Сашка лежал на диване и размышлял о том, как убить свободное время, которого у него теперь появилось слишком много. Страсть к золоту поглотила его за годы обладания Сёсиным ручьём полностью. Зачем оно ему, он и сам не мог ещё определится, но одна только мысль, что он владелец несметного богатства, грела душу, делала его сильным и могущественным, и пусть эти глупые людишки не понимали, с кем имеют дело, но он-то знал, что уже в состоянии купить любого из них. Дружбу? Пожалуйста! Любовь? Да, хоть самой распрекрасной капризной раскрасавицы. Уважение? Куда они денутся? Как можно не уважать человека, у которого есть уже столько, что и правнукам останется! Правда, пока у Сашки даже детей не было, но он был точно уверен, что в последний час рядом с ним будут стоять его благодарные потомки.
Рыбалка? Хлопотно, холодно и не слишком денежно. Охота? Конкуренция большая и потом извечная проблема, куда толкнуть шкурки. Нет, только золото! У Сёси были самородки, значит есть поблизости жила, где он их добывал. Как бы её найти? Можно конечно сходить в общагу геологоразведки, когда мужики приезжают с вахты и гудят, но там народ ушлый – много не спросишь, сразу поймут, о чём он речь ведёт. Нет, общага геологов, это глупо и опасно. Но где тогда узнать о геологии района? Наверное только в библиотеке.
Сашка подскочил, как на пружинках, метнулся в ванную комнату, и через несколько минут на крыльце дома появился молодой, аккуратный парень.
Библиотека встретила золотодобытчика чопорной тишиной, Пустым на первый взгляд залом и бесконечными стеллажами, на которых стояли всевозможные книги. Читать он не любил, но другого выхода не было. Пройдясь мимо стеллажей, он так и не понял системы расположения книг. Постоял минутку и вернулся в начало зала. Осмотрелся и наконец-то заметил за столом у окна склонившуюся над книжкой девушку, которая была так увлечена чтением, что не замечала ничего вокруг себя.
- Здравствуйте. Вы не поможете мне отыскать книги про наш район? Меня интересует природа.
Девушка вздрогнула от неожиданности и подняла кудрявую головку. Она была в очках, что придавало её юному, красивому личику выражение детской беззащитности.
- Вам публицистику или художественную литературу? – Спросила молоденькая библиотекарь.
- А в чём различия? Я не особо в этом разбираюсь.
- Публицистика, это статьи и обзоры, которые пишутся на основе документального материала, а в художественной литературе автор иногда весь текст сам придумывает.
- А вас как зовут? А то, как-то неудобно обращаться без имени.
- Вера. Вера Николаевна Чечет.
- Меня Александр. Тогда дайте мне пожалуйста, уважаемая Вера Николаевна, всю публицистику по природе нашего района, а то я поспорил наугад, и теперь хочу проверить свои знания. Проигрывать спор не хочется.
- Вам растительный мир? Животный? Или про климат?
- Если есть, то материалы по геологии.
- О! У меня младший брат, Павел работает в геологии. Он сейчас, как раз дома, и мы можем ему позвонить, и задать интересующий вас вопрос.
- Спасибо, но мне самому интересно поискать материал. Знания свои освежу, заодно и кругозор расширю.
- Тогда проходите к стенду, где висит портрет Семёна Николаевича Курилова и выбирайте.
- Третий от вас?
- Да, он.
Чрез некоторое время, Сашка определился с выбором нужной ему литературы. Верочка зарегистрировала ему формуляр читателя, и новоявленный читатель поспешил домой, искать среди книжных страниц путь к таинственным золотым жилам с гроздьями самородков, которые ждали его прихода, чтоб выйдя из лона природы, сверкнуть на фоне заката лучом тягучего, гречишного мёда.
***
Володя ещё часа полтора донимал Кистенёва вопросами про духов, мешая археологу сосредоточится на раскопках. Палыч старательно сдерживался, но под конец не выдержал и отправил переростка-почемучку пройтись по тем местам, которые были недоступны обзору с могилы.
- С глаз долой гоните? Нет у вас железных аргументов?
- Да, нет у меня таких аргументов, но зато я даю шанс найти их тебе.
- Чего найти? Аргументы? Какие? – Съязвил Володя.
- Какие найдёшь, все сюда неси, а если слишком большие найдёшь, то зови на помощь, – в тон ему ответил начальник экспедиции.
- А если что-то непонятное встречу?
- Сам не трогай, меня зови.
- Лимит времени, если ничего интересного не увижу?
- Часа два.
- Я пожалуй в этот раз пройдусь в сторону посёлка, но не по кромке берега, а выше. Хочу повнимательнее рассмотреть дерево, на котором тряпки навязаны, может там еще что-то интересное есть? – И Володя бесшумно исчез за кустами.
Оставшись один археолог продолжил срезать моховую подушку маленькими кубиками, проверяя каждый кубик на наличие в нём чего-нибудь помимо волокон мха, но кроме перепрелых веток и шишек лиственницы во мху ничего не было. Через час монотонной работы он наконец-то добрался до деревянного остова и только начал резать вокруг него мох, как до него донёсся с реки гул лодочного мотора. Палычу почему-то стало не по себе. Он встал, закурил и решил сходить в лагерь. Только ему стоило выйти из-за кустов, как из-за поворота реки вылетела на полном ходу лодка с одним человеком у руля. Это было последнее, что Сергей Павлович слышал и нормально воспринимал. С приближением лодки мир стал глохнуть, пока совсем не погрузился в тишину. Небо и дальнюю панораму затягивало туманом. Тело наливалось свинцовой тяжестью, но он продолжал всё видеть и воспринимать происходящее.
Лодка заложив вираж подошла к берегу, ткнувшись в него носом, а через минуту к застывшему мужчине уже подходила стройная, молодая, красивая женщина, которая почему-то была в деловом брючном костюме тёмно-синего цвета и в модных босоножках на высоких каблуках. Каштановые, вьющиеся волосы были уложены в аккуратную причёску, слегка растрепанную ветром, глаза закрывали солнцезащитные очки, в оправе «капелька». Подойдя, она внимательно посмотрела на мужчину.
-Что стоишь? Пошли. Первое, что достанешь, отдай мне,– сказала она негромко, но властно, и Сергей Павлович внутренне недоумевая, почему-то молча пошел за незнакомкой к могиле.
-Не режь мох, просто отодвинь лопатой подушку слева от колоды. Лопату протолкни, как можно глубже – бесстрастным тоном произнесла она.
Палыч рассердился и хотел отказаться, или хотя бы возразить, но язык отказывался повиноваться, а руки послушно взяли лопату, и он, подойдя к деревянному остову начал пропихивать вдоль него остриё лопаты, отжимая наслоение мха от дерева. Через несколько минут кончик лопаты звякнул обо что-то твёрдое. Девушка подошла вплотную к археологу и заглянула в образовавшуюся щель. Палыча затрясло от злости, от беспардонного поведения незнакомки – она не хамила, не грубила, но вела себя так, как будто она была хозяйка, которой принадлежит здесь абсолютно всё, а он всего лишь безымянный подёнщик-однодневка. Ему хотелось взять её за плечи и встряхнуть со всей силы, но руки приросли к древку лопаты.
- Даже и не думай, – сказала девушка, не поворачивая к нему лица, как будто ей было по силам прочитать его мысли.
Палыч опешил.
- Доставай, чего медлишь? – бесстрастным тоном поторопила его незнакомка.
Кистенёв про себя чертыхнувшись, начал осторожно копать лунку вдоль колоды – она получилась немаленькая, почти с метр глубиной. Потом он лёг животом на грунт и опустил в лунку руку.
«Боже мой! Что я делаю? Кто она такая? Почему я её беспрекословно слушаюсь? Это же, наверное ценнейший артефакт! Нельзя ей его отдавать», думал он про себя, тихонечко и аккуратно выдирая из спрессованного мха какой-то продолговатый предмет.
- Это моё, я тебе его не отдам, можешь об этом даже не думать, – услышал он её голос над головой.
Сергей Павлович наконец-то смог выдрать почти вросшее нечто из плена мхов, и начал подниматься, чтоб вытащить руку из-под земли, которую засунул туда почти по плечо, но когда его кисть приблизилась к поверхности незнакомка с криком «Усни!», упала ему на руку, загородив собой то, что он уже почти вытащил из земли. Палыч вздрогнул от неожиданности и провалился в небытие.
Через час из кустов возле могилы вышел Володя с загадочной улыбкой на лице, но увидев лежащего спиной вверх начальника экспедиции, кинулся к нему.
- Сергей Палыч! Что с вами? – кричал он, тряся беспробудно спящего археолога.
Переворачивая Кистенёва к себе лицом, он вдруг заметил невдалеке от могилы отпечаток следа дамской туфельки. Убедившись, что напарник жив-здоров и невредим, но почему-то его невозможно разбудить, Володя решил рассмотреть заинтересовавший его след.
Следов было много, по ним было отлично видно, что след от женских туфелек появился от прыжка, т.е. скорее всего женщина приехала на лодке, подошла к ожидавшему её Кистенёву, и они оба отправились к могиле. К реке вела только её цепочка следов.
« Что за Золушка тут была? Почему начальник её встретил, но не проводил? Почему он не помог ей спустится с лодки? Видно же, что она сама спрыгивала, а потом сама залазила? Она была одна и на таких каблучищах? На лодке? Что они делали возле могилы? Почему Палыч не просыпается?», ломал голову следопыт.
Тёплый, летний день катился к вечеру, но об этом можно было догадаться только, глянув на часы. Привычно звенели комары, щебетали пичуги, еле слышно плескалась прогревшейся у берега водой Пантелеиха. Нарядная зелень светилась мягким, зелёным светом, ветра не было. Изредка кричали вороны, перелетая с дерево на дерево, и только чайки бесцеремонной гурьбой разгуливали по берегу, абсолютно не обращая внимания на людей.
Володя, шуганул обнаглевших чаек, и подошел к реке, зачерпнул в котелк воду, и стал подниматься к могиле. Подойдя к археологу, он начал лить на него из котелка воду. Эта процедура спящему не понравилась, и он вначале зашевелился, а потом резко сел и недоумевающее уставился на парня сонными глазами.
- Ты чего?
- А вы чего?
- А что со мной?
- Я вас разбудить не мог!
- Так, значит, я уснул и ничего не было?
- Если вы о Золушке, то она была.
- Какая ещё Золушка?
- На высоченных каблуках.
- Шатенка в очках?
- Извините, не видел.
- А откуда тогда знаешь про девушку? – Вытаращился Кистенёв на Михалёва.
- Сергей Палович, когда я вас будил, я краем глаза заметил необычные следы, а т. к. я умею читать следы, то не добудившись вас, я именно их изучением и занялся. Она, правда, была на каблуках?
- Правда. И на высоченных. И вообще было такое впечатление, что она случайно сюда попала.
- Случайно в лодку залезла. Поиграла кнопочками, а мотор возьми и включись, и только возле нашего лагеря отключился?
- Нет, сюда она приехала целенаправленно.
- С вами познакомится?
- Нет, – и археолог сник.
- Палыч, вы чего? Кто она такая, как её зовут?
- Не знаю я кто она такая, как её зовут, но она нас вроде бы ограбила.
-Это еще как? Что украла, и что она с вами сделала? Почему я вас разбудить не мог, пока холодной водой не полил?
- А долго будил? – растерянно спросил Кистенёв.
- Долго. Что произошло?
- Давай, что ли уже в лагерь спустимся, чаю хлебнём? А то у меня голова еще плохо варит. Обокрала она нас.
- Что украла?
- Не знаю, я не видел.
- А почему утверждаете, что она что-то украла?
- Я сам ей выкопал это из могилы.
- Вы?!?
- Да, я.
- И что это было?
- Я не видел! Всё! Пошли, потом всё подробнее расскажу.
Через полчаса мужчины уже пили крепкий чай у костерка, а вместо сдобы ели холодное, варёное мясо. Палыч подробно рассказал Володе всё, что мог вспомнить. чем несказанно удивил напарника.
- Так выходит, она там клад какой-то хранила?
- Да, хотя нет…
- Это как?
- Клад был. И она о нём знала, но клад был зарыт несколько веков назад.
- Вы уверены?
- Да, Володя, уверен, ибо мне же пришлось его откапывать, и я видел, что до меня туда никто не лазил. Я рвал лопатой корни, которые уже почти полностью слежались в торфе.
- А вы действительно не могли воспрепятствовать? Это гипноз, что ли был?
- Наверное, гипноз. Я впервые с таким столкнулся.
- Значит наша Золушка еще и ведьма в придачу? Красивая хоть?
- Красивая, но глаза были закрыты большими, зеркальными очками-капельками. Увижу в другом наряде – не узнаю.
- Т.е. молодая и модная. А что у нас сейчас за праздники?
- Какие? Советские или церковные?
- Языческие.
- Языческие? Иван Купала в июле…
- А это разве языческий праздник?
- Какой он сейчас, это уже неважно, но зародился во времена язычества.
- Палыч! Но Купала в июле, а что язычники могли праздновать в конце июня?
- Мне кажется, что обязательно что-то праздновали.
- Почему? Что такого важного в конце июня?
- Солнцестояние, Володя!
- Ох, ты! Они и впрямь не могли пропустить такого события. Они же жили в гармонии с природой. И когда оно?
- Да, вроде бы сегодня, если я числа не спутал.
- А вы еще говорили, Сергей Павлович, что духов нет!
- Да, говорил, но она же живая была, она упала мне на руку, и я успел почувствовать, что это нормальная, живая женщина.
- Какой вы негодяй! Я бы ни за что не уснул, если бы ко мне на руки упала красавица! – расхохотался парень.
- И я не хотел, так вышло. – улыбнулся начальник.
- И всё таки вы неправы, полностью отрицая духов. Вы же сами говорите, что приехала она именно в тот момент, когда вы добрались до деревяшки.
- И что?
- Ну, не могла же она следить за нами в таком наряде, ей только дух мог сообщить. Что вскоре она лишится клада, и она помчалась сюда, даже не переобувшись.
- Логично. Но она русская, а мы с тобой говорили о том, что воин или вождь, который здесь захоронен, может сообщить о надвигающейся опасности только шаману, а какой она шаман? Волосы каштановые, тип лица русский…
- Вы это разглядели под зеркальными очками? – Съехидничал напарник.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что моя незнакомка – шаманка?
- Хочу, но мне самому от этого, как-то неприятно на душе.
- Я их другими представлял…
- Время идёт, они вынуждены жить в чужеродной среде, и поэтому научились быть внешне такими же, как и все, но сущность свою не изменили.
- А что же могла взять такое невероятно ценное современная шаманка из древней могилы? Ведь ради этого ей пришлось даже идти на прямой контакт с археологами?
- Амулет, наверное, какой-нибудь. И что будем писать в дневнике и в отчёте?
- Ничего писать не будем – мы его не видели, а про вторжение шаманки писать нельзя – не поверят. Ты как?
- Я-то, за! Но обратите внимание, товарищ начальник экспедиции, всё самое интересное, что с нами здесь происходит, мы в дневник экспедиции и в отчёт внести не можем.
- Пожалуй ты прав. У меня такое впервые. А ты-то что видел, или впустую пробежался?
- Что вы, Серей Павлович! Не зря местное население называет эту местность нечистой! Они знают, о чём говорят! – улыбнулся Михалёв.
- Что, и тебя можно поздравить с уловом?
- Да! И с каким!
- С каким?
- Я видел старый заброшенный лабаз от зверья. Вы сами. Наверное, такие часто встречали.
- А поподробней?
- Четыре гладких столба, а наверху площадка из досок или из брёвен лиственницы, чтоб хранить продукты вне зоны досягаемости их животными.
- Понятно. Да, я такие встречал.
- Иду я, вижу этот лабаз. На нём ничего нет, он старый, дерево седое совсем – ухожу. А сам почему-то продолжаю о нём думать. Вернулся. Обошел его несколько раз – лабаз, как лабаз. Опять ушел. И так раза три, пока до меня не дошло. Что площадка не из брёвнышек листвяка, а из доски, но доски в три яруса.
- Володь, ближе к делу.
- А я уже о нём и говорю!
- Помните вы мне про резьбу на крыше-крыльях памятника говорили?
- Помню, конечно.
- Так вот! Весь средний слой доски в настиле лабаза иссечён резьбой! Т.е. снизу гладкая доска, сверху гладкая доска, а посредине с резьбой.
- И что это значит?
- Доски с резьбой прятали от посторонних, но в тоже время держали их на улице, а доски от этого старели и становились внешне неброскими.
- Зачем?
- Этого я еще не знаю, но доски на моём лабазе кто-то специально хранит именно в таких условиях.
- Может быть, хранил?
- Нет! Именно хранит, их проверяли, там щербинки есть относительно свежие.
- А вдруг это птицы? Смотри, сколько здесь воронов.
- Нет, щербинки там, где птица не сядет.
- Да, еще одна загадка – медленно сказал Кистенёв.
- Да! И каждый день количество загадок растёт, и меня это радует.
- А меня бы больше бы радовали отгадки. Когда твой спаситель приедет?
- Вечером.
- Уже вечер.
- Значит надо подождать.
- А чем займёмся?
- Пошл, посмотрим новый раскоп, где клад был.
- Пошли-пошли. Полюбуемся на дырку от бублика в ямке от клада.
- Да, не расстраивайтесь вы так! Будет собака…
- И что собака? Или ты думаешь, что шаманка не сможет приручить собаку?
- Интересно, а собаку можно загипнотизировать?
- Загипнотизировать нельзя, а прикормить может запросто.
Мужчины не спеша встали, и неторопливо пошли к могиле, рассуждая о всём том непонятном и странном, что с ними произошло за эти несколько дней на этом месте.
***
Когда в дверь позвонили, Евдокия Петровна готовила ужин, а постоялец спал, не справившись со сменой часовых поясов. Старушка заспешила в прихожую и увидела на лестничной площадке Шилова.
- Чего тебе? – Шопотом спросила она.
- Постояльца вашего.
- Спит он.
- Будите, а то день с ночью будет долго путать.
- А зачем тебе он? Он завтра уезжает, ему отдохнуть надо, собраться.
- Мы ненадлого, на час-полтора.
- Разбужу, но смотри не задерживайся, ему с утра в отдел культуры и на самолёт, – и она пошла в комнату, поднимать Ивана.
Минут через пятнадцать тёзки зашли в хлебный магазин, купили для археологов 10 буханок и двинулись к берегу.
- Вань, а де собака? Мы же обещали.
- В лодке сидит.
- Не убежит?
- Нет. Я ей ошейник одел и привязал её.
- Не кусается?
- Нет. Здесь все собаки добрые.
- Породистая?
- А то! – Хохотнул Ванька.
- А что за порода?
- Лайка.
- Настоящая?
- Конечно! А где ты видел, чтоб собака не лаяла? – Улыбнулся Шилов.
Подойдя к лодке, Иван увидел собаку, это была обычная, колымская, пушистая собачонка палевого цвета, но достаточно крупная.
- Как её зовут?
- Не знаю. Сами назовут как-нибудь.
Они залезли в лодку, загрузили поклажу, и тронулись в путь. Минут, через 15 их лодка уже причаливала к берегу, где расположился лагерь археологов. Шилов вынес на руках встревоженную собаку, лингвист мешок с хлебом и еще какими-то свёртками.
Из кустов показались хозяева, увидев собаку, они расплылись в улыбках. Мужчины поздоровались, пригласили гостей к столу, поужинать, но гости от ужина отказались, т.к. каждого из них дома ждал ужин, а почаёвничать согласились с удовольствием. Володя сразу начал прикармливать собачонку.
- Это кто? Девочка или мальчик? Как зовут?
- Не знаю, в порту ошивалась, вот я вам её и привёз, так что сами смотрите, сами называйте. Пушистая же – не видно кто.
- Ну, ты, Вань, даёшь! – Присвистнул Владимир.
- А вдруг чья-то, – спросил тёзка.
- Нет, была бы чья-то, в лодку бы за мной не полезла, ждала бы хозяина на берегу, – отрезал Шилов.
Собаку рассмотрели, это оказался кобелёк, его тут же назвали Шлиманом, в честь великого человека, и к отъезду тёзок Шлиман от Володи уже не отходил ни на шаг.
- Ну, как твоя рука? – Спросил Шилов Михалёва.
- Да, нормально всё, просто очень повезло, что нож по касательной прошел.
- Я тебе бинты, вату, зелёнку привёз, они в отдельном свёртке, в мешке с хлебом.
- Иван, сколько мы вам должны? – поинтересовался Кистенёв
- Чайник чая, а если с процентами то два.
- Я же не шучу!
- И я не шучу. Случи со мной такое, вы бы разве не так же поступили?
- Так же.
- И о чём разговор?
- Ночью никто не тревожил?
- Ночью нет.
- А не ночью?
- Не ночью женщина какая-то странная приезжала и тут же уехала.
- Что за женщина?
Кистенёв рассказал о приезде незнакомки, но умолчал о странностях поведения гостьи и о том, что она похитила клад. О пропавшем кладе они с Володей договорились никому, ничего не рассказывать, а узнать, кто же к ним приезжал, обоим хотелось. Гостям показали следы незнакомки, те подивились, но кто эта особа, которая на высоченных каблуках сама, катается на лодке Шилов не догадывался, а только он один из всех четверых был местным и знал людей в посёлке. Сошлись на том, что возможно это была какая-то командировочная дама из базы Академии наук и института мерзлотоведенья, которые тоже расположились на Пантелеихе, но гораздо ниже – почти у самого посёлка.
Поболтав еще часик, гости засобирались домой. Шилов пообещал еще приехать, а с Иваном ученые простились до следующей, случайной встречи.
Шлиман был спокоен, но когда взревел мотор лодки, вопрошающе посмотрел в глаза нового хозяина, но Володя почесал пса за ушком, сказал, что он дома, и пёс успокоился.
Когда гул моторки стих, пёс пошел обследовать окрестности лагеря, но Володя его периодически звал, и пёс моментально прибегал, радостно виляя хвостом, и преданно заглядывая в глаза человеку.
- Всё, теперь мы ночью можем спать спокойно. Какой бы Шлиман не был Добрыня. А хозяина в тебе признал, и охранять нас будет. Красивый пёс между прочим. Мощный.
- Да, я о таком и мечтать не мог на материке.
- А чем он тебе так понравился?
- Сильный и молчит. Глаза ещё янтарные – волчьи.
- Ты считаешь. Что в нём есть волчья кровь?
- Она у всех местных собак есть – они же не болонки, их тут особо на поводке не водят. И они порой на гон уходят в тундру, а там набираются волчьей крови.
- Чем же так хорош волк?
- Он глупым не бывает. Соответственно его кровь только улучшает собаку.
- А сам волк?
- Сам, это сложно, они плохоприручаемые животные.
- Ладно, давай доделаем все дела. Чтоб завтра череп с утра найти и положить на место.
- Кстати! А ночью могут быть сюрпризы!
- Почему?
- Равноденствие.
- Оставим равноденствие на совести нашего Шлимана, заодно и проверим его, как сторожа.
***
Вечер у Евдокии Петровны не удался – Света пришла бледная и уставшая, она быстро поужинала и собралась идти к себе домой. Ваня, вызвался её провожать, но она извинилась и отказалась. Когда дверь за ней захлопнулась, Иван заметил, что она забыла свою сумочку, недолго думая, он схватил её в руки, и чуть не выронил – сумочка была невероятно тяжела, для такой вещицы. Иван спешил, и не стал себе задавать глупых вопросов, он выскочил во двор в тот момент, когда Света еще не свернула за угол, и быстро догнав её, проводил до дома и донёс тяжёлую сумку. Потом, они с Петровной вели долгие разговоры на кухне, и разошлись очень поздно.
***
Археологам со Шлиманом повезло, и ночью их никто не тревожил. Встали они рано, и наскоро перекусив, взяв лопаты, двинулись в путь. Шлиман увязался за ними, но Володя несколько раз сказал ему слово домой. И пёс погрустнев, потрусил в лагерь. Перейдя ручей, мужчины в начале решили подняться к схрону, а уж держа его ориентиром , идти, искать череп. Утро было ясное, и они сразу увидели, поднявшись к схрону, что под кустом лежит череп и смотрит пустыми глазницами на Запад…
Кистенёв, где стоял, там и сел. Володя начал искать следы, но через минуту подошёл к Сергею Павловичу. Они не сговариваясь, одновременно закурили
- Закопаем? – Спросил тихо старший.
- Да, – согласился младший.
Докурив, они дружно расширили лаз, и закопали Сёсин череп в этой дыре. После этого так же молча отправились в лагерь.
*****
http://www.proza.ru/2013/03/27/730