18. Парламентеры http://www.proza.ru/2012/05/20/444
Вернувшись в замок, Ланселот собрал своих офицеров на совещание, или, как это принято говорить, на «военный совет». Анжелика и Вероника остались одни.
- Как ты думаешь, что случилось с мамой? – спросила Анжелика.
Ее била дрожь, и она никак не могла успокоиться.
- Не верь Сэму! – посоветовала Вероника. – Он наш враг, и он специально старается сделать нам больно.
- Это я во всем виновата! – не слушая сестру, медленно произнесла Анжелика. – Если бы не эта проклятая кукла, ничего бы не случилось.
- Ничего бы не случилось? – нахмурилась Вероника. – И матушка Зенобия была бы жива? И воспитанницы Дома Весты по-прежнему танцевали бы на осенних балах? А я бы была жрицей?
- Ты – другое дело! – возразила Анжелика. – Ты – «ответ Всевышнего».
- Брось, - ответила сестра. – Морвран продумывал свое злодейство много лет. Не получилось бы с куклой, вышло бы с чем-нибудь другим. Он все равно заманил бы тебя в Аирб.
Анжелика не стала спорить, хотя доводы Вероники ее не убедили. Вместо этого она спросила:
- Что теперь будет?
- После заката темные пойдут на штурм Монсегюра, - сказала Вероника. - Начнется сражение, и многие найдут в нем свой конец.
Девочки замолчали, занятые тревожными мыслями. Солнце медленно опускалось за горизонт. Вот оно коснулось края земли, все красное, словно напоенное кровью. Анжелика, не отрываясь, смотрела на него
- Страшно, - призналась она.
Вероника в ответ слегка сжала ее ладонь. Совет между тем закончился. В Надвратную башню поднялся отряд солдат, вооруженных длинноствольными ружьями (местные называли их «огненными копьями»).
- Пойдем, - сказала Вероника. – Парсифаль говорил, что мы не должны оставаться в этой башне.
Они пересекли замковый двор и прошли на второй этаж донжона. Знакомый Анжелике обеденный зал был полон. Полторы сотни солдат и десяток офицеров в полном вооружении ожидали приказов своего военачальника. Офицеры сидели в креслах вокруг стола, заставленного кубками и кувшинами. В плетеных корзинках были разложены пироги и хлеб. Каждый желающий мог без всяких церемоний, угощаться, чем пожелает. Трое маленьких поварят следили за тем, чтобы стол не пустел, и подносили с кухни новые блюда.
На стенах залы появилось несколько больших круглых зеркал, светившихся наподобие телевизионных экранов. Когда Анжелика подошла поближе, она с удивлением обнаружила, что это и есть самые настоящие экраны. На каждом отражалась какая-то часть окружающей замок местности. Видны были башни, стены, рвы, смутные очертания соседних домов и, наконец, быстро темнеющее небо. Самое большое зеркало представляло панораму Монсегюра с высоты птичьего полета. Сэр Ланселот с Парсифалем стояли напротив камина и уточняли последние детали плана обороны.
- Если они двинутся со стороны Надвратной башни, - говорил Парсифаль, - мы накроем их с донжона.
- А если атака будет сверху?
- Они попадут под огонь со всех семи башен, сэр!
Рыцарь задумчиво потер лоб и возразил:
- Атака будет стремительной, как порыв бури. Едва ли мы сможем надолго задержать их. Нам потребуется поддержка.
- Паладины Гуань Юя готовы вступить в бой по первому приказу, - доложил один из офицеров.
- Контакт с ними установлен?
- Да, сэр! – подтвердил Парсифаль. – Мы постоянно держим врата открытыми.
Рыцарь удовлетворенно кивнул:
- Что ж, похоже, мы предусмотрели все возможные варианты. Отправляйтесь по своим местам, друзья, и да будет с нами светлая сила Маира!
Увидев девочек, он грустно улыбнулся и сказал:
- Сегодняшний вечер не назовешь приятным. Думаю, у вас бывали времена получше.
- Все в порядке, сэр, - ответила Вероника. – Ваши люди будут биться и умирать за нас. И я хочу, что бы все знали: мы с сестрой скорбим и молимся о каждом.
На минуту в зале повисла тишина. Анжелика с удивлением и смущением обнаружила, что они оказались в центре всеобщего внимания. Все ждали от нее каких-то слов.
- Да, - тихо произнесла она, - мы не хотели этой войны, - но ведь нас никто не спрашивал, правда? Пусть те, кто ее начал, поплатятся за это.
- Ты права, маленькая леди, - подхватил стоявший поблизости высокий бородатый солдат, - мы не лезем в драку, однако спуску обидчикам не даем.
- Всем известно, что мы не просто сражаемся за свои жизни, - сказал сэр Ланселот, - это битва, в которой решается будущее всего Аирба. Слава Всевышнему, он послал нам то, о чем мы просили. Теперь мы обязаны отстаивать его дар.
Анжелика заметила, что, произнося эти слова, рыцарь бросил быстрый взгляд в сторону Вероники…
- Они приближаются, сэр! – громко сообщил Парсифаль.
По залу пронесся шум, напоминающий порыв ветра: грохот отодвигаемых стульев, звон оружия, звуки отрывистых команд, - все слилось в едином порыве. «Началось!» - с ужасом и каким-то сладостным восхищением подумала Анжелика. Она повернулась к ближайшему зеркалу и поняла, о чем говорил мальчик. Хотя за окном уже стояла ночь, небо в зеркале оставалось светлым. На горизонте, над комбинатом была отчетливо видна россыпь черных точек. Сначала она походила на рой мошек, потом – на птичью стаю. Но постепенно, по мере проявления новых деталей, стало понятно, что у приближающихся к ним неведомых существ - длинные, змеиные шеи и огромные, медленно поднимавшиеся и медленно опускавшиеся перепончатые крылья.
Со всех сторон послышались голоса:
- Драколичи…
- И зомби с ними…
- Пар пятьдесят, не меньше…
Потом повисла тягостная, напряженная тишина. Минут через пять Анжелика услышала звонкий голос Парсифаля:
- Я прошу помощи у Гуань Юя, сэр?
- Да, - согласился рыцарь, - думаю, самое время.
Вновь ненадолго водворилась тишина. Ее нарушили радостные восклицания. Что же произошло?
Одно из магических зеркал, располагавшихся возле стола, давало приближенное изображение. Подойдя к нему, Анжелика смогла рассмотреть картину боя во всех деталях: драколичи, сбившись в кучу, отражали стремительную атаку паладинов Гуань Юя. Их маленькие юркие драконы, появляясь там и здесь, походили на шустрых воробьев среди стаи неповоротливых ворон. Наметив жертву, они храбро врывались в строй врагов и пикировали на нее сверху. Струи жгучего пламени, извергаемые драконами, не причиняли драколичам серьезного вреда. Но зато они представляли смертельную опасность для восседавших на их спинах гигантов-зомби, которые вспыхивали, словно бенгальские огни, и сгорали дотла. Лишившись наездников, драколичи делались еще неповоротливее. Закинув голову, они широко распахивали свои страшные пасти, как бы заходясь в истошном вопле. Огня они не испускали, но как убедилась вскоре Анжелика, сам их беззвучный, магический голос обладал чудовищной разрушительной силой. Какой-то паладин не успел отлететь на безопасное расстояние, и вместе со своим драконом был настигнут смертоносным вихрем. Казалось, что обоих засосало в жерло невидимой мясорубки, где их тела в мгновение ока были расплющены, скручены и разъяты на тысячи частей. Густое красное облако, возникшее на мести трагедии, вскоре рассеялось, не оставив о несчастных даже воспоминаний… Анжелика отвернулась от зеркала и стала смотреть на огонь в камине. Однако возбужденные голоса окружающих заставили ее вновь вернуться к перипетиям боя… Драколичи, преследуемые вспышками пламени и уже лишившиеся большей части своих наездников, медленно откатывались в сторону комбината. Большинство из них спешило убраться восвояси, лишь некоторые, оборачивая назад свои уродливые черепа, отгоняли редкими выстрелами-плевками наседавших на них драконов.
- Кажется, наша взяла, сэр? – с надеждой спросил Парсифаль.
Но старый рыцарь не спешил радоваться победе.
- Слишком легко они поддались, - заметил он. – Передай Гуань Юю, что не стоит увлекаться преследованием. Враг хитер и опасен. Он способен на любую каверзу.
- Вы правы, сэр, - сказал мальчик. – Посмотрите, что там творится.
Анжелика повернулась к другому зеркалу и увидела, что над комбинатом, медленно раздаваясь во все стороны, поднимается огромное черное облако.
- Что это такое? – с тревогой спросила она. – Похоже на взрыв.
- Нет, - медленно произнес Ланселот. – не взрыв, все гораздо хуже – это адские мухи Вельзевула! Мириады мириад маленьких плотоядных демонов. Гуань Юй должен немедленно вернуться.
Паладины и сами догадались о грозящей им опасности. Задние быстро разворачивали своих драконов. И поскольку они находились на достаточном расстоянии от комбината, им удалось благополучно ускользнуть. Но передним не повезло. Мухи перемещались с невероятной скоростью. Не успело облако подняться над горизонтом, как уже заполнило половину неба. Полтора десятка драконов оказались отрезаны от замка. Они отчаянно вертелись на месте, поливая маленьких тварей потоками огня. Их наездники пустили в ход свои огненные копья. Но все было напрасно. Рассеянные, застигнутые врагом далеко друг от друга, они сделались легкой добычей демонов. В приближающее зеркало было видно, что отвратительные насекомые буквально облепили несчастных. Каждая муха тотчас начинала вгрызаться в тело, проникая в него все глубже и глубже. Ни одежда, ни доспехи не служили для них препятствием. На первый слой насекомых тотчас уселся второй, на него – третий. Спустя минуту невозможно было разглядеть ни людей, ни драконов. Они утонули в отвратительных черных клубках, образованных сотнями тысяч копошащихся мух. Расталкивая других, каждая старалась добраться до заключенных внутри жертв, чтобы ухватить свой кусочек плоти. Струйки красного тумана с трудом прорывались между ними и быстро рассеивались в воздухе. Смотреть на это омерзительное пиршество не было сил. Анжелика закрыла лицо руками.
- Надо срочно что-то предпринять, сэр! – воскликнул Парсифаль. – Сейчас эта нечисть обрушится на нас.
- Я уже связался с Гимигеей, - услышала девочка спокойный голос рыцаря. – Пусть подберутся поближе, у нас есть чем их встретить.
Анжелика, собравшись с силами, вновь посмотрела на зеркало, в котором отражалось воздушное пространство над Монсегюром, и испуганно сжала руку Вероники. Черная туча заслонила уже все небо. С ее волнующейся, как море, поверхности то и дело вытягивались к земле гибкие щупальца смерчей. Это опускались и вновь взмывали вверх рои разведчиков. Маир давно скрылся за горизонтом, но Нишрок находился в зените, и в его черном свете туча выглядела особенно зловеще. Приоткрыв рот, Анжелика с замирающим сердцем следила за тем, как ее средняя часть закручивается в спираль, делаясь при этом все толще и тоще.
- Они опускаются, отец! – с тревогой произнес Парсифаль. – Еще минута…
Сэр Ланселот щелкнул пальцами, подавая кому-то сигнал. И в то же мгновение из «тарелки» над верхушкой донжона ударил вверх и рассыпался на множество искр золотистый столб. Сначала Анжелика подумала, что это свет, но потом сообразила, что столб живой.
- Что это? – с удивлением спросила она.
- Гимигейские осы! – ответил рыцарь, - они даже на дух не переносят гееннских мух.
Едва золотистый свет достиг тучи, небо начало быстро светлеть, а на землю посыпалась хлопья черного снега. В увеличивающем зеркале было видно, как длинные, светящиеся, словно пропитанные солнцем осы нападают на адских мух и безжалостно пронзают их своими острыми жалами. Трупы мух, медленно кружась в воздухе, падали на землю и устилали улицы города. Но, похоже, никто, кроме обитателей Монсегюра не замечал этого. Горожане даже не подозревали, что над крышами их домов разворачивается и набирает силу жестокая небесная битва.
Мухи отхлынули от замка и черными ручейками стали стекаться обратно к комбинату. Осы не преследовали их. Покружившись над замком, они подлетали к чаше над донжоном и пропадали в ней. Золотистый столб иссяк.
- Тарелка – это врата! - догадалась Анжелика.
- Верно, - подтвердил сэр Лансеолт. – Все светлые миры Аирба следят за нашей битвой и готовы оказать посильную помощь.
- А Морвран?
- Можешь не сомневаться, он тоже не одинок, - сказал Парсифаль. – И мы скоро узнаем, кто ходит у него в союзниках.
Ждать и в самом деле пришлось недолго. Не успело небо очиститься от адских мух, как от комбината в сторону замка двинулось огромное судно с высокой мачтой и рваным черным парусом. Нос его был украшен головой дракона.
- «Нагльфар», - сказал Ланселот.
- Значит турсы с Ётуны тоже на стороне Морврана! – воскликнул Парсифаль.
- Этого следовало ожидать, – заметил рыцарь. - Они уже давно не ладили с Братством.
Корабль надвигался на них, вырастая с каждой минутой. Анжелика видела, как он наплывает на стоявшие в отдалении шестнадцатиэтажки. Верхушка одной из них погрузилась в чрево корабля, но потом вновь показалась за его кормой. «Нагльфар» благополучно миновал окружавшие замок «рифы».
- Кто такие турсы? – облизнув сухие губы, спросила Анжелика.
- Теперь это злобные и жестокие великаны с каменными головами, - сказал Парсифаль. – А кем они были в Асиате, я даже представить не могу.
- Никем конкретно, - отозвался сэр Ланселот. – Их породила людская злоба, ненависть, месть, жажда убийства – все те низкие чувства и страсти, которые вскипают в человеческой душе во время войны. Невидимые в Асиате, они материализуются потом в Аирбе в образах безжалостных чудовищ.
«Нагльфар» остановился и тотчас с обоих его бортов на землю спрыгнули два исполина, каждый высотою с пятиэтажный дом. Одетые в звериные шкуры, с огромными, походившими на гранитные глыбы щитами, и страшными каменными дубинами они казались воплощением свирепости. Однако самое страшное заключалось даже не в этом. Лица у обоих турсов были бледные, словно у мертвецов, и покрытые трупными пятнами. Руки и ноги их казались наполовину разложившимися - если плечи с бедрами бугрились мышцами, то ниже колен и локтей плоть на конечностях быстро истончалась до полного исчезновения, а костистые, как у скелета, пальцы на кистях и ступнях вообще были лишены кожного покрова.
Потрясая дубинами, турсы двинулись на замок, и когда Анжелика увидела в зеркалах их страшные, искаженные злобой лица, ей стало не по себе. Как ни прочны были укрепления Монсегюра, они показались ей вдруг хрупкими и уязвимыми. К счастью, крепость сэра Ланселота защищали не одни только каменные стены. Две боевые машины на ближайших башнях повернулись навстречу врагу. Их широкие раструбы полыхнули. Ослепительные молнии пронзили грудь у обоих исполинов. Ноги одного из турсов заскользили в разные стороны, он выронил дубину, сделал несколько неуверенных шагов и с размаху налетел на стену. В то же мгновение голова его треснула, словно раздавленный орех, а тело стало разваливаться на куски. Но второй турс оказался проворнее. Он успел добежать до башни и с размаха опустил на нее свою страшную дубину. В небо взвились языки пламени. Густое облако дыма и раскаленной каменной пыли скрыло на минуту картину происходящего. Когда оно начало оседать, обнаружились печальные последствия схватки: удар дубины и взрыв разрушили верхнюю часть башни, от боевой машины не осталось и следа, огонь, вырываясь из бойниц, лизал черные, прокопченные камни. Правда для турса это короткое столкновение закончилось еще трагичнее – его огромное тело было отброшено за ров и разорвано на куски. Гигантский «Нагльфар» медленно удалялся в сторону комбината. Орудия замка стреляли ему вслед, но, кажется, не причиняли серьезного вреда.
- Они отступают, сэр! – воскликнул Парсифаль.
- Это ненадолго, - грустно заметил рыцарь. – Теперь, когда враги пробили брешь в нашей обороне, они не оставят нас в покое. Отправляйся в башню и посмотри, что там можно поправить.
Парсифаль быстро покинул зал. Сэр Ланселот и сестры опять повернулись к зеркалу. Пока внимание защитников было отвлечено на турсов, мрак над комбинатом сгустился еще больше. Горизонт был обложен густыми тучами. Длинные облачные языки, словно черные щупальца, тянулись к ним через весь город.
- На нас опять наслали мух? – спросила Анжелика.
- Нет, - ответил сэр Ланселот. – Тут что-то другое. Помнишь давешних парламентеров?
- Молоха и Самуэля? Которые грозились не оставить от замка ни одного целого камня?
- Думаю, они всерьез решили осуществить свою угрозу…
Как будто в подтверждение его слов, ночной сумрак прорезала гигантская ветвистая молния, ударившая в землю внутри укреплений неподалеку от донжона. По всему небу – от горизонта до горизонта – прокатился раскат грома, а по шершавым каменным блокам, из которых была сложена крепостная стена, пробежали кроваво-красные отблески. Никаких серьезных разрушений молния как будто не произвела, оставив только темный след на мостовой. Но спустя минуту Анжелика с ужасом обнаружила, что обожженные камни у подножия башни сначала зашевелились, как живые, а потом вспучились. Через образовавшиеся в мостовой щели хлынули сотни, а может быть и тысячи маленьких черных паучков. По площади как раз проходил солдат, спешивший занять свое место на укреплениях. Не успел он опомниться, как оказался со всех сторон окружен множеством маленьких злобных демонов. Солдат громко закричал и принялся топтать их. Однако пауков это не испугало – быстро взбегая по ногам и телу несчастно, они добрались до лица и принялись его безжалостно кусать. Яд довершил трагедию. Бедняга захрипел, схватился руками за горло и рухнул на землю. В следующую минуту пауки облепили его буквально с ног до головы… Анжелика почувствовала, что ее тело покрывается холодным липким потом. Более отвратительного зрелища ей не приходилось видеть. «Неужели это конец?» - подумала она и представила, как вездесущие пауки заполняют собой всю башню: просачиваются под двери, ползут сквозь щели в стене, падают с потолка…
Однако, когда девочка вновь отважилась взглянуть на зеркало, она увидела совсем другую картину: Парсифаль с огненным копьем в руках отважно бросился к самому краю пролома. За ним спешил десяток солдат. Среди многих лиц, мелькавших в зеркале, изумленная Анжелика заметила Веронику. Огненные струи со всех сторон ударили в паучье месиво, превращая его в пепел. Какое-то время пауки пытались наступать, потом их силы иссякли. Живой поток повернул в обратную сторону.
Но тут во второй раз сверкнула молния, ударившая прямо в скопление заполнивших площадь людей. Послышались отчаянные крики. Сквозь расколовшиеся камни, как сквозь щели раздавшейся палубы корабля, стали выплескиваться новые волны наступающих пауков. На минуту воцарилась паника. Бросив копья, солдаты отчаянно колотили себя по рукам и ногам, стараясь стряхнуть больно жалящих тварей. Один только Парсифаль не утратил в эту минуту хладнокровия. Развернувшись, он направил свое копье в ту сторону, откуда грозила наибольшая опасность. Струя огня захлестнула пролом, сжигая без разбора пауков и солдат. Крики сделались громче и пронзительней. Превратившиеся в живые факелы люди метались в разные стороны или катались по земле. Пауки отчаянно лезли вперед, прямо на огненную стену и с треском сгорали в ней. Анжелика, внимательно наблюдавшая за сестрой, заметила, как та подошла сзади к Парсифалю и возложила руки ему на плечи. Этот простой и естественный жест привел к поразительным последствиям. Казалось, что огонь, извергаемый копьем оруженосца, обрел повадки живого существа. Огненные струи не хлестали теперь по мостовой, а подобно змее уползали вглубь норы, откуда выплескивались на поверхность мириады маленьких черных убийц. Несколько минут продолжалось напряженное противостояние, потом грянул мощный взрыв. Камни мостовой взлетели вверх, а из-под них, как из жерла вулкана, взвилось вверх раскаленное облако пепла и накрыло всех, кто находился в это время во дворе…
Над Монсегюром между тем бушевала сухая гроза. Сражение на земле сопровождалось громкими раскатами грома, походившими на дьявольский хохот.
- Огонь по тучам! - приказал сэр Ланселот.
Анжелика увидела, как толстые раструбы боевых машин повернулись в сторону неба. Первый залп последовал с Надвратной башни. После хлопка над нею появился большой сияющий шар. Какое-то время он оставался на месте и только быстро вращался, увеличиваясь в размерах. Потом бесшумно оторвался от раструба, словно мыльный пузырь от соломинки, и легко взлетел вверх. В зеркале верхнего обзора Анжелика видела, как сверкающая точка достигла черной тучи и скрылась в ней. Но вдогонку уже спешила вторая, третья, четвертая… Это выдыхали свои заряды остальные машины. Угольно-черная тьма глотала их одну за другой.
Прошли три или четыре томительные секунды, во время которых ничего не происходило…
И вдруг на темном, нависавшем над ними как свод пещеры небесном куполе вспыхнуло маленькое, но стремительно распухающее солнце. Рядом с ним – второе. Чуть дальше – третье. Город залил ослепительный свет, стирающий контуры предметов и растворяющий все в своем нестерпимо-ярком сиянии. Анжелика вскрикнула и закрыла глаза руками. В щелку между пальцами она видела расходившиеся по небосводу огненные круги…
Когда, спустя несколько минут, погасла последняя искра, и глаза вновь привыкли к темноте, небо имело совсем другой облик. От прежней сплошной черноты остались только жалкие клочья, которые быстро уплывали за горизонт, к комбинату, открывая на востоке светлеющую полоску небесного свода. «Словно раненый спрут втягивает свои щупальца», - подумала Анжелика…
- Кажется, мы выстояли, - сказал доктор Клориндор, до этого не проронивший на протяжении всего вечера ни единого слова.
- Сегодня ночью – да! – устало подтвердил сэр Ланселот. – А что будет завтра – никому не известно…
20. Хуандиди http://www.proza.ru/2011/12/18/1474
«Заповедные рубежи» http://www.proza.ru/2013/07/08/294