Часть 23. Вот заработаю денег и …
На Мишеля навалилась череда тяжелых монтажных будней: домой он являлся под утро, весь измочаленный и грязный. Кристина его раздевала, мыла, обильно кормила, и вела в постель, как ребенка за руку. Под жарким одеялом Мишель оживал и был неутомим. Он делал свое мужское дело, поражаясь самому себе. Кристина стонала и млела, и, не стесняясь, выделывала с ним такие штучки, от которых у Мишеля кружилась голова. На сон и отдых времени не оставалось.
Провожая Мишеля на работу, Кристина взяла привычку плакать.
- Не нужно, солнышко, - говорил Мишель. - Вот заработаю денег, и поедем с тобой в Таиланд на остров Пхукет.
- К морю! - хлопала ресницами Кристина.
- К самому, что ни на есть, морю, моя кошечка! Будем спать, есть, купаться, вести свинячий образ жизни. Хрю-хрю-хрю.
- Скорее бы! А когда же тебе заплатят?
- Скоро. Если бы ты только знала, как мне не хочется идти на работу, но надо! Всё, я ушел. Ты дома не сиди. Сходи куда-нибудь, развейся, - говорил Мишель, чувствовавший себя хозяином положения.
- Без тебя не хочется, - отвечала Кристина.
- Это никуда не годится, - говорил Мишель, стараясь скрыть свою радость. - Дай поцелую!
Мишель наклонил голову Кристины и поцеловал в губы. С тех пор, как Кристина позволила Мишелю не надевать ботинки артиста Фалина, делавшие его выше ростом, целуя, он вынужден был либо вставать на цыпочки, либо притягивать Кристину к себе.
На работу Мишель являлся бледным, невыспавшимся, но счастливым. Товарищи по работе понимали и завидовали ему.
***
Однажды после очередного спектакля, артистов и технический персонал, занятых в мюзикле «We will Rock you», попросили остаться. К собравшимся вышел продюсер Баранов. Ядовито улыбаясь, он объявил, что сегодня был последний спектакль, и что завтра начинается демонтаж реквизита. Зал загудел:
- Что случилось? Почему не предупредили заранее? Что с нами теперь будет?
- Спокойно, господа! Отвечу всем по порядку. Театр Эстрады расторгнул с нами контракт, - трагическим голосом сказал продюсер Баранов. - Позиция театра понятна: за полгода мы не сделали ни одного аншлага! Если быть до конца честными - наш мюзикл провалился. Вы хотите знать, в чем причина провала? Прежде всего, в том, что никто не мог предвидеть, что московская публика не доросла до жанра мюзикла и вообще до европейской культуры. В провале есть и наша вина: игра артистов оставляла желать лучшего, иногда присутствовала откровенная халтура. В итоге, мы не собрали денег, на которые рассчитывали. Заработанного едва хватит, чтобы расплатиться с англичанами и с театром Эстрады за аренду зала.
- Простите, - спросил Мишель, - А нам Вы собираетесь заплатить?
- Обязательно заплачу, - раздраженно ответил Баранов. - Но не сейчас, а позже. Мюзикл переезжает в Санкт-Петербург. У меня подписан новый контракт. Мне дали площадку при условии, что будут наняты местные артисты. И нечего на меня так смотреть. Да, я подписал кабальный контракт, но пошел на это ради вас. В Санкт- Петербурге публика не так консервативна, как в Москве. Там мы заработаем, и я рассчитаюсь с каждым из вас полным рублем. Надеюсь, на этот счет ни у кого нет сомнений. Всем ясно?
- Простите, как раз есть сомнение, - сказал Мишель. - Я, например, полгода вкалывал. За просто так, получается? А что, прикажете, сказать моей жене. У меня дома нет ни копейки. Ребенка нечем кормить!
- У Вас есть ребенок?
- Ещё нет.
- Не морочьте мне голову. Всем тяжело. Понимаю и сочувствую. Но что же делать? – развел руками Баранов.
- В этих случаях порядочные продюсеры продают имущество, но с людьми рассчитываются, - заявил Мишель.
- Что? - взвизгнул Баранов. - Вы мне предлагаете, продать машину, дом, квартиру? Ну, ты и наглец, Мишель! На твоем месте я вообще бы молчал в тряпочку! Хамство какое! Все знают, что ты работал из рук вон плохо. То занавес не откроется, то свет вырубится! Не было дня, что бы на тебя не жаловались. По-хорошему тебя давно нужно было выгнать. Не хотел говорить, но теперь скажу: провал мюзикла целиком на твоей совести. Видеть тебя не хочу. Уйди с глаз моих.
Мишель посмотрел на сидящих в зале товарищей. Ни одного сочувствующего взгляда! Только холодная тишина.
- Мне уйти? - растерянно спросил он.
- Уберите этого типа! - неистово заорал продюсер Баранов.- Вон отсюда!
Мишель вышел из зала. Не чувствуя ног, он подошел к огромному окну и прислонился лбом к стеклу. Он был раздавлен. Идти домой без денег он не мог.
Больше всего расстраивала правота Баранова. Техника, за которую отвечал Мишель, оставляла желать лучшего и действительно постоянно ломалась. Отчасти это происходило по вине Мишеля. Он не мог сосредоточиться на работе. Он думал только о двух вещах: как смыться домой так, чтобы никто не заметил; и о том, как побольше заработать. Кристина становилась по особенному ласковой только при виде денег.
Продолжение - http://www.proza.ru/2013/01/28/2128