Алла.
-А, вы бы согласились, - обратилась она ко мне, - чтобы вас поднял на себя вот этот слоник? Или слабО?
-А, что? – погладил я слонёнка, ростом с две коровы, по хоботу и, заглянув ему в глаза, сказал, - Запросто!
Я взял осторожно его хобот, обвил вокруг себя. Алла отошла от меня в сторону, сияя предвкушением чего-то душещипательного. Но тут, откуда ни возьмись, выскочил погонщик и издали закричал:
-Сэр! Сэр! Ноу! Бэби элефант! Бэби! - и показал пальцем на висок, мол, он ребёнок, ещё глупой, может уронить. Алла с сожалением вздохнула, а мои подружки подошли и возмущённо отчитали меня за безрассудство.("Во дворец я на слоне!":http://www.proza.ru/2013/09/09/792)
Был уже конец поездки, когда мы посетили города Дели, Джайпур, Агра, Амбер, Бомбей(сейчас его обозвали Мумбай), Багалор(Бенгалуру) и приехали мы в последний город Майсор – древняя столица всех императоров, потому что в этом райском месте температура воздуха в течение года колебалась от 30 до 35 градусов тепла, но там не было жарко, потому что рядом было море и бежали , впадая в море, горные реки с водопадами. Это был просто рай. Естественно, там было много красивейших дворцов, так как каждый император строил дворец угодный именно его душе, соответствовавший его фантазии. Естественно, там был богатейший зоопарк, в который мы конечно же устремились с удовольствием и интересом.
Моя неудавшаяся «претендентка» - Алла к этому времени уже, конечно поняла, что со мной она «пролетела» и злобу она затаила невероятную. Осознал я это уже позже, когда осмыслил кое-что с помощью моих подружек. Да и мужички – претенденты на моих подружек тоже « удила закусили», очень сильно обидевшись на меня.
В общем, шли мы, шли по зоопарку и пришли к вольеру с крокодилом. Нам повезло, как сказал наш гид, что крокодил, как раз грелся на солнышке, а не сидел в болоте, высунув одни только глаза и ноздри.
Был он от нас на расстоянии трёх метров, отгороженный железобетонным барьером, высотой с метр. Мы смотрели на этого крокодила, а он лежит совершенно недвижимый. Ничего не шелохнётся на нём, даже дыхание его незаметно. И моя «претендентка» -Алла стала меня подзадоривать, что мол это чучело соломой набитое, что это, мол, дохлый крокодил и положили его для камуфляжа - «очки нам втирают». А меня, как раз перед этим за завтраком приглашали к себе за столик наш Руководитель и этот второй «претендент» на моих девушек. Бутылочку мы по какому-то поводу на троих «расчехлили», как говорили у нас в авиации. Градусы у меня ещё не прошли и я решил проверить, действительно ли крокодил мёртвый, как говорила моя «претендентка» Алла. Я перемахнул через барьер и все рядом стоявшие затаили дыхание. ("Любовь спасла от крокодилов!":http://www.proza.ru/2011/07/07/581) Руководитель и второй «претендент» почему-то отвернулись, сделав вид, что этого не видят, и я только успел сфотографировать крокодила в непосредственной близости (даже тень на фотографии моя видна) но это увидели мои подружки Галя и Лена и бросились к барьеру с криками, схватили меня за шиворот и вытащили назад через барьер не очень аккуратно и при этом «обложили» меня не очень цензурно, прямо как свою коллективную собственность. Я стал оправдываться и доказывать им, что крокодил дохлый и вот даже могут подтвердить…указал я на Аллу.
- Ну, вот пусть она и подставит свою задницу, а не твою! Ты забыл, как она тебя слоном чуть не покалечила?- сказали мои подружки. Моя «претен-дентка» Алла разочарованно вздохнула. Я взял тоненький прутик, сделал из него стрелку с хвостиком и прицелившись пустил её в морду крокодилу… О! Ужас! Стрелка не успела долететь до морды может быть миллиметры, но крокодил молниеносно поймал её зубами, почти не шевельнувшись и с полминуты держал её в зубах, определяя - это что же ему в пасть невзначай могло попасть. Потом выплюнул и разочарованно пополз в болото, видимо решив, что его «раскололи» , то есть «закосить» под бревно ему не удалось и завтрак не состоится. Девчонки так меня трепали и хлопали по спине, что было довольно ощутимо. А руководитель весьма неодобрительно на меня посмотрел, как бы сожалея о том же, что и крокодил. Когда мы садились в автобус, моя «претендентка» Алла с сожалением сказала во всеуслышание в мой адрес:
-Да! Вас любовь спасла от крокодила!
А одна из моих подружек сказала, тоже во всеуслышание:
-А нас-то любовь спасла от двух сразу!
При этом Руководитель и второй «претендент» переглянулись и покраснели.
Но это был не последний случай, когда меня спасли мои подружки. А последний был вот такой…
ЗАСТУКАЛИ!(Вот похожая ситуация к фото Яндекс "Ты троим свидание назначил!":http://proza.ru/2013/07/15/548
Я увлекался бассейнами. Купался с раннего утра и до «отбоя», хотя мало кто купался, потому что было время прохладное даже для Индии в конце ноября, начале декабря. На предостережения своих «подружек» я не реагировал, но, в общем-то, стал подкашливать. У нас никогда не было медперсонала при купаниях в бассейнах, а тут вдруг появилась миловидная девушка в белом халате, при чём, белокожая, с очень простым, без макияжа личиком, европейского вида и обратила на меня внимание. Она обратилась ко мне даже на ломаном русском языке. Она сказала, что, «Нужно немножко лечить!», показала при этом на горло и пригласила меня с собой. Я бы отказался, но она так мило посмотрела мне в глаза, что я взял с кресла свою рубашку с коротким рукавом и последовал за нею. Она завела меня в кабинет в дальнем конце нашего отеля, постелила на кушетку простыню и скомандовала мне лечь. Я возразил, указывая на мои мокрые плавки. Девушка меня настойчиво толкнула, заставляя сесть и так же настойчиво, но нежно руками уложила меня на кушетку. Поставила рядом с кушеткой стульчик, на уровне моего пояса, принесла в баночке какую-то мазь и стала мазать меня, растирая. Мазь пахла очень благовонно и с какими-то эфирными маслами, от которых у меня почти закружилась голова. Она начала от горла, потом мазала грудь, потом стала мазать, зачем-то, мой живот, а при этом она локтем стала задевать мои плавки, которые были довольно бугроваты, а после прикосновения… я понял, что процесс в том месте пошёл неуправляемо! Я покраснел и девушка тоже… Она игриво скосила глаза на тот бугорок, а потом на меня, привстала, медленно нагнулась ко мне, открывая прелести её декольте и нежно поцеловала мои завибрировавшие губы. Она во время поцелуя очень тяжело дышала, а глаза её смотрели с каким-то блеском в мои глаза. Потом она села на стульчик, откровенно положив свой локоть на мой бугорок, который уже был не по размеру плавок… Она сказала: «Вечер! Повторить!» и показала десять пальцев, а потом на часы. Глаза её говорили мне очень многообещающе!.. Когда я шёл в номер, то сердце моё колотилось в груди, как будто я пробежал стометровку, а голова кружилась, то ли от аромата благовонной мази, то ли ещё от чего-то. Я вообще-то шёл не в свой номер, а по привычке к своим «подружкам», но остановился перед дверью их номера и решил, что нужно зайти в свой номер, слегка успокоиться, а потом идти к девчонкам, а то они поймут, что я не в себе. Только я хотел уйти от их двери, как она открылась и Лидочка, появившись в двери радостно воскликнула:
-Ну, наконец-то! Ты совсем закупался! Иди, переодевайся, пошли на ужин! Ой! А чем это от тебя так пахнет или воняет? Я не пойму!
-Курс лечения проходил! Медицина, что-то заподозрила во мне неладное!
-Вот! Говорили же тебе! Хватит нырять! Доныряешься!
Галя подошла ко мне, тоже понюхала и сказала:
-Чем-то вроде знакомым пахнет, а вроде и нет! А что это у тебя так глаза сияют? А? У тебя лекарь был или лекарша?
- Какая разница? – возразил я, - У меня от этого запаха голова кружится!
-Ну, ладно! От запаха, так от запаха! Закрывай номер и приходи! Тебя же там не накормили, где лечили?
Ужин у нас всегда затягивался, потому что он проходил под звуки пианино. Музыкант всегда исполнял для нас музыку советских песен времён гражданской и ВОв. Индусы очень любили эту нашу музыку, а мы, воспитанные в духе социалистического патриотизма – тоже. А поскольку, ужин у нас всегда сопровождали «сто граммов», то мы (волгоградская группа) под эту музыку пели, а нас поддерживали белгородцы. Это очень нравилось грузинской группе и персоналу ресторана. Девчонки были очень удивлены тем, что я отказался за ужином от «ста граммов», сославшись на лечение и ушёл повторять сеанс лечения без пятнадцати десять вечера. Я шёл по пустому коридору отеля к той комнате, похожей на медицинский изолятор, где мне проводила лечение медсестра. Я был полон сомнения в том, что я фактически иду на свидание, но с пустыми руками, без цветов, без подарка… Мои мысли были прерваны тем, что, не доходя мною метров десять до нужной мне двери слева, передо мной справа открылась дверь и вышла эта самая медсестра. Увидев меня она вздрогнула, в лице её мелькнул испуг, но сразу же лицо её изобразило радость, она подскочила ко мне, схватила за руку и повлекла к двери того кабинета, где мы были с нею раньше. Едва мы зашли, она, не отпуская мою руку, замкнула дверь ключом изнутри и, приподнявшись на цыпочках, потянулась губами к моим губам. Я прильнул к её губам, обняв её за талию и удивился тому, какая она хрупкая, по сравнению моими подружками. Она была как воробышек, но бюст у неё был мощный и упругий, а она им активно двигала по моей груди. Ещё меня удивило то, что она, не дожидаясь моих активных действий, стала расстёгивать свой халат, спускать трусики, а бюстгальтера на ней не было. Спустив трусики до колен, она активно… да нет! Торопливо стала расстёгивать ремень моих брюк, которые я надел перед ужином в ресторан. Я хотел ей помочь, снять с плеч расстёгнутый халат, но она дала понять, что не справится с моим брючным ремнём. Я перенёс внимание на него, не понимая такую её торопливость…
Громкий стук в дверь ударил меня по нервам. Девушка тоже испугалась, но что-то крикнула в сторону двери по-английски. Стук повторился ещё громче и мне показалось, что стучат в дверь сразу двое. Девушка с сожалением глянула на мою расстёгнутую рубашку, но застёгнутые брюки, и вдруг опять бросилась их расстёгивать и почему-то громко закричала опять же по-английски в сторону двери. Я оттолкнул её руки и стал застёгивать рубашку. Девушка повторила крик в сторону двери, опять бросив взгляд сожаления на мои брюки. Стук стал настолько громким, что девушка не выдержала и, подбежав к двери, повернула ключ в замке… Дверь резко распахнулась! Передо мной были разъярённые, как тигрицы, мои «подружки». Девушка отпрыгнула от них так, как будто это и впрямь были тигрицы! Во всяком случае, было видно, что она ожидала кого-то другого…
- Что? - спросила Лидочка в скандально-базарной форме, - Лечение продолжаем при закрытых дверях? А скорая помощь вам не нужна?
-Как же не нужна? - язвительно смеясь, поддержала Галочка, знавшая английский язык, - Она кричала - помогите! Так что, мы вовремя! Вам девушка ещё нужна помощь? Вы кажется по-
русски понимаете? Ну, я повторю по-английски! После нашей помощи вас выкинут с работы! Ясно?-Галя повторила по-английски…
Девушка упала на колени и стала бледнее бледнолицей:
- Ноу! Нет! Позалюста! Простить!
Я чуть не провалился со стыда сквозь пол…
Когда я словно под конвоем шёл с «подружами» по коридору, чуть впереди них, то заметил, что дверь того кабинета, из которого вышла «медсестра» перед встречей со мной, была не плотно прикрыта, но кто-то её изнутри бесшумно притянул плотнее. Я не знаю, заметили ли это мои «подружки». Я разумеется пошёл в свой номер, потому что после происшедшего не могло быть и речи о моём ночлеге у них. Однако они минут через пятнадцать постучали ко мне в номер. Я открыл, ожидая каких-то резких заявлений в свой опозоренный «адрес», но… Галя спросила:
-Ты помнишь, показывал нам издали двух мужиков, которые просили тебя продать им твой фотоаппарат, интересуясь лантановой оптикой?
-Ну, помню… - не понимая ответил я.
-Так вот, мы посмотрели на улицу из номера и видели этих мужиков в компании твоей «медсестрички». Они сильно скандалили, выйдя на улицу из отеля! Соображаешь? Если бы мы тебя не «застукали», то тебя бы «застукали» другие, но и последствия были бы другие! Понял? Пошли к нам, кот камышовый! Распечатаем бутылочку за счастливый конец!
Да, уж! Спасибо! За это стоит! – сказал я, опустив голову.
И этот случай был не последним, когда мои подружки спасли меня от беды.
А вот этот случай!
У нас прощальный вечер! Последний день, последние часы нашего пребывания в Индии… Чувство нас одолевало всех и каждого: Предвкушения радости встречи с Родиной! Этого не поймёт только тот, кто ни разу не уезжал надолго из родных мест. Не поймёт и тот, кто как «перекати поле» «мотыляется» по всему свету. А мы были ещё и воспитаны в духе Советского патриотизма! И это дорогого стоило! Мы по прибытии в Дели, после окончания нашего Круиза по Индии, узнали, что можем посетить наше Советское посольство. Радости не было границ! Кинулись собирать гостинцы! Нашли сохранившуюся у кого-то бутылку «Столичной» водки, кусок красивого слоёного сала! Мешочек ржаных подсоленных сухариков! В общем, то, что по своему разумению ценили выше всего! Приехали мы на автобусе к Посольству. Остановились, ещё не зная, что уже подъехали, но кто-то, глянув в окно сказал: «Знамя наше!» Это чуть не стоило нам здоровья, потому что все кинулись к окну на одну сторону с таким рывком, что автобус приподнял колёса над асфальтом с противоположной стороны. Водитель, с перепугу, открыл дверцу и сам стал на подножку, собираясь выпрыгнуть, но он этого не сделал, тем самым уравновесив нашу глупость, поскольку его вес был с противоположной стороны от нашего Посольства. Нас никто не принял, а просто вышел какой-то молодой человек, в костюме, при галстуке и объяснил, что руководство в отъезде, а наш приём не запланирован. Одна из нас – волгоградская семидесятилетняя бабушка с улицы Мира, предложила отдать этому молодому человеку наши приготовленные подарки, но шеф гаденько засмеялся и сказал, что если он их и возьмёт, то выбросит в урну, может быть при нас же. Наш патриотический пыл заметно остыл после этого замечания нашего многоопытного шефа. Шеф нагло взял бутылку «Столичной» из подарочного пакета и сказал хозяевам бутылки - пожилой непьющей супружеской паре:
-Если не возражаете, мы во славу нашего знамени, прозябающего за кордоном, пригубим за ужином? – на что ему возражений не последовало.
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, сентябрь 2013 г.
ЗАСТУКАЛИ! (продолжение)
Следующий после этого происшествия день был последним в нашей поездке. Вечером мы отбывали в Москву. Полёт должен был опять проходить с посадкой столице Ирана – Тегеране.
Утром, как всегда завтрак и последние экскурсионные поездки по столице – Дели. Обед в нашем же отеле Империал и опять поездки. После обеда более половины группы отказались ехать на экскурсию. Всё уже надоело. В шесть часов вечера был запланирован прощальный ужин. Нам предложили сопроводить наш ужин эстрадным ансамблем, за что запросили очень приличную сумму или… бутылку русской водки.
Деньги у нас у всех уже были на исходе, да и не для того мы их брали с собой… А вот бутылку водки мы нашли. Так ансамбль оказался аж… из десяти человек, а солировала в нём бледнолицая красавица, совершенно европейского толка, но украшения у неё были индийские и сама она была… вся из себя! Длинное кремовое платье из серебристой парчи, плотно облегало её стройную, почти хрупкую фигурку, но декольте, наполненное упругим бюстом, даже как-то не соответствовало её фигурке. Возможно она была на высоких каблуках, но обувь не было видно из-за красивых гипюровых воланов, скользящих по полу. Мы очень удивились тому, что за бутылку водки вот такая команда согласилась нам играть и петь в течение двух часов до отъезда в аэропорт.
Стол был как всегда – шведский из вторых блюд. Первое предлагали и приносили с выбором примерно из пяти блюд всяких супов, но, всего-навсего, в большой чайной чашке, в которой столовой ложкой делать было нечего, но она в чашке присутствовала. Зато второе…. – это был стол уставленный блюдами… Не блюдами, а большими мисками, горшками, широкими кастрюлями с разного рода мясной, рыбной и овощной продукцией. Всего по ложке положишь и получается – горка на тарелке. По началу мы всё это съедали, по том всё больше стало оставаться и нас просили брать столько, сколько реально можно съесть, так как у них в стране с пищей напряжённая ситуация. Однако уговоры мало действовали, потому что, нагуляв аппетит по экскурсиям, трясущимися руками хватали всё, на что завидовали голодные глаза, но всё же не съедали, а концу, от тоски по дому, аппетиты и вовсе упали.
Мы с девчонками, положили себе скромно, понимая, что скоро в полёт, а там будут кормить до посадки в Тегеране и после взлёта в Москву. Однако, только мы сели и едва успели выпить: я водку, а они крымское вино, из наших запасов, как грянула довольно зажигательная музыка на быстрый танец с прелестным голосом чудной певицы, которая, как нам показалось, просто приглашает именно нас, или меня на танец! И я предложил девчонкам «сплясать», на что они сразу же согласились. Нас немедленно поддержала одна грузинка, лет сорока, которая мне неоднократно составляла компанию в быстрых ( и не только) танцах. Она мне однажды сказала: «Как жалко, что ты женат! Мне бы такого зятя! Моей младшей дочке пятнадцать лет…» Когда я эту грузинку прижимал к себе, то её лицо заливал румянец, не тёщиного разлива…
Танцевали мы вчетвером и получилось так, что женщины образовали кружок, а я в центре «выделывал кренделя» экстравагантного рок-твиста, то есть на самом деле «плясал», а девчонки и «тёща» мне пританцовывали. Я даже на мостик ложился, чуть не доставая головой до пола, несмотря на то, что у меня были армянские туфли с высоким , сантиметра четыре, каблуком с тупым высоким носом, тёмно-вишнёвого цвета с чёрным напылением снизу.
Мелодия закончилась, мы вернулись к столу, наполнили рюмки, стукнулись, выпили, только я взялся за вилку… Бешенный аккорд следующей мелодии ударил нас по музыкально настроенным нервам. Я опять пригласил девчонок, но они категорически отказались, взявшись всерьёз за закуску. Я мельком глянул на ансамбль… Да нет же! На певицу! А она глядя с улыбкой на меня, просто рукой мне махнула и указала, что место моё там у авансцены. Я бросил вилку и пошёл опять «плясать». Никто больше не вышел и я перед этой певицей «выделывал» ещё более рискованные «кренделя». Мельком я поглядывал на реакцию моих подружек на мои выкрутасы и заметил, что они не кушают, а очень озабоченно смотрят не на меня, а на сцену, прижавшись к друг дружке и переговариваясь. Закончилась мелодия и я пошёл на место, уже мокрый от пота. Только я подошёл к своему месту и присел, девчонки зажав меня с двух сторон своими бюстами, торопливо зашептали мне сразу в оба уха:
-Ты видишь, кто на сцене? Это же та самая медсестричка, которая тебе ловушку устраивала! Только она в макияже и в парике!
Я от удивления вытаращил глаза и смотрел на певицу. А она уже начала другую, не менее зажигательную мелодию, почему-то опять устремив на меня взгляд. Я смотрел и у меня происходило раздвоение личности: Она! Не она! Она! Да нет! Не она!
-Да, нет же! – сказал я девчонкам, - Эта выше намного! И вообще, та простенькая была, а это же королева!
-Дурень, Лёня! Макияж! Каблуки! Парик! Она! Не ходи больше танцевать! Закусывай! Она хочет тебя уложить! Она мстит тебе!
-Что?! Меня уложить! – меня уже «накрыло». Я налил стопку, а певица рукой меня приглашала к авансцене. Я встал, выпил ещё стопку водки и пошёл не закусывая.
-Если я пляшу, меня и ведром водки не уложишь! – думал я, подходя к авансцене, - Надо всё-таки задать ей вопрос на засыпку?
Я начал танцевать, вглядываясь в её лицо. Со мной вышла поддержать меня «грузинская тёща», но поняла, что всё моё внимание на сцене. Она спросила с ухмылкой:
-Ты хочешь её с собой забрать?
-Я должен ей вопрос задать! – ответил я.
Я приблизился вплотную к авансцене. Сцена была очень маленькая и вся была заполнена музыкантами с инструментами. У певицы было место только у самого края, а сцена была высотой всего по колена. Я протянул руку к ней и хотел, схватив её на руки, спустить со сцены, или вообще не отпускать с рук и задать вопрос, но она испуганно отстранилась и промолвила: Ноу! Ноу! Я сделал несколько выдающихся «па» и опять приблизился к авансцене, протягивая руку, но она опять отстранилась и беспомощно оглянулась на музыкантов, но они, улыбаясь кивнули, что ничего в этом плохого. Но она опять промолвила: Ноу! - и продолжила выступление. А я продолжил «пляску» с «тёщей». Вернувшись после танца к столу, я протянул руку к бутылке, но девчонки её убрали и, схватив меня за бицепсы с двух сторон, сказали:
-Ешь! Больше пить и плясать не будешь!
Я возмутился, но…
В зал вбежал наш шеф и сказал:
-Всеобщий подъём! Автобус ждёт! Не забывайте свои вещи!
-Ешь! – потребовали девчонки. Но я обиделся на них за их самоуправство и демонстративно встав, пошёл к вещам, которые были уложены тут же вдоль стены, так как номера отеля были нами сданы. Я забросил за плечи свой клетчатый дорожный ранец и в две руки взял чемоданы девчонок. Они шли за мной к двери на выход, как две телохранительницы. Уже в двери, я оглянулся на певицу… Она, как раз, исполняя песню, смотрела на меня, ожидая мой взгляд и дождавшись, послала мне воздушный поцелуй, но во взгляде я не увидел добра и не ответил, хотя девчонки меня бесцеремонно толкнули в спину, чтобы я шёл. В автобусе я всё-таки пожалел, что я не поел, потому что меня подташнивало. Я подумал: Вот будет здорово, если я бывший лётчик-истребитель буду блевать в самолёте наравне с некоторыми… А я ведь, девчонкам сообщил о том, что я бывший лётчик, ещё, когда летели в Индию. Надо срочно в туалет и промыть желудок.
Я рядом с девчонками оставил свой ранец с вещами и одной из них повесил на шею мой фотоаппарат, сказал им, что я на минуту в туалет. Я оценивающе глянул на очередь наших туристов, проходящих регистрацию. Заканчивала регистрацию грузинская группа, а перед нами ещё и белгородская группа. Нормально. Я быстро пошёл. В туалете было пусто, к моему удовольствию. Я попробовал потужиться над раковиной, но ничего не получалось. Я, подставив пригоршню под струю крана напился воды и засунул пальцы подальше в горло… Ничего не получается! Промучившись минут пять, я всё таки выдал чистую струю из пустого желудка и с облегчением стал вытирать слёзы платочком. Я слышал, что даже в туалете динамик информатора что-то молотит, кого-то вызывая, но не обратил внимания. Надо зайти в кабинку, потому что взлетим не сразу и после взлёта в туалет можно сходить не сразу. Зашёл… Сделав быстро дело, хотел выйти, но… Как говорится: Не тут-то было! Дверь жёстко стояла на месте и даже не пружинила под моим плечом. Я прошёл дальше, за унитаз и, стоя на одной ноге, другой с силой ударил в дверь! Она не шелохнулась и даже не спружинила. Я бегло осмотрелся. Крыши над кабинкой нет. Потолок туалета высоко. Я стал на унитаз, упёрся руками в стенки кабинки и, слегка подпрыгнув, подтянулся и поставил ноги на край кабинки над дверью. Это было бесшумно, тем более, что информатор надрывался, вызывая кого-то. Устремив взгляд вниз к двери кабинки снаружи, я увидел под собою мужика, придерживающего рукоять туалетной щётки на длинной ручке. Щётка упиралась в дверь моей кабинки, а другой конец упирался в стенку над раковиной!.. И я спрыгнул этому мужику ногами на плечи!!! С сильным толчком ногами к полу. Он даже не вскрикнул, а я упал с него на колени, но схватившись за край раковины, быстро поднялся и выскочил в зал… Навстречу мне бежали, истерично размахивая руками, мои девчонки, а за ними бежали два полисмена с дубинками в руках. Подбегая ко мне, он обе кричали:
-Ты что, не слышишь? Тебя вызывают! Наши уже границу перешли! Нашу группу поставили впереди белгородцев!
Меня схватил за предплечье один полисмен, другой также схватил двух моих девчонок. Я услышал из информатора:
-Мистер Кроупатинэ! Мистер Кроупатинэ!..
– Вот черти нерусские! Надо же так извратить мою фамилию! – возмутился я.
У меня потребовали паспорт, я отдал и нас повели на пункт регистрации. Навстречу мне выдвинулся всем корпусом наш шеф:
-Что? Не вдоволь наплясался? Решил ещё в индийской тюрьме поплясать? Неужели, не слышно было в туалете?
-Так я не «кроупатинэ» пока что! - ответил я.
В самолёте я девчонкам рассказал, что произошло в туалете. Они уточнили, осталась ли дверь кабинки подпёртой щёткой, когда я уходил и как я думаю, что я причинил мужику?
-Дверь осталась подпёртой! А у мужика, скорее всего сломаны обе ключицы…
-Ну, молись, коммунист Лёнчик, чтобы тебя не вернули в Тегеране назад! – сказали девчонки, чрезвычайно расстроенные моим рассказом.
-Ну, теперь ты веришь, что певичка и «медсестричка» – одно лицо?
-Выходит так… - согласился я.
Ох! Какие взгляды бросала на меня моя несостоявшаяся претендентка Алла! Я уже предчувствовал, что меня ждёт в моём заводском парткоме!
Но и это ещё было не всё! Тегеран!...
В Тегеране нас даже не впустили в здание аэропорта. Предложили двадцать минут погулять тут же вокруг самолёта, не мешая обслуге в подготовке самолёта в путь до Москвы. Но двадцать минут растянулись примерно на час. Под крылом нашего самолёта стояла большая грузовая спецмашина. Крыша кабины была с небольшими перилами и на ней техник в униформе что-то делал с элеронами у левого крыла самолёта. В кабине сидел мужчина в цивильной гражданской рубашке в клеточку, положив руки на баранку, а лицо - боком на руки и в открытое окно смотрел на нас. Взгляд его мне показался неравнодушным и я вспомнил, что у меня ещё остались в кармане наши советские значки, и даже, кажется, был один значок с изображением Ленина. Ленин пользовался у индусов особым спросом. В Майсоре, когда мы смотрели цветущую сакуру, к нам подошла очень старая женщина и на своём языке попросила, протянув руку, как я думал – милостыню. Я достал конфетку «Кара-кум» и протянул ей, но она показала рукой – «нет» и промолвила:
-Ленин! – и показала мне на грудь, где у меня красовался значок Ленина и себе на грудь. Я достал значки из кармана, выбрал значок Ленина и подал ей… Если бы вы видели, каким счастьем засветились её глаза и из них выкатились слёзы! Она поцеловала значок, поклонилась мне и попятилась от меня, продолжая кланяться, пока не отошла метров пять, а потом, согнувшись засеменила быстрым шагом по улице. Что знала о Ленине эта старая индуска? Видимо он для неё был равносилен Богу! Да и я в то время Ленина практически боготворил…
Я разложил на ладони несколько значков, в том числе и Ленина и, подойдя к кабине машины, протянул шофёру свою ладонь. Он приподнял голову, посмотрел на значки, мотнул головой из стороны в строну: мол, нет! И опять положил голову на руки. Техник, работавший на крыше кабины, мельком глянул на мою ладонь и, упав грудью на крышу кабины, протянул ко мне руку:
-Сэр! Ленин! –пробормотал он.
Я с удовольствием протянул к нему руку, но водитель поднял голову, выглянул в открытое окно кабины и бросил взгляд на этого техника. Тот мигом вскочил на ноги и, глядя на меня через плечо, махнул рукой, мол, уходите!
Я хотел уходить, бросив значки в карман, но водитель выскочил из кабины и, схватив меня за руку, потащил к своей кабине с другой стороны. Мои подружки, наблюдавшие всё происходящее метров с десяти, бросились к нам и заголосили вразнобой:
-Извините! Извините! – а Галина ещё и по-английски ему что-то стала бормотать и оттеснила меня от него. Лидочка толкнула меня в спину к группе, а сама тоже стала перед «шофёром», который видимо был не шофёром, а наблюдателем спецслужб, так как мы были «представителями Империи Зла» - социалистического лагеря.
Шеф шагнул мне навстречу и прошипел:
-Вы, Леонид Васильевич, видимо жаждете посидеть в шахской тюрьме? Но я вас лишил такого удовольствия! Это я послал девчонок вас выручать!
-Спасибо! – сказал я, - Но что особенного я сделал?
-Вы забыли, что я вам говорил перед отъездом! Это будет расценено как пропаганда коммунистических идей! А Индия, это совсем не Иран! Разницу вы чуть не испытали на себе!
«Шофёр» с недовольным видом отвернулся от девчонок и полез в кабину.
В самолёте девчонки мне сказали, что они сразу бросились ко мне, когда поняли ситуацию, а шеф приказывал им не дёргаться, иначе, мол, за компанию с ним попадёте…
Уже после Москвы, по прибытии в аэропорт Волгограда, шеф сказал всей группе, что даёт нам месяц, чтобы сделать фотографии, а потом он организует встречу, для обмена фотками и плёнками. Для этого он дал всем свой телефон.
Через месяц мы все созвонились с шефом и он сообщил нам дату время и место встречи нашей группы в обкомовском ресторане «Октябрьский», в котором я, естественно, никогда не был, да и никто из нашей группы. Жену я с собой взять не мог, потому что у нас было двое детей возраста три годика и один год. Жена дала мне двадцать пять рублей одной бумажкой и попросила, чтобы я не все деньги тратил, так как больше денег дома нет до получки. Шеф нас встретил возле ресторана, провёл нас в банкетный зал. Кроме двух супружеских пар, которые в таком составе ездили в Индию, ещё взял с собой супругу один из «претендентов», как я назвал шефа и одного начальника с предприятия моего района, за то, что они приставали к «моим» девчонкам: Галине и Лидии. В банкетном зале мы с девчонками так же сели рядом и стали показывать фотографии друг другу. Так же все остальные стали показывать друг другу фото и показывать с проектора на стенку слайды. Шеф дал команду девушке-официантке накрыть стол. На столе стояли две большие вазы на высоких ножках, наполненные «бугром» апельсинами. Стояло в красивых бутылках спиртное примерно в шести местах партиями, состоящими из разных напитков, из которых нам на взгляд по этикеткам были знакомы только бутылки «Столичной» и Армянского коньяка. Мы с девчонками забеспокоились, увидев, что перед нами ставит официантка блюдца с чёрной, красной икрой, с балыками и салатами с креветками и прочими, тогда для нас недоступными «яствами». Шеф предложил налить и выпить за встречу, что мы и сделали с не меньшим удовольствием, чем он. Однако, не успели мы закусить икоркой и балыками, как девушка-официант, убрала блюдца с икрой и поставила такие же новые. На наш вопрос она ответила, что, если икра постояла на столе в открытом виде 30 минут, она уже считается не свежей и подлежит по инструкции замене. Мы очень испугались, что у нас при таких темпах может не хватить денег на рассчёт. Я подошёл в перекуре к своему «земляку», спросил, не займёт ли он мне денег, если не хватит рассчитаться за ресторан. Он и его жена тоже сокрушённо покачали головами и сказали, что они тоже не рассчитывали на такое угощение. Девчонки меня успокоили и сказали, что они договорятся с шефом, чтобы нам дали возможность рассчитаться позже. Вечер прошёл нормально, даже танцевали.
Когда подошло время рассчитываться, шеф сказал девушке-официантке:
-Леночка! Рассчитай всем поровну!
Мы затаили дыхание. Девушка посчитала на маленьких деревянных счётиках и сказала:
-По шесть рублей, семьдесят копеек с человека.
Мы не поверили своим ушам… Оказалось, что в этом ресторане обслуживают только работников Областного Комитета партии, а для них продукты совершенно бесплатно. Оплачивается только спиртное, и то – по госрасценкам. А тогда уже начиналась талонная система на продукты, ночные очереди на котлеты и даже на обглоданные кости…. Когда уходили, шеф удивился:
- А почему апельсины никто не ел? Это же всё оплачено!
Я взял два больших апельсина в руки для сыновей. Другие поступили так же.
Когда мы с девчонками танцевали, они у меня интересовались, не нагадила ли мне моя «претендентка» Алла и я признался, что она пыталась, но её в парткоме остановили, потому что моя парторганизация охватывала всю вспомогательную службу завода и была примерной организацией с грамотно поставленной системой соцсоревнования, о чём даже в газетах писали . Парторганизация Аллы состояла всего лишь из шести человек – работников цеха Озеленения. Я толково объяснил заму по идеологии, что Алла порет чушь из ревности, хотя некоторые основания у неё для ревности были, потому что я по просьбе девчонок вынужден был стать их рыцарем. Девчонки остались очень довольны исходом угрозы от моей ревнивой коллеги, но когда я попросил у них телефоны для связи, то они сказали, смеясь, что если соберутся ехать опять в Индию или другую страну, то они меня найдут, а в этой жизни у нас другие и разные жизни… А то был сладкий сон!!!
НИКОМУ НЕ ГОВОРИ!!!
Никому не говори, ты!
Это наш с тобой секрет!
Что-то было между нами?
Ну, конечно! Нет и нет!
Этот сладкий сон приснился
Нам с тобой одновременно!..
Но о нём забыть нам надо!
Это очень сокровенно!
У тебя одна дорога.
У меня - совсем другая!
Ты кому-то очень мил…
Я кому-то – дорогая!
Мы должны забыть, что было!
Я тебя! Ты – обо мне!
Возвратиться в сладкий омут
Можно только лишь во сне…
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, июль 2013 г.
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, сентябрь 2013 г.