Предыдущая страница http://www.proza.ru/2013/05/19/1228
Видимо, чтобы заинтересовать русское правительство, Мори обещал бесплатно передать часть своих разработок. За одну из них он уже получил денежное вознаграждение от правительства мятежных штатов.
В качестве условия учёный требовал сохранения сделки в тайне. Американец предложил прислать специалиста для демонстрации своих изобретений.
Он показал действие новых взрывателей для мин Бутакову, Григорий Иванович был восхищён и немедленно доложил обо всём увиденном Краббе. В письме Бутаков просил побыстрее прислать специалиста, в связи со скорым отъездом Мори в Америку. Сам Мори торопил Бутакова, потому что ему нужны были деньги.
Приехал капитан инженерных войск, отлично владевший английским языком и большой дока в минном деле. Ему не составило труда быстро во всём разобраться, но о результатах своей командировки он сначала доложил выводы своему начальству, и лишь потом - Бутакову.
Как явствует из документов, минёр в пух и прах раскритиковал технические решения американского изобретателя.
Вскоре из морского министерства Бутакову сообщили, что «секреты» Мори – для русских разработчиков – вчерашний день. По остальным вопросам Григорию Ивановичу приказали войти в контакт с людьми, помогавшими Мори в создании мин в английской лаборатории.
В министерстве считали, если нельзя купить секрет у американского изобретателя, можно купить у его помощников, да ещё и дешевле. Кроме того, Григорию Ивановичу рекомендовали попытаться получить инструкции у самого Мори.
Послать русского морского офицера (как предложил Бутаков) в Южные штаты Америки морское министерство отказалось. Бутакову объяснили, что это «по политическим соображениям неудобно».
Странно, что адмиралу пришлось объяснять такую простую вещь. В переговорах с американцем участвовал и капитан 2 ранга Кроун.
Получив вежливый отказ от своего «великодушного» предложения, Мори выложил Кроуну свой главный козырь - сказал, что готов продать секрет взрывного устройства, которое срабатывает при соприкосновении с кораблём.
Переговоры велись через посредника Холмса (иногда в документах его называли Гольмс – прим. автора). Мори, даже соглашался получить деньги после испытания его торпеды в России.
Возможно, тысяча фунтов стерлингов, переданная с разрешения царя через комитет в фонд Мори, и была платой за взрыватель. После отъезда Мори попробовал подзаработать уже сам Холмс, попытавшись всучить какие-то изобретения русским агентам, но безрезультатно. Получил отказ. Главное инженерное управление посчитало свои разработки гораздо более совершенными.
Немало хлопот доставил Григорию Ивановичу старый приятель Степан Степанович Лесовский, который из Америки прибыл в Вилла-Франку. Тот, мало того, что замучил его вопросами о состоянии флотов и судостроения, но ещё и попросил собрать сведения о снабжении английских судов продовольствием.
Видимо, с подачи Лесовского, Бутаков получил такое же указание из морского министерства, в которое Степан Степанович отправил своё предложение снабжать суда в дальнем плавании консервами, а не привычной солониной. Вскоре произошёл конфликт между Бутаковым и управляющим морским министерством.
Краббе принял решение отозвать капитан-лейтенанта Колокольцева в Петербург, а на его место в Англию вновь прислать капитан-лейтенанта Скарятина. Но Скарятин упирался изо всех сил, рассчитывая вообще уволиться со службы и перейти на более выгодную в денежном отношении работу в Русском обществе пароходства и торговли.
Сначала контр-адмирал Глазенап, сменивший Бутакова в Николаеве, сообщил, что Скарятин в отпуске, потом, что тот отказывается ехать из-за болезни. Бутаков поддержал желание родственника уйти с военной службы, и этим вызвал глубокое возмущение Краббе. Николай Карлович написал письмо Бутакову, в котором обвинял его в попытке обмануть руководство министерства.
Привожу это письмо полностью:
Конфиденциально.
Григорий Иванович,
Я с удовольствием прочёл объяснения, изложенные в конфиденциальном письме Вашем от 19/31 минувшего декабря, и, назначая Скарятина преемником Колокольцева, я убеждён, что он последующею своею службою сумеет изгладить то неблагоприятное впечатление, которое не могло не произвести на меня желание его оставить службу тотчас после столь долгого пребывания за границей за казённый счёт.
При этом не могу не присовокупить, что указываемое Вами разрешение Скарятину поступить на службу Общества, крайне удивило меня, т.к. никогда такого разрешения не давалось, и потому я потребовал отпуск с того отношения к Вам канцелярии министерства, на которое Вы ссылаетесь.
Из прилагаемой при сем копии с этого отношения, Вы усмотрите, что капитан 1 ранга Лихачёв, обязанный оставить Англию, не кончив дел, просил у меня позволения оставить Скарятина на два месяца в Англии на счёт Общества для окончания тех дел, но ни в письме Чихачёва, ни в ответе канцелярии не заключалось ни просьбы, ни разрешения Скарятину перейти на службу в Русское общество пароходства и торговли, о чём я вовсе не помышлял и не мог предугадать.
Это разъяснение я счёл необходимым сообщить Вам для устранения вкравшегося, как я вижу, недоразумения, и надеюсь, что Вы согласитесь, что я не без основания выразился о Скарятине неблагоприятно в последнем моём конфиденциальном письме к Вам.
Желаю Вам весело и счастливо провести наступающий год, и возобновляю Вам искреннейшие уверения в моём глубоком к Вам уважении.
11 января 1865 года. Краббе
На рисунке: установка мин конфедератами.
Продолжение http://proza.ru/2013/05/21/1393