НАЧАЛО ЗДЕСЬ http://www.proza.ru/2013/03/17/1469
http://www.proza.ru/2013/03/17/1496
Чуме осталось два дня до окончания испытательного срока.
За время, пока она была с нами, мы каждый урок ожидали чего-то
необыкновенного.
Я несколько раз пытался её разговорить. Но Чума разговор не поддерживала.
Отвечала коротко и после уроков очень быстро исчезала.
Каждую неделю по субботам наша классная - географица Серафима Ивановна
устраивала для нас интеллектуальные вечера.
Явка должна быть обязательной. Иногда мы слушали скучные наущения, как
себя надо вести за столом, или смотрели документальные фильмы про династию
Романовых или что-нибудь ещё из замшелого прошлого. Самое ужасное было в том,
что каждый должен был принять участие в организации этих внеклассных часов.
Но мы терпели, потому что после часа мучений начиналась дискотека.
Дискотеку в школе проводил Чика. Он привозил свои колонки, свои диски.
У него было два милицейских фонаря, которые вспыхивали в темноте и всем было
пофиг, кто как танцует. За амортизацию аппаратуры мы должны были купить билет.
Танцы были громкие, но мы любили эти дискотеки, потому что на них можно
было вести себя как хочешь.
Пару часов полной свободы в вестибюле школы. На этажи все двери были
заперты и дежурили учителя, из ушей которых торчали беруши.
Так вот, чтобы заслужить дискотеку, надо было поучаствовать в
интеллектуальном вечере.
На субботу был запланирован вечер дружбы. Каждый должен был прийти в
костюме какой-то народности и исполнить номер, который бы иллюстрировал
культуру этой народности. Чтобы номеров было поменьше – мы группировались по
3-5 человек. У меня была группа чукчей.
Мы договорились с девчонками, чтобы они принесли в школу свои
зимние куртки с капюшонами. А в школьной кладовке нашли несколько
пионерских барабанов, на которых собирались исполнить национальную
чукотскою мелодию, состоящую из криков чаек и грома барабанов.
Порепетировав немного, мы посчитали, что наш номер будет выглядеть
прикольно. Чика возился с темой Африки. Но в его команде никто краситься
ваксой не захотел и Чика пытался поменять тему у Географицы на что-нибудь
другое.
Но она упёрлась. Директриса выдала сыну деньги на мотивацию крашеных а
фриканцев.
На вечер должна была заглянуть комиссия, от которой зависело превращение
нашей школы в гимназию.
Девочки репетировали танец с зонтиками под китайскую музыку.
Так как Чумы ещё не было на разборке тем к этому вечеру, то ей было
предложено присоединиться к любой из творческих групп.
Но ни на одной из репетиций она не появилась. Мы все решили, что
суббота – последний день испытательного срока Чумы – станет её последним
днём в нашей школе.
К пяти мы уже все собрались в раздевалке и примеряли наши
«карнавальные костюмы».
Географица должна была всё отсмотреть до вечера, чтобы не оконфузиться
от наших придумок перед комиссией. В важное жюри входила и директриса.
Учительница рисования написала весёленькие плакаты, которые были развешены
везде по школе.
На плакатах кроме букв были пальмы, паруса и обезьяны. Это заставляло
первоклашек спрашивать у нас, действительно ли будут обезьяны в школе и надо
ли платить за билеты.
Мы коротко объясняли, что вечер не для малявок, и обезьян мы им не
покажем ни за какие деньги.
В актовый зал согнали все шестые, седьмые, восьмые, девятые классы.
Старшеклассники пришли сами.
Всем были обещаны пятёрки за поведение в четверти за аплодисменты
и прочую поддержку в пределах приличий. В каждом классе были проведены
инструкции о поведении в школе, праздничной одежде и как надо гордиться
самой прекрасной школой нашего города, которая скоро станет гимназией.
Наш «чукотский ансамбль» уже готов был выскочить на сцену, как в рядах
администрации произошло какое-то волнение.
В левую боковую дверь попёрла разноцветная толпа в полосатых одеялах,
вязанных шапочках.
И с ними была Чума.
Смуглый народ со смоляными косичками, потрясая деревянными дудками
и свирелями, дружественно замахал залу руками. Мы поприветствовали неожиданных
гостей.
Чума объявила, что мы сейчас услышим ветер с Анд и, пераунцы подули
в свои тростниковые свирели.
Директриса, наконец, села среди народа, ближе к комиссии.
Музыка набирала силу. Гости выкрикивали какие-то фразы.
Иногда это были просто гортанные вопли.
Нам это очень нравилось и мы даже попробовали тоже что-то
выкрикивать, Но Завучиха показала нам кулак и зверское лицо,
после чего мы поняли, что такая поддержка выходит из правил приличий.
Потом один из ансамбля достал из под своего одеяла ма-а-аленькую
гитарку и стало заметно веселее.
Появился ритм. А мы это любим.
В зале стали хлопать в ладоши. Тут нам не препятствовали.
Видно было, что комиссии всё нравилось.
Чума о чем - то разговаривала с перуанцами после каждого номера и объявляла следующий. Названия были необычные:- Эль чучо, полёт кандора, камба куза.
Мелодии были в своём большинстве грустные. Свирели прямо ввинчивались
своими резкими голосами в башку. И я порадовался, что они играют вживую,
без всяких уселков.
Поиграв минут 15, индейцы раскланялись и вышли. Я только подумал, что
после такого концерта наши чукчи будут не в дугу, как Чума вывела на сцену
новую группу.
Маленький черноволосый колумбиец сказал: Здравствуйте, мир и дружба.
И залопотал на испанском.
Чума схватила микрофон и продолжила:
- Эти музыканты учатся в нашем городе на первом курсе
электро-механического факультета. Но скучают по родной стране. У них ещё
мало друзей здесь. Они надеятся, что когда вы услышите песни их родины,
обязательно станете их хорошими друзьями.
Колумбийцы имели более зажигательную программу.
Их настроение быстро передалось в зал.
Казалось, что они играли не для нас, а для себя.
Все с белозубыми улыбками, пританцовывали, двигались.
Потом один из исполнителей с какими-то трещотками, оставил свой
странный музыкальный инструмент на сцене, спрыгнул в зал и стал
вытанцовывать перед директрисой.
Он реально приглашал её на свою сальсу или как там у них называется.
Директриса подняла свой мощный зад со стула и оказалась на голову выше
приглашавшего её колумбийца. Но этот факт его не смутил.
Музыканты заиграли ещё веселей, а колумбиец стал раскручивать то
влево, то вправо нашу Зину Степановну, нырять под её мощные бицепсы и
выкручивать ногами такие кренделя, что члены комиссии стали хлопать в такт
музыке.
В какой-то момент я увидел, что Чума выдернула из переднего ряда
пузатого дядьку из комиссии и стала проделывать с ним то же самое.
Пока толстый топтался на месте, она трижды обежала его, нырнула под одну руку,
раскрутила его и заставила пролезть под своей рукой. Я такого цирка ещё никогда
не видел. Чукчи завизжали от восторга и затопали ногами.
Музыканты оставили свои инструменты и только барабанщик отстукивал
ритм. Песня продолжалась без музыки. Оказывается голос и барабан звучат очень даже неплохо.
Через несколько минут всех вынесло в вестибюль.
Чика, который уже наладил свой музыкальный центр для дискотеки, видел,
что народ не может переключиться на его тыц-тыц.
Чума молча протянула Чике флешку и очень скоро сальса зазвучала через
динамики, а восемь колумбийцев не оставляли в покое директрису
завинчивая ей в ритме сальсы и передавая её друг другу.
Какое-то бесшабашное веселье охватило всех нас. Мы тоже пытались
изображать этот танец. Вихлялись и крутились. Выкрикивали какие-то буквы
алфавита. А колумбийцы поправляли особо активных, хватая то за плечи, то
за спину, задавая движения.
Кто-то падал, кто-то наступал на ноги. Но было очень весело. Я знал,
что если это придумала Чума, то там ничего случайного не было. Пока было
заметно лишь то, что в музыке не было пауз. Это был долгий танцевальный
марафон.
К восьми часам все были красные, потные и очень усталые. Колумбийцы
быстренько собрали инструменты и, насвистывая что-то весёленькое – вышли из
школы. Чикин включил свои мигалки и добавил громкости. Но директриса
сказала, что вечер закончен и надо расходиться по домам.
Её вывели под руки члены комиссии и посадили в свою машину, хотя наша Зина
Степановна жила рядом со школой.
Географица быстро организовала конец веселья и мы так и не узнали в тот
вечер - удался ли нам интелектуальный внеклассный час или нет, а также -
что ждёт новенькую.
В понедельник Чума пришла в школу в косичках. Их было сто, а может двести.
Вместо блузки на ней была одета мужская белая рубашка, ещё был галстук,
но не настоящий, из какого-то лоскута. И юбка была на ней тёмного цвета -
из куска ткани, обернутого вокруг бёдер.
Ещё были белые носочки и подростковые черные полуботинки. Ну, в общем,
прикольно, не придерёшься.
Я рад, что она решила остаться в нашей школе.
Через месяц наша школа получила статус гимназии.